Я люблю ходить на лекции в Политехническом музее по двум диаметрально противоположным причинам. С одной стороны, за каких-нибудь полтора часа есть возможность узнать о той или иной области науки от специалиста в этой области, т.е., взглянуть на нее под нужным углом, который зачастую здорово отличается от угла зрения неспециалиста, наблюдающего за наукой «снаружи». А с другой стороны, в Политехнический приходят люди, которые совсем не разбираются в теме лекции, но, тем не менее, хотят понять, что же такое, скажем, квантовая физика или синтетическая теория эволюции.
И именно эти слушатели порой задают вопросы, которые заставляют на некоторое время впасть в ступор, а потом подумать: «А и правда — почему так? И как мне не пришло это в голову?» Вопросы, дающие такой эффект, касаются самой сути науки, ее основных базовых принципов. Человек, имеющий некоторое представление о квантовой физике, почти никогда не может задать подобный вопрос, так как он уверен, что понимает общий смысл квантовых процессов. Но нередко бывает, что слова неискушенного слушателя с его, как кажется, детским интересом заставляют усомниться в том, что это понимание общего смысла правильное.
Таким образом, посещая лекции в Политехническом (или в любом другом месте, где специалисты рассказывают о чем-то аудитории, как минимум частично состоящей из неспециалистов), можно расширять свои представления о науке, так сказать, с двух сторон: во-первых, понимать, как ставят акценты профессионалы, и узнавать о последних достижениях в обсуждаемой дисциплине из первых рук, а во-вторых, укреплять (или даже полностью пересматривать) фундаментальные представления о предмете.
Такой формат — знакомство «обычных» граждан с той или иной дисциплиной, а потом ответы профессиональных ученых на их вопросы — представляется очень эффективным для популяризации науки. Просветительские передачи, по крайней мере на российском телевидении, гораздо чаще используют иные способы подачи информации: либо это красивый фильм, снабженный комментариями экспертов, либо интервью, которое более или менее разбирающиеся в тематике ведущие берут у представителя той или иной области науки.
По-своему и тот и другой подход хороши: качественный видеоряд вызывает восхищение -то самое чувство, которое ведет людей в науку и лучше других аргументов доказывает, что она нужна, а грамотное интервью помогает расставить в голове основные вехи, определяющие представление о предмете. Но целостной картины ни фильмы, ни интервью обычно не дают (пишу «обычно», так как бывают и исключения) -скорее, эти жанры популяризации подсвечивают какие-то узкие области в общем сумбуре восприятия науки.
Ток-шоу, скопированные с условных лекций в Политехническом, способны заполнить информацией основополагающие ячейки, из которых собирается общее понимание окружающего мира. Слушатели-неспециалисты нужны для того, чтобы выцеплять те самые ключевые моменты, без осознания которых упорно не становится ясным, как могли из бактерий появиться люди или почему в облаках иногда образуется снег, иногда дождь, а иногда град (и почему снежинки всегда шестиконечные). Конечно, «правильный» вопрос может задать и берущий интервью журналист, но в большой студии, заполненной людьми с самым разным уровнем образования и различными взглядами на мир, вероятность этого события выше.
Разумеется, такие ток-шоу, как и любой другой жанр, не станут — и не должны становиться — универсальным средством просвещения. Но они могут стать неплохим дополнением к существующей линейке научно-популярных программ, и, в отличие от многих других телепередач, участвующая в них массовка пополнит не только кошелек, который в кармане, но еще и тот, что в голове.