На конференции «Научная диаспора и будущее российской науки», прошедшей 24-25 июня 2010 г. в Европейском университете в Санкт-Петербурге, Дмитрий Дьяконов задал Сергею Иванцу вопрос о «бессмысленном государственном вмешательстве», т.е. о бюрократических упражнениях, которые должны освоить ученые, желающие работать в России. В первую очередь имелся в виду, конечно же, 94-ФЗ, т.е. Федеральный закон о размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд.
В ответ директор Департамента международной интеграции Минобрнауки поведал залу о неравном поединке своего ведомства с Минфином. Каждый год Минфин как инициатор 94-ФЗ направляет в другие министерства запросы о своем любимом детище. Каждый год, по словам Сергея Иванца, Минобрнауки в ответ на запрос Минфина героически отвечает, что 94-ФЗ для науки непригоден. И каждый год Минфин нагло игнорирует практически все претензии Минобрнауки. Участники семинара прослезились, представив, как щуплый интеллигент-очкарик каждый год дает пощечину хулиганящему громиле. Короче, 94-ФЗ является обстоятельством такой же непреодолимой силы, как стихийные бедствия, техногенные катастрофы или массовые волнения. Сергей Иванец использовал для обозначения этого факта звучное слово «обременение» — типа продуктового набора в советские времена, деньги дают только вместе с 94-ФЗ.
Правда, в советские времена были отдельные категории граждан, которые получали дефицитные товары без всякого «обременения». Кто бы сомневался, что такие категории сохранились и сейчас. В 94-ФЗ существует довольно длинный список исключений из него же (статья 55), куда входит, например, «обеспечение выездных мероприятий, проводимых Президентом Российской Федерации, палатами Федерального Собрания Российской Федерации, Правительством Российской Федерации (гостиничное, транспортное обслуживание, эксплуатация компьютерного оборудования, обеспечение питания)». Действительно, как можно разыгрывать в лотерею поселение, развоз и питание Думы, это же не детский сад какой-нибудь!
Но мы несколько отклонились от темы. Статья 55 интересна далеко не только лукавством властей в применении своих же законов к себе, любимым. Для нас она полезна тем, что четко показывает, кто у Минфина в авторитете. Например, и без чтения 94-ФЗ было бы ясно, что на силовые и дипломатические ведомства этот закон практически не распространяется. Но чрезвычайно странно, что «в законе», т.е. вне закона, оказалось такое ведомство, как Министерство культуры. «Поставка культурных ценностей», «приобретение произведений литературы и искусства определенных авторов…, исполнений конкретных исполнителей, фонограмм конкретных изготовителей», «посещение зоопарка, театра, кинотеатра, концерта, цирка, музея, выставки, спортивного мероприятия», «создание произведений литературы или искусства», «проведение технического и авторского надзора за проведением работ по сохранению объекта культурного наследия» — вот неполный перечень того, что можно делать без всякого конкурса. Получается, что Минкультуры — такой же «качок», как и Минфин или Дума? Не может такого быть, скажет российский житель. И будет прав.
Несколько характерных штрихов. 29 мая 2007 г. на круглом столе «Система мотивации молодых ученых к активной научной деятельности» Александр Хлунов, тогдашний директор Департамента государственной научно-технической и инновационной политики Минобрнауки, проговорился «У нас раньше были существенные средства в виде субвенций, других форм финансирования, мы от них сознательно отказались…». Это было еще в те времена, когда бюджетные организации могли получать субвенции и расходовать их по своему усмотрению, без оглядки на 94-ФЗ. Нет нужды пояснять, какая за субвенции шла борьба. Минобрнауки уверяло ректоров, что сам министр чуть ли не ночует в Минфине, отстаивая каждую копейку субвенций, — и вот на тебе, «сознательно отказались». Год спустя, на Международной летней школе молодых ученых СНГ «Интеграция и инновации-2008», Андрей Фурсенко в ответ на вопрос о том, доколе ученые будут терпеть издевательства Минфина, грозно спросил с трибуны: «Вы что же, хотите поссорить между собой два министерства?!!!» Понятно, Андрей Александрович не хочет конкретных разборок с другим всемогущим министерством: наука и образование — дело тонкое, и любая проверка может кончиться очень плохо… Но вот зачем добровольно отказываться от субвенций, неужели из любви к справедливости? Конечно, нет.
Не вдаваясь в излишние подробности, попытаемся популярно объяснить причину нелюбви Ми-нобрнауки к субсидиям (субсидии — это аналог того, что раньше называлось «субвенциями», а последний термин сейчас закреплен за межбюджетными трансфертами). Выдача субсидий накладывает на выдающее ведомство обязательства разработать четкие правила этого действия, а также вести контроль за целевым использованием субсидий и нести ответственность за результаты субсидирования. По сути то же касается размещения заказа без конкурса: заказчик всегда должен быть готов объяснить, например, прокуратуре, почему он заплатил деньги именно данному поставщику, и нести ответственность за свой выбор. Причем по сравнению с этой ответственностью штраф за нарушение буквы 94-ФЗ может быть копеечным.
Именно в этом и суть. Если ведомство не желает отвечать за свои действия, то 94-ФЗ является идеальной «отмазкой». Когда формальная процедура конкурса (котировки, аукциона) соблюдена, то предъявлять претензии вообще некому. В случае нарушения процедуры чиновник — член конкурсной комиссии рискует как максимум штрафом, потому что доказать злой умысел в таких случаях практически невозможно, не сажать же всю конкурсную комиссию; но обычно выявление нарушений приводит лишь к отмене результатов конкурса. И это, заметим, только в том случае, если конкурс проводит само ведомство; а если всю бодягу с 94-ФЗ ведомство скидывает подчиненным организациям, как чаще всего и бывает, то служащие ведомства вообще ничем не рискуют. Вот теперь понятно, почему Минобрнауки, играя для научной общественности спектакль «Борьба с Минфином», за несколько лет практически ничего от Минфина не добилось, даже по сравнению с гораздо менее влиятельным Министерством культуры. Потому что Минобрнауки это на самом деле и не нужно. «Но можно этого и не делать, если вас не интересует результат». То, что Минобрна-уки не интересует результат, ни для кого не секрет, в том числе и для Минфина.
Так что Минобрнауки является для российских ученых еще большим «обременением», чем Минфин. Много ли найдется зарубежных коллег, желающих разделись это бремя с бывшими соотечественниками? Время покажет.
У. Частный,
участник конференции «Научная диаспора и будущее российской науки»