В ТрВ-Наука №85 от 16 августа 2011 г. было опубликовано две статьи, посвященные обсуждению позитивных и негативных черт компетентностного подхода. Обе публикации вызвали живую реакцию наших читателей. Продолжая поднятую тему, в своей новой статье канд. биол. наук, с.н.с. НИИ физико-химической биологии им. А.Н. Белозерского МГУ Евгений Шеваль комментирует тезисы академика РАН, докт. физ.-мат. наук Виктора Васильева.
В своей статье я попытался разобраться в том, как создаются образовательные программы на основе компетентностного подхода. В опубликованном одновременно отзыве В. Васильева произошло смещение обсуждаемой тематики. Если в своей статье я говорил об одном из новых формальных инструментов создания образовательных стандартов, то автор отзыва связал этот момент с характером образования.
Мне кажется, что нет никаких оснований полагать, что смена ЗУНов на компетенции автоматически повлечет и изменение содержания программ в худшую сторону. Любая вещь может быть использована как во благо, так и во зло, но это уже зависит от исполнителей. Качество образования определяется в гораздо большей степени работой преподавателей в аудиториях и практикумах, а не очередным министерским циркуляром. Хотя, конечно, проще ругать чиновников.
В отзыве высказаны соображения о способах разработки образовательных стандартов. Предлагается наполнить стандарт смыслом (которого там, понятно, нет), а для этого «дать достаточно репрезентативный список конкретных задач, которые должен уметь решать учащийся, одолевший данный курс». Трудно сказать, как должен выглядеть этот список, но в любом случае сделать это невозможно — стандарты включают только общие требования, они не содержат даже полного перечня курсов. В противном случае было бы непонятно, как разные вузы будут реализовывать разные программы и как будут модифицировать программы в соответствии с меняющейся ситуацией.
Далее делается крайне важное наблюдение: «…а потом непонятно, кто начинает наполнять их (стандарты. — Е.Ш.) хоть каким-то (но все равно недостаточным и неоднозначным) смыслом». На основе стандарта каждый вуз разрабатывает для себя образовательную программу. Этот документ содержит более детальную информацию, включая и программы всех дисциплин. В программах дисциплин можно прописать все необходимые понятия и теоремы с любой степенью детализации. То есть нет никакой причины для тревоги о том, что студенты из-за компетентностного подхода не узнают какую-то важную теорему.
Также понятно, кто может наполнить программу содержанием, расписав детальным образом программы всех курсов, предложив формы обучения, используемые образовательные технологии, способы контроля полученных знаний и т.д. и т.п. Сегодняшняя «постмодернистская» ситуация состоит в том, что за составление программы отвечают сами вузы. Под «непонятно кто» скрываются обычные преподаватели, которые, как я убежден, способны наполнить программу и достаточным, и однозначным смыслом.
И несколько частных уточнений.
1. Тема якобы происходящей подготовки «узких специалистов». Высказанные мысли об опасности слишком узкой специализации, конечно же, верны, только компетенции в этому не имеют никакого отношения. Компетенции формулируются намного более широко, чем бытовавшие прежде ЗУНы. Но, видимо, узкие ЗУНы не являются «частью проводимой сейчас политики подготовки узких специалистов, умеющих на уровне готовых рецептов решать небольшой комплекс конкретных задач и не обладающих кругозором вне этой
ограниченной области», а гораздо более широкие компетенции являются.
Уместно привлечь внимание еще и к факту проведенного укрупнения специальностей. Например, биологов до настоящего времени готовили по следующим специальностям: Биология, Антропология, Зоология, Ботаника, Физиология, Генетика, Биофизика, Биохимия, Микробиология, Биоэкология. Но теперь остается всего одно направление подготовки — Биология. Можно относиться к проведенному укрупнению по-разному, но вряд ли получится трактовать его, как принуждение к подготовке «узких специалистов», скорее — наоборот.
2. Далее идет следующая фраза: «…утверждение, будто «широко образованный выпускник хорош, только если не работает по специальности», не является элементом множества истинных высказываний». Курсивом и кавычками, как я понимаю, выделен мой текст. После длительного размышления я пришел к заключению, что подобного бреда я написать не мог. Я самым скрупулезным образом проверил текст, переданный в редакцию, и убедился, что приведенная «цитата» в статье попросту отсутствует, что делает дальнейшее обсуждение беспредметным.
3. Далее очень интересен следующий фрагмент: «…не стоит здесь говорить, что унизительно прожить жизнь в этом прекрасном мире и не поинтересоваться, как устроен атом, как горит звезда, как растет дерево, почему дети похожи на родителей, и т.п., даже если это знание не даст тебе куска хлеба с маслом: это, увы, не всякого тронет». Здесь поднята чрезвычайно важная проблема. Если студенты-естественники получают хотя бы небольшую гуманитарную подготовку (философия, история, экономика), то некоторые гуманитарии с естествознанием в ходе обучения в вузах не сталкиваются.
О странности этой ситуации многократно говорили, повторять аргументацию за и против нет смысла. В МГУ в новых стандартах, сделанных, кстати говоря, в рамках компетентностного подхода, прописан общеуниверситетский курс общей трудоемкостью 8 з.е. «Современное естествознание». Если эксперимент МГУ окажется удачным, можно надеяться, что подобные курсы получат широкое распространение.