ТрВ-Наука продолжает отслеживать драматичную судьбу физика Валентина Данилова — бывшего директора Теплоцентра Красноярского технического университета, обвиненного ФСБ в шпионаже в пользу Китая (см. № 63 от 28 сентября 2010 г., № 77 от 26 апреля 2011 г., № 87 от 13 сентября 2011 г.).
Несмотря на то, что ученый был осужден на 13 лет по сфабрикованному уголовному делу — в последнем сходятся во мнениях множество специалистов, — Валентин Данилов отбыл уже 2/3 из назначенного ему срока наказания. 17 октября 2011 г. он получил право на условно-досрочное освобождение (УДО). Данилов, не рассчитывая на то, что это право будет реализовано, намеревался попросить о самом малом — переводе из исправительной колонии строгого режима в колонию-поселение. Но и в такой малости ему, еще до заседания суда по этому вопросу, было фактически отказано.
Собственную точку зрения на то, как должен работать институт УДО, Валентин Данилов изложил в своем блоге на сайте радио «Свобода»:
«…Вопрос-то совсем простой. Лицо просто переводится при УДО из исправительного учреждения под надзор органов по месту жительства. Всего-то и дел в степени этого надзора, который, разумеется, разный в зависимости от совершенного ранее преступления. Предоставление УДО — это просто акт перевода осужденного из одного региона отбывания наказания в другой, оформляемый судебными решениями, согласно закону.
Если учесть, что существует еще такой вид исправительного учреждения, как колония-поселение, то вся цепочка переводов выглядит так: колония (особого, строгого, общего режимов), следовательно, суд — колония-поселение — УДО (более легкое наказание). В целом, такая система выглядит разумной» ( www.svobodanews.ru/content/blog/24372026.html).
Однако общепринятая в нашей стране практика такова, что УДО получают только те, кто признал свою вину, хотя это условие и не приведено напрямую в российском законодательстве. Достаточно вспомнить печальные примеры Игоря Сутяги-на — сотрудника Института США и Канады РАН — или совладельцев НК «ЮКОС» Михаила Ходорковского и Платона Лебедева.
Сам Валентин Данилов свое решение добиваться именно смягчения режима, а не УДО, аргументировал так:
«К сожалению, Верховный суд своим Постановлением Президиума по УДО не внес ясности и определенности в вопросе о порядке предоставления УДО. <…>
Поскольку у меня нет оснований считать, что суд при рассмотрении вопроса о моем УДО, будет руководствоваться законом так, как я его понимаю, однозначно, речь может идти только о назначении более мягкого наказания, каким является по закону либо «ограничение свободы», либо исправительные, либо обязательные работы (ст. 44 УК РФ).
Поэтому ответ на вопрос, буду ли я ходатайствовать об УДО, — конечно, «да», только в виде «смягчения» в соответствии со статьей 80 УК РФ».
Как мы уже писали, Фонд защиты гласности открыл специальный счет для сбора денег, необходимых для оплаты работы адвокатов по подготовке ходатайства Валентина Данилова. На призыв ему помочь откликнулись многие неравнодушные люди, в том числе читатели «Троицкого варианта».
Железнодорожный районный суд Красноярска должен был рассмотреть ходатайство заключенного 26 октября 2011 г. Но накануне этого Валентина Данилова неожиданно перевели из КТБ-1 (тюремной больницы), где он находился из-за плохого состояния здоровья, в колонию ИК-17 Красноярского края.
Теперь место отбывания наказания ученого не относится к Железнодорожному суду, куда обращалась его защита. И пока все необходимые документы осужденного доберутся до того суда, в подсудность которого входит ИК-17, может пройти не один месяц.
Как рассказала автору этой статьи одна из сторонников Валентина Данилова, колония, где он удерживается, соседствует с алюминиевым заводом. У жены ученого выбросы этого завода вызывают сильнейшую аллергию, выражающуюся в отеках и удушье. Это делает мучительным для нее каждое посещение исправительного учреждения, будь то доставка мужу передачи или свидание с ним.
Кстати, 17 октября у Валентина Данилова должно было состояться длительное свидание с родными. Записывались за три месяца, поскольку в КТБ-1 не хватает предназначенных для этого комнат. Но когда семья приехала в тюремную больницу, выяснилось, что ученого оттуда увезли. Предупредить своих близких об этом ему не позволили.
Свидания и переписка для заключенного — это единственная тонкая ниточка, оставшаяся между ним и домом. То, что помогает держаться, не упасть в бездну отчаяния. Напоминает об оставшейся за высоким забором и колючей проволокой «мирной» жизни, умножает веру в возвращение к ней. Лишение свидания, тем более человека, никоим образом не «проштрафившегося», — это удар под дых.
Ответственный секретарь Общественного комитета защиты ученых Эрнст Черный так прокомментировал сложившуюся ситуацию: «Подлость чекистских функционеров и их подручных из УФСИНа просто удивляет. Что им еще надо? На истину наплевали. Дело сфабриковали. Осудили. Награды и повышения получили. Человек отсидел ради ваших повышений и наград две трети срока! Остановитесь. Он имеет право на получение свободы. Так, по крайней мере, говорит закон, на который презрительно плюют чекисты. Замечу, что очень похожее всё происходило и с Сутягиным в 2010 году. И отказ в УДО, и перевод в другой лагерь» ( www.grani.ru/blogs/free/entries/192447.html).
Нередко критики называют российскую судебную и уголовно-исполнительную систему бездушной машиной. Ведь эта система скорее карательная, чем исправительная. У нас традиционно заключенные — это люди, вычеркнутые из общества. Практически отсутствуют программы реабилитации бывших осужденных. В то же время, согласно международным стандартам, ни один человек не должен быть потерян.
Когда же дело касается не «простого» осужденного, а того, в чьем преследовании отчетливо прослеживается политический мотив, положение еще хуже. Система вдруг обретает личностные черты, в числе которых — удивительная мелочность и мстительность, порой доведенная до абсурда.
Примеров тому множество. Так, для бывшего сотрудника ЮКОСа Алексея Пичугина, дело которого считают сфабрикованным и политически мотивированным многие независимые эксперты, прокурор потребовал пожизненного заключения в день рождения обвиняемого. В свою очередь Валентина Данилова арестовали не когда-нибудь, а во Всемирный день науки. Однако он не теряет надежды и намерен продолжить борьбу за реализацию своих прав.
«Одно для меня абсолютно ясно, что без поддержки моего освобождения из исправительного учреждения общественностью не видать мне «смягчения наказания» — это точно», — уверен Валентин Данилов. По этой причине исход борьбы, которую ведет ученый, зависит в том числе и от нашего неравнодушия. И это важно не только для Данилова, но и для всех нас — чтобы узаконенная жестокость не стала нормой нашей жизни.
Вера Васильева,
судебный репортер,
корреспондент интернет-портала
«Права человека в России» ( HRO.org ),
специально для ТрВ-Наука