При всем обилии мемуарной и биографической литературы фигура Льва Гумилёва остается загадочной. Загадочным остается его полное небрежение научными методами и принципами в большинстве работ — они начисто отсутствуют. Поэтому научное сообщество России его не признает, хотя он бешено популярен вне науки. Загадочным остается его теперь уже несомненный антисемитизм. Это был болезненный факт для многих его друзей.
Анна Ахматова винила во всем советскую власть и лагерь. Возлюбленная ее сына Эмма Герштейн (2006: 351)1 вспоминает:
«Мы видели на протяжении многих лет человека, носящего имя Лев Николаевич Гумилёв, но хотя мы продолжали называть его Лева, это был не тот Лева, которого мы знали до ареста 1938 года. Как страдала Анна Андреевна от этого рокового изменения его личности! Незадолго до своей смерти, во всяком случае в последний период своей жизни, она однажды глубоко задумалась, перебирая в уме все этапы жизни сына с самого дня рождения, и наконец твердо заявила: Нет! Он таким не был. Это мне его таким сделали». И в другом месте: «Ее поражал появившийся у него крайний эгоцентризм. «Он провалился в себя», — замечала она, или: «Ничего, ничего не осталось, одна передоновщина»» (2006: 387). Передонов — герой повести Сологуба «Мелкий бес», тупой провинциальный учитель, соблазняемый бесами. Гумилёв не только предостерегал православную Русь от еврейской опасности, но и много говорил о бесах (об этом вспоминает священник отец Василий — 2006: 308).
Воздействие лагеря на образ мышления Л. Н. я выделил в своей критической статье 1992 г. («Нева», 4), предположив, что он был лагерной Шехеразадой, «толкая романы» уголовникам, и привычка подстраиваться под интересы своей лагерной публики повлияла на форму и содержание его сочинений, придав направленность его учению. Эта догадка вызвала возмущение у многих ярых приверженцев Гумилёва. Он не мог быть Шехеразадой! Он был пророком и учителем, вождем!
Судить об этом трудно. Гумилёв оставил очень мало сведений о своей лагерной жизни. И это само по себе тоже загадочно. «Почти четверть века посчастливилось мне дружить со Львом Николаевичем и учиться у него — говорил Савва Ямщиков (2006). — Беседы наши были доверительными и открытыми. И только двух страниц своей труднейшей жизни ученый никогда не касался: страданий узника ГУЛАГа и отношений с матерью». Отношения с матерью — понятно, не для чужих. Открывались только близким. Конечно, лагерь — тяжелая тема для воспоминаний, но многие пишущие считают своим долгом и облегчением души поведать людям эту страшную быль. А Гумилёв — признанный мастер слова, красочно описывающий прошлые века и дальние страны, другие народы и всякую экзотику. Он побывал в этом экзотическом мире лично, всё видел, испытал, способен рассказать всем. И молчит. Шаламов, Солженицын, Губерман, Разгон, Гинзбург, Мирек и бездна других выживших узников — все пишут, рассказывают, негодуют, обличают. А Гумилёв молчит. Молчит не только в печати. Многие мемуаристы отмечают, что он и устно почти никогда не рассказывал о своем лагерном житье-бытье. Никому.
Обычно не желают вспоминать этот отрезок своей жизни те, кто был категорически недоволен собой в этом покинутом ими мире, для кого унижения лагерного быта не остались внешними факторами, а обернулись утратой достоинства, недостатком уважения среды. В лагере, где основная масса — уголовники, всё сообщество четко делится на касты. В верхнюю касту попадают отпетые уголовники и «авторитеты». В среднюю, в «мужики», — вся серая масса. В нижнюю касту, касту «чушков», беспросветная жизнь которых полна унижений, избиений и бедствий, попадают слабые, жалкие, смешные, интеллигенты, больные, неопрятные, психически неустойчивые, нарушившие какие-то законы блатного мира. Они ходят в отребье, едят объедки, ждут тычков и пинков отовсюду, жмутся по углам. Спят воры на «шконках» первого яруса, мужики — повыше и на полу, чушки — под шконками или под нарами. Там есть известное удобство (изоляция, укрытность), но место считается унизительным, а в мире зэков престиж, семиотичность очень много значит.
Я не стану сейчас подробно описывать эту систему — я сделал это в книге «Перевернутый мир».
Не сомневаюсь, что в конце своего многосоставного срока Гумилёв пользовался привилегиями старого сидельца и обладал авторитетом, а если исполнял функции Шехеразады, — то и уникальным положением. Но по моим представлениям, по крайней мере в начале своего прибытия в лагерь молодому Гумилёву пришлось неимоверно плохо. Он должен был по своим данным угодить в низшую касту. Сугубый интеллигент, в детстве преследуемый мальчишками (2006: 25-27), с недостатками речи, картавый (сам иронизировал, что не выговаривает 33 буквы русского алфавита). Характер вспыльчивый, задиристый, тяжелый, неуживчивый (2006: 121; 265), «любил препираться в трамвае» (2006: 331) — именно такие попадали в чушки. Его солагерник по последнему сроку А. Ф. Савченко (2006: 156) вспоминает, что физические данные у Гумилёва были очень невыгодные для лагеря: «Комплекция отнюдь не атлетическая. Пальцы — длинные, тонкие. Нос с горбинкой. Ходит ссутулившись. И в дополнение к этим не очень убедительным данным Гумилёв страдал дефектом речи: картавил, не произносил буквы «р»… Кто картавит? Из какой социальной среды происходят картавые?» Савченко отвечает: дворяне и евреи. Обе прослойки чужды уголовной среде.
Савченко подчеркивает, что в этот срок, «несмотря на такой, казалось бы, внушительный перечень неблагоприятных свойств, Гумилёв пользовался среди лагерного населения огромным авторитетом. Во всех бараках у него были хорошие знакомые, встречавшие его с подчеркнутым гостеприимством» (там же). Он рассказывает, как вокруг Льва Николаевича собирались многолюдные кружки слушать его истории (функции Шехеразады). Но всё это потому, что как раз перед последним лагерным сроком политических отделили от уголовников, «благодаря чему жизнь в лагере стала сравнительно сносной». А до того? «То был кошмар» (2006: 167, также 157). Но когда уголовники всё же оказывались в одном лагере с политическими, возникали эпизоды, подобные описанному тем же Савченко (2006: 168-172): «Рябой с ребятами бьет там жидов», а этим «жидом» оказался Л. Н. Гумилёв.
Есть и прямые свидетельства о деталях быта, которые вписываются в эту реконструкцию. О своем открытии пассионарности Гумилёв рассказывал так:
«Однажды из-под нар на четвереньках выскочил наружу молодой с взлохмаченными вихрами парень. В каком-то радостном и дурацком затмении он вопил: «Эврика!» Это был не кто иной, как я. Сидевшие выше этажом мои сокамерники, их было человек восемь, мрачно поглядели на меня, решив, что я сошел с ума…» (Варустин 2006: 485). И другим он рассказывал, что «теорию пассионарности придумал, лежа в «Крестах» под лавкой»). Проговорился Л. Н., определил свое положенное место в камере — под нарами, под шконкой.
О раннем сроке Гумилёв сам вспоминает, что к 1939 г. совсем «дошел», стал «доходягой». В Норильлаге зимой 1939/40 г. с ним сидел Д. Быстролетов, который поместил свои воспоминания в «Заполярной правде» (23 июня 1992 г.). Быстролетову нужно было подыскать себе помощника, чтобы вытащить из барака тело умершего. Один зэк растолкал доской спящего под нарами доходягу, это оказался Гумилёв. У Быстролетова сложилось впечатление, что Гумилёв имел «унизительный статус чумы», шестерки. Он, видимо, регулярно подвергался обычным унижениям этого люда. Быстролетов описывает его как предельно ослабевшего, беззубого, с отекшим лицом, этот доходяга еле двигался и с трудом произносил слова, был одет в грязную одежду. Никаких вещей у него не было.
Воспоминания Быстролетова некоторые подвергают сомнению, поскольку тот сам был до ареста чекистом (разведчиком), но воспоминания эти очень реалистичны и согласуются со всем остальным, что мы знаем об этом периоде жизни Гумилёва. Для Гумилёва это было особенно тяжело, потому что дворянская честь, уважение среды и сознание своей высокой миссии были его природой. Контраст самосознания со своей неспособностью противостоять гнусной реальности был для него особенно катастрофичен.
Этот период неизбежно должен был наложить отпечаток и на последующие, когда положение Гумилёва улучшилось, когда он освоил статус Шехеразады и добился внимания и уважения солагерников, да и солагерники стали другими. Зэк низшей касты никогда полностью не переходит в верхнюю ни в глазах окружающих, ни в собственном самоощущении. Сбросить это наваждение он может только со всем антуражем лагеря, откинув лагерь как кошмарный сон. Поэтому люди этого плана стараются не вспоминать лагерную жизнь, гонят от себя эти кошмары, очищают память, чтобы выздороветь от лагеря.
Однако необратимые изменения психики почти неизбежны, остаются после лагеря. У тех, кто выдержал испытания и завоевал уважение среды, не оказался внизу, воздействие лагерного прошлого может быть укрепляющим — он выходит из лагеря если не добрее, то сильнее, чем туда был взят. Те, кто был сломлен, кто не выдержал ужасных тягостей, не сумел отстоять свое достоинство в злой среде, навсегда ушиблены лагерем, у них изменилось общее отношение к людям — стало отчужденным и недоверчивым, самооценка стала нуждаться в постоянном подтверждении, самолюбие стало болезненным. Эти люди постоянно ищут, на чем бы показать свое превосходство над другими — в ход идет всё: опыт, вера, национальность, пол…
Большой поклонник Гумилёва и Ахматовой, М. М. Кралин (2006: 444) вспоминает, как впервые увидел Гумилёва на заседании Географического общества 22 января 1971 г., где Гумилёв председательствовал, а доклад делала Нина Ивановна Гаген-Торн. Она — «такая же старая, матерая лагерница, как и он, сидя на сцене, прихлебывала маленькими глоточками кофе из маленькой чашки и невозмутимо отвечала на яростные филиппики возражавшего ей по всем пунктам Льва Николаевича… В кулуарах Нина Ивановна говорила, что лагерь по-разному действует на человеческую психику, что у Льва Николаевича в этом смысле хребет перебит на всю оставшуюся жизнь. Но, кажется, он и сам этого тогда не отрицал».
Я думаю, что всё то, что распространяется по России под названием гумилёвского учения об этногенезе, не имеет ничего общего с наукой. Это мифы, сотворенные в больном сознании чрезвычайно одаренного человека под воздействием чудовищных обстоятельств его трагической жизни. Ненаучность этих талантливых произведений, абсолютно ясную всем профессионалам, он не видел и не понимал.
Между тем, в некоторых своих работах он был действительно замечательным ученым, сделавшим великолепные открытия, — это работы о циклических изменениях путей циклонов и влиянии этих изменений на жизнь и историю населения Евразии. Если бы он сосредоточился на этих явлениях, возможно, он был бы гораздо менее заметен в массовом сознании, но значительно более авторитетен в научном мире.
Фото с сайта gumilevica.kulichki.net
1 Многие воспоминания цит. по сб.: Воронович В.Н. и Козырева М.Г. 2006. «Живя в чужих словах…»: Воспоминания о Л.Н. Гумилёве. Санкт-Петербург, Росток.
Этнос — это категория не социологии, не биологии, не социальной психологии и, даже, не этнологии или географии с историей. Этнос, как он понимается у Льва Гумилева, — категория геософско-историософская. Что интересно: Вы сами, Лев Самуилович, в своем ответе описываете этнос с геософско-историософских позиций. На Каутского ссылаться не стоит. Его переписку с Энгельсом читал товарищ Шариков. А тому эту дрянь (по высказыванию профессора Преображенского) подсунул такой же люмпен — Швондер. У Льва Гумилева судьба была не проклятая, а очень трудная и яркая, что, собственно говоря, наряду с его незаурядным талантом, способностями и вывело его в разряд выдающихся личностей в новейшей истории России. А вообще, Лев Самуилович, Ваша творческая научная переписка с Л. Л. Гошкой выглядит со стороны весьма прикольно: примерно как интеллектуальная дуэль Дон-Кихота с Санчо-Пансой. Но Дон-Кихот, опять же, всю свою жизнь воевал с ветряными мельницами, а Вы все еще (наверное по инерции) продолжаете воевать с Вашим непримиримым оппонентом (опять же, как считаете Вы), которого давно уже нет в живых. Лев Николаевич его имя.
Сергею Белякову.
По радио я слышал, что Вы только что выпустили книгу о Л. Н. Гумилеве. С интересом ее почитаю. По крайней мере, в юморе Вам не откажешь.
Но если мою переписку с Л. Л. Гошкой можно уподобить дуэли Дон-Кихота с Санчо Пансой, то как будет выглядеть моя переписка с Вами? Гошка пишет многословно и не очень по теме, но живая мысль у него бьется. А вот Дульцинея у Вас с ним одна. Кто там еще был защитником Дульцинеи в романе Сервантеса?
На Каутского Вы напрасно посмотрели глазами профессора Преображенского и связали Каутского с Шариковым. Каутского, конечно, не Шариковым читать. Мыслитель он был посильнее Ленина, в споре о пролетарской диктатуре оказался кругом прав он, а не Ленин. Диктатура пролетариата обернулась единоличной диктатурой тирана, как и предсказывал Каутский.
Геософия и историософия суть части философии, а философия и наука — вещи разные. Охарактеризовав этнос как категорию геософскую и историософскую, Вы закрыли всякую возможность научного подхода к этносу как реальному явлению нашей жизни.
Я не продолжаю воевать с покойным Л. Н. Гумилевым, да никогда с ним и не воевал. Я выступал и продолжаю выступать против тех взглядов на этнос и историю, которые не с Гумилева начались и не им окончились. Тут переплелись и циклизм, и евразийская концепция, и представление этноса как породы людей (забота о чистопородности) и многое другое. Я считаю эти взгляды порочными, как бы они не приукрашивались геософией, историософией и православием.
Простите, перепутал Вашу фамилию с фамилией другого оппонента. Конечно, Сергею Беляеву.
Лев Самуилович!
Процесс управления обменом веществ в организме человека и в системе «живой организм — биосфера» происходит через систему «климатизация» замкнутого пространства, т.к. 80% своего времени человек находиться в помещении. Сам процесс «климатизация» замкнутого пространства задается и регулируется нормативной базой.
Поэтому с подобными вопросами я приставал не только к Вам. Я думаю, что Вам будет интересно ознакомиться и с другими мнениями по проблеме здоровья и в частности гуманитариев.
Мнение доктора медицинских наук, который занимается гигиеной и общественным здоровьем.
«Автор подменяет понятие атмосферы биосферой, с которой якобы «человек обменивается веществом, энергией и информацией», что выглядит весьма странно, т.к. биосфера — это совокупность живых организмов, населяющих планету Земля. Биосфера – это жизнь в пределах гидросферы, верхней части литосферы и нижней части атмосферы.
Автор пытается углубиться в рассуждения о метаболизме человека, что совсем лишено оснований в контексте инженерных подходов к обеспечению качества воздуха, ибо оценка генетических, молекулярных, клеточных, тканевых, органных и т.д. уровней реакции организма на воздействие неблагоприятных факторов внешней среды – удел специалистов. Задача инженеров должна сводиться к максимальному приближению параметров чистоты воздуха в помещении к природным, и параметров микроклимата – к комфортным; тогда отпадет необходимость вникать в фундаментальные аспекты биомедицины».
Попросту говоря, он сказал, чтобы я себе голову не забивал глупостями и выполнял требования санитарно-гигиенических норм.
Я полностью с ним согласен: нормы соблюдены — бабки получены, а гуманитарии потом пусть сами репу чешут по поводу:
«Ученый из Великобритании Д. С. Робертсон пишет в журнале Current Science, Vol. 90, No. 12, 06.25.2006: «При концентрации СО2 600 ppm в помещении люди начинают чувствовать признаки ухудшения качества воздуха. Когда концентрация СО2 становится выше этого уровня, некоторые люди начинают испытывать один и несколько классических симптомов отравления углекислотой, таких как проблемы с дыханием, учащенный пульс, головная боль, снижение слуха, гипервентиляция, потливость, усталость».
Цитата приведена из статьи Е.О. Шилькрота, Ю.Д.Губернского, Сколько воздуха нужно человеку для комфорта? Журнал АВОК №4, 2008.
Оттуда же можно узнать, что суммарный показатель загрязнения воздуха приближался к единице при подаче на одного человека 170 м3/ч (если допустимый уровень углекислоты принять по К. Флюгге 1 000 ppm*) и 210 м3/ч (если принять в качестве допустимого уровня содержания СО2 по M. Pettenkofer – 800 ppm). Весомость углекислого газа, по которой ранее только и велся расчет воздухообмена, в суммарном показателе токсичности не превышает 20–40 %. Поэтому если при установлении искомой величины оптимального воздухообмена ориентироваться только на СО2, то его необходимая величина при допустимом уровне углекислоты в воздухе помещений 1 000 ppm составит около 20 м3/ч, т. е. почти в 8 раз будет меньше оптимальной.
Любопытная величина разброса воздухообмена от допустимого до оптимального получается в 8 раз.
Но сейчас пошла мода на энергосбережение, поэтому один из представителей экспертного сообщества, мнение которого может влиять на принятие и изменение нормативной базы, предлагает:
«Жители, предпочитающие более высокую температуру воздуха, могут пойти на некоторое снижение воздухообмена – чтобы повысить температуру воздуха на 20С, надо снизить теплопотери, как будет показано далее, на 4,5%. Учитывая, что расход тепла на нагрев инфильтрующегося воздуха составляет примерно половину от расчетных теплопотерь, надо сокращать воздухообмен на 4,5 • 2 = 9% или менее чем на 3 м3/ч из расчетных 30 м3/ч на жителя».
Оригинальное и обоснование:
«Это будет совсем незаметно для человека (разница в воздухообмене на 3 м3/ч на чел.), тем более что, например, в Германии, далеко не бедной стране, расчетный воздухообмен в квартирах при расчете нагрузки системы отопления в капитально ремонтируемых домах рекомендуется принимать исходя из 20 м3/ч на жителя».
И это при том, что:
« в беседе с профессором Bjarne W. Olesen, директором Международного центра по качеству воздуха и энергосбережению, рекомендуемые в стандарте величины воздухообмена не основываются на объективных физиологических реакциях человека, а получены путем статистической выборки среди людей, адаптированных к внутренней воздушной среде (количество удовлетворенных – 80 %)».
Физический смысл всех этих цифр в том, что санитарно-гигиенические нормы не соответствуют физиологическим, и никто не будет их пересматривать, т.к. это экономически не выгодно и объективно уже не возможно, т.к. это приведет к росту энергопотребления, а столько энергии не производят. Дефицит.
Тем более в глобальной экономике, как гуманитарной науке, человек перестал быть основной ценностью. Представлять ценность стала земля и ресурсы.
Поэтому гуманитариям, как и всем другим уже ничего не поможет, и будут они все больше работать на аптеку, пока этнологи не установят причинно-следственных связей между биосферой и социосферой. Только тогда может появиться возможность перейти от санитарно-гигиенических норм, которые придумывают люди, исходя из своих интересов, к физиологическим, которые заложены генетической программой биологического вида.
Придется и дальше на всякого рода конкурсах, тендерах и дальше торговать здоровьем и жизнями людей. Какая разница, чем заниматься – платили бы бабки.
Автор книги — Сергей Беляков, то есть я. С Сергеем Беляевым, к сожалению, не знаком.
http://afisha.yandex.ru/msk/events/577638/
В дискуссии пока не стану участвовать. Если интересно, прочитайте книгу. Там как раз я постарался отделить в наследии Гумилева ценное от устаревшего и ошибочного.
Лев Самуилович!
Вот уже полтора года идет обсуждение темы «Загадка Льва Гумилева» и дело даже не в том, что описывает или не описывает теория этногенеза реальные процессы, а в том, что как учитывать риски, т.е. что лучше: недооценить или переоценить данную теорию в реальной деятельности? Будет очень обидно, если полтора года обсуждения серьезной проблемы, как всегда, пойдут «коту под хвост».
Очевидно, что ответ на данный вопрос можно получить, только проводя целенаправленные фундаментальные исследования. Рассчитывать, что чиновники осознают серьезность данной проблемы, не приходится, т.к. у них огромное количество других сиюминутных проблем, поэтому они не будут вникать в долгосрочные прогнозы. Но у любого чиновника есть одно замечательное качество – они хорошо поддаются «дрессировке». Сам проверял, здорово получается. Для этого надо отойти от принятых стереотипов.
В решении данной проблемы заинтересован не чиновник, а сообщество историков и этнологов. Кто им мешает публично на каком-нибудь сайте совместными усилиями сформулировать цели и задачи исследования, определить количество независимых друг от друга исследовательских групп. Очевидно, что допустимое количество таких групп должно быть не менее трех, а оптимальное это виднее специалистам по предмету. Определить конкретные эффективные действия в исследованиях (назовем их виды работ) могут только эти специалисты по предмету. На основании этого можно определить необходимые финансовые средства для проведения исследований и сроки, т.е. обозначить средства достижения цели.
Чтобы данные действия не «заболтали» к обсуждению необходимо допускать только представителей данного сообщества, т.к. все они лица заинтересованные в решении данной проблемы с реальными ФИО. Всем остальным надо оставить только право задавать вопросы, а на эти вопросы необходимо представителям сообщества квалифицированно и в доступной форме отвечать. Тем самым программа решения проблемы получить общественную поддержку.
Если данная процедура будет квалифицированно проделана, то ни один чиновник даже не вякнет, что это дорого и не возьмет на себя ответственности отказать в финансировании, т.к. это связано с персональной ответственностью, а с другой стороны такого чиновника никто не сможет обвинить в неэффективном и нецелевом использовании финансовых средств.
Когда объем финансирования будет утвержден и государство будет готово финансировать исследования, тогда надо проводить конкурс, но не так как это делается сейчас.
Финансирование и количество исследовательских групп определено, следовательно, для получения положительного конечного результата финансовые средства должны быть потрачены в полном объеме. Поэтому конкурс должен проходить только по критерию квалификации исследовательских групп. Например, одним из критериев такой оценки может служить конкретный план исследований этой группы. Выбирать-то надо не из тех, кто проделает эту работу как можно дешевле, а из тех, кто сможет решить конкретную проблему за определенные фиксированные финансовые средства, которые определило само сообщество, а не какой-то там полуграмотный экономист, которому что-то «кажется…..» и основным доводом всегда является, что вот у Папуасов все же дешевле.
Никто не мешает процесс исследований разбить на этапы. На каждом этапе все исследовательские группы обязаны предоставить публичный отчет о своей проделанной работе на сайте, где происходило обсуждение. Вот тут и сработает конкуренция идей. Ни одна из групп не предоставит туфту на суд своих коллег. В этом случае нет необходимости контролировать использование финансовых средств на конкретные нужды (проводить конкурсы закупок чего-либо). Должен быть общий отчет о затратах за этап, т.к. руководитель такой группы несет персональную ответственность за конечный результат и рискует своей репутацией.
Учитывая, что я не принадлежу к научному сообществу и являюсь заинтересованным лицом только в получении конечного результата, поэтому я представляю это таким образом, но могут быть и другие варианты.
Лев Самуилович, зачем Вам в вашей работе нужен чиновник? Результат вашей работы нужен обществу, поэтому и работать надо напрямую с обществом, а не через посредника в виде чиновника. Вот когда чиновник станет специалистом по проблеме, тогда можно будет подумать, где его место в логической цепочке под названием «вид деятельности….», а сейчас его надо только «дрессировать», чтобы знал свое место.
России пророчат вооруженный мятеж
http://www.utro.ru/articles/2012/10/24/1079712.shtml
Россию ждут массовые акции протеста или национальное вымирание, если не произойдет существенной перестройки в руководстве страны. К такому заключению пришли эксперты Центра стратегических разработок. По их мнению, смена власти может произойти по двум сценариям: в результате вооруженного мятежа или «электоральной революции».
http://www.csr.ru/images/docs/doklad%20csr.pdf
Лев Самуилович!
Хотелось бы узнать Ваше мнение о складывающейся ситуации и способах выправления ее. Не зря же 1,5 года обсуждали теорию. По всей видимости, пришло время переходить к практике.
Это социальные или этнические проблемы? Как можно разрулить складывающуюся ситуацию, а то уж больно неохота на своей шкуре испытать все то, что Вы испытали? У чиновников для выхода из складывающейся ситуации может не хватить знаний и компетенций. От политиков вообще проку никакого. Зюганов как всегда скажет, что «мы говорили и предупреждали…». Жириновский, как всегда, долго и нудно будет говорить о прошлых своих заслугах и в конце сделает вывод, что во всем виноваты коммунисты. Мнением остальных политиков можно пренебречь, т.к. по отношению к Зюганову и Жириновскому они никакого веса не имеют.
Выход-то безальтернативный. Выйти из данной ситуации можно только используя научный и системный подходы.
Л.Л. Гошка: Лев Самуилович как всегда ответит Вам в своем духе…-» Этого не может быть, потому что не может быть никогда!» Ну или что то в этом роде…
Если сопоставить приведенные ниже две цитаты, то это уже здорово напрягает по поводу нашего будущего.
«Очень многих раздражает, ставит в тупик то обстоятельство, что Зиновьев находит логику и даже оправдание тому, что нынешние интеллектуалы-демократы, в большинстве своем вчерашние апологеты или конформисты, поднаторевшие в компромиссах с официальной идеологией, с таким поразительным единодушием, легкостью и лихостью в мыслях необыкновенной, безоговорочно осудили и отринули. Что Зиновьев, изображая реальность коммунизма такой, какая она есть, считает похороны коммунизма, мягко говоря, преждевременными. Да, сегодня коммунизм разгромлен (во многом благодаря Западу, выигравшему «холодную войну»), но он отнюдь не побежден. И это, уверен Зиновьев, скоро обнаружится со всей очевидностью. Может быть, он и не прав в своем «зловещем» прогноза».
Вы что, боитесь Зиновьева?// Независимая газета, 29 сентября 1992, № 187
http://www.ecolife.ru/zhurnal/articles/9583/
По всей видимости, о возможных последствиях догадывался Е.Гайдар. В интервью журналисту «Новой Газеты» А.Полухину 20 ноября 2009 г. «Егор Гайдар: Режим может рухнуть неожиданно, за два дня» он сказал:
«Моя книга в первую очередь — предостережение. России, которая пережила две катастрофы, не нужна третья. Хочу, чтобы это понимала и руководящая страной элита, и те, кто с ней не согласен»;
Цитата из завещания Гайдара:
http://aillarionov.livejournal.com/306639.html
«Наконец, особенно взволнованно-обеспокоенным Гайдар становится тогда, когда описывает ликующий народ России 22 августа 1991 года, готовый, по его мнению, вслед за ликвидацией власти КПСС ликвидировать и власть КГБ:
«22 августа на Лубянской площади царило иное настроение, с другими настроениями. Люди пришли… праздновать свержение ненавистного режима… при отсутствии дееспособных силовых структур такая толпа опасна… Когда десятки, возможно, сотни тысяч людей собрались на площади, в зданиях КГБ раздавали гранаты, готовили к бою счетверенные пулеметы».
Вот, оказывается, кто представлял главную «опасность», – это была «толпа» граждан; вот, откуда, по мнению Гайдара, исходила «угроза миру» – не от «дееспособных силовых структур», не от сотрудников спецслужб, «раздававших гранаты» и «готовивших к бою счетверенные пулеметы», а от «толпы» ликовавших граждан, пришедших праздновать свое освобождение. Именно граждане оказались, по мнению Гайдара, врагом столь оберегаемого им «порядка», именно от них надо было защищать ударный отряд прежнего режима – политическую полицию, защищать, в том числе и с помощью «гранат» и «счетверенных пулеметов».
Книга «Смуты и институты» – это действительно политическое завещание Гайдара, причем завещание, адресованное, прежде всего нынешней «элите» (российским властям), а также и тем, кто с этой «элитой» (с российским режимом) не согласен. Это завещание четко сформулировано в виде развернутого, подробно аргументированного наказа:
Главное для нынешнего российского режима – не допустить повторения дважды совершенной в России в ХХ веке, по мнению Гайдара, ошибки – того, что он называет деинституализацией, т.е. утраты режимом способности применять насилие против собственного народа. Ключ к сохранению режимом (причем автор неоднократно подчеркивает: авторитарным режимом) политической власти – это наличие у него надежных войск; это способность властей отдать приказ применить оружие; это способность войск, получивших такой приказ, действительно открыть огонь по собственному народу»
Л.Л.Гошке.
В Ваших последних комментах отразилось общее тревожное настроение в стране. Но Вы полностью утратили какую-либо связь с темой моей статьи, обсуждаемой здесь. На те темы, которые Вы задели, я писал в других местах. В журнале «Звезда» (2008, 9) была моя статья «Диагноз», в Полит.ру несколько дней тому назад — «Великороссия и Россия».
А Владимир не понимает моих ответов (или делает вид, что не понимает), потому что не хочет понимать. Ему милее мифы и мифотворцы.
Спасибо, Лев Самуилович, статью «Великороссия и Россия» прочитал. Интересная статья, но вот один вопрос у меня остался.
Ни один год всякого рода разноцветные «обезьянки» (партии) что-то лепечут, к чему-то призывают. Это относится к партии власти, системной и внесистемной оппозиции, а населению все по барабану. И вдруг, откуда ни возьмись, появилось тревожное настроение в стране (тут я с Вами полностью согласен), никто же специально его не накручивал? Как-то странно, что оно само по себе взяло и появилось, а что с ним делать никто не знает. Тем более, неизвестно к чему оно приведет. Как-то на «Авось» рассчитывать не хочется.