О насущных проблемах образования (что такое ЕГЭ, и как с ним сосуществовать) продолжает полемическая статья математика Юрия Александровича Неретина, выпускника МГУ, докт.физ.-мат.наук, ведущего научного сотрудника ИТЭФ, профессора мехмата МГУ и математического факультета Венского университета.
Быть специалистом-энергетиком в этом деле совершенно не обязательно. То есть вы должны быть хорошим менеджером, вы должны знать, как управляться с людьми. Вы должны знать, как расставить силы… Мне говорят — реформы здравоохранения должны делать врачи, реформу армии должны делать генералы. Точно совершенно, что не то и не другое. Просто есть особая специальность — менеджеры. А как раз Чубайс — блестящий менеджер. Можно сколько угодно говорить. Вы знаете, что я друг Чубайса.
Евгений Ясин [1]. Из интервью в связи с аварией на Саяно-Шушенской ГЭС
ЕГЭ должен быть не экзаменом на поступление в ВУЗ. Это должен быть экзамен на право получения определенного количества денег. ЕГЭ и ГИФО реализуют конституционное право на бесплатное высшее образование… Установка многих людей, которые отрицательно относятся к ЕГЭ, заключается в том, что там плохие программы, там задают плохие вопросы, там не те люди, где-то, может быть, коррупция, потому что работают комиссии в Северокавказских республиках и еще где-то, где живучи традиции порадеть родному человечку и привходящие обстоятельства.
Евгений Ясин
«ЕГЭ — необходимое условие для устранения коррупции в школе» [2]
Справка для тех, кто не следил за событиями. ЕГЭ начал вводиться в 2000 г., при министре Филиппове. Следующий министр, Фурсенко, в 2004-2005 гг. говорил об его отмене. В 2007 г. ЕГЭ был утвержден Думой. Видимые игроки: Кузьминов, Ясин, Путин, Медведев и примкнувший к ним Фурсенко. По косвенным признакам, вероятны и теневые деятели.
Забота об управляемых?
Победа над коррупцией. В связи с ЕГЭ много и пафосно говорили о борьбе с коррупцией. Оппоненты замечали, что этот способ борьбы, мягко говоря, странный. Что ЕГЭ — конструкция с отрицательными обратными связями, где буквально никто не заинтересован в честности экзамена, зато очень многие заинтересованы в обратном. На эту тему много сказано, и повторять еще раз мне не хочется. Но скажу довод, который люди 2000 г. (когда слово ЕГЭ в первый раз прозвучало) видеть не могли.
Сейчас год 2011-й. Мы видели, как именно все эти годы в стране шла борьба с коррупцией. Если не считать относительно редкого использования в межклановых разборках, в течение 10 лет (до начала предвыборной кампании Медведева) ЕГЭ был единственной формой борьбы с этой самой коррупцией. Своего рода чудо. Претворяемое в жизнь чудесными средствами.
Вспомним слова министра образования Филиппова, при котором ЕГЭ начал вводиться
— Владимир Михайлович, существует мнение, что единый государственный экзамен (ЕГЭ) вводится для того, чтобы победить коррупцию на вступительных экзаменах в вуз.
— Вовсе не для этого. И не для того, чтобы как класс ликвидировать репетитора. Так тоже многие сегодня думают.
Могу совершенно официально сказать: борьба с коррупцией — это вообще работа других ведомств, а не Министерства образования. [3]
Так или иначе, нет оснований видеть в Великой Победоносной Борьбе с Коррупцией что-либо иное, чем пиар. Понятно, что для проведения реформы надо критиковать старую систему. В 90-е годы всех достал рост коррупции (хотя, по современным меркам-2011, она была низкой), ну это и было разыграно (читателю: а Вы какую карту бы разыгрывали, будучи на месте реформаторов?).
2. Приближение к западным стандартам. То, что в разных странах экзаменационные системы разные (разумеется, везде хватает своих проблем), и то, что сходство ЕГЭ с западными системами является поверхностным, замечалось многими. У меня, кстати, была статья в «Полит.ру» — «Вступительно-экзаменационный пасьянс. Россия и Запад» [4] с обсуждением технологических различий между ЕГЭ и западными системами. Скажу два общих отличия западных технологий (которые сами не лишены недостатков) от ЕГЭ: западные системы устроены существенно сложнее, а университеты как правило имеют больше свободы (чем предполагает наше ЕГЭ). Я не буду к этому возвращаться, но это хорошо согласуется с тем, что говорится в конце.
3. Забота о здоровье школьников, которым тяжело по очереди сдавать выпускные и вступительные экзамены. Здесь наша власть проявляет еще и сентиментальность. По-моему, этот довод можно спокойно отнести к области приколов.
4. Упрощение поступления в вузы провинциалов. В том же интервью Филиппова были сформулированы три цели введения ЕГЭ:
— «Первая и самая главная идея единого экзамена — расширить доступность высшего образования для способных детей из далеких регионов Российской Федерации и из сельской местности».
— Вторая задача единого экзамена — приблизить образование к человеку, сделать его получение более удобным [сказано в качестве лозунга, без конкретизации].
— Третья задача ЕГЭ — оценить труд учителя.
Вторая задача — словоблудие, третью пока оставим, вернемся к иногородним студентам. Очевидно, их когда-то стало меньше не из-за проблем со вступительным экзаменом. Многократно говорилось, что основная проблема для провинциала — вовсе не поступление, а выживание в Москве (плюс возможность поездок домой). И к повышению поступаемости ЕГЭ не привел. Однако здесь стоит иметь в виду, что с введением ЕГЭ дети из провинциальных элит получили возможность автоматического поступления в московские вузы (которые от провинциальных элит раньше были независимы). То есть силы, заинтересованные в ЕГЭ, в стране имеются. Вполне возможно, что, говоря о поступлении провинциалов (былинный «мальчик из Якутии»), наши власти имели в виду именно это.
5. Социальная справедливость. О социальной справедливости в связи с ЕГЭ риторики было много, и в разных формах. Замечу, что, как и в случае с коррупцией, Десять Лет Битвы За Социальную Справедливость на фоне сворачивания социального государства выглядят несколько экзотично. И борцы какие-то странные.
Интересно и то, что сразу вслед за победой ЕГЭ в образовании начался новый виток либеральных реформ (сворачивание бесплатного школьного образования, ЕГЭизация вузов, Кондаковский Образовательный Стандарт и программа доудушения инженерного образования, выдвинутая устами Медведева в Магнитогорске (разбор речей — в [5]).
Социальная инженерия?
Разумеется, социально-инженерные идеи в деле реформ образования присутствуют. Например, смотрим в документ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ СТАНДАРТ ОБЩЕГО ОБРАЗОВАНИЯ Основное общее образование (за подписью Кезиной и Кондакова, 2010) …переход к стратегии социального проектирования и конструирования в системе образования,
Внимание общественности привлек следующий документ с похожим названием — «Проект ФГОС среднего (полного) общего образования» за теми же подписями. Внимание он привлек главным образом идеями социального проектирования.
О перестройке сознания, о ковке правильных людей для современной системы говорилось много (например, Кузьминов, Болотов, Фурсенко, Адамский, Ливанов, Якобсон)… Эта тема интересная и заслуживающая отдельного обсуждения. Нет сомнений, что сознание перестраивают, но сомневаюсь, что это входит в цели именно ЕГЭ. Сознание лучше перестраивать более аккуратными средствами.
Добавлю, что нынешние составители вариантов, скажем, по математике — люди уважаемые и старающиеся написать варианты по возможности хорошо. Никаких оснований подозревать, что они выполняют какие-то спецзадания («вашингтонского обкома»), нет. А почему плохо получается — на эту тему у меня была большая технологическая статья «Почему не удается написать удовлетворительные варианты ЕГЭ?» [6]), повторять аргументацию не буду.
Что бесспорно: экзамен, бросающий открытый вызов разуму, возможен лишь в атмосфере воинственно-религиозного сознания реформаторов. А для более сильных утверждений, по-моему, нужны более сильные доводы.
Распил или разгром?
Основные точки зрения оппонентов ЕГЭ:
1. ЕГЭ придуман, чтобы уничтожить наше образование.
2. ЕГЭ — способ распила финансовых средств.
3. В дело замешано столько влиятельных людей, что отменить его уже невозможно.
Начну с того, что Гипотеза-3 сама по себе ничего не объясняет, а в Ги-потезе-2 усомнюсь. Деньги, конечно, пилятся. Но это наша практика: любая деятельность должна сопровождаться распилом. Рассмотрим, например, Образовательный Стандарт Кондакова. Очевидно, что книгоиздатель Кондаков, произносящий моралистично-патриотические речи [7], заинтересован в массовом переиздании учебников. Но неужели вся реформа затеяна ради Кондакова? Более правдоподобно, что реформаторы (эффективные менеджеры) просто нашли человека, в реформах заинтересованного (кстати, своими неаккуратными речами он привлек внимание к проекту, который иначе мог бы благополучно пройти втихую).
Вокруг сдачи ЕГЭ крутится много денег (и стоит ли дискредитировать государственную систему ради такой мелочевки). Эти деньги — не уровень высшей элиты.
Большие суммы крутятся вокруг разработки реформ и вокруг структур — разработчиков реформ. Это та же стилистика, что и с Кондаковым. Возможно, что цель реформ, с точки зрения непосредственных организаторов, — освоение сумм, которые на реформы выделены (точный термин для этого, как заметил еще в 2001 г. ныне покойный Игорь Федорович Шарыгин, — «инновация»).
Но вот, что странно. И в отношении Гипотезы-2, и в отношении Гипотезы-3. ЕГЭ можно постепенно перевести в какую-либо систему, менее зловредную. И это не является тайной. Такие идеи неоднократно озвучивались и на уровне Министерства, и на уровне изготовителей вариантов, и даже на уровне стандартизаторов. Но все это исчезает бесследно.
А Гипотеза-1 — что Путин, Кузьминов, Фурсенко, Ясин, сейчас в видимые лидеры вырвался Медведев (читатель может предложить свой список), замыслили истребление образования в нашей стране — конечно, объясняет все, что мы наблюдаем, и способна объяснить еще многое (всё, что угодно). Но я как представитель естественных наук отношусь к теориям, которые в принципе невозможно опровергнуть, настороженно. Не всегда плачевные результаты действий совпадают с начальными целями. По-моему, стоит поискать что-то более рациональное…
Perpetum mobile?
Итак, нечто последовательно и железобетонно вводилось в жизнь и «после продолжительных и упорных боев» было введено. В качестве обоснования нам приводят лишенные какой-либо логики слова. Оппоненты это добросовестно опровергают, каковые опровержения глубоко неинтересны политтехнологам, поставившим пиар на поток.
Давайте поймем, что цели — какие-то иные, их обыватели (по своей недалекости и низменности) одобрить не способны. Это не обязательно разгром образования… Посмотрим, кому это может быть выгодно и где это может быть применено. Одну возможную цель мы уже заметили — «консолидацию элит». Реформа как источник финансирования реформаторов — вещь бесспорная, но это не обязательно единственная цель реформы.
Вспомним, что ЕГЭ то и дело пытаются применить «не по назначению». Например:
— оценка учителей;
— оценка школ;
— оценка вузов (ВШЭ по итогам прошлого года составила рейтинг вузов с очевидной идеей дальнейших оргвыводов);
— попытки сокращать вузы (с этим был связан скандал с двойками и «волчьими аттестами» 2008 г.);
— к этому еще упорно добавляют оценку уровня образования в России.
Всё это присутствует в каком-то мерцающем режиме, то появляется, то исчезает, но в среднем усиливается. А может, это «не по назначению» и есть назначение? И может, об этом назначении просто неудобно говорить на фоне протестов?
Теперь вспомним, что слова «оценка учителей» прозвучали в интервью Филиппова 2001 г. Прозвучало это тогда, а потом на фоне протестов лозунг исчез, а в жизнь это продолжало проводиться.
Вернемся в тот же 2001 год. Тогда звучало ныне забытое слово «ГИФО» — Государственные Именные Финансовые Обязательства. И вводились ГИФО в связке с ЕГЭ. Я процитирую недоброжелателя (Шарыгин, 2001 [8]):
ГИФО — это некий именной документ, который будет выдаваться поступающим в Высшие учебные заведения. Посредством этого документа государство гарантирует частичную оплату обучения владельцу ГИФО в случае его поступления в ВУЗ. Предполагается, что ГИФО будут разных уровней [в зависимости от оценки на экзамене], и выдаваться по результатам сдачи единого экзамена. Я не буду более подробно излагать смысл этой весьма запутанной схемы и процедуры. То, что ГИФО является непосредственным потомком Ваучера, совершенно очевидно. В отличие от других образовательных нововведений, как единый экзамен, тестирование, двенадцатилетнее обучение, где реформаторы усиленно ссылаются на лучшие западные образцы, ГИФО — это наше, родное, российское. Тут нам Запад не указ. Создается впечатление, что реформаторы от образования не только не способны просчитать результаты своих действий на полхода вперед, но и не помнят предшествующие ходы. А может, как раз наоборот, хорошо помнят и хорошо освоили. Ваучерная приватизация однажды принесла большой доход тем, кто ее проводил. Никто не понес наказание, несмотря на очевидность преступления. Почему бы эту схему не использовать еще раз, немного под иным соусом. Вот апологетика с описанием подробностей [9].
В общем ГИФО — инструмент финансирования вузов и разделения тех, кто будет оплачивать/не оплачивать свою учебу. Точнее, инструментом финансирования являлась связка ЕГЭ+ГИФО. Введение ГИФО началось в порядке «эксперимента» одновременно с ЕГЭ. Свернули его уже при Фурсенко.
А теперь замечу, что ЕГЭ может быть инструментом управления образованием и без ГИФО. Это самое ГИФО — видимость объективизма, а без него Министерство (и те, кто за Министерством стоит) получает возможность командовать образованием на основе полученной в процессе ЕГЭ информации (или «от имени» этой информации).
Сошлюсь на одного из инициаторов централизованного тестирования — Хлебникова (2008 г.). В интересной статье [10] он, обсуждая негодную идеологию ЕГЭ и ее последствия, однако, говорит о ЕГЭ как о мощном управленческом инструменте.
Ну, еще можно погуглить радикальных сторонников ЕГЭ (Ясин, Кузьминов, Якобсон, Кропачев), они продолжали говорить о ГИФО после его отмены. Похоронено оно или нет, мне не ведомо. Важно то, что проблема финансирования образования на основе ЕГЭ в их речах представлена.
Ну и кончаю. Если стряхнуть «лапшу с ушей», то реальность сквозит изо всех щелей. ЕГЭ — это инструмент управления образованием и финансирования образования, придуманный эффективными менеджерами. Одной из целей (как и во всей прочей жизни) является отстранение специалистов от управления.
Вот и всё. Хотя не всё. Если я прав, то в действительности всё гораздо хуже, чем на самом деле. А если не прав — пусть читатель пробует решить задачу сам. Только не надо про леших, водяных, «борьбу с коррупцией», джиннов и прочую «доступность образования».
1. www.polit.ru/news/2009/10/06/yasinchub.html
2. www.rian.ru/interview/20090327/166173864.html
3. Интернет-ссылка http://www.khb.ruarticles/detail/ege.html, это интервью газете «Коммерсант», 28.08.2001
4. www.polit.ru/article/2009/05/27/neretin
5. www.mat.univie.ac.at/~neretin/obraz/medvedev.html
6. www.mat.univie.ac.at/~neretin/obraz/varianty.htm
7. www.gzt.ru/topnews/education/-vospi-tanie-grazhdanina-i-patriota-vazh-nee-/339849.html
8. www.mccme.ru/edu/index.php?ikey=shar_statia
Когда я впервые услышал о ЕГЭ — это было еще в школе, мне эта идея показалась абсурдной. Со временем, пообщавшись немного с самим ЕГЭ я во многом изменил свое мнение. Честно говоря, не понимаю того потока брани, который льется на этот несчастный экзамен. Разумеется, все слова о справедливости и антикоррупционности — чистая видимость. Какую бы защиту от коррупции туда не навертели, всегда найдутся люди, которые эту защиту будут обходить (пока в стране чиновник, берущий взятки является нормой).
По собственному опыту скажу, что экзамен по математике на сегодняшний момент составлен достаточно грамотно. По физике — значительно хуже, но терпимо. Также дурь использовать ЕГЭ в качестве вступительного экзамена в ведущие ВУЗы, но это уже частности.
Так вот, основная проблема-то не в ЕГЭ, а в том, что этот ЕГЭ вскрыл. То, что квалификация преподавателей в большинстве случаев не дотягивает до этого самого стандарта ЕГЭ. Как ни выкручивай экзамены, а если преподаватели банально не знают своих предметов, этому уже ничем не поможешь.
К Altavir
Пытаюсь ответить. С ЕГЭ происходит банальная вещь, это перегруз функций, навешиваемых на один числовой показатель.
Экзамен по математике написан грамотными людьми, а вот грамотно его написать, чтобы он соответствовал всем целям, нельзя. Формат экзамена — типовая вузовская
контрольная (кстати, одна из застарелых бед нашего образования), возможности довольно убоги, расфасовать всех людей по полочкам она не может.
С другой стороны, судьбоносный экзамен диктует школьную программу, и опять-таки возможности типовой контрольной слишком убоги, чтобы ее продиктовать. Точнее диктуется что-то ублюдочное.
Реальное положение дел хуже, чем экзамен «вскрыл». Вообще-то экзамен, если его делать по-дурному (а иначе по массовым предметам ЕГЭ не сделаешь, физика в несколько лучшем положении, чем математика и русский), показывает стенень готовности к экзамену.
Я согласен, что нельзя по одному числу определять готовность человека ко всему подряд. Тем более ЕГЭ не заменят экзаменов в специальные ВУЗы, в каждом из которых своя специфика. Просто мне кажется, что слишком многие списывают проблемы образования на ЕГЭ. Я с этим абсолютно не согласен. Может он не помогает поднимать уровень образования, но уж не мешает точно. Синдром «зубрежки» и натаскивания учеников на тесты связан не с введением ЕГЭ, а с тем, что преподаватели просто по-другому не умеют. В этом я уверен, исходя из личного опыта.
P. S. В действительности по организации ЕГЭ радикально отличается от вузовской контрольной. Их объединяет разве что то, что они письменные. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть задачи за последний год.
Altavir
У образования проблем хватает. Никто и никогда их к ЕГЭ не сводилю ЕГЭ — одеа из них, причем проблема очень жесткая. Она устанавлмвает школьную программу, и как его не делай в наличном формате , это будет так.
Объединяет ЕГЭ с вузовской контрольной то, что они стандартизованы (и от этого тоже в имеющемся формате не уйти). Это хуже вузовской контрольной, потому что его статус несравненно вышею
Что касается преподавателей, которые натаскивают, то спрос рождает предложение. Если экзамен правильнее преодолевать натаскиванием, то будет натаскивание. И этим приходится заниматься людям, которые могли бы иначе. Кроме того, это отбирает слой людей, работающих со старшеклассниками (те, которых не тошнит)
Идея оценки с помощью ключевых показателей того, от чего они не зависят обычно приводят к развалу. А тут взяли и завязали все на один параметр. Это все равно что взять и привязать все характеристики поезки на машине… ну, к примеру, к скорости.
В других областях происходит похожее (например попытка оценить эффективность вузов как функцию от недвижимости:)
АО