О научной группе, которую возглавляет молодой руководитель, докт. биол. наук Максим Тимофеев, много писали, брали интервью [1-3]. Ее выделяет нестандартная форма организации науки, причем фундаментальной. Это — государственно-частное партнерство, АНО «Байкальский исследовательский центр» [4], совместная лаборатория, созданная в 2006 году в структуре НИИ биологии при Иркутском государственном университете. Группа занимается биологическими исследованиями уникального природного объекта — озера Байкал. О том, чему учит эта история успеха, размышляет докт. экон. наук, зав. сектором Института мировой экономики и международных отношений РАН Ирина Дежина.
Истории успеха для современной российской науки, настоящие, не парадные, — вещь редкая. Их надо выискивать, собирать, анализировать. Ими можно восхищаться — вот есть же свое, адаптированное к отечественным специфическим условиям, выжившее на инициативе и без эксклюзивных бюджетных благ- и работает. Хотелось бы вернуться к «успешной практике», которую олицетворяет группа Максима Тимофеева, и посмотреть на нее под другим углом зрения. Чему она учит? В чем условия успеха? Что у нас заимствуется из зарубежного опыта, и что надо было бы заимствовать?
Особенность данной группы — в том, что фактически создан образец частной фундаментальной науки, и Максим Тимофеев ссылается на зарубежный опыт, проводя аналогии с частными американскими университетами, где проводятся фундаментальные исследования, причем на уровне, как правило, более высоком, чем в государственных.
Стоит только взглянуть на топ-исследовательские университеты мира, и это действительно становится очевидным. Причем АНО «Байкальский исследовательский центр» в какой-то мере воспроизводит западную систему управления научным процессом. Есть четкие планы работы; есть разделение научной работы и грант-менеджмента, чтобы максимально освободить ученых от рутинных процедур подачи заявок на контракты и гранты и отчетности по ним. Наконец, есть пресловутые целевые индикаторы — но несущие совершенно иную смысловую нагрузку: по ним меряется научный уровень для самооценки и движения вперед, а не для разных видов отчетности.
Лаборатория функционирует на основе непростой модели «мягких денег» (soft money), что означает отсутствие стабильного и гарантированного бюджета (базового финансирования) и опору на гранты, контрактные работы и пожертвования. Сложность такого финансирования — что очевидно — в его нестабильности, есть риски «провалов» в финансировании, и потому — задержек в зарплате, невозможности закупить вспомогательные материалы и сделать прочие необходимые для проведения исследований траты.
В условиях неопределенности неплохо работает молодежь, но для «остепенившихся» ученых средних возрастов это может стать психологически сложно — хочется социальных гарантий. В то же время есть и преимущества: научная и организационная свобода, мотивация к активной работе, опоре на собственные силы, к развитию научной инфраструктуры. Хотя, безусловно, для фундаментальной науки базовое бюджетное финансирование — это важно, а такая схема проистекает не из-за природной склонности участников лаборатории к авантюризму, а из-за… ненужности: «…раз уж мы никому не нужны, будем нужны сами себе, и мы с коллегами решили создать, можно сказать, частную организацию, которая бы попыталась выжить в России, пользуясь тем, что мы находимся на Байкале, на уникальном месте, интересном для многих людей….» (Максим Тимофеев, интервью на «Наука 2.0») [1].
Почему получилась «история успеха»? Что важно? В первую очередь-люди, их мотивация, подбор коллектива. Казалось бы, это очевидно, и об этом говорят не только применительно к науке, но инновациям, инновационному менеджменту и многим другим областям. Тем не менее, редко где в нашей науке выстраивается кадровая политика, в основе которой лежит стремление достичь высоких, конкурентоспособных научных результатов. В Центре кадровая политика строится на основе нескольких принципов [5], среди которых такие, как:
1) отбор амбициозных, мобильных и мотивированных к занятиям научной работой студентов, начиная с первого-второго, реже — третьего курса (средний возраст сотрудников лаборатории — 27 лет);
2) ориентация уже на четвертом-пятом курсе на написание кандидатской диссертации, а в аспирантуре — на тему будущей докторской диссертации, т.е. непрерывное обучение, повышение квалификации (итог — каждый год защищалась одна кандидатская диссертация);
3) учет формальных показателей результативности работы участников группы — таких, как презентации на конференциях, статьи, цитируемость (подсчитывается индекс цитирования по базе данных Scopus, по российскому индексу научного цитирования РИНЦ, а также индекс Хирша);
4) внимание к изучению английского языка — в том числе самостоятельное посещение языковых курсов для повышения квалификации;
5) обязательные стажировки за рубежом, а также работа с иностранными учеными в России. Максимальная продолжительность стажировок-шесть-восемь месяцев (для аспирантов), для научных сотрудников — до трех месяцев. Такой подход способствует не оттоку кадров, а их циркуляции и потому — росту научной квалификации.
И опять, казалось бы, очевидное: наука интернациональна и должна встраиваться в мировую науку — а потому надо знать английский, публиковаться за рубежом, понимать, как работают зарубежные коллеги в университетах, национальных лабораториях и центрах. А много ли структур, в том числе тех, в которые вкладываются немалые средства, могут похвалиться такими знаниями-навыками? Много ли научно-образовательных центров, которых в стране за последние три года создано-поддержано более 1300, имеют международную репутацию?
Второй важный момент, что нечасто случается не только в практике работы лабораторий, но и целых институтов, — определение реалистичных целей развития, как краткосрочных, так и перспективных. В «Байкальском исследовательском центре» они такие:
1) выход на более высокий уровень публикаций (повышение импакт-фактора журналов, где публикуются сотрудники, с сегодняшних 4,2 до 6,5);
2) запуск новых проектов, расширение международного сотрудничества (в том числе участие в проектах Рамочных программ ЕС);
3) подготовка и защита нескольких докторских диссертаций;
4) диверсификация исследовательской тематики.
А долгосрочная цель — это создание на Байкале Международного центра перспективных биомедицинских исследований.
Эта «история успеха» — не единственная, но единичная. Была, например, интересная и продуктивная идея организации «зеркальных лабораторий», несколько лет назад реализованная в Нижнем Новгороде, а в настоящее время переросшая в лабораторию, создаваемую на мегагрант [6]. Причем идея «зеркальной лаборатории» кажется более оригинальной и учитывающей специфику взаимодействия с учеными-соотечественниками, чем условия, по которым создаются лаборатории на средства мегагрантов. И, безусловно, «зеркальные лаборатории» — более экономный проект.
Есть и другие примеры. Почему же «истории успеха» не изучаются, наработанные подходы не учитываются, в том числе когда в правительстве затевается очередной грандиозный проект по развитию отечественной науки? Наверное, здесь ситуация как с инновациями: ими занимаются только в самом крайнем случае, когда другого выхода нет — и надо рассчитывать, оценивать альтернативы, искать наиболее эффективные пути. Пока такой потребности, несмотря на множественные алармистские разговоры вокруг ситуации в отечественной науке, нет. И путь громких и очень дорогих проектов оказывается предпочтительнее.
При этом новшества во многом заимствуются из-за рубежа. Но для заимствования выбирается нечто яркое, броское и скорее всего труднодостижимое — как Кремниевая долина, которая формировалась долго и эволюционным путем, как исследовательские университеты, как эндаументы, наконец.
Если уж обращаться к иностранному опыту, то, может быть, имеет смысл посмотреть не только на то, что там делается, но и как применяемые меры и действия оцениваются? В тех странах, пример которых так привлекателен, система оценки государственных мер включает не только анализ достижений, но и эффективности управления процессом. А именно, надо искать ответы на два вопроса:
1. Что надо было сделать по-другому?
2. Что можно было сделать не хуже, но за счет меньших средств?
Пока у нас не ставятся такие вопросы, вряд ли будет распространяться отечественный успешный опыт.
1. Из жизни независимой лаборатории. «Наука 2.0» с биологом Максимом Тимофеевым. 20 сентября 2011 г. http://polit.ru/article/2011/09/20/timofeyev/
2. Стрессовые факторы для частного института. 29 октября 2010 г. http://polit.ru/article/2010/11/29/baikal/
3. «Мы были никому не известными учеными», 2 июня 2011 г. www.gazeta.ru/science/2011/06/02_a_3636341.shtml
5. М.А. Тимофеев. История создания и опыт научной работы молодежной исследовательской лаборатории «Проблемы адаптации биосистем» как пример партнёрства государственного и частного секторов в фундаментальных исследованиях. Презентация на Международной конференции научнообразовательных центров. Иркутск, 20 сентября 2011 г. www.baikal-research.org/files/documents/NOC.pdf
6. А. Семьянов. Привлечение ученых из числа соотечественников, работающих за рубежом, для развития российской науки. 10.07.2007 г. www.scientific.ru/society/forum.php?topic=1125.0; о лаборатории, созданной по мегагранту www.brain-ecm.com/index.php/ru/s/research
Какая наука может быть в экологических исследованиях???
В том и беда, что экологические организации, равно как и медицинские, фармацевтические, всевозможные инженерно-технологические берут деньги от государства под сурдинку «науки», наукой не занимаясь. Экология, медицина, фармакопея — это отдельные отрасли деятельности, науки касающиеся, но не более того.
А.С.Керженцев, Новое перспективное научное направление, ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2012, том 82, № 5, с. 1–9
«Экологический подход к описанию биологических объектов применяли в своих трудах отечественные и зарубежные учёные ещё в XVII–XVIII вв.: И.И. Лепёхин, А.Ф. Миддендорф, С.П. Крашенинников, А. Реомюр, А. Трамбле, Ж. Бюффон, К. Линней, Г. Йегер. Тогда же Ж. Ламарк и Т. Мальтус впервые предупредили человечество о возможном истощении природных ресурсов в результате перенаселения Земли. В России экологические тенденции особенно активно развивались во второй половине ХIХ в. в трудах Н.Ф. Рулье, Н.А. Северцова, В.В. Докучаева. Известный современный американский эколог Ю. Одум (1975) справедливо назвал В.В. Докучаева основателем экологии – один закон природной зональности стоит того.
Э. Геккель впервые выделил экологию как самостоятельный раздел биологии. В своей главной книге “Всеобщая морфология организмов” он писал: «Под экологией мы понимаем сумму знаний, относящихся к экономике природы (выделено мной. – А.К.): изучение всей совокупности взаимоотношений животного с окружающей его средой, как органической, так и неорганической, и прежде всего – его дружественных и враждебных отношений с теми животными и растениями, с которыми он прямо или косвенно вступает в контакт. Одним словом, экология – это изучение всех сложных взаимоотношений, которые Дарвин назвал “условиями, порождающими борьбу за существование”» [2, c. 8]. Если в этом тексте вместо двоеточия поставить точку, получится современное определение экологии. Однако, в соответствии с полным определением Э. Геккеля,
экология стала разделом зоологии, изучающим экологию животных. Потом возникли другие разделы: в ботанике – экология растений, в микробиологии – экология микроорганизмов, в физиологии и медицине – экология человека.»
Если решать ненаучные, а инженерно-технологические задачи по обеспечению качества воздуха в помещении необходимо применять системный подход. В данном случае под системой можно понимать помещение, в котором находится человек. Тогда подсистемами являются железо, обеспечивающее воздухообмен (закон разбавления) и организм человека. Таким образом, имеем одну закрытую подсистему, а другая является сложной открытой подсистемой. В системе они должны функционировать согласовано.
Например, по углекислому газу нам необходимо знать зависимость изменения кислотности крови от концентрации углекислого газа в помещении.
В данном случае и в отличие от медиков такой параметр как концентрация бикарбоната в крови мало информативен. Поэтому второй константой диссоциации угольной кислоты пренебрегать нельзя. Тогда два процесса: диссоциация угольной кислоты и кальцификация в организме человека, т.е. образование кальцита, становятся связанными между собой и влияют на кислотно-основной баланс в организме человека.
Отсюда следует, что, поддерживая концентрацию углекислого газа в помещении на определенном уровне и при соответствующей экспозиции можно заставить функционировать организм человека в зоне оптимума или в верхней зоне регуляции, а можно свалиться до уровня верхнего пессимума – зоны нарушения жизнедеятельности высоким значением фактора.
Очевидно, что кальцит может образоваться во внеклеточной жидкость. Для этого необходимо, чтобы произведение концентраций исходных реагентов превысило произведение растворимости кальцита в определенном объеме внеклеточной жидкости. Таким объемом могут служить поры вне клеток, которые могут образовываться при плотной упаковке клеток их мембранами. Тогда возникает вопрос:”За счет чего в такой подсистеме, которую образуют клетки, они могут сжиматься и растягиваться?” За счет процессов происходящих внутри клеток или вне клеток? Например, за счет проявления эффекта Ребиндера вне клеток при изменении поверхностного натяжения на развитой поверхности мембран.
Если за счет внутренних процессов, тогда непонятна роль ионных каналов МСК
Механоуправляемые, или механосенситивные, ионные каналы (МСК) раскрываются или закрываются в результате изменения натяжения мембраны, переданного через цитоскелет, вследствие механического воздействия на клетку.
Таким образом, механоуправляемый ионный канал – это канал, у которого изменение проводимости является ответом на механическую деформацию мембраны.
В том случае, если работает эффект Ребиндера, то тогда роль МСК своего рода защитный клапан для котла паровоза. Только может работать в прямом и обратном направлении.
Следует особо отметить, что физиологи не исключают, что нерегулируемый рост, характерный для раковых клеток, связан с поломкой механопередающей системы.
При таком рассмотрении данной подсистемы и это можно объяснить. Если рассматривать МСК как дефект поверхности мембраны. Отсюда можно предположить, что при достаточно высокой флуктуации поверхностного натяжения и в соответствии с эффектом Ребиндера и его обратимостью высока вероятность разрыва МСК с последующим восстановлением размера и функций без гибели клетки.
Таким образом, ненаучный подход к рассмотрению конкретной проблемы на уровне “паровоза” привел нас к очень серьезной проблеме, которую поставил Ю. Лазебник в своей статье: “Может ли биолог починить радиоприемник, или что я понял, изучая апоптоз”
Правда не понятно, что при решении конкретных задач делает фундаментальная наука? Складывается впечатление, что на сегодняшний день российская фундаментальная наука способна только обсуждать гранты, публикации и бороться с лженаукой.
Очевидно, что вышеизложенная проблема не имеет решения без фундаментальной науки.
Не совсем понятно, чем Вам не по душе экология как наука? Чем она отличается, например, от физиологии или палеонтологии? Экология- наука, изучающая взаимоотношение организма и среды. Что тут ненаучного?
«В том и беда, что экологические организации … берут деньги от государства под сурдинку «науки», наукой не занимаясь»
Интересно, а например, Институт проблем экологии и эволюции имени А.Н. Северцова РАН относиться к таким «экологическим организациям»
Конечно, в условиях циничной «государственной» политики в отношении науки (да и ко всему другому тоже) можно пытаться и обезъянничать с запада или пережить неблагопритяные времена в катакомбах (чтобы потом были хоть какие-то точки роста). Давайте и школы тогда сделаем частными — чего мелочиться? Может пора опомниться и вернуться ко всему хорошему, что было в СССР, а не стоять с протянутой рукой: «Подайте на фундаментальную науку»?
«Давайте и школы тогда сделаем частными — чего мелочиться?»
Что-то я не понял, а что сейчас частных школ нет?
Насколько я понимаю статью, речь не идет о переводе все науки на частные рельсы.
Просто приводиться пример успешной частной инициативы. Все должны быть: и частные, и полу-частные, и промышленные, и корпоративные, и государственные. Больше Центров хороших и разных. Вопрос о том что все должно быть конкурентно и более-менее справедливо, а в СССР что была конкуренция и справедливость? Я не думаю.
Вы же понимаете, что фундаментальная наука не даёт быстрых прибылей. А может и вообще не дать. Поэтому её поддержка — это забота государства. Есть у нас крупный бизнес, который может немножко пожертвовать своей прибыли? Хочет ли он это сделать? Ну разве что для пиара: один-два красивых жеста.
Вероятно вы не в курсе, но бизнес во всем мире делается с целью зарабатывания денег, а не с целью их траты. Если в развитых странах бизнес тратиться на науку, то он тратиться с расчетом потом на этом заработать. Благотворительность это из другой сферы и к бизнесу как таковому не имеет ни какого отношения вообще.
Почему у нас должно быть по другому?
У нас тоже есть примеры благотворителей от бизнеса. А то что инвестиции не идут в науку массово, так тому масса причин. Главная из которых отсутствие спроса на выскотехнологическую продукцию местных производств и отсутствие стимулирования и создания условий на уровне государственной политики (не балобольства по теме, а реальной политики).
Фундаментальная наука не сводится к тому, чтобы бизнес мог ею пользовать для зарабатывания денег. У неё совершенно другой статус и задачи. Для внедрения научных разработока необходимо развивать прикладную (отраслевую) науку.
Отличие прикладной от фундаментальной науки я хорошо представляю. Не совсем понимаю к чему именно вы клоните в своих сообщениях. То, что фундаментальную науку должно поддерживать государство, а прикладную бизнес (но не наоборот) это мне кажется и так понятно. А вот почему негосударственным научным центрам нельзя заниматься фундаментальными исследованиями, я понять не могу. Гарвард и Стенфорд частные ВУЗы, к примеру.
Вас не затруднит пояснить свою мысль: “Зачем бизнесмену нужна гора макулатуры под названием «Деньги»?”
Кто-то коллекционирует особняки, кто-то яхты. Есть и такие, которые строят один бассейн для себя, другой для гостей, а третий для любимого бегемота только потому, что сосед завел для себя любимого крокодила. С этим то, как раз все понятно. У каждого свои “тараканы” в голове. А вот чтобы коллекционировали макулатуру, с этим сталкиваюсь в первый раз. Когда деньги являются средством достижения цели это как раз понятно. Но чтобы они являлись целью? По всей видимости, исключением является только Скрудж Макдак. По крайней мере, других исключений я не припоминаю. Правда, когда путают цель и средство достижения цели, вот это сплошь и рядом.
Согласен, не ради макулатуры люди живут наукой и занимются прочей осмысленной и полезной трудовой деятельностью.
Но видно скоро нашим спорам конец. Медведев ускоренными темпами (к 23 июня) хочет загнать Россию в ВТО. Тогда не будет ни науки, ни промышленности, ни, тем более селеского хозяйства. И про школы, детсадики и поликлиники — тоже забудте.
Мда, мерзкая ВТО, несомненно, убивает всюду напрочь детские садики — тут уж и к гадалке не ходи…
Для каких-то стран (с определённым уровнем развития) ВТО очень даже благо. Сначала, вообще-то модернизируют экономику до приемлемого уровня, а потом уже тягаются с сильными мира сего. А мы что с голой пяткой на саблю? Разве не понятно, что большая часть наших неконкуренто способных преприятий разорится и будет масштабная безработица? Цены будут как в Париже, а зарплата — как в Воронеже? У кого будут деньги на садики? У кого их много — тем садики, вообще-то не нужны!
Обсуждение наилучшего момента для вступления в ВТО и необходимости, возможно, его перенести — это все же несколько иное, согласитесь. У меня ни малейших симпатий к нынешним верхам, но принятый еще десятки лет назад путь интеграции в мировое сообщество (безусловно, разрушительный во многом для прежнего уклада, но теперь уже необратимый) так или иначе ведет к вхождению в организации типа ВТО. Простые лозунги типа «Долой ВТО», безусловно, путь к сердцам масс отыщут, но в результате, как правило, разговор получается неконструктивный.
Зачем нам ВТО, когда на втором заседание пленарной сессии XII Международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества по теме: «Качество и образ жизни: изменение во времени и пространстве» была представлена следующая информация:
«Россия отнюдь не единственная страна, которая сталкивается с проблемой неравенства, отметила в своем докладе Саския Сассен, профессор социологии Колумбийского университета. В США уровень неравенства также велик и коэффициент Джини приближается к 40%. В западном мире с 1980-х совершается переход от логики развития общества, основанной на массовом производстве и массовом потреблении, а также главенстве сильного среднего класса, к логике «исключения» групп людей из социума. Причем это социальное исключение «происходит изнутри», считает Сассен. Мир постепенно входит в стадию деглобализации.
Экономика и политические решения больше не обращены к человеку, он перестал быть самым ценным «компонентом» экономики. Наибольшая ценность теперь у ресурсов — в особенности у земли. С 2006 года 30 миллионов гектаров земли в самых бедных странах были куплены или арендованы богатыми странами и корпорациями. В итоге местное население, жители окрестных деревень, жившие за счет этой земли, оказалась попросту исключены из экономики, сказала Сассен.»
http://www.hse.ru/news/recent/28255655.html
Что значит «путь необратимый»? Кто это командует путями? Захочет народ по-настоящему собраться в новый обновлённый (учтя все ошибки и перегибы) СССР — кто этому помешает? Или демократия как полупроводник — работает в одном направлении?
А зачем нам идти в обваливающуюся мировую экономику? Мировой финансовый кризис -это ведь не то, что на самом деле творится. После кризиса «больной выздоравливает», а это не кризис — это катастрофа (онколология). Система ВТО, если Вы не знаете, предусматривает менять экономические законы страны на своё усмотрение. Если решит ВТО, что правительство через чур защищаете своих производителей или какие-то отрасли — Вам «дадут по рукам». Вот Греция вступила в ВТО — ей разарешили только виноделием заниматься, и еще чем-то по-мелочи. Что сейчас там: 26% безработных, а среди молодёжи — 50%.
Ну да, все страны идут сейчас не в ногу, одна лишь — уже не существующая — в ногу. И могла бы всех научить, как хозяйствовать, однако больше двадцати лет уж нету. Мечтайте дальше и раздавайте «надежные» бесплатные рецепты. Можно еще помечтать, как бы все вдруг по всеобщему согласию захотели вдруг восстановить персидскую империю или Элладу.
Для того чтобы модернизировать экономику, нужны специалисты.
По всей видимости, академик В.А.Легасов – ученый с мировым именем (в области использования ядерно-физических и плазменных методов для синтеза и исследования свойств новых соединений с элементами в аномально высоких окислительных состояниях; ядерной и плазменной технологии; энергосберегающей технологии и водородной энергетики), ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС , – предвидя с какими экологическими проблемами мы можем столкнуться, сформулировал требования к подготовке специалистов следующим образом: «…в прикладной науке теперь нужен не столько специалист по предмету, сколько специалист по проблеме, т.е. «технологический» специалист… Образование должно стать настолько фундаментальным, чтобы выпускник мог спокойно ориентироваться в любой специальной области знания, которой коснулся по работе… Выход вижу в предпочтении вузами базовых, общих дисциплин – физики, химии, математики, обязательно экономики. И во введении связывающих курсов по общечеловеческим проблемам».
У нас таких специалистов нет, а, судя по реформам школьного образования, и вообще не будет.
Зачем нужна наука? Борьба с лженаукой. Иск ООО “Редокс” к журналистке Мурахтаевой. Что можно делать по-другому?
Есть ли причинно-следственная связь между этими проблемами?
Если подходить к рассмотрению данных проблем традиционным способом, то связи нет. А если попытаться подойти нетрадиционным способом, тогда интересно, что получится?
Например, клетка не имеет ни ручек, ни ножек, да и мозгов у нее нет, а вот сжиматься и растягиваться может. Почему? А вот полости, которые образуют эти клетки между собой при плотной упаковке, за счет проявления эффекта Ребиндера таким свойством обладают. Отсюда вопрос: “Клетки сжимаются и растягиваются сами по себе или их заставляют это делать полости, которые этим свойством обладают?”
Это тот вопрос, на который может ответить только фундаментальная наука.
При этом не суть важно, что заставляет клетки растягиваться и сжиматься, т.к. это следствие, а важна причина, которая к этому приводит. На мой взгляд, причиной может являться количество биогенных элементов, которые поступают в организм человека с водой, пищей, воздухом и через кожу. Концентрация i-го биогенного элемента в организме суммируется и приводит к строго определенному эффекту. Как работает данный механизм неизвестно, т.к. фундаментальная наука на этот вопрос ответа не дала. Зато к воде имеет отношение Петрик, к продуктам питания ГМО, воздействием на кожу и мышцы железяка ООО “Редокс”. Во всех этих случаях доказательная научная база положительного или отрицательного воздействия на организм человека отсутствует. Поэтому во всех этих случаях пытаются притянуть за уши доказательную базу, построенную на ощущениях человека.
Благодаря П. Оле Фангеру в климатике такая методика существует и достаточно хорошо проработана на научной основе.
Вот мнение одного из санитарных врачей:
« Для определения необходимых параметров микроклимата в помещениях цивилизованный мир пользуется двумя основными международными стандартами ANSI/ASHRAE 55-2004-2010 и EN ISO 7730:2005, которые основаны на математических моделях Фангера, одна из которых была разработана для общего температурного комфорта (Fanger, 1967) и известна как модель PMV (Predicted Mean Vote), и модели «сквозняков» (Fanger, 1988). Здесь вклад Фангера непререкаем и общепризнан.
А вот попытку Фангера формулизовать столь сложное явление, как загрязненность воздуха, нельзя признать удачной; применимость олфо-деципольной концепции в современных условиях, когда загрязненность воздуха помещений далеко не исчерпывается «биовыделениями» человека, крайне ограниченна. Идея Фангера выражать все источники загрязнения в олфах, не нашла отклика у специалистов, и практически нигде не применяется. Достаточно проблематичной выглядит задача измерения в универсальных единицах агентов аэрозольной, химической, биологической природы, радикально различающихся по способам и путям проникновения в организм, эффектам биологического действия, последствиям для здоровья, субъективным ощущениям».
При этом следует отметить, что:
« Насколько нам известно, в беседе с профессором Bjarne W. Olesen, директором Международного центра по качеству воздуха и энергосбережению, рекомендуемые в стандарте величины воздухообмена (ASHRAE 62.1-2004, 62.1-2007) не основываются на объективных физиологических реакциях человека, а получены путем статистической выборки среди людей, адаптированных к внутренней воздушной среде (количество удовлетворенных – 80 %)» Цитата из статьи Шилькрота Е.О., Губернского Ю.Д. Сколько воздуха нужно человеку для комфорта?// АВОК №4/2008
Не стоит на месте и Евросоюз.
Вслед за публикацией приоритетных направлений для повышения энергоэффективности зданий в Европе состоялся форум REHVA. Результаты форума REHVA по стандартам в области вентиляции опубликованы в журнале АВОК №5/2009 «США – Европа разногласия остаются».
Форум был посвящен необходимости разработки руководящих принципов и стандартов по вентиляции в Европе, т. к. существующих стандартов недостаточно для работы проектировщика. На форуме было отмечено, что многие исследования указывают на более высокую частоту проявления симптомов больного здания в зданиях с механической вентиляцией, но причина все еще не ясна. Нет понимания, как учесть это различие. Окончательный вывод: необходимо работать над улучшением руководящих принципов и стандартов в области вентиляции, и REHVA должна проявить инициативу в этой области.
Таким образом, мы имеем два совершенно разных подхода к решению одних и тех же проблем. Это те проблемы, которые может разрешить только фундаментальная наука.
Бездействие фундаментальной науки приводит к конфликту интересов, например, «ООО “Редокс” — Мурахтаева».
Процесс этот закономерный и его описал еще лет 25 – 30 назад академик Легасов, что отмечается в статье Легасовой М.М: «Академик АН СССР Валерий Алексеевич Легасов». Сборник. Чернобыль: долг и мужество /Под ред. Дьяченко А.А. – М. : Воениздат, 2001. 320 с.
«В реальной жизни равномерное распределение благ и ущерба недостижимо, поэтому важны ограничения:
1. деятельность, при которой хотя бы небольшая группа населения подвергается чрезмерному риску, не может быть оправдана, даже если она выгодна обществу в целом,
2. учитывая вероятностную природу распределения выгоды и ущерба среди членов общества, т.е. невозможность точно предвидеть все последствия от той или иной деятельности для каждого, люди добровольно соглашаются на определенный, не превышающий чрезмерный, риск».
На мой взгляд, конфликт интересов между производителем прибора массажа и статьи журналистки возник в соответствии с двумя этими пунктами академика Легасова. При этом я предполагаю, что конфликт возник на уровне подсознания, т.е. инстинктов.
Совсем не случайно Валерий Зорькин, Председатель конституционного суда в статье: «Верховенство права и императив безопасности» http://www.rg.ru/2012/05/15/zorkin-poln.html сослался на Аристотеля и Ницше:
«В этой связи мне приходят на ум две прописные истины. Первая, по поводу общества, сформулирована еще Аристотелем — «человек по своей природе общественное животное». То есть, он вне и помимо общества неизбежно становится просто животным. Вторую, по поводу культуры, возьму у Ницше, который писал, что человеческая культура — лишь тонкая кожура над раскаленным хаосом звериного».
При этом системного подхода к рассмотрению причин конфликта не наблюдается ни с той, ни с другой стороны. По всей видимости, этот конфликт интересов уже объект исследования этнологов.
Позиция инженеров по вопросу «Что день грядущий нам готовит?»
Mario Costantino один из создателей Федерации европейских ассоциаций по отоплению, вентиляции и кондиционированию (REHVA) и сети европейских проектных организаций в своей статье «Кто боится синдрома «больного» здания» журнал АВОК №4 за 2012 год отмечает:
“Техническая цивилизация, в которой мы живем, основной упор делает на «что» и «как». Напротив, перед тем как спрашивать, что и как, мы обязаны уметь ответить на необходимые вопросы «почему» и «кто»».
Mario Costantino поясняет, что как было сказано кем-то, речь идет о своего рода «птолемеевой революции», которая приводит к возвращению в центральное положение субъекта, т.е. человека или человеческого общества, их здоровья, благосостояния, комфорта.
В то же время академик В.А. Легасов говорил, что безопасность — это не свойство объекта, за который отвечает то или иное ведомство, а вообще защищенность человека и окружающей среды от вредных воздействий техносферы от чрезмерной опасности.
Необходимо идентифицировать и количественно определить потенциальные опасности, обозначить «приемлемый» уровень риска, выше которого опасность чрезмерна, и с помощью инженерных и организационных мер построить систему защиты от чрезмерной опасности.
В.А. Легасов отмечал, что в современной трансформации научно-технической революции в революцию научно-технологическую, когда на первые позиции выходят вопросы «как, зачем, с каким материальным и социальным риском», а не «что, сколько» мы производим.
О недостаточности чисто экономических принципов и критериев хозяйствования и необходимости нравственных принципов в экономике, обеспечивающих безопасность и комфорт человека, ради которого только и должна функционировать экономика,
Таким образом, взгляды В.А. Легасов и Mario Costantino совпадают.
На данном этапе возникают серьезные проблемы, с которыми сталкивается инженерный состав.
Mario Costantino подчеркивает, что когда дело доходит до санитарно-гигиенических факторов, трудности лишь усугубляются. Инженер отчаянно нуждается в исходной информации, которую не может предоставить никто, кроме исследователей, а также в правилах ее применения, в стандартах, а подчас и в законах, которые позволяли бы правилам и стандартам работать заданным образом. Но вот решений ни исследователи, ни законодатели не дают. Они могут дать информацию или наставления, но после этого в дело вступает инженер, чтобы найти решение физических задач.
От себя добавлю. Попробуйте найти решение физических задач в соответствии с законом 94 ФЗ. Попробуйте с помощью этого закона решить хотя бы одну проблему.
А вот совсем скоро этот закон расплодит столько конфликтов интересов, что все стоять будут на ушах, чесать репу, не будут знать, что делать с этими проблемами и как снять напряжение в социальной сфере.
2 Л.Л. Гошка:
А зачем в постите тут эти длинные и бессмысленные тексты? Что вы ими хотите сказать?
Насчет бессмысленности все относительно, если бы бездействие фундаментальной науки и отсутствие компетентности законодательной власти не приводили бы к серьезным проблемам, которые изложены ниже, тогда вся изложенная информация была бы бессмысленой:
«А что делать школам, где старые «дырявые» окна поменяли на ПВХ?
Ситуация следующая.
При «освоении средств», выделенных на ремонт школы, построенной 30-50 лет назад, обязательно меняют окна.
После откатов и т.п. денег остается лишь на самую убогую комплектацию окон. Обычно, это максимум «глухого» остекления и одна створка с распашным открыванием, часто даже без режима «щелевого проветривания».
Итог — после интенсивного проветривания во время перемены концентрация СО2 растет очень быстро, 5000 ppm набирается легко.
На одном из оконных форумов есть целая тема по этой проблеме в г. Миассе. К концу урока бывают обмороки детей.
Как учителя пытаются решить проблему?
На время урока створки оставляют в положение «откинуто». Результат — ангины и отит на следующий день у учеников крайнего ряда у окон.
Урок делится на две части, 20 минут и перемена, еще 20 минут и перемена.
Наиболее сообразительные учительницы пробуют откидывать створки окон, а два образовавшихся по бокам створки треугольных отверстия закладываются тряпками, чтобы холодный воздух втекал в помещение как можно выше.
Кардинальное решение — перевод ребенка в школу, где еще осталась старая «столярка”.»
http://forum.abok.ru/index.php?showtopic=2534&pid=609165&st=940&#entry609165
Случайно данная ситуация описана не из той школы, которую посещают ваши родственники?
А так это не мои, а ваши проблемы.
Это только цветочки, а ягодки будут впереди:
«… Конечно, некоторые находят пропитание и за пределами кормящего этнос ландшафта, как делали это, например, англичане в Индии или как поступают жители современных мегаполисов и урбанистических конгломераций. Но с точки зрения этносферы это кратковременные флуктуации. Исключение, а не правило. На популяционном уровне, т.е. на уровне этноса в целом, существование вне этноса немыслимо. И поэтому современная промышленная цивилизация обречена. Она не исчезает лишь благодаря беспрецедентным темпам ограбления накопленных биосферой миллиардами лет природных ресурсов и осквернения неповторимых ландшафтов. Её ждёт судьба Мохеджо-Даро и Вавилона. Только экологическая катастрофа произойдёт в более крупных масштабах.»
Л.Н. Гумилёв, К.П. Иванов, Этнические процессы: два подхода к изучению,
журн. «Социологические исследования», 1992, №1, стр. 50-57
Обоснование требуется?
Без труда можете найти в таком научном направлении, как функциональная экология.
«Виновником экологических бедствий оказался человек, который сумел нарушить закон природы, регулирующий численность популяций всех видов. Угроза возможной гибели популяции в целом в результате изменения качества среды обитания мирным путём делает бессмысленными военные действия за передел территорий и ресурсов. Изменение химического состава воздуха, воды и пищи вкупе с ростом дефицита ресурсов жизнеобеспечения становится несовместимым с жизнью каждого жителя Земли, независимо от возраста, национальности, общественного статуса, размера капитала и т.д.»
Причина в следующем:
« Надо твёрдо усвоить, что в изменённой среде обитания человек как биологический вид существовать не сможет. Размер территории, капитала и материальных ресурсов значения не имеет, главную роль играет генетическая программа вида и условия её реализации. Если условия не соответствуют программе, она невыполнима, в результате вид выпадет из состава биоты. Это обычная биологическая процедура регулирования численности популяций и видового разнообразия биосферы, она совершается постоянно.»
А.С.Керженцев, Новое перспективное научное направление, ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2012, том 82, № 5, с. 1–9
Этого достаточно или рассказать, что будет в организме человека, когда к сороковым годам этого столетия концентрация углекислого газа в атмосферном воздухе достигнет 426 ppm? В данном случае адаптации организма к изменившемся внешним условиям быть не может. Поэтому, если не предпринимать никаких действий, то дальнейшее развитие событий будет происходить по сценарию Л.Н. Гумилева.
На сегодняшний день научным журналистам вопрос «Что можно делать по-другому?» можно смело переформулировать на вопрос «Что уже необходимо срочно делать по-другому?»
Земля приближается к «критической точке» в изменении климата, что приведет к быстрому и необратимому процессу разрушения окружающей среды. К такому выводу пришла группа ученых во главе с биологом Калифорнийского университета в Беркли Энтони Барноски. Они опубликовали свою статью в журнале Nature.
По их мнению, стремительный рост численности населения, исчезновение редких видов растений и животных, излишняя эксплуатация энергетических ресурсов и глобальное потепление — все это приводит к масштабному кризису, последствия которого будут необратимы. «В последний раз подобную поворотную точку Земля миновала 14 тыс. лет назад, когда закончилась эпоха оледенений. В этот период произошло исчезновение половины животных, а затем началось распространение человеческой популяции на всех континентах планеты», — пояснили ученые.
Из-за сжигания органического топлива концентрация углекислого газа в атмосфере выросла на 35% по сравнению с доиндустриальной эпохой, как следствие, кислотность океана за последние 20 лет увеличилась на 5%. Также из-за того, что города продолжают разрастаться и занимают все большую площадь, биоразнообразие резко снижается.
Постоянный адрес статьи:
http://www.utro.ru/articles/2012/06/08/1051567.shtml
Для того чтобы не возникало расхождение между восприятием и реальностью по поводу нашей страны приведу слова А.С.Керженцева из частной переписки:
«Я своими глазами видел результаты вспышки численности популяции сибирского шелкопряда. Маленькая серенькая бабочка за 2-3 года уничтожила 5,5 млн. га таежных лесов. Погибли могучие кедры, пихты, лиственницы на огромной площади в Обь-Енисейском междуречьи. Закрылись десятки леспромхозов и вновь построенный Асиновский деревообрабатывающий комбинат, лишились работы и жилья тысячи людей. Всего-то из-за серенькой бабочки. Мы плохо знаем законы природы, благодаря которым она существует миллиарды лет и переживает самые разные катаклизмы с минимальными потерями. У природы надо учиться строить нашу жизнь, а мы ее учим и получаем по затылку. Президент Римского клуба обещал опубликовать книгу, где описано 100 технологий, основанных на принципах и законах природы, а всего их наработано больше 2000.
Мы можем не заметить беды, как та лягушка, которая не заметила, как сварилась в сосуде с водой, которую медленно подогревали.»
Здесь уместно вспомнить и слова Джорджа Сороса по поводу теории рефлексивности.
«Следует различать условия, близкие к равновесным, когда определенные корректирующие механизмы предотвращают слишком разительное расхождение восприятии и реальности, и условия, далекие от равновесного состояния, когда действует рефлексивный механизм двойной обратной связи и тенденция к сближению восприятии и реальности не возникает, если не происходит значительных изменений в существующих условиях, то есть изменения всего режима »,
Джордж Сорос, Алхимия финансов.
Учитывая сложную экологическую обстановку, с позиции ненаучного подхода и уровня паровоза, т.е. инженерно-технологической точки зрения выход из сложившейся ситуации возможен только с переходом на шестой технологический уклад. Для этого необходимо разрабатывать инновационные технологии. Что подразумевать под этим понятием?
Мало их разработать, но их еще надо внедрить. Как это сделать, когда у каждого человека в голове свои “тараканы”. Как свести воедино законы техно-, социосферы и биосферы?
Для решения данной проблемы нужна какая-нибудь научная основа.
Воспользуемся высказыванием Л.Н.Гумилева о том, что закономерность общественной формы движения материи в человеке так переплетается с биологической, биохимической и биофизической, что необходимость четкого разграничения их очевидна.
Теперь необходимо найти что-то материальное, где можно произвести это разделение. Почему бы нам ни обратиться за помощью к В.И. Вернадскому
В.И. Вернадский отмечал, что:
1. изучение явлений жизни в масштабе биосферы дает нам и более определенные указания на теснейшую связь между ней и биосферой.
2. явления жизни должны быть рассматриваемы как части механизма биосферы и что те функции, какие живое вещество исполняет в этом сложном, но вполне упорядоченном механизме – биосфере, основным глубочайшим образом отражаются на характере и строении существ.
3. среди этих явлений на первом месте должен быть поставлен газовый обмен организмов – их дыхание.
4. в мире организмов в биосфере идет жесточайшая борьба за существование – не только за пищу, но и за нужный газ.
5. эта борьба более основная, так как она нормирует размножение, т.е. дыханием определяется максимальная возможная геохимическая энергия жизни на гектар.
6. соглашаясь с выводами Ж. Дюма и Ж. Буссенго, и поэтому живое вещество может быть рассматриваемо как придаток атмосферы.
7. генетическая связь жизни с газами биосферы чрезвычайно велика. Газы биосферы всегда генетически связаны с живым веществом, и земная атмосфера им определяется в своем основном химическом составе.
8. возможно при жизни организма атомы углерода, уходящие в виде углекислоты в атмосферу или воду, происходят от стороннего в него входящего вещества – пищи, а не от вещества, строящего углеродистый остов организма.
В.И. Вернадский сделал важные выводы, что
1. в таком случае только в протоплазматической основе жизни и ее образованиях будут собираться удержанные в живой материи, не выходящие из нее атомы.
2. необходимо пересмотреть представление о характере обмена – движения атомов – внутри организма, об устойчивости протоплазмы, воззрения, выдвинутого еще К. Бернаром.
Получается, что разделение можно попробовать произвести на уровне протоплазмы, но с учетом нужного газа.
Но, ранее мы уже проделали этот путь: от клетки к мембранам, а через клеточные поры к закону разбавления (вентиляции). Попутно выяснили, что поры обладают свойством менять свои размеры относительно критического размера (эффект Ребиндера).
Отсюда можно сделать вывод, что задача климатизации, как технологии не только в обеспечении комфортных условий и в поддержании определенных параметров микроклимата, а возможность управления физическими и биохимическими процессами в организме человека используя закон разбавления. Для чего это надо?
При достижении концентрации углекислого газа в атмосферном воздухе в 426 ppm (требуется экспериментального подтверждения) по своей сути улица станет душным помещением, а в помещении надо будет создавать искусственную среду обитания близкую по своим параметрам к улице. Другими словами если генетическая программа вида не будет соответствовать в естественных условиях, то тогда необходимо создавать искусственную среду обитания, которая бы соответствовала генетической программе вида. Правда тут встает другая проблема, а что будем есть?
Решить все эти проблемы без фундаментальной науки невозможно.
Если я правильно понимаю, то этнос создает государство. При этом население должно выполнять функцию сохранения, а государство функцию развития. Вот и источник финансирования фундаментальной науки – государство. Государство обязано выполнять свои функции в полном объеме, а не перекладывать их на кого погодя.