Третьего сентября группа российских научных журналистов встретилась в редакции «Вокруг света» с исполнительным директором Всемирной федерации научных журналистов (WFSJ) Жан—Марком Флери. Во встрече принимали участие и члены редакционного совета «Троицкого варианта», которые задали несколько вопросов.
– Какие примеры удачной научной журналистики вы можете назвать? Можно ли нам это здесь у себя копировать?
– Постоянно появляются интересные вещи, и многие из них можно копировать или, лучше сказать, адаптировать. Что действительно хорошо работает сейчас – так это мультимедийный подход. Так, например, правильно, что журналы активно создают мультимедийные продукты, веб-сайты. Среди примеров хороших веб-служб, связанных с наукой, я бы выделил сайт BBC. Это очень интересный и быстро обновляемый ресурс. Возможно, он один из лучших в мире или просто лучший. И я думаю, что их опыт можно копировать и адаптировать.
На телевидении – это «Горизонт» (на BBC. – Прим. ТрВ) и американский канал PBS. Может быть, у вас в России и есть хорошие программы, освещающие науку, но я просто о них не знаю. На PBS они изменили формат. Программа и раньше была интересной, а теперь она стала еще лучше. К работе над ней активно привлекаются яркие индивидуальности. Ведь надо создавать звезд, люди хотят слышать человека, которому они доверяют. Может, это и не идеальный подход, но он работает. Это одна из серьезных тенденций – поиск людей, которым можно доверять.
– Можете ли вы назвать какие—то заметные тенденции, связанные с научной журналисткой, взаимоотношениями между учеными и журналистами?
– Важный тренд – «звездная система» (star system). Формируется круг людей, информации которых доверяют. На телевидении, в газете есть «звезда», которая доносит информацию. Это происходит и в научной журналистике.
Другая существенная тенденция состоит в том, что в США, Европе и Канаде все чаще в гранты уже заложена статья расходов на public relations. Поэтому появляется все больше денег на связи с общественностью, причем распоряжаются ими сами ученые. Это очень помогает научной журналистике и оказывает на нее огромное влияние. Теперь появляются интересные проекты (веб-сайты, видео и т.д.), которые контролируются не СМИ, а институтами и университетами. Многие научные журналисты идут работать в такие проекты.
Еще отмечу, что на рынке научной журналистики очень заметны компании, связанные со здоровьем и питанием. Они активно создают веб-сайты. Туда также идут научные журналисты. Такие проекты независимы, они не связаны с правительством или агентствами. Вообще, что касается темы здоровья, то во всем мире (думаю, что и Россия – не исключение) люди все чаще обращаются за информацией по этой теме к Интернету.
Газеты остаются важным элементом и в научной журналистике. Они сейчас держатся на качестве информации и хорошей форме ее подачи. Они формируют элиту. На газеты ориентируются люди, принимающие решения. Большие успешные газеты могут влиять на правительство. Они могут делать серии публикаций с участием экспертов и оказывать информационное давление на тех, кто принимает решения.
– Часто современные ученые неизвестны широкому кругу людей. На ваш взгляд, надо ли, чтобы «люди с улицы» знали современных ученых, или важно лишь, чтобы они знали научные новости и концепции?
– На мой взгляд, очень важно, чтобы публика знала ученых, знала, что они думают. К тому же ученые иногда говорят парадоксальные вещи, и это очень интересно! При восприятии информации важно знать людей, от которых она исходит. В итоге зачастую большую известность получают популяризаторы, т.е. те, кто непосредственно дает информацию публике. В Канаде, например, пожалуй, самым известным ученым считают человека, который фактически является научным журналистом. Он завершил свою научную карьеру (был профессором, генетиком) и целиком занялся журналистикой и популяризацией. Сейчас у него своя телевизионная программа. Я думаю, что ученые должны быть популярны, например, как хоккеисты.
– WFSJ активно работает с учеными из развивающихся стран, например в Африке. Насколько это важно и специфично: работать в области научной журналистики в странах, где практически нет науки?
– Об этом я могу очень долго говорить, но постараюсь быть кратким. Научная журналистика очень важна для жизни самих развивающихся стран. Да, там мало местной науки, но все, что есть, должно быть известно гражданам. Нужно знать, что есть своя местная научная экспертиза. Есть острые темы, по которым надо принимать решения, – изменение климата, источники энергии, ГМО, – и людям важно знать, что говорят местные эксперты. Важно давать информацию не только о том, что говорят об этом зарубежные специалисты из Всемирного банка или крупных фондов, но и что думают свои, каково их мнение по вопросам, касающимся острых проблем. Люди должны быть ответственными за свои решения.
Также людям интересно, что происходит в мире. Но все равно мнение своих экспертов очень важно. Поэтому мы и проводим свои программы, помогая научным журналистам в развивающихся странах устанавливать связь со своими экспертами, давать им слово в СМИ.
– Какие темы сейчас наиболее популярны в разных странах?
– Из фундаментальной науки – это космология и астрономия. Они популярны везде. Например, Южная Африка сейчас много вкладывает в обсерватории, чтобы пропагандировать науку в целом, чтобы привлечь к ней молодых людей, чтобы они стали учеными. Они используют для этого астрономию.
Но в повседневной жизни людей больше всего волнуют проблемы здоровья. Они хотят знать, безопасно ли то, что они едят. Появляются слухи в связи с какими-то заболеваниями. Например, по поводу птичьего гриппа в Африке было много беспокойства. Люди хотели точной информации. Было много слухов. Кстати, газеты неплохо справляются с этой проблемой в Африке.
Приведу снова пример из жизни Африки. Там будут проводиться тесты средств для борьбы со СПИДом. Это болезненный вопрос. Люди не хотят чувствовать себя «подопытными кроликами», и одна некорректная публикация может взорвать ситуацию. Это очень серьезная тема. Иногда, и правда, есть какие-то проблемы. Иногда просто есть напряженность, которая может привести к проблемам из-за одной неосторожной публикации. Работа с этим – это очень непростая задача для научных журналистов.
Вопросы задавал Сергей Попов