Конец лета и начало осени – время вступительных экзаменов в аспирантуру. Возможно, в ближайшие годы этот порядок изменится. В связи с введением бакалаврско-магистерской системы есть проект упразднения званий кандидата и доктора наук. Кандидатскую диссертацию тогда приравняют к магистерской, а вместо докторов наук будет западное Ph.D. Хотя сейчас кандидатскую принято считать равной Ph.D.
И сейчас именно аспирантура – ворота в ученый мир. «Троицкий вариант» опросил заинтересованных лиц с целью выяснить, насколько хорошо эти ворота смазаны.
Михаил, преподаватель Физтеха: «Может быть, в гуманитарных науках все проще, но у нас, физиков-экспериментаторов, если аспирант реально работает, он должен быть у меня каждый день. То есть аспирантура должна быть его работой. Проблема в том, что государство платит стипендию аж 2000 руб. Но тут уж должны стараться институты, лаборатории, искать гранты, госпрограммы, заказы. Платить аспиранту 30000 руб. сейчас вполне возможно хотя и сложно. И если у молодого человека есть жилье (или ему предоставляют общагу), есть интерес к науке, его такие условия устроят.
Сейчас нужно бороться с наследием последних 15 лет, когда денег толком не было и занятие наукой было чем-то вроде хобби или способом получить общественный статус. До сих пор же куча людей поступает в аспирантуру с целью откосить от армии, получить на несколько лет жилье… Для иногородних это важно: после вуза они не сразу могут найти работу, зарплаты на которой хватало бы на съем квартиры. А благодаря аспирантуре они продляют себе халявное общежитие на пару лет.
В аспирантуре они не делают ничего, за год-два находят высокооплачиваемую работу и пропадают окончательно. Я надеюсь, что в ближайшее время мы выйдем на практику, когда не интересующихся наукой аспирантов мы жестко не будем брать. Потому что это – проблема. Бесплатных мест-то в аспирантурах мало, и «халявщики» составляют существенную конкуренцию тем, кто действительно хочет стать ученым».
Леонид, преподаватель МГУ: «Сейчас ситуация с аспирантурой, наукой вообще на самом деле лучше, чем была и в СССР, и в девяностые. В СССР возможности у молодого человека были невелики. Делать партийную или КГБ-шную карьеру, работать инженером на заводе… Так что пойти в науку был явно лучше – это же и приятней, и интересней, и расширяет кругозор.
Сейчас, в отличие от девяностых, получается зарабатывать наукой деньги, а в отличие от советских времен – гораздо больше вариантов себя реализовать. И молодые люди, стремящиеся сегодня стать учеными, понимают, что они будут зарабатывать меньше, чем «на фирме». И они действительно увлечены наукой. И это нормально – во всем мире ученые получают меньше, чем те, кто делает карьеру в бизнес-структурах.
Из проблем я бы выделил несогласованность между вузами и научно-исследовательскими институтами. В вузе на научного руководителя может приходиться десяток аспирантов, и он не успевает ими заниматься. А в НИИ, наоборот, бывает по полтора аспиранта на отдел, что мало».
Андрей, преподаватель МПГУ: «Из нового, связанного с аспирантурой… Теперь вступительный и кандидатский экзамен по философии заменили на «историю и философию науки»… Не знаю пока, что это такое… У меня сложилось четкое ощущение, что по крайней мере в гуманитарных областях ныне действующая система не способствует, а препятствует развитию, прогрессу, накоплению научных знаний. Иерархическая система создает потребность в галочках. Для галочек проводятся конференции, где никто никого не слушает, но за участие в которых нужно платить, в урюпинсках выпускаются сборники, которые никто не читает, но за участие в которых тоже нужно платить, чиновникам из «Единой России» презентуются научные степени.
Вокруг всего этого вырастает своеобразная мафия. Смешная и крохоборская мафия. Я убежден, что реальный уровень ученого не имеет никакого отношения к его степени, количеству публикаций, мнению ВАКа».
Алексей, преподаватель РУДН: «В аспирантуру люди попадают из самых разных побуждений. Я знаю молодого человека, который отказался от поступления в аспирантуру, потому что не смог найти научного руководителя, с которым совпадали бы его интересы. И знаю девушку, которая пошла в аспирантуру только потому, что ей специально предложили заниматься вопросом, который ей интересен. Этот молодой человек – экономист, а девушка – культуролог. Есть интересный типаж аспирантов – «те, кому понравилось учиться». Совершенно не обязательно, что они будут заниматься наукой после аспирантуры. Эти три года после вуза для них – некая иллюзия продления собственного студенчества.
Много уже было сказано о заказных диссертациях. За последние годы, когда количество ученых скорее сокращается, отмечается бурный рост людей со степенями. Есть, само собой, и рынок компаний, которые делают за соискателей диссертации. Но их деятельность нужно четко разделять на незаконную – вроде организации «дружественных ученых советов» – и законную, которая регламентируется главой 38 Гражданского Кодекса РФ – «Выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ».
Нет ничего противоправного в том, что соискателю такая компания помогает найти какие-то материалы. Да даже пишет за него дисер с нуля. Проблема заказных диссертаций в первую очередь касается экономики и юриспруденции, в меньшей степени – гуманитарных наук. ВАК ею озабочен – из-за неё требования повышаются, а «черные оппоненты» проверяют материалы диссертационных советов и имеют право потребовать пересмотра результатов защиты».
Александр Литой