Микробы, цивилизация и научно-популярные книжки

Я сегодня зашла в книжный магазин с твердым намерением купить «Происхождение языка» Светланы Бурлак и не покупать больше ничего, потому что всё равно читать не успеваю. Но выяснилось, что коварное издательство «Corpus» публикует рецензии намного раньше, чем выпускает книги в продажу. Чтобы не было обидно, пришлось купить другую научно-популярную книгу. Ну, точнее, шесть.

У меня сложные отношения с научно-популярной литературой. Книги, посвященные математике и физике, кажутся мне слишком тяжелыми для восприятия: я продралась только через «Краткую историю времени», да и то скорее из чувства долга (невозможно же признаваться в приличном обществе, что ты ее не читал). Книги, посвященные биологии, за редкими исключениями, кажутся мне слишком простыми. Я их всё равно покупаю килограммами, но не ради новой информации, а чтобы смотреть, как разные люди решают проблему популяризации биологии: что оставляют, как формулируют.

Сейчас я читаю книгу «Микробы, гены и цивилизация» Дэвида Кларка. Это развитие темы, намеченной в книге Даймонда с похожим названием: влияние инфекционных болезней на историю человечества. Но если «Ружья, микробы и сталь» — это длинный текст, написанный относительно тяжелым (для научпопа) языком, то книгу Кларка, как мне кажется, с удовольствием дочитает до конца любой ребенок старшего школьного возраста.

Основные идеи книги легко формулируются простыми словами и не требуют сколько-нибудь серьезного биологического бэкграунда. Сельское хозяйство позволяет получать от животных новые болезни. Скученность способствует их распространению. Эпидемии приводят к тому, что лучше выживают люди, мало восприимчивые к болезням. Это происходит даже в том случае, если за невосприимчивость к болезни приходится чем-то расплачиваться. На каждое утверждение — десяток примеров, не перегруженных молекулярными подробностями.

При этом Кларк очень щепетильно относится к научным фактам. Например, в главе про мембранный белок CCR5 и его мутации, делающие 1% европейцев невосприимчивыми к вирусу иммунодефицита, нет ни слова о том, что мутантный CCR5 мог быть полезен для устойчивости к чуме или оспе и поэтому закрепился в европейской популяции. Проигнорировать такую отличную гипотезу совершенно невозможно, и Кларк все-таки возвращается к ней — но уже в другой главе, где сразу подчеркивает, что мутация была распространена еще до эпидемий, и, значит, это объяснение не годится.

Я все искала, к чему бы мне придраться в книге, но всё, что мне пока что встретилось, — это какие-то совершеннейшие мелочи. Самое криминальное — использование без дополнительных пояснений словосочетания «черная смерть» в главе про эпидемию оспы (обычно этим словом называют всё-таки чуму). Ну, ген кистозного фиброза в русском языке чаще называют геном муковисцидоза, но в принципе возможны оба варианта, так что перевод, может быть, не оптимальный, но не ошибочный. Ну, говоря о дизентерии и об иммунитете к ней, лучше оговаривать, что имеется в виду дизентерия, вызываемая бактериями, а не амебами (вторая, по-моему, известнее, поэтому мне как читателю было сложно сразу понять, о чем речь). Понятно, что десять тысяч интересных вещей осталось за рамками книги (например, про разнообразие генов гистосовместимости можно было бы замечательно приплести), но это нормально для научно-популярной литературы.

А еще в книге прекрасное оглавление — сразу вызывает желание купить и прочитать. Есть отдельная глава, посвященная еде (как влияли болезни растений на конкуренцию чая и кофе), глава о религии (как закреплялись ритуалы, способствующие — или не способствующие — защите от инфекционных болезней) и глава о сексе (как менялась общественная мораль с приходом новых заболеваний).

Мне вот интересно, как меняется общество, когда в нем начинают издавать много научно-популярных книжек. Думаю, что болезней становится меньше, потому что люди перестают друг с другом общаться и вообще обращать внимание на окружающую реальность. Сидят себе дома и читают. Вот и сейчас, извините за неровный почерк.

Анастасия Казанцева