При всем обилии мемуарной и биографической литературы фигура Льва Гумилёва остается загадочной. Загадочным остается его полное небрежение научными методами и принципами в большинстве работ — они начисто отсутствуют. Поэтому научное сообщество России его не признает, хотя он бешено популярен вне науки. Загадочным остается его теперь уже несомненный антисемитизм. Это был болезненный факт для многих его друзей.
Анна Ахматова винила во всем советскую власть и лагерь. Возлюбленная ее сына Эмма Герштейн (2006: 351)1 вспоминает:
«Мы видели на протяжении многих лет человека, носящего имя Лев Николаевич Гумилёв, но хотя мы продолжали называть его Лева, это был не тот Лева, которого мы знали до ареста 1938 года. Как страдала Анна Андреевна от этого рокового изменения его личности! Незадолго до своей смерти, во всяком случае в последний период своей жизни, она однажды глубоко задумалась, перебирая в уме все этапы жизни сына с самого дня рождения, и наконец твердо заявила: Нет! Он таким не был. Это мне его таким сделали». И в другом месте: «Ее поражал появившийся у него крайний эгоцентризм. «Он провалился в себя», — замечала она, или: «Ничего, ничего не осталось, одна передоновщина»» (2006: 387). Передонов — герой повести Сологуба «Мелкий бес», тупой провинциальный учитель, соблазняемый бесами. Гумилёв не только предостерегал православную Русь от еврейской опасности, но и много говорил о бесах (об этом вспоминает священник отец Василий — 2006: 308).
Воздействие лагеря на образ мышления Л. Н. я выделил в своей критической статье 1992 г. («Нева», 4), предположив, что он был лагерной Шехеразадой, «толкая романы» уголовникам, и привычка подстраиваться под интересы своей лагерной публики повлияла на форму и содержание его сочинений, придав направленность его учению. Эта догадка вызвала возмущение у многих ярых приверженцев Гумилёва. Он не мог быть Шехеразадой! Он был пророком и учителем, вождем!
Судить об этом трудно. Гумилёв оставил очень мало сведений о своей лагерной жизни. И это само по себе тоже загадочно. «Почти четверть века посчастливилось мне дружить со Львом Николаевичем и учиться у него — говорил Савва Ямщиков (2006). — Беседы наши были доверительными и открытыми. И только двух страниц своей труднейшей жизни ученый никогда не касался: страданий узника ГУЛАГа и отношений с матерью». Отношения с матерью — понятно, не для чужих. Открывались только близким. Конечно, лагерь — тяжелая тема для воспоминаний, но многие пишущие считают своим долгом и облегчением души поведать людям эту страшную быль. А Гумилёв — признанный мастер слова, красочно описывающий прошлые века и дальние страны, другие народы и всякую экзотику. Он побывал в этом экзотическом мире лично, всё видел, испытал, способен рассказать всем. И молчит. Шаламов, Солженицын, Губерман, Разгон, Гинзбург, Мирек и бездна других выживших узников — все пишут, рассказывают, негодуют, обличают. А Гумилёв молчит. Молчит не только в печати. Многие мемуаристы отмечают, что он и устно почти никогда не рассказывал о своем лагерном житье-бытье. Никому.
Обычно не желают вспоминать этот отрезок своей жизни те, кто был категорически недоволен собой в этом покинутом ими мире, для кого унижения лагерного быта не остались внешними факторами, а обернулись утратой достоинства, недостатком уважения среды. В лагере, где основная масса — уголовники, всё сообщество четко делится на касты. В верхнюю касту попадают отпетые уголовники и «авторитеты». В среднюю, в «мужики», — вся серая масса. В нижнюю касту, касту «чушков», беспросветная жизнь которых полна унижений, избиений и бедствий, попадают слабые, жалкие, смешные, интеллигенты, больные, неопрятные, психически неустойчивые, нарушившие какие-то законы блатного мира. Они ходят в отребье, едят объедки, ждут тычков и пинков отовсюду, жмутся по углам. Спят воры на «шконках» первого яруса, мужики — повыше и на полу, чушки — под шконками или под нарами. Там есть известное удобство (изоляция, укрытность), но место считается унизительным, а в мире зэков престиж, семиотичность очень много значит.
Я не стану сейчас подробно описывать эту систему — я сделал это в книге «Перевернутый мир».
Не сомневаюсь, что в конце своего многосоставного срока Гумилёв пользовался привилегиями старого сидельца и обладал авторитетом, а если исполнял функции Шехеразады, — то и уникальным положением. Но по моим представлениям, по крайней мере в начале своего прибытия в лагерь молодому Гумилёву пришлось неимоверно плохо. Он должен был по своим данным угодить в низшую касту. Сугубый интеллигент, в детстве преследуемый мальчишками (2006: 25-27), с недостатками речи, картавый (сам иронизировал, что не выговаривает 33 буквы русского алфавита). Характер вспыльчивый, задиристый, тяжелый, неуживчивый (2006: 121; 265), «любил препираться в трамвае» (2006: 331) — именно такие попадали в чушки. Его солагерник по последнему сроку А. Ф. Савченко (2006: 156) вспоминает, что физические данные у Гумилёва были очень невыгодные для лагеря: «Комплекция отнюдь не атлетическая. Пальцы — длинные, тонкие. Нос с горбинкой. Ходит ссутулившись. И в дополнение к этим не очень убедительным данным Гумилёв страдал дефектом речи: картавил, не произносил буквы «р»… Кто картавит? Из какой социальной среды происходят картавые?» Савченко отвечает: дворяне и евреи. Обе прослойки чужды уголовной среде.
Савченко подчеркивает, что в этот срок, «несмотря на такой, казалось бы, внушительный перечень неблагоприятных свойств, Гумилёв пользовался среди лагерного населения огромным авторитетом. Во всех бараках у него были хорошие знакомые, встречавшие его с подчеркнутым гостеприимством» (там же). Он рассказывает, как вокруг Льва Николаевича собирались многолюдные кружки слушать его истории (функции Шехеразады). Но всё это потому, что как раз перед последним лагерным сроком политических отделили от уголовников, «благодаря чему жизнь в лагере стала сравнительно сносной». А до того? «То был кошмар» (2006: 167, также 157). Но когда уголовники всё же оказывались в одном лагере с политическими, возникали эпизоды, подобные описанному тем же Савченко (2006: 168-172): «Рябой с ребятами бьет там жидов», а этим «жидом» оказался Л. Н. Гумилёв.
Есть и прямые свидетельства о деталях быта, которые вписываются в эту реконструкцию. О своем открытии пассионарности Гумилёв рассказывал так:
«Однажды из-под нар на четвереньках выскочил наружу молодой с взлохмаченными вихрами парень. В каком-то радостном и дурацком затмении он вопил: «Эврика!» Это был не кто иной, как я. Сидевшие выше этажом мои сокамерники, их было человек восемь, мрачно поглядели на меня, решив, что я сошел с ума…» (Варустин 2006: 485). И другим он рассказывал, что «теорию пассионарности придумал, лежа в «Крестах» под лавкой»). Проговорился Л. Н., определил свое положенное место в камере — под нарами, под шконкой.
О раннем сроке Гумилёв сам вспоминает, что к 1939 г. совсем «дошел», стал «доходягой». В Норильлаге зимой 1939/40 г. с ним сидел Д. Быстролетов, который поместил свои воспоминания в «Заполярной правде» (23 июня 1992 г.). Быстролетову нужно было подыскать себе помощника, чтобы вытащить из барака тело умершего. Один зэк растолкал доской спящего под нарами доходягу, это оказался Гумилёв. У Быстролетова сложилось впечатление, что Гумилёв имел «унизительный статус чумы», шестерки. Он, видимо, регулярно подвергался обычным унижениям этого люда. Быстролетов описывает его как предельно ослабевшего, беззубого, с отекшим лицом, этот доходяга еле двигался и с трудом произносил слова, был одет в грязную одежду. Никаких вещей у него не было.
Воспоминания Быстролетова некоторые подвергают сомнению, поскольку тот сам был до ареста чекистом (разведчиком), но воспоминания эти очень реалистичны и согласуются со всем остальным, что мы знаем об этом периоде жизни Гумилёва. Для Гумилёва это было особенно тяжело, потому что дворянская честь, уважение среды и сознание своей высокой миссии были его природой. Контраст самосознания со своей неспособностью противостоять гнусной реальности был для него особенно катастрофичен.
Этот период неизбежно должен был наложить отпечаток и на последующие, когда положение Гумилёва улучшилось, когда он освоил статус Шехеразады и добился внимания и уважения солагерников, да и солагерники стали другими. Зэк низшей касты никогда полностью не переходит в верхнюю ни в глазах окружающих, ни в собственном самоощущении. Сбросить это наваждение он может только со всем антуражем лагеря, откинув лагерь как кошмарный сон. Поэтому люди этого плана стараются не вспоминать лагерную жизнь, гонят от себя эти кошмары, очищают память, чтобы выздороветь от лагеря.
Однако необратимые изменения психики почти неизбежны, остаются после лагеря. У тех, кто выдержал испытания и завоевал уважение среды, не оказался внизу, воздействие лагерного прошлого может быть укрепляющим — он выходит из лагеря если не добрее, то сильнее, чем туда был взят. Те, кто был сломлен, кто не выдержал ужасных тягостей, не сумел отстоять свое достоинство в злой среде, навсегда ушиблены лагерем, у них изменилось общее отношение к людям — стало отчужденным и недоверчивым, самооценка стала нуждаться в постоянном подтверждении, самолюбие стало болезненным. Эти люди постоянно ищут, на чем бы показать свое превосходство над другими — в ход идет всё: опыт, вера, национальность, пол…
Большой поклонник Гумилёва и Ахматовой, М. М. Кралин (2006: 444) вспоминает, как впервые увидел Гумилёва на заседании Географического общества 22 января 1971 г., где Гумилёв председательствовал, а доклад делала Нина Ивановна Гаген-Торн. Она — «такая же старая, матерая лагерница, как и он, сидя на сцене, прихлебывала маленькими глоточками кофе из маленькой чашки и невозмутимо отвечала на яростные филиппики возражавшего ей по всем пунктам Льва Николаевича… В кулуарах Нина Ивановна говорила, что лагерь по-разному действует на человеческую психику, что у Льва Николаевича в этом смысле хребет перебит на всю оставшуюся жизнь. Но, кажется, он и сам этого тогда не отрицал».
Я думаю, что всё то, что распространяется по России под названием гумилёвского учения об этногенезе, не имеет ничего общего с наукой. Это мифы, сотворенные в больном сознании чрезвычайно одаренного человека под воздействием чудовищных обстоятельств его трагической жизни. Ненаучность этих талантливых произведений, абсолютно ясную всем профессионалам, он не видел и не понимал.
Между тем, в некоторых своих работах он был действительно замечательным ученым, сделавшим великолепные открытия, — это работы о циклических изменениях путей циклонов и влиянии этих изменений на жизнь и историю населения Евразии. Если бы он сосредоточился на этих явлениях, возможно, он был бы гораздо менее заметен в массовом сознании, но значительно более авторитетен в научном мире.
Фото с сайта gumilevica.kulichki.net
1 Многие воспоминания цит. по сб.: Воронович В.Н. и Козырева М.Г. 2006. «Живя в чужих словах…»: Воспоминания о Л.Н. Гумилёве. Санкт-Петербург, Росток.
Странная история, на самом деле. Что же это получается, Гумилев выступил против освободительного движения в Прибалтике, когда его уже не существовало? Когда балтийские республики уже были независимыми государствами?
Ярославу.
На рубеже 80-х и 90-х в Прибалтике были волнения, усмирявшиеся войсками. Между решением публиковать и публикацией проходит в толстых журналах немало времени даже сейчас.
Немного в «Перевернутом мире», а еще больше в своих мемуарах «Трудно быть Клейном» я анализировал и тот вопрос, которые Вы сформулировали.
Б. А. Рыбаков допускал немало огрехов в своих трудах, немало натяжек в угоду своим державническим иллюзиям, но у него были и позитивные личные достижения — он исследовал большой массив материалов о древнем русском ремесле, открыл их для науки. Да, у Рыбакова были свои мифы. Но не только мифы.
Когда я читал дискуссию Рыбакова с Гумилевым, симпатизировал я Гумилеву. но был согласен с Рыбаковым.
Сравнивать методы с ритуалом может только человек, абсолютно чуждый подлинной науке, точнее далекий от нее. Метод схож с ритуалом только в одном: тот и другой стереотипны. Но методы противоположны ритуалу. Ритуал слепо повторяет последовательность действий, а метод связан с анализом ситуации и поиском ключей.
Говорить же, что миф проясняет мир, это оксюморон. Миф затуманивает сознание, в этом его основная функция. Неужели не ясно?
С. Белякову.
А мне кажется, что Вы постулируете особую уголовную систему норм для 30-х просто потому, что Вам желательно не считаться с системой, ныне наблюдаемой. «Прилечь днем» — для Вас необходимая возможность досуга, хотя дома в норме большинство людей без этого как-то обходится. Сидеть же не запрещалось. А уголовные нормы, очень жесткие и не очень разумные, складывались веками и в основных своих принципах оставались неизменными. В их основе примитивная система символов. Никакой «охотной» смены их ради практических надобностей что-то не наблюдалось. В своем рассказе о вылезании из-под нары Гумилев не повествует о том, что там было много под нарами. Он один вылез, а остальные мрачно сидели на нарах. «Под нарами», «под шконкой» — это статус, и ничего с этим не поделаешь.
Извините, что долго не писал. По поводу мифологии — чуть позже. Сейчас — по поводу явной ошибки ЛСК. «Он один вылез, а остальные мрачно сидели на нарах»… Никогда такое не было возможным — до отбоя сидеть на нарах (также как и лежать). Не выдумывайте.
Ярославу.
Не выдумываю. Вот цитата из Гумилева в передаче Варустина (я приводил ее в статье, Вы запамятовали): «Однажды из-под нар на четвереньках выскочил наружу молодой с взлохмаченными вихрами парень. В каком-то радостном и дурацком затмении он вопил: «Эврика!» Это был не кто иной, как я. Сидевшие выше этажом мои сокамерники, их было человек восемь, мрачно поглядели на меня, решив, что я сошел с ума…» (Варустин 2006: 485). Было ли то до отбоя или после отбоя, не указано. Мною тоже.
Воспоминания Варустина — в сборнике «Живя в чужих словах».
Лев Самуилович!
Нынче я решил обратиться к Вам за помощью. Помнится мне, Вы сказали, что надо верить профессионалам. До сих пор не могу сообразить, кто профессиональнее: Лев Самуилович или Лев Николаевич. Одним словом вогнали Вы меня в состояние неопределенности, а за это время ситуация коренным образом изменилась.
Я долго и нудно пытался Вам сформулировать проблему, которая меня интересует, но, по всей видимости, это у меня плохо получалось.
На сегодняшний день эту проблему на элементарно простой и оригинальной модели сформулировал доктор биологических наук, профессор, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАМН Сергей Вячеславович Савельев, эволюционист и палеоневролог:
«А вот обмануть мозг можно. Для этого существует два приема. Первый — с помощью обманных обещаний, второй — с помощью, так называемой смещенной активности. Приведу пример. Собака сидит около стола, вы — за столом, на столе — бутерброд. Собака хочет стащить бутерброд и понимает, что ее накажут. И вот она сидит-сидит между двух огней и вдруг начинает остервенело чесать за ухом. Она не может ни остаться безучастной, ни среагировать — и выбирает третий путь. Это и есть смещенная активность — занятие делом, напрямую не относящимся к тому, что вам действительно нужно. Это то, что загнано в щель между биологической («хочу») и социальной («надо») мотивацией»
http://hbr-russia.ru/issue/78/3109/
Решая задачу по обеспечению качества воздуха в помещении, образно говоря, основная часть заказчиков ведет себя именно так как та собака из примера, поэтому, на мой взгляд, модель С.В.Савельева «биологическое «хочу» — «щель» — социальное «надо»» наиболее точно описывает нынешнее состояние общества.
Мало того, работая более 15 лет в условиях переходного периода к VI технологическому укладу, я все больше прихожу к выводу, что формироваться этот уклад будет на тех закономерностях, которые характерны этой «щели». К сожалению, но, попадая в эту «щель», начинаешь осознавать, что там слишком мало того чего мы знаем и слишком много того чего мы не знаем. Самостоятельно там не разобраться.
Хотелось бы понять причинно-следственную связь между биологическим «хочу» и социальной «надо», а для этого надо, чтобы кто-нибудь эту связь квалифицированно объяснил.
При обсуждении этой модели выяснилось, что эта модель интересует не только меня.
На утверждение своего коллеги, что не всегда и не все «хочу» формируется под биологическим воздействием. «Надо» всегда формируется самим человеком, является продуктом анализа большого количества информации, поступающей из широкого круга источников, я ответил:
«С точки зрения создания системы индивидуальной безопасности у меня формируется еще одна цель (социальное «надо»): выполнять свои функции на высоком профессиональном уровне.
Для достижения цели я рассматриваю только биологические «хочу», т.е. вначале рассматриваю человека как биологический вид (животное). Я считаю, что это «хочу» является первопричиной. Если удовлетворение биологических потребностей в пище, воде и терморегуляции назовем физиологическими нормами, то они за все существование человечества не менялись. Менялся только уровень их удовлетворения. По мере развития общества социальное «надо» приводит к появлению уже не только биологического «хочу», а социального «хочу». Хочу комфортных условий в помещении. Это и зафиксировано в нормативной базе по климатизации зданий, а не биологическое «хочу».
В условиях серьезного экологического кризиса биологическое «хочу» становится независимым от социального «надо» и вступает в противоречие с социальным «хочу».
Отсюда появляются дорогие красивые газовые камеры (здания и помещения). Другими словами человек в ущерб своему здоровью повышает в глазах окружающих свой социальный статус за счет своего социального «хочу» тем самым, компенсируя свои комплексы в недостатке знаний, компетенции, ума, коммуникабельности и т.д. Я бы это назвал компенсацией своих нереализованных, а скорее завышенных возможностей, как личности. На мой взгляд, принцип такой: ”Я знаю, что я идиот, но я имею и то и это, в отличие от вас, поэтому вы должны не только уважать меня, но и подчиняться мне и удовлетворять любую мою прихоть”
Таким образом, мы получили никчемное сообщество, которое получает шанс на выживание у системы распределение, т.е. у Кормушки на Посиделках».
По всей видимости, наряду с социальным «надо» существует и социальное «хочу».
Можно предположить, что логика российского олигарха следующая: удовлетворив свою потребность биологического «хочу», приступает к удовлетворению своего социального «хочу» для того чтобы зафиксировать свой статус на социальной лестнице (яхты, самолеты, дворцы и т.д.). Можно предположить, что после этого возникает потребность в социальном «надо», т.е. перейти из статуса периферийной национальной элиты, в статус мировой. Очевидно, что мировая элита сложилась не сегодня и зачем ей нужен российский «варвар»? Тем более что российский «варвар» это только инструмент достижения цели для мировой элиты, который при необходимости можно сдать как, например, был сдан Каддафи.
Все бы это ничего, но как-то в эту модель не вписывается этнос, как сложная открытая система. По этой причине я предположил, что наряду с биологическим «хочу» должно существовать и биологическое «надо». На мой взгляд, это и пытался описать Л.Н.Гумилев.
На свое предположение я получил от своего знакомого следующий ответ:
«»Хочу» — чисто биологическая составляющая, которую предъявляет индивид. В противовес этого социальное «НАДО».
Биологического «Надо» быть не может, исходя из постулата «я ХОЧУ, и значит мне это НАДО» и предъявляется к социуму.
А вот социум предъявляет другой постулат «это НАДО для реализации большинства ХОЧУ» и предъявляется к индивиду.
Это примерно как права и обязанности.
Отсюда корень возникновения «революционных ситуаций» по В.И.Ленину (у него это классно сформулировано) «Если низы не хотят, а верхи не могут», но он не довел цепочку до конца.
Попробую продолжить. Государство — это социум, которым руководит элита. Элита связана с индивидом и призвана являться проводником (обратной связью) индивидуальных «хочу» к государству. Государство «обсчитывая» индивидуальные «хочу» получает социальные «надо». Элита проводит «надо» до индивида. Индивид перерабатывает социальный запрос и вырабатывает новое «хочу» ну и т.д.
Революционная ситуация возникает тогда когда «хочу» и «надо» входят в противоречие (1) или входят в ступор (2).
В 1 случае возникают локальные конфликты (самый яркий — Чечня), и государство с этим как-то научилось бороться.
А вот 2 более сложен. Это может возникнуть, когда элита перестает быть проводником, подменяя индивидуальные «хочу» на свои меркантильные. Выход — менять элиту (ничего не напоминает?).
А роль этногенеза и так понятна, внутри этногенеза нет обратной связи. «Там бьют не по паспорту, а по морде» (просто режут, как барана, если мешаешь пасти баранов). Ответ должен быть адекватным — погромы».
Идея про баранов навела меня на одну интересную мысль. Если биологическое «надо» существует, тогда оно должно, при определенных условиях, вступать в противоречие с социальным «надо». Отсюда возник вопрос, на который у меня нет ответа: “Как скоро американское социальное «надо» сдаст израильское биологическое «надо», т.е. Израиль?”
Вопрос далеко не праздный, т.к. в Израиле живут много наших бывших соотечественников, поэтому риски начинают возрастать, что Россию неизбежно втянут в этот конфликт.
Это было лирическое отступления, но я совсем запутался во всех этих «хочу» и «надо».
Лев Самуилович, не могли бы Вы в отдельной своей статье помочь разобраться во всех этих «хочу» и «надо», которые находятся в этой «щели»?
В данном случае, любое квалифицированное мнение имеет важное значение, т.к. уж очень мне не хочется заниматься мифотворчеством.
Уважаемый госп. Гошка.
Вы переоцениваете мои возможности, способности и знания. Я не мастер на все руки. Политологией, социологией и социальной психологией я профессионально не занимаюсь. В отличие от Льва Николаевича все разнообразные явления к этногенезу не подверстываю. Этнос считаю одной из разновидностей социальных общностей — объединения людей, мыслящих свое происхождение общим и на этой основе испытывающих некоторую солидарность. Какие реальные объединяющие признаки есть — безразлично, могут быть самые разные, много или мало. Этнос образует основу, на которой нередко формируются государства. Это всё. Системность этноса для меня сомнительна. Культура во всяком случае несистемна.
Соответственно этногенез — формирование этносов. Биология, ландшафты и космос тут не при чем. Хотя , конечно, какие-то биологические характеристики у этносов вторичным образом оказываются. Всё, что накручено сверх этого — мистика и мифы.
Гумилев был талантливым мифотворцем. С наукой общего очень мало. Все его основные положения выдуманы и не доказаны. Красивы, привлекательны и не более. Методики нет. Брать у него концепции — всё равно, что брать идеи из галлюцинаций.
К решению конкретных задач — от обустройства помещений до отношений Израиля с США — незачем применять концепции этногенеза. Поищите более подходящие к каждой задаче принципы решения. Вы очень склонны сваливать всё в кучу и искать общее решение — так Вы не решите ничего. Придумаете еще один философский ключ, а их и так уйма.
Лев Самуилович!
Я не переоцениваю Ваших возможностей. Я не противопоставляю Вас Льву Николаевичу. Я просто хочу воспользоваться Вашим опытом и знаниями, поэтому я не слезу с Вашей шеи, пока не получу необходимой мне информации. Вы можете не замечать на своей шее «балаболку», но когда моя компания на Вашей шее пополнится такими тяжеловесами, как Валерий Зорькин, Евгений Примаков и другими, то уж тут Вам деваться будет некуда.
Поясню, почему так, а не иначе.
Я бы охарактеризовал состояние нашей страны как ту собаку, из примера С. В. Савельева со смещенной активностью и, которая облеплена с ног до кончика хвоста блохами. При этом она попала в щель между биологическим «хочу» и социальным «надо». Два десятка лет чешет за ухом и не знает, что делать. Любое другое телодвижение вызывает яростные нападки кровососов, у которых за душой ничего нет, кроме социального «хочу» с отлично развитым рефлексом подгребать под себя.
Очевидно, что без репрессивного аппарата из данной ситуации не выйти, только бы опять не попасть в 37 год.
На мой взгляд, такой способ существует и обеспечивается государственным регулированием, а не административным.
В той или иной мере научные изыскания поэлементно в единой системе начались.
Очевидно, что в основе государственного регулирования должно лежать Право.
Этот элемент рассматривает Валерий Зорькин в своей статье «В хаосе нет морали» :
«Нужно воспрепятствовать деградации социальной жизни. Нужно воздействовать на общество так, чтобы оно не превращалось в некое подобие криминальной стаи. И только при переломе общественных неблагоприятных тенденций мы можем рассчитывать на уменьшение разрыва между правовым идеалом и нашей действительностью. Иного метода борьбы за утверждение правового идеала нет, и не может быть».
http://www.rg.ru/2012/12/10/zorkin-site.html
Евгений Примаков в своей статье «Современная Россия и либерализм» делает анализ состояния общества со своей точки зрения:
«Как можно охарактеризовать нынешнюю ситуацию в нашей стране? В России среди экономистов (и не только) наблюдается различие взглядов по тактическим бюджетным вопросам, а в ряде случаев — по стратегическим проблемам. Это вовсе не перечеркивает тот факт, что либеральные идеи в России — требования независимого суда, решительной борьбы с вседозволенностью чиновничьего аппарата, с коррупцией, с фальсификацией на выборах, за обязательность подчинения Закону всех сверху донизу — выдвигаются и поддерживаются всей руководящей элитой и политическими партиями, придерживающимися различных взглядов. Определенная акцентировка принципов либерализма стала более заметной, чем ранее в выступлениях и действиях российского руководства.».
http://www.rg.ru/2012/12/17/primakov.html
Перекликается с этими авторами и статья М.И. Кротова «Совместимы ли консерватизм и модернизация?»:
«Социально-консервативная модернизация, проводимая в Российской Федерации, должна означать качественный скачок в технологическом, экономическом и социально-политическом развитии страны, достигаемый ненасильственными методами, без единовременного революционного изменения общественного строя, без разрушения сложившейся веками культуры, на базе ценностей, традиционных для евразийской цивилизации. Такой скачок может быть достигнут только на основе коалиции всех социальных групп, поддерживающих модернизацию».
http://www.ecolife.ru/zhurnal/articles/10590/
Я считаю, что пока идет поиск выхода из сложившейся ситуации, рано говорить о достоинствах или недостатках тех или иных взглядах на происходящие процессы.
Рано или поздно все эти люди войдут в ступор и упрутся в понятие этнос. Встанет вопрос, считать ли этнос явлением природы или это явление социальное? Не решив этого вопроса из сложившейся ситуации не выйти. Вот тут и они сядут на Вашу шею.
Вне зависимости, какое этнос явление, но управлять этническими процессами можно только через социальное «надо». Но управлять можно только в том случае, если понимаешь эти процессы.
А теперь чуть-чуть затронем вопросы управления.
«Все синергетические системы – это сложные открытые неравновесные самоорганизующиеся системы, которые способны на внешнее воздействие отвечать самоорганизацией структур. Организация таких структур происходит в результате появления новой локальной упорядоченности, подчиняющей себе все другие, ранее не упорядоченные (хаотические) элементы своего уровня с образованием в конечном счете упорядоченных структур уже в вышележащем иерархическом уровне. Свойства этой новой структуры не могут быть представлены как некая сумма свойств, образовавших ее элементов. При этом ни сами элементы, ни их базовые свойства не меняются, меняется только характер появления этих свойств: случайный, или хаотический, сменяется коллективным, согласованным
В процессах самоорганизации нелинейных систем нет направляющей руки. Самоорганизация рождается самой системой в результате потери устойчивости некоего состояния как фазового перехода. Но возможны и обратные процессы, когда происходит переход устойчивых систем в состояние хаоса (беспорядка)».
http://www.market-journal.com/voprosiupravleniya/106.html
А теперь предположим, что этнос является явлением природы. Для меня взгляды Льва Самуиловича и Льва Николаевича равнозначны, поэтому мне интересны обе точки зрения.
В этом случае вполне возможно, что через реакцию этноса на изменения в биосфере реализуются защитные функции этого этноса. Можно предположить, что включение защитных функций этноса идет без обратной связи, тогда и встает проблема в создании индивидуальной системы безопасности или создания искусственной среды обитания человека, т.е. искусственного воздействия на снижение этнических проблем через социальное «надо».
Вполне возможно, что я ошибаюсь, поэтому очень важна Ваша точка зрения, поэтому от Вас не требуется быть мастером на все руки. Меня как раз и интересует развернутая Ваша формулировка для чайников (это я о себе):
« Этнос считаю одной из разновидностей социальных общностей — объединения людей, мыслящих свое происхождение общим и на этой основе испытывающих некоторую солидарность. Какие реальные объединяющие признаки есть — безразлично, могут быть самые разные, много или мало. Этнос образует основу, на которой нередко формируются государства».
Лев Самуилович, извините меня, но Лев Николаевич в своем элементе системы дал необходимую информацию, а вот Вы пока в своем элементе не дали, а без этого пока полный ступор. Меня не интересует кто из вас прав с точки зрения этнологии, меня интересует только Ваша точка зрения, т.к. не существует еще такого человека, который бы знал, как устроена эта система.
Лев Самуилович!
Для того чтобы мы понимали друг друга, я дополню информацию.
Я с Вами полностью согласен с двумя Вашими выражениями: «верхоглядство» и «мифотворчество». Вы это точно подметили, т.к. эти выражения отвечают определенным закономерностям.
«Верхоглядство» вытекает отсюда:
«Синергетическое изучение одной области позволяет получать знание и интуицию совсем в другой области и переносить знание из одной области в другую, например, из области техники в организационную или социально-экономическую. В системах различной природы стали обнаруживаться возможности описания их с помощью странных аттракторов и диссипативных структур, что позволяет под лозунгом синергетики объединять специалистов самых разных наук».
А «мифотворчество» отсюда:
«Важной особенностью синергетических систем является то, что в процессе упорядочивания происходит резкое уменьшение системной информации за счет ее свертывания. Это понятно, так как при описании общих, или коллективных, состояний (свойств) системы нет необходимости описывать каждый элемент в отдельности, достаточно описания общих (коллективных) свойств. Свертывание информации без снижения надежности системы является главной ценностью синергетических систем. Свертывание информации в коллективную информацию является одним из основ появления самовоспроизводящихся и саморазжимающихся синергетических систем живой природы.
Принципиально важно, что при свертывании информации запоминаются и хранятся только жизненно важные для системы параметры. По-видимому, эволюция всех природных систем идет в направлении увеличения иерархичности, позволяющей при переходе с уровня на уровень свертывать информацию».
Чтобы не быть голословным, я попытаюсь Вам показать один миф из этногенеза Л.Н.Гумилева, правда этот пример совсем не сказывается на основу, а наоборот только ее укрепляет.
В соответствии со словарем понятий и терминов Л.Н.Гумилева:
«Энергия живого вещества биохимическая — свободная энергия, вырабатываемая живыми организмами в процессе обмена веществ».
http://gumilevica.kulichki.net/ARGS/args800.htm
Толковый словарь понятий и терминов
Л.Н.Гумилев, по всей видимости, вслед за Вернадским понимает проявление этой энергии как:
«Природа умеет постоять за себя. Не только некоторые растения, разрушающие своими стебельками каменную кладку и с милой непосредственностью взламывающие асфальтовые дороги…..».
Отсюда совершенно непонятно, откуда берется свободная энергия, и как стебельки растений разрушают каменную кладку и асфальт?
Давайте попробуем ответить на этот вопрос, ну очень же интересные результаты получим.
Процитирую Вернадского:
«все организмы состоят в подавляющей массе своего вещества из водных растворов или водных золей».
Вернадский уточняет, что организмы содержат по весу от 60 до 99% воды (может быть, даже больше), т.е. составлены, вероятно, на 80 – 100% из водных растворов и водных золей.
На основании этого делает вывод, что протоплазма может быть рассматриваема как водный золь, в котором происходят коллоидные сгущения и изменения.
Вернадский В.И., Биосфера и ноосфера. — М.: Айрис-пресс, 2008. Страница 139.
Любопытно отметить, что как золь, так и гель, это дисперсные среды и со сходными свойствами.
Берем силикат натрия, любую кислоту смешиваем в соответствующей пропорции. С течением времени в этом растворе происходит полимеризация, т.е. получаем трехмерный каркас из соединений кремния заполненный раствором кислоты. Тем самым получаем дисперсную систему, в нашем случае это двухфазная система. Гель ничем не отличается от золя, почвы, сыра или резины и т.д. Определяющим является то, что трехмерный каркас при полимеризации образует поры, которые ограничены высокоразвитой поверхностью самого каркаса. Размер пор сопоставим с размерами наносистем и огромной поверхностью. Все удивительное там и происходит. Первопричиной начала химических и биологических изменений в процессах, особенно в скоростях протекания этих процессов являются физические процессы, т.е. изменение поверхностного натяжения на поверхности трехмерного каркаса геля в порах. Это проявление эффекта Ребиндера. Изменение поверхностного натяжения приводит к изменению соотношения между размером и поверхностью пор. Связано это как раз со свободной энергией Гиббса. Эффект Ребиндера и задает свойство поры сжиматься или образовывать микротрещины за счет других пор. Эффект Ребиндера приводит к понижению прочности пористого тела, который обратим.
Поэтому некоторые растения не разрушают каменную кладку и не взламывают асфальтовые дороги, они растут в трещинах, которые образуются за счет проявления эффекта Ребиндера. В строительной отрасли этот процесс известен, как «проблема высолообразования», в геологии этот процесс называют выветриванием, этот же процесс приводит к образованию патогенных биоминералов в организме человека. Любопытно, а клетка имеет или нет механизм, который приводит к сжатию и растяжению ее? Поры, которые образуются за счет мембран клеток, должны иметь такое свойство. Как реагирует мозг на эти изменения? Какая реакция человека будет на эти процессы?
Между тем ни в коем случае нельзя отбрасывать из рассмотрения системы и Ваши принципы. Это было бы системной ошибкой, т.к. этими действиями мы можем отбросить важную информацию о системе.
У меня складывается впечатление, что Вы и Гумилев одновременно и правы и неправы, а вот, если каким-то образом объединить ваши знания, то мы можем получить уникальные результаты. Я это говорю серьезно, тут уже не до шуток. За любую ошибку расплачиваться придется человеческими жизнями.
Гошке.
1. Системы бывают разных видов, не все законы относятся ко всем системам.
2. Полно образований, не относящихся к системам вообще. Ну, не системны они. Например, культура.
3. К синэргетике отношусь прохладно, чтобы не сказать скептически. Пока не вижу, в чем ее обобщения привели к усовершенствованию тех конкретных законов, которые она обобщает. Тогда зачем она? Разве что для философии.
4. Совершенно не вижу, как можно объединить заключения, которые некто выводит из видений, откровений и фантазий, а другой — из научных гипотез и фактов. И зачем их объединять?
5. Прямой связи между мышлением (мозговой деятельностью) человека и биофизическими механизмами нет. Они совершаются на разных уровнях, которые путать и смешивать не следует. Редукционизм возможен, но тогда переходим на нижележащий уровень.