ТрВ-Наука продолжает следить за ходом процесса «Кажева против Любовской», который теперь превратился в процесс «Кажева против Любовской и редакции «Троицкого варианта»»
Ольга Николаевна Кажева в очередной раз изменила свои исковые требования. Теперь она хочет стребовать не только миллион рублей с профессора Любовской, но и пятьсот семьдесят пять тысяч с редакции «Троицкого варианта» (см. врезку). Кроме того, теперь ее будут представлять два юриста — помимо, видимо, недостаточно успешно справляющегося с делом адвоката из ООО «РезультатЪ» Константина Колесникова (чего стоят неоднократные изменения исковых требований, да и с простой, не юридической грамотностью в первых вариантах было не очень) в дело входит новый адвокат. Судя по всему, Елена Степакова, про которую пока ничего не известно, и формулировала новые (по уверению г-на Колесникова, теперь уж точно-точно окончательные) требования. Во всяком случае, стиль искового заявления изменился, в нем нет совсем уж очевидных юридических ляпсусов, да и грамматических ошибок стало поменьше. При этом, удивительным образом, номера газеты, утверждения из которого предлагалось опровергнуть, к иску приложено не было, и под рукой у стороны истца его не оказалось. Видимо, г-жа Степакова еще не вполне вошла в дело и не проинструктировала прежнего представителя истца должным образом.
О.Н. Кажева:
Грустно за науку, если в стремлении любой ценой увидеть свои фотографии в популярной газете «честные ученые» добиваются этого не собственными научными достижениями, а попросту оболгав стипендиатку известной премии.
В ходе обсуждения новых исковых требований выяснилось, что одна из претензий Ольги Кажевой состоит в том, что, поместив переписку с нею на сайте ТрВ-Наука [1], мы не привели в газете тот ее комментарий, который она хотела опубликовать. Виноваты: не заметили соответствующего письма, последнего в цикле и пришедшего с другого адреса (по прошествии времени не ясно, то ли это сработали спам-фильтры, то ли наша невнимательность). Исправляемся (см. врезку). Предоставляем читателям ТрВ-Наука самим судить об адекватности этого комментария, в особенности в свете дальнейших событий. Недоумеваем, почему эта техническая проблема обнаружилась только сейчас, при третьем пересмотре искового заявления.
Основываясь на том, что в деле появился новый участник, сторона истца попросила еще раз отложить рассмотрение дела, причем, как сообщил г-н Колесников, все ближайшие дни у него заняты другими процессами. Представитель ответчика Роман Малков попросил не делать этого, сославшись, в частности, на то, что в суд уже явились свидетели и было бы неправильно заставлять их приезжать в Ногинск еще раз. Свидетелями были профессор Эдуард Николаевич Ягубский и секретарь диссертационного совета д.х.н. Таймураз Савельевич Джабиев (стороне ответчика не удалось вручить повестку Валентину Ананикову, одному из оппонентов, о вызове в суд которого было заявлено ходатайство в прошлом заседании). В результате суд решил опросить свидетелей в этом заседании, а дальнейшее рассмотрение дела отложить.
Первым в зал был вызван профессор Ягубский. Он довольно подробно пересказал свое выступление на защите. В частности, он подтвердил свое мнение о том, что в диссертации изложен труд не только и не столько Кажевой, сколько многих людей. Увлекшись, профессор Ягубский прочитал суду небольшую лекцию о разнице между синтетической органической химией и физической химией, между химией ацетилена и рентгеноструктурным анализом. Думаю, впервые в зале Ногинского суда звучали фразы вроде «региоселективное С-2-этинилирование пиррольного ядра».
На вопрос профессора Ягубского: «Ольга Николаевна, Вы переписали обзор? Только честно» — Кажева ответила: «Переписала с незначительной коррекцией», и добавила: «Это мой литобзор. Как хочу, так и пишу. Где написано, как надо писать литобзор? Поясните, какой закон я нарушила? Я объясню: эти люди всю жизнь живут по понятиям, причем по своим собственным…» — и была на этом остановлена судом.
Как была вычислена сумма иска к ТрВ-Наука. Цитата из искового заявления: С редакции газеты «Троицкий вариант» моральный вред в сумме 575 000 руб. Указанная сумма рассчитана с учетом степени распространения порочащих меня сведений и стоимости одного экземпляра газеты. Со статьей ознакомилось примерно 11500 человек (5000 экз. + 6500 просмотров интернет-версии статьи на 18.10.2011 г.). Стоимость одного экземпляра газеты составляет в среднем 50 руб. Итого 11500х50 руб. = 575 000 руб.
Справка Трв-Наука. Один экземпляр газеты стоит в киоске The New Times 15 руб., годовая подписка — 600-800 руб. в зависимости от способа доставки, интернет-версия доступна бесплатно.
Состоялась дискуссия о том, утверждала ли Кажева, что она открыла новые реакции, если про них сказано в выводах и в разделе «Научная новизна и значимость» автореферата и они были рассказаны в докладе, но при этом не указаны явно в разделе про личный вклад автора. Профессор Ягубский, указав, что в автореферате приносятся благодарности двенадцати докторам и трем кандидатам наук из Иркутского института химии им. Фаворского, воскликнул: «Сколько же людей работало на эту диссертацию!». — «Нормально, все так делают», — парировала Кажева. Она утверждает, что соавторы разрешили ей использовать их общие результаты таким образом. «Вы же защищаете диссертацию Кажевой, а не докторскую диссертацию двенадцати человек!», — удивился Ягубский.
И еще один важный аспект дела выяснился из слов свидетеля при допросе его уже адвокатом истца. Как оказалось, на лабораторном семинаре диссертация не была рекомендована к защите, во всяком случае до проведения дополнительных исследований. На состоявшемся после этого семинаре отдела было рекомендовано защитить работу не в Совете ИПХФ, а в Иркутске. «Мне было предложено, я не обязана была с этим соглашаться», — пояснила Кажева. А объясняя, почему рецензентами на семинаре отдела были ученые не из родного института, она сказала, что там нет соответствующих специалистов. Тут возникает любопытный вопрос: если в ИПХФ специалистов нет, то, казалось бы, тем более не следовало защищать диссертацию именно в этом совете?
Показания доктора Джабиева заняли куда меньше времени, но были не менее значимыми. Он рассказал, что после первого выступления Любовской на защите он раскрыл диссертацию и обзор, сопоставил их и сразу увидел многостраничные дословные совпадения. А отвечая на вопрос, употребила ли Любовская в своем выступлении слово «плагиат», он сказал, что точно не помнит, но и сам он, и другие члены Совета это слово произносили.
Стратегия стороны истца основана на том, что в регламентирующих документах не определено понятие «плагиат». «Есть нормы, где сказано, сколько слов может совпадать, как ставить кавычки?», — спрашивал адвокат истца у обоих свидетелей. Объяснения со ссылками на научную практику и традиции его не удовлетворяли. Ну да: это ведь «жизнь по понятиям». Как пишет Кажева в исковом заявлении, ею были выполнены требования статьи 1274 Гражданского кодекса: «Единственная моя ошибка является орфографической — я забыла включить цитируемый текст в кавычки, но при этом я неоднократно указываю источник заимствования и авторов».
Сторона ответчика указывает: ответчиком было выражено личное мнение в научной дискуссии; диссертантка сама сняла диссертацию с защиты, отказавшись от продолжения дискуссии; она не апеллировала в ВАК, являющийся вышестоящим органом для Совета, а вместо этого перенесла научную дискуссию в суд (Кажева признала: «Когда я снимала работу, я уже думала, что пойду в суд»). Есть и другие соображения, но, став стороной процесса, мы не будем сейчас про них писать.
В целом заседание заняло около двух часов. Следующее заседание назначено на половину четвертого 10 ноября. А в семь вечера того же дня в Москве, в гостинице «Балчуг-Кемпински», состоится чествование очередной когорты победительниц конкурса Л’Ореаль-ЮНЕСКО. Той самой «известной премии», стипендиатом которой два года назад за работы в области металлоорганических проводников стала Ольга Кажева.
М.Г.
Газета считает, что ее читатели полные дебилы? Или вопрос тут лишний?
Почему газета по подписке дороже, чем отдельные экземпляры, когда должно быть наоборот…
И причем тут ВАК? Вообще кто-то в ВАК аппелировал, интересно узнать?
И если «ответчиком было выражено личное мнение в научной дискуссии», то как в этом участвовала газета — новый участник процесса?
??????
И снова здравствуйте. Всем любительницам «дебилов», узнаваемых «аппелирований» и прочих орфографических ошибок. На газете никто не зарабатывает, она не окупается, на нее просто тратятся деньги и силы для всеобщей же пользы. Тираж в основном сознательно развозится и раздается бесплатно, так что никакого особого смысла в соотношении подписки и стоимости экземпляров. Подписка тоже не окупается, но там по крайней мере в стоимость вкладываются расходы на пересылку. Так что флаг в руки всем, кто пытается подсчитать газетные доходы :-)
удивляет способность заборных писак искажать максимально простые вещи. и умалчивать самое интересное. видимо этот вариант журналистики и есть самый дешевый, что уже не удивляет.
ну да, для всеобщей же пользы кого попало грязью не поливают, а лишь тех, на известности которых и зарабатывают. Обсудите сантехника дядю Васю (или никому неизвестного н.с.) — аудитория и разбежится :) Другое дело, когда Лореаль+РФФИ
«Тут возникает любопытный вопрос: если в ИПХФ специалистов нет, то, казалось бы, тем более не следовало защищать диссертацию именно в этом совете?»
Компания «Умная редакция+Л.+Я.» не назовут ли дис. совет в нашей стране с гармоничным сочетанием специалистов по химии ацетилена и РСА одновременно? Будьте добры.
Нелюбезные анонимы глядят документы ВАК, http://vak.ed.gov.ru/ru/docs/?id54=3&i54=3 , пункт 2.10.
или вот еще: http://vak.ed.gov.ru/ru/docs/?id54=4&i54=4 , п. 15
Я назову. Совет ИНЭОС РАН, например.
>Компания «Умная редакция+Л.+Я.» не назовут ли дис. совет в нашей стране с >гармоничным сочетанием специалистов по химии ацетилена и РСА одновременно? >Будьте добры.
Я назову. Совет ИНЭОС РАН.
P.S. Кстати, желчь неполезна :)
«Стратегия стороны истца основана на том, что в регламентирующих документах не определено понятие «плагиат».
В связи с этим для стороны защиты, возможно, может оказаться полезной информация с сайта
http://skurlatov.livejournal.com/1308901.html
Определение плагиата, данное Генеральной прокуратурой РФ [1]: «Присвоение авторства (плагиат) выражается в том, что лицо провозглашает себя автором чужого произведения, выпуская его полностью или частично под своим именем. Присвоением авторства признается выпуск произведения, созданного совместно с другими авторами без указания фамилий соавторов, использование в своих трудах чужого произведения без ссылки на автора».
Председатель ВАК М.П. Кирпичников [2]: «Плагиат — это перепечатка без ссылки на автора полученных им опубликованных результатов. Это то, что в строгом смысле можно отнести к плагиату. Если мы находим в автореферате несколько чужих абзацев, тогда и появляется основание говорить о плагиате… у ВАК есть одна возможность — не утверждать такие диссертации».
1. http://www.libertarium.ru/prosecution-letter
2. http://www.ogoniok.com/5006/26/
Как правило, при использовании опубликованных материалов требуется разрешение не только и не столько авторов, сколько издательства, опубликовавшего эти материалы. При публикации автор передаёт издательству авторские права, если не оговорены какие-то особые условия. О чём иск вообще, и какая разница, как формулировать «плагиат»? Если в диссертации содержалась значительная часть материала, опубликованного в научном журнале, а издательство этого журнала — ни сном ни духом, или же не было предоставлено свидетельств обратного — то плагиат-таки налицо.
Александра, «о чем иск вообще» могла бы ответить редакцию, которая его имеет на руках, но не сообщает об этом читателю по своим причинам. Выводы о причинах делайте сами.
А вообще иск о распространении соответствующей или несоответствующей действительности (это и разбирает суд) информации, порочащей честь и деловую репутацию. Статья 152 ГК РФ. Наука не при чем.
Интересно, если удастся установить идентичность истца и оскорбляющего ответчиков «анонима» — что скажет судья?
Технически это вполне возможно при соответствующем решении суда, по крайней мере в случае домашнего интернета (просто провайдер по соответствующему запросу выдает справку об использовании в нужное время соответствующего IP, выдававшегося динамически). В случае института это зависит от прилежности админов (многие там сидят на одном и том же IP строго говоря).
Только людям далеким от науки может показаться не очевидным, что соискатель докторской степени не в ладах с элементарной логикой. Вместо того, чтобы поблагодарить профессора Любовскую, которая сделала ей любезность и разъяснила, что заимствование опубликованного текста, авторство которого ей не принадлежит, в особо крупных размерах может рассматриваться как нарушение инструкции ВАКа о недопустимости использования чужого материала, г-жа Кажева назначила ее ответственной за то, что «диссертационный совет не продемонстрировал готовности» присудить ей искомую степень. Удивительно, что лауреат известной премии не знает, что обильное цитирование несовместимо с теми требованиями, которые предъявляются к соискателям ученых степеней. В противном случае можно было бы взять любую диссертацию по химии ацетилена, поменять обложку, вставить ссылку на первоисточник и выходить на защиту. Если кому-то и предъявлять претензии об отрицательном результате защиты, то это диссертационному совету в лице его председателя, и в размере,
сопоставимом с затратами на несостоявшийся банкет.
Остается посочувствовать ответчику и свидетелям о потере драгоценного времени из-за участия в судебном процессе, в котором, как представляется, просто нет предмета для разбирательства.
Я так понимаю, что госпожа Кажева считала, что все двери перед ней открыты и диссертационный совет «продемонстрирует готовность» присудить ей искомую докторскую степень. И вдруг — такой облом! Но уж если к кому и предъявлять претензии в связи с этим печальным для госпожи Кажевой (и, на мой взгляд, счастливым для российской науки) исходом этой защиты, то прежде всего — к ее научному консультанту доктору химических наук Олегу Анатольевичу Дьяченко. Он как научный консультант должен был первым указать госпоже Кажевой на то, что ее литературный обзор не соответствует принятым в науке нормам цитирования чужих работ, и не допускать диссертацию к защите, пока она не будет доведена до должной кондиции. Этого не произошло, так что на господина Дьяченко ложится часть ответственности за происшедшее. Кстати, вызывает удивление его молчание в этой острой и, на мой взгляд, позорной ситуации. Человек, занимающий высокое положение в РФФИ, не имеет права отмалчиваться — он должен либо поддержать свою
диссертантку, либо отмежеваться от нее. Кстати, на месте ответчицы я бы предложил вызвать господина Дьяченко в суд в качестве свидетеля. Я думаю, он четко понимает, чем для него может обернуться выступление в суде в пользу истицы, потому и молчит.
««Есть нормы, где сказано, сколько слов может совпадать, как ставить кавычки?», — спрашивал адвокат истца..»
Адвокат истца может и не знать, что именно в этом и состоит функция диссертационного совета — оценить личный вклад соискателя. В противном случае любой лаборант, записанный в авторский лист большого числа статей, может претендовать на получение ученой степени.
Что касается использования волшебной кнопки «копи-паст» для написания литобзора, то ссылки О. Кажевой на разрешение от авторов обзора противоречат тому, что ею же сформулировано в автореферате как личный вклад.
Поэтому вывод следует только один — О. Кажаева ПЫТАЛАСЬ убедить диссертационный совет, что авторство литературного обзора принадлежит ей. Надо обладать большим чувством юмора, чтобы официально оформлять разрешение на использование функций текстового процессора. Я бы тоже хотел иметь такой сувенир.
Честно говоря, мне совсем не интересно, что думает о содержании слова «плагиат» многоуважаемый профессор Дьяченко. Гораздо интереснее официальная реакция руководства РФФИ о возможности им занимать ответственный пост после скандального обращения в суд его подопечной. Налицо возможный конфликт интересов.
Ну, последнее пожелание чересчур неформально. Шеф не может официально отвечать должностью за оригинальные, скажем так, действия своего ученика. Даже соискатель на кандидата или студент, пишущий диплом, не должен быть в состоянии подставить своего шефа, всего-навсего вытворив какую-нибудь феерическую глупость. А соискатель на доктора — личность вообще самостоятельная, ему (в идеале) руководитель ни по факту, ни по бумагам не нужен.
еще один любитель полазить в чужом белье, своя то жизнь — сплошной кризис жанра: очень скучна
«Удивительно, что лауреат известной премии не знает, что обильное цитирование несовместимо с теми требованиями, которые предъявляются к соискателям ученых степеней. »
Что за Требования?
«Вместо того, чтобы поблагодарить профессора Любовскую, которая сделала ей любезность и разъяснила, что заимствование опубликованного текста, авторство которого ей не принадлежит, в особо крупных размерах может рассматриваться как нарушение инструкции ВАКа»
в газету добрая бабушка обратилась, чтобы всей стране сделать любезность и разъяснить?
И что за инструкция ВАКа, кстати?
Если должность секретарская, то, естественно, никаких ограничений на лицо, ее занимающее,налагаться не может. Но если должность как-то связана с экспертизой проектов, или, что еще более ответственно, с вынесением окончательных решений, то руководитель диссертацией, по которой было вынесено отрицательное решение, автоматически должно быть выведен за рамки экспертизы проектов членов диссертационного совета. Если эта норма не прописана в правилах работы экспертных советов, то РФФИ должно озвучить частное решение. Конечно, я выражаю здесь только свое мнение.