Уважаемая редакция!
Наша жизнь наполнена хорошими и разными событиями, иногда бывает больше хороших, а чаще — разных. Вот недавно мы сбросили иго застарелого мэра Лужкова, при котором в Москве процветали его жена, коррупция и автомобильные пробки, и получили взамен нового, современного мэра — Сергея Семеновича Собянина. Ух, какой это будет мэр — даже соратники по партии подивились, насколько быстро он входит в курс дела! Это, конечно, новость хорошая, и даже отличная.
Как раз во время процесса мэрообмена из Стокгольма пришло известие, что Нобелевскую премию по физике получили выходцы из России — Андрей Гейм и Константин Новоселов. Новость эта, конечно, тоже хорошая, с одной стороны, но, с другой — она может быть зачислена и в категорию разных. Ведь лауреаты, конечно, выходцы из России и воспитанники нашей, самой передовой в мире системы образования, но живут и работают они вдали от Родины, и у них всего половинка российского гражданства на двоих. А ведь могло бы все и по-другому выйти.
Так что даже и непонятно, радоваться тут или печалиться, — страна потеряла их, а они потеряли страну и теперь до конца своих дней будут мыкаться по разной степени удаленности зарубежью.
Вообще, сколько бывшего нашего научного народа разбросано по всем уголкам и закоулкам земного шарика! Люди не только оставили свою Родину, но и потеряли самую важную, интимную связь с ней — утратили российское гражданство. Раньше они были гражданами нашей великой страны, которая в случае опасности могла, если бы захотела, обрушить всю свою ракетно-ядерную мощь на защиту их интересов. То ли дело теперь — что сможет сделать в таком случае какая-нибудь Новая Зеландия или Австрия?
Да и сам гражданин оказывается в нелепом положении: потеряв паспорт, он перестает быть резидентом и становится нерезидентом. И для того, чтобы въехать в Россию, ему, как какому-нибудь иностранцу, требуется виза.
«Я в весеннем лесу пил березовый сок», — только и остается что петь эту песню эмигрантам. А мы можем гулять по подмосковному лесу хоть каждые выходные. Черный хлеб, квас, русская водка — этого ждут там как дорогого подарка, а мы каждый день можем пойти в магазин, купить все это и выпить, сколько влезет.
Есть ли в Кампинасе снег, можно ли в Сингапуре побегать на лыжах? А у нас зима растягивается почти на полгода, и мы можем наслаждаться морозным солнечным утром, сосульками на крышах и льдом под ногами несколько месяцев в году.
Я уже не говорю о том, что они видят, включая телевизор. Каких-нибудь мелких политиканов вроде Саркози и Шрёдера (или кто у них там теперь вместо него), Лулу да Силвы или Обамы. Республиканцы и демократы, зеленые и голубые (да, да, там у них идут гей-парады) — какая-то мешанина. Одни сменяют других, все перед выборами обещают и врут. То ли дело — у нас. Включишь телевизор, а там национальный лидер, поднявший Россию с колен, и его преемник, там «Единая Россия» без всяких гвоздей.
Это во Франции правые и левые то увеличивают, то сокращают ассигнования на науку, заставляя ученых бастовать. А у нас мы всегда слышим и знаем о твердом, постоянном и неизменном курсе Партии и Правительства на развитие науки и образования. О том, что Россия станет ведущей нанотехнологической державой мира, а российские национальные и федеральные университеты скоро будут вытеснять всех басурман из первой десятки университетов мира. Да, не всегда легко и не хватает денег, но курс есть, нужно просто немного затянуть пояса и следовать ему. И так будет.
А Нобелевские премии… Ну, конечно, приятно. Конечно, почет и уважение, деньги. Может, работая у нас, Новоселов и Гейм и не получили бы этих премий. Но их наградили бы другими высокими наградами, и не какая-то шведская королева, а наш российский Президент. И не где-нибудь, а в Кремле, в Кремле прошла бы торжественная церемония награждения! Со временем они были бы избраны членами Российской академии наук, сначала, конечно, членами-корреспондентами, а потом и действительными членами. И стали бы получать ежемесячно по 50 000 рублей академической стипендии. При том, что они молоды, за долгие годы жизни эти выплаты перекрыли бы выплаты Нобелевского комитета.
И, наконец, не хочется говорить о печальном, но все мы когда-нибудь отойдем в мир иной. Но только великие люди, живущие в России, могут быть похоронены на Новодевичьем кладбище, где для нобелеатов, нет сомнения, заранее зарезервировали бы место как для молодых, перспективных ученых.
Ваш Иван Экономов