Тотальное непонимание

В понедельник 14 ноября состоялась пресс-конференция ученых, на которой они кратко подводили итоги прошедшего месяц назад митинга протеста (см. ТрВ-Наука, №90, 25.10.2011). Итоги неутешительные: на данный момент ситуация с выделением средств на науку не изменилась, если не считать обещаний нескольких депутатов поспособствовать и попытаться.

Требования ученых остаются неизменными уже не первый год — увеличить долю научных фондов РФФИ и РГНФ в общем финансировании исследований, отменить или внести поправки в 94-й федеральный закон, который превратил рутинные закупки инвентаря для нужд лаборатории в бег с препятствиями, и хотя бы немного поднять зарплаты аспирантам и научным сотрудникам. Хотя последнее требование ученые упоминают редко, опасаясь, что их протесты будут восприняты обществом и чиновниками как банальное выпрашивание денег.

Тревоги ученых вполне обоснованы: на той самой пресс-конференции один из слушателей прозорливо поинтересовался у выступавших, не считают ли они свою позицию иждивенческой? Мол, вместо того, чтобы ценить то образование, которое бесплатно дала им страна, и, не покладая рук, трудиться в лабораториях на благо государства, они устраивают митинги и обивают пороги министерств, выклянчивая дополнительные деньги для фондов с непонятными широкой общественности функциями.

Ученые попытались возразить слушателю, что служить Родине, оно, конечно, хорошо, но иногда исследователям тоже хочется есть. Особенно часто это желание случается у аспирантов, официальная стипендия которых составляет 2,5 тыс. руб. в месяц (sic!). Из невеликих грантов РФФИ завлабы умудряются выкраивать для будущих кандидатов наук по 15-30 тыс. в год (на всякий случай — речь идет о рублях) и таким образом спасти их от немедленной голодной смерти. Без этой смешной в абсолютном исчислении, но жизненно необходимой аспирантам помощи количество выпускников вузов, которые предпочтут грызть гранит науки за пределами одной шестой суши, предсказуемо возрастет.

Упоминание возможной эмиграции вызвало у правоборческого оппонента праведный гнев: «Уезжать — это трусость», — возмутился он и тут же опроверг свой предыдущий вопрос, добавив, что ученым нужно бороться, а не уезжать. Ни сугубо материалистические доводы,что после защиты молодой кандидат теряет общежитие и, если его не берут на ставку (что случается редко), он физически не имеет возможности снимать квартиру, ни более отвлеченные соображения, что ученые ничего не должны государству только потому, что родились и учились здесь, — скорее, наоборот, это страна нуждается в исследователях, которые будут создавать новые технологии и обучать «прикладников», кажется, не убедили патриотичного гражданина.

Позицию упрямого слушателя смело можно было бы считать сугубо личной, если бы она не отражала настроения многих представителей общества. Вопли про забывших свой долг ученых, уехавших за границу за «длинным рублем», и их оставшихся коллег-бездельников, шастающих по митингам в надежде «сорвать» шальные деньги, — типичная реакция на сообщения о новой акции протеста или очередном открытом письме высокому чиновнику. И похоже, что основная вина за такое тотальное непонимание роли ученых в жизни общества лежит на СМИ (раз уж государство самоустранилось от роли просветителя, сочтя грандиозные, но одноразовые проекты и обучение физкультуре более важными задачами). Беда в том, что будущие журналисты закончат те же школы, что и остальные граждане страны, поэтому, кажется, особой помощи с их стороны ученым ждать не приходится.

Ирина Якутенко