Вчера (ночь)
Я проснулась в полтретьего ночи. Встала. Побродила по квартире. Послушала тихое и мерное сонное дыхание сына. Тихонько вышла на балкон. Темно-фиолетовое, тревожное небо стремительно неслось куда-то мимо окон моего дома. На дне моей грудной клетки лежал колючий многогранный кристалл боли. Я поохала, повздыхала, потопталась босыми ногами на прохладной древесине досок пола на балконе. Пошла к компьютеру. Включила. Вызвала Интернет. Проверила почту. Увидела несколько комментариев, добрых, умных, глубоких — большинство моих друзей пишет именно такие. Мысленно поцеловала их, давно мне известных и почти родных.
Легче не стало. Тоска тянула из сердца какие-то длинные, тонкие нудные нитки. Накапала я себе валокордина. После него тоска доносилась до меня, как шум позднего застолья от соседей. Сильно не тревожила, но спать не давала. Включила телик. Вникать в сложный умный фильм сил нет, ток-шоу бессмысленно, новости стары, порнушка отвратительна. Тяжелеет голова. Пойду-ка я спать!
Забылась противным серым сном.
Вчера (утро)
Проснулась со сгустившимся в голове вопросом: «Что же случилось?» Ответа на этот вопрос не было. Ничего нового. Я догадываюсь. Не случилось. Случится. Скоро.
Я собралась и пошла на работу.
Вчера (день)
И в полдвенадцатого — Оно-таки случилось. То, что не давало спать, тревожило и угнетало. Что же делать, если я — медиум. Но сил психовать у меня уже не было.
Да, бессонная ночь вымотала мои жилы, вытянула нитки, оставила меня гладкой и холодной, как морской камень-гальку.
И мне нечем было позорно и мелочно истериковать, хотя от страха я чуть не наложила в штаны и холодный пот ручьем потек вдоль моего хребта. Что ж делать… Не было у моего отца сыновей, только дочери. Как там, у викингов, именовали баб? Лейф Э. — Симондоттер* сейчас не имеет права быть бабой. Только инженером!
На страшный звук прибежал «четырехуровневый» (на 4 уровня выше меня) начальник, вывел меня в коридор. Понимая, что я в шоке, поговорил. Как сквозь толстый слой ваты я слышала: «Таня! Таня! Как ты себя чувствуешь?»
Я говорю сама с собой. «Я — химик. Я — исследователь. Экспериментатор. (Не ссы. Успокойся. Подумай). Рискованный опыт. Практически вслепую. Я пролагаю дорогу, торю относительно надежную и безопасную лыжню другим. А абсолютного в этой сфере деятельности — нет. Да и я не истеричка. Я дочь своих родителей, химиков, и сама химик».
Через час становится ясно, что ситуация штатная, но начальник несколько раз произносит фразу: «Это хорошо, что…» И мне понятно, почему. Я одна. Без подчиненных. Мне уже некуда седеть. Это хорошо. Начальник третьего уровня «вибрирует». Но четвероуровневый — спокоен. Он уже все понял и даже из происшествия извлекает пользу: еще бы, такая головушка!
Люблю таких мужиков. Спокойных. Сильных. Умеющих гасить истерику и в себе, и в других. Светлая голова. И при этом — надежные, сильные руки. Коллега. Товарищ. Вожак.
«Как ты себя чувствуешь, Таня?»
Я отшучиваюсь, что у меня все болит от копки картошки, и это правда. Спасибо, босс. Кроме шуток! Правда!
Мы с четвероуровневым с интересом доламываем полуразрушенную установку. И это — тоже решение задач. Я вспоминаю детство. Химический кружок. Друзей-мальчишек. Взрывы. Из нас четверых вышло двое химиков, физик и военный приборист-компьютерщик. А четвероуровневый — чуточку постарше, но по сути такой же, как мои друзья. Настоящий воин. Мужик. Исчезающий вид среди обабившихся, пищащих по любому поводу, инфантильных существ мужского пола. Уважаю. Правда. У меня был такой же отец. Такой же дед. Такие дядья. У меня есть такие друзья. Горжусь ими…
Дома меня ждет такой же муж. И, надеюсь — такой же в будущем — сын. И бутылочка армянского коньяка…
Вчера (вечер)
Выпив рюмку, начинаю рассказывать. Две — бурно жестикулировать. Три — плакать. Стресс выходит со слезами.
Муж нежно прикасается к моей голове. Милый мой. А потом мы вместе садимся перебирать сливу. И он то и дело спрашивает: «Таня, как ты себя чувствуешь?»
Уходя на работу, на ночное дежурство, он что-то шепчет сыну.
И я сквозь сон вижу тонкую высокую фигурку, заглядывающую в дверь спальни: «Мама! Ты спишь? Как ты?» — «Нормально, котенок! Спи!»
Сплю я спокойно. На работе меня ждет много дел. Проблему, инженерную задачу, возникшую на нашем пути, надо решать.
Сегодня
Четвероуровневый пришел спросить, как я себя чувствую. Все хорошо. Спасибо. Сели думать, считать.
Завтра
Ставим новый опыт.
Татьяна Александрова
_______________________________________________________
* Об отце автора Семене Лейферове — l-eriksson.livejournal.com/246526.html