На следующий день после взрыва в белорусском метро 11 апреля 2011 г. одна из новостных программ рассказывала о том, как в Москве люди приходят к посольству Белоруссии, чтобы выразить соболезнования белорусскому народу: «Люди идут, несут цветы. И это не флешмоб!»
Потом эту новость с чудесной фразой, что это, мол, не флешмоб, несколько раз повторяли в разных выпусках новостей, и я каждый раз вздрагивала.
Флешмоб (на данный момент рекомендованное написание таково), а также флэшмоб, флэш моб, флэш-моб или просто моб, от англ. flash (вспышка миг); mob (толпа, народ) — это заранее спланированная массовая акция, организованная через современные средства связи, в основном через Интернет, в которой большая группа людей внезапно появляется в общественном месте, в течение нескольких минут выполняет заранее оговоренные действия, а затем быстро расходится. У классического флешмоба не должно быть никакой посторонней цели — ни коммерческой, ни политической. Это чистый выплеск творческой энергии, и делается это для «фана» — для удовольствия то есть. Не случайно участников обычно предупреждают: не смеяться, сохранять серьезность. Участники флешмоба не знакомы друг с другом или делают вид, что не знакомы, — так их согласованные действия выглядят загадочнее. Придя на место немного заранее, надо сориентироваться, а потом отойти и заняться, скажем, покупкой жвачки, делая вид, что ты вообще здесь случайно. И быть наготове, чтобы в нужный момент мгновенно включиться в общее действо. В настоящем флешмобе всегда есть элемент абсурда — чтобы прохожие останавливались в недоумении, не понимая, что происходит. Конечно, сейчас границы жанра размываются, появились, например, рекламные флешмобы, но классический флешмоб именно таков. Вот недавно школа, где учится моя дочь, проводила танцевальный флешмоб в большом торговом центре. Представьте себе картину: ровно в семь вечера грянула музыка, и как по волшебству огромную площадь в середине торгового центра заполнили нарядные дети, которые стали абсолютно синхронно танцевать. Причем музыка все время менялась— от вальса до хип-хопа и летки-енки. Надо ли говорить, что преподаватели танца все это тщательно отрепетировали во всех классах, а потом была общая репетиция во дворе школы. Минут через десять музыка прекратилась, и дети разбежались. Это было здорово.
И вот спрашивается — какое всё это имеет отношение к людям, которые приносят цветы в знак соболезнования? Ну так что ж — корреспондент же так и сказал: НЕ флешмоб. Здесь, однако, есть одна тонкость. Отрицание в естественном языке — это не совсем то же, что отрицание в логике. Говоря, что что-то не является чем-то, мы тем самым указываем на то, что можно было ожидать, что оно этим является, что кто-то утверждает, что является, и т. п. То есть корреспондент как бы говорит: вот вы небось подумали, что это такой флешмоб — синхронно нести цветы к посольству. Ан нет, не флешмоб! Поэтому фраза и звучит так дико.
Я не говорю уже о том, что значительная часть населения была этим репортажем озадачена — или была бы, если бы имела привычку вслушиваться в то, что говорят в телевизоре. Дело в том, что здесь и сейчас большинству людей совершенно понятно, зачем можно приносить цветы к посольству страны на следующий день после трагедии в этой стране, но не вполне понятно, что вообще такое флешмоб.
Кстати об отрицании в естественном языке. Это только кажется, что отрицание — такая простая и очевидная вещь, что, например, слово нет должно вести себя в разных языках однотипно. На самом деле в каждом языке соответствующее слово ведет себя по-своему. Я как-то уже писала о том, что по-русски на фразу Вы этого не можете! мы отвечаем: Нет, могу!, тогда как по-английски говорят, буквально, Да, могу (Yes, I can). Поэтому в русском переводе предвыборного лозунга Обамы Yes, we can! (Да, мы можем!) пропадает вся полемичность.
Но самая, пожалуй, забавная особенность русского нет, которая больше всего бросается в глаза (вернее, в уши) иностранцам, — это наше обыкновение говорить нет в смысле да. Диалог — Ты придешь? — Нет, я приду! в написанном виде выглядит абсурдно, а между тем мы именно так и разговариваем.
Вот еще несколько примеров «подтверждающего» нет: Почему ты не сдал работу вовремя? Нет, это просто дурь какая-то!; Смотри! Наш сын убрал свою комнату. Нет, какой хороший мальчик!; — Давай напишем статью вместе! — Нет, я тоже уже об этом думал; — Поедем лучше на машине! — Нет, да, это намного дешевле; — Мне нужно обязательно поесть. Я ведь только вечером окажусь дома. — Нет, правда. В поезде нормально не поешь; — Мы должны позвонить Пете. — Нет, правильно. А то он опоздает; — Он правильно поступил. — Нет, точно. Он молодец. Здесь очень показательны сочетания нет правда, нет да, нет правильно и т. п.
Такая особенность русского нет возникла не вчера. Вот пример из «Идиота» Достоевского: — Нет, вы найдите-ка такую раскрасавицу,
Итак, парадоксальным образом русское отрицание нет часто используется для выражения энергичного согласия с собеседником. Этим нет человек как бы отрицает саму возможность каких бы то ни было сомнений, возможность самого предположения, что он может думать иначе. Кроме того, это нет можно связать с тем, что человек настолько согласен с собеседником, что торопится перебить его, перехватить инициативу и высказаться. Отрицание, таким образом, в русском непринужденном разговоре может служить сигналом turn-taking: стоп, теперь я беру слово!
А может быть и наоборот. Вот человек возмущается: Какой дурак! Нет, ну какой дурак! Без нет вторая фраза звучала бы не очень ловко. А с нет — хорошо. Просто человек уже сказал один раз: Какой дурак!, — и вроде он уже высказался. Говорить второй раз то же самое как-то странно. А этим нет он первое высказывание как бы отменяет и получает санкцию выплеснуть свои эмоции еще раз. А вместе с тем сигнализирует собеседнику, что не готов передать ему слово, что еще не до конца самовыразился.
А возвращаясь к фразе корреспондента И это не флешмоб — нет, ну какая глупость!
Ирина Левонтина