Сергей Сережников, канд. физ.-мат. наук, до 1998 г. зав. лаб. Института ядерных исследований РАН, участвовал в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, в настоящее время — директор компании «НТФ Трисофт»
25 лет прошло после аварии на Чернобыльской АЭС. И вот новая беда — авария на японской атомной электростанции «Фукусима-1». И опять, как и 25 лет назад, волна беспокойства, страхов, истерик прокатывается по миру.
Между тем, один из выводов, сделанных в Российском национальном докладе «20 лет Чернобыльской катастрофы»1 формулируется так:
Социально-психологические последствия аварии по своему охвату и общественному значению многократно превосходят ее радиологические и, возможно, экономические последствия.
Проще говоря, наибольший ущерб людям, попавшим в группу риска, нанесен их же собственными страхами и переживаниями, не адекватными той ситуации, в которую они попали.
О причинах этого в Докладе тоже говорится:
Масштаб социально-психологических последствий лишь отчасти объясняется тяжестью произошедшей аварии. В значительной степени это стало реакцией общества на те необоснованные управленческие решения, которые обусловили вовлечение в послеаварийную ситуацию миллионов людей.
Я бы добавил, что в не менее значительной степени это явилось следствием крайне слабой осведомленности общества о действительных угрозах здоровью и жизни людей в складывающихся после аварии обстоятельствах.
И, к сожалению, осведомленность населения в этих вопросах за прошедшие 25 лет заметно не повысилась.
Мы и сейчас по-прежнему хотим получить простые ответы на вопрос: опасна авария на АЭС для нас или нет? Да или нет?! И СМИ пестрят многочисленными заявлениями экспертов и чиновников, идущих на поводу у этого нашего желания. Одни утверждают, что абсолютно никакой опасности для нас нет, другие предсказывают атомный апокалипсис. И кому из них верить?
Я считаю, что нам самим пора хотя бы в первом приближении разобраться в этой проблеме и понять, что вопрос «опасно или неопасно?» — неправильный вопрос. На него невозможно ответить корректно. На какие же вопросы нужно искать ответы в подобной ситуации? Что нужно знать, чтобы адекватно себя вести в мире, где строятся и взрываются атомные станции? В понимании этих вопросов мы с вами сегодня попробуем сделать первый шаг. Формат газетой заметки заставляет опустить много деталей и сильно упростить обсуждаемый предмет, но, надеюсь, в чем-то мы разберемся.
В первую очередь познакомимся с основными закономерностями воздействия радиации на человека. Как мы уже все знаем из СМИ, степень облучения человека ионизирующим излучением (радиацией) характеризуется дозой, которая измеряется в зивертах. Важно также знать, что существует два основных механизма воздействия излучения на человека.
Первый из них преобладает при больших дозах (больших, чем 0,5 Зв). Излучение в этом случае разрушает относительно большое количество клеток, повреждает ткани органов, что вскоре приводит к различным видам заболеваний и/или гибели организма. Зависимость доза-эффект здесь довольно проста: чем больше доза, тем больше вред здоровью.
Но нас этот механизм не должен сильно интересовать, поскольку обычному человеку практически невозможно попасть в ситуацию, при которой он может облучиться такими большими дозами. Конечно, если не рассматривать случай атомной войны. Для иллюстрации этого тезиса скажу: в результате Чернобыльской аварии лишь 134 человека получили большие дозы облучения, практически все они — работники аварийных бригад.
Поскольку мы не планируем непосредственно ликвидировать аварию, нас больше интересует вопрос, как влияют на организм человека дозы поменьше. А при малых дозах (меньших, чем 0,5 Зв) преобладает другой механизм, и характерен он следующим:
• Поражение человека при малых дозах облучения носит вероятностный характер.
• С ростом дозы облучения растет вероятность причинения вреда здоровью облученного человека.
• Степень вреда здоровью не зависит от дозы облучения. Последствия облучения в малых дозах — онкологические заболевания и генетические повреждения, которые, как правило, возникают спустя многие годы после события облучения.
Это значит, что в результате облучения любой малой дозой человек может пострадать и даже умереть. Но вероятность этого тем меньше, чем меньше доза. Вероятность смерти от всех видов рака при облучении малыми дозами можно оценить, умножая дозу облучения человека в зивертах на коэффициент 0,01 1/Зв2.
Какие характерные величины этих вероятностей? И с чем их сравнить, чтобы понять, насколько велики риски от радиации?
| Источник вреда | Риск преждевременной смерти |
| Естественный радиационный фон | 0,00063 |
| Медицинское облучение | 0,00033 |
| Облучение эвакуированных, ликвидаторов и лиц, постоянно проживающих в наиболее загрязненных после аварии на ЧАЭС зонах | 0,0074 |
| Курение | 0,055 |
| Транспорт | 0,0055 |
Как видно из этой таблицы, риск преждевременной смерти даже у критической группы населения и ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС сравним с риском погибнуть в аварии на транспорте и на порядок меньше, чем риск, которому себя подвергает курящий человек.
Таким образом, можно заключить, что радиация — это не более чем еще один фактор риска в ряду других факторов: попасть под машину, отравится некачественными продуктами, нарваться на хулигана и т.д. Наша жизнь, независимо от радиации,—очень рискованное дело. Мы часто не властны над событиями, происходящими вокруг нас, и можем лишь оценивать различные риски, каждый раз решая, приемлемы ли они для нас или нет.
Например, решать, курить или не курить, зная при этом, что из каждой сотни курящих пять человек умирают преждевременно. Жить в большом городе и пользоваться его благами, зная, что из каждой тысячи жителей пятеро погибают в транспортных авариях. Или жить в деревне и ходить пешком, но подвергать себя риску быть загрызенным волком или медведем. Соглашаться со строительством атомной станции возле населенного пункта, в котором мы проживаем, зная при этом, что если случится авария масштаба чернобыльской, то из каждой тысячи проживающих поблизости от станции семь человек спустя какое-то время умрут от рака (какова вероятность такой аварии — отдельный вопрос).
Рассмотрение вопросов безопасности на атомных станциях в терминах «вероятность», «риск» позволит нам задавать чиновникам и экспертам правильные вопросы, не добиваясь ответа вроде: «Эта станция абсолютно безопасна во всех отношениях». Спросить:
• Какова вероятность аварии на этой станции?
• Какие уровни облучения населения можно ожидать в случае, если авария произойдет?
И, получив ответы на эти вопросы, самим оценить риски ущерба нашему здоровью.
Если эти риски покажутся нам приемлемыми, то можно и поторговаться на предмет различных бонусов в обмен на наше согласие.
1 www.ibrae.ac.ru/images/stories/ibrae/chernobyl/natrep_2006.pdf
2 Радиационная защита. Рекомендации МКРЗ. Публикация № 26. Москва, Атомиздат, 1978
3 Э. Дж. Холл. Радиация и жизнь. Москва, «Медицина», 1989
4 20 лет Чернобыльской катастрофы. Итоги и проблемы преодоления ее последствий в России. 1986-2006. Российский национальный доклад. Москва, 2006
5 Радиация. Дозы, эффекты, риск. United Nations Environment Programme. Москва, «Мир», 1988
Забыл назвать имя. См. выше.
По поводу «водородной энергетики». Водород пока не может служить первичным источником энергии! Таков вывод авторов в журнале «Химия и жизнь», 12, 1981. На его получение уйдет энергии примерно столько, сколько выделиться при сгорании. В основном, польза его использования автодвигателямси есть: на улицах больших городов стает легче, безопасней дышать. Заводы, производящие водород можно разместить за городом и снабдить их высокими трубами.
В тех случаях, когда строго регламентирована масса (спутники, космические зонды) топливные элементы, где электроэнергию ролучают в ходе реакции окисления водорода без пламени, водород применяют давно.
Я согласен, что водород — это не первичное топливо. Однако вы говорили про безопасность его использования, про что я и написал.
Где планируется добывать топливо для новых АЭС?
На сколько я понимаю Россия только на четверть обеспечивает своё потребление урана за счёт своих ресурсов, остальное импорт.
Здесь также полезно спросить как и где будут храниться ядерные отходы, и сколько лет их нужно будет хранить.
Позвольте, господа, в Ваш теоретический спор добавить житейской простоты.
Можно согласиться с уважаемым автором комментируемой стать, утверждающим, что вопрос опасна или не опасна АЭС является не корректным. И опасность курения, и жизнь в большом городе и другие события в естественной надсистеме могут укоротить жизнь конкретного человека. Но выбирать курить/не курить, жить/не жить в городе, верить/не верить в Бога — это волеизъявление самого этого человека. Что же касается строительства АЭС в конкретном регионе, в котором находится этот же самый человек, то это уже навязывание ему волеизъявления других людей. И в этой ситуации, как мне кажется, должен действовать принцип, который следует из следующего постулата:
«Люди не должны ездить в переполненном общественном транспорте не потому, что это влияет на производительность труда, а потому, что они ЛЮДИ».
Поэтому, даже если человечество и достигнет стопроцнтного контроля и управления термоядерной реакцией, то предусмотреть возникновения мощных природных факторов, провоцирующих аварию на любой АЭС, ГЭС, оно не в состоянии.
Следовательно, большие группы населения опять станут заложниками чужих уапрвленческих решений.
Ну уж точно простоты надо добавить и не заниматься поисками оправданий МОНОПОЛИСТОВ…..
http://www.ecology.md/section.php?section=tech&id=6330
Немецкая деревня производит на 321% больше электричества, чем ей нужно
Этого жителям деревни Вильдпольдсрид в Баварии удалось добиться благодаря использованию энергии солнца, ветра и воды.
В 1997 году сообщество местных жителей инвестировало немалые деньги в развитие муниципальной инфраструктуры. За прошедшие 14 лет на производстве электроэнергии из возобновляемых источников фермерам удалось заработать столько денег, что в деревне, где проживает менее 2 600 человек, были возведены девять общественных зданий, в том числе новая школа, собственные театр, клуб и паб, суперсовременный спортивный зал и даже дом престарелых, сообщает BioCycle.
Для этого в окрестностях деревушки вскладчину были построены четыре биогазовых реактора, которые производят 320 000 кВт энергии в год, семь ветряных мельниц, за год производящих более 12 мВт, и три небольших ГЭС. Чуть позже появились новая экологически безопасная система предотвращения наводнений и естественная система очистки и удаления сточных вод. Еще один метановый реактор и два дополнительных «ветряка» (на 2,3 мВт каждый) будут построены в ближайшее время. В среднем за год общая стоимость произведенной энергии составляет €4 млн.
Столь выдающиеся достижения скромной общины стали результатом совместной работы администрации, мелких предпринимателей и жителей-энтузиастов. Пришлось принять и несколько новых законодательных документов: жителям деревни запретили выбрасывать в мусор растительные и пищевые отходы, объяснили, как организовать компостные кучи, стимулировали к освоению новых технологий в хозяйстве, приобретению и установке солнечных панелей на крышах принадлежащих им домов.
Около 190 частных домохозяйств были оборудованы солнечными панелями, подключены к новой сети централизованного теплоснабжения без использования мазута, а также прошли дополнительную проверку на необходимость утепления и уровень теплопотерь. Муниципалитет даже взял на себя обязательство платить любому собственнику по €15 за каждый «квадрат» принадлежащей ему земли, если тот, в свою очередь, обязуется построить на этой земле энергоэффективный дом.