В одном из номеров ТрВ-Наука развернулась небольшая дискуссия по поводу того, нужны ли пресс-службы в научных институтах. Разговор шел в основном о том, что хорошего могут сделать пресс-службы для журналистов. Однако мало кто вспомнил о том, зачем пресс-службы нужны ученым. Конфликт с фильмом на телеканале «Культура», который активно обсуждается сегодня, — в своем роде «отрицательный» пример того, что теоретически могла бы сделать хорошая пресс-служба для Марии Медниковой.
Начну с того, что научно-популярного кино в России очень мало. Оговорюсь: в данном случае я имею в виду фильм, где бы последовательно и логично излагались научные сведения об окружающем мире, концепции и даже гипотезы. Ключевые слова — «последовательно» и «логично». Те фильмы, которые мне приходилось видеть, пытались «взять» зрителя яркими картинками, мелькающими в режиме клипа, грозным голосом ведущего и громкими словами, вроде «уникальное открытие» и «страшная катастрофа». Но ни один из них (почти) не имел цели разъяснить что-то человеку перед телевизором, показать взаимосвязи явлений и объяснить, почему ученые считают так, а не иначе.
Причина, вероятно, в том, что создатели этих фильмов привыкли думать не понятиями, а образами, и образы эти в большинстве своем приходят из популярной культуры и отчасти — чуть ли не из мифологических представлений о действительности. В рамках такого мышления, действительно, не существует критерия «доказанности» или «недоказанности», а только различные «мнения» о явлении.
Это, к сожалению, наша реальность, и с ней приходится считаться. А значит, соглашаясь на участие в съемках научно-популярного фильма, ученый должен понимать, что лента, которую он увидит в финале процесса, может совершенно не отражать его понимание явления. В лучшем случае она только включит его слова как одну из возможных точек зрения. В худшем — из всего интервью будут выбраны только те фрагменты, которые хорошо ложатся в сюжет фильма.
При таком раскладе ситуации, подобные той, что произошла с Марией Медниковой, неизбежны. Чтобы бороться с ними, предлагают разные методы — от полного отказа давать интервью на телевидении до требования согласовывать сценарий перед выпуском фильма в эфир и предоставления письменных гарантий. Предлагают также создавать «черный список» СМИ, замеченных в желтизне и передергивании, по которому могут ориентироваться ученые.
У всех этих вариантов (за исключением первого) есть один недостаток — все они требуют много времени и сил. Сценарий надо прочитать и поправить (и это при условии, что режиссер согласится его представить), «черные списки» кто-то должен создавать и поддерживать. И именно здесь у пресс-служб появляется небольшая, но очень важная функция, которую вряд ли кто-то выполнит лучше и эффективней, — ориентировать ученых своей организации в мире СМИ и одновременно служить «барьером» для недобросовестных журналистов.
Схема проста. После запроса на интервью пресс-секретарь наводит справки о той компании, программе и канале, для которых будет снят фильм. Довольно редко бывает так, что информации нельзя найти совсем: даже если канал не выкладывает фильмы в открытый доступ, они наверняка есть на файлооб-менниках. Далее, режиссера и телеканал можно рекомендовать или не рекомендовать к сотрудничеству, оставляя в спорных случаях выбор ученому. Если будет принято решение отказать в интервью, делать это тоже будет пресс-секретарь. Очевидный плюс схемы — в том, что самому ученому не нужно тратить свое время (а иногда и нервы) на разбирательство, можно или нельзя сотрудничать с телеканалом.
Правда, в случае, подобном произошедшему с Марией Медниковой, даже такая схема могла не сработать — авторитет телеканала «Культура» достаточно велик, чтобы у любого пресс-секретаря понизился внутренний «уровень настороженности». Но на ошибках учатся.
Ольга Закутняя,
пресс-секретарь ИКИ РАН