В промежутках между работой и сном: о героической научной карьере высокопоставленных диссертантов

В последнее десятилетие высокопоставленные представители власти при каждом удобном случае пытаются убедить общественность в том, что в западных странах ситуация с теми проблемами, которые для России являются особенно злободневными (коррупция, честность выборов, свобода слова и собраний), будто бы не лучше. Интересно, хватило ли бы у тех же представителей власти духу всерьез утверждать то, что в западных странах топ-политики могут столь же массово и безнаказанно, как в России, защищать диссертации, написанные третьими лицами под заказ и основанные на украденных у других авторов текстах?

При том, что проблема плагиата в диссертациях высокопоставленных политических деятелей в западных странах существует, серьезное отличие заключается в том, что «у них» из-за скандалов, связанных с плагиатом, свои посты недавно были вынуждены оставить президент Венгрии и министр обороны Германии, тогда как в отечественной практике случаев наказания или отставки обвиненных в тех же проступках чиновников рангом выше вице-губернатора, по всей видимости, не было и в обозримой перспективе не предвидится.

Напротив, российские реалии таковы, что чиновники ранга президента страны [1] или губернатора [2] без какого-либо ущерба для своей карьеры могут либо проигнорировать конкретно аргументированные обвинения в плагиате, либо ограничиться расплывчатым ответом с акцентом на личные выпады против своих оппонентов [3]. Как показывают недавние события, оставшиеся без убедительного ответа, обвинения в плагиате никоим образом не являются в нашей стране препятствием для назначений на высокие должности, например на пост министра культуры [4].

Хотя в последнее время о борьбе с «липовыми диссертациями» говорится много, распознать фальсификацию во многих случаях весьма не просто. Проблема в том, что желающие обзавестись степенью без лишних усилий политики и чиновники заказывают написание работы квалифицированным исполнителям. Многие из таких исполнителей, работающих индивидуально или на специальные фирмы, заинтересованы в качественном выполнении заказа. Фирмы обещают, что текст диссертации (монографии или статьи) будет оригинальным и прошедшим проверку в системе «Антиплагиат». Некоторые из них даже заявляют о своей готовности нести юридическую ответственность в том случае, если в работе будут выявлены недобросовестные заимствования. Поэтому судить о подозрительной диссертации высокопоставленного политика или чиновника лишь по ее тексту во многих случаях фактически означает не более чем давать оценку качеству выполнения заказа специализированной фирмой.

Можно лишь заметить, что непосредственные исполнители таких заказов во многих случаях, по-видимому, не отличаются особой фантазией, и потому в диссертациях чиновников слишком уж часто рассматриваются стандартные экономические проблемы на примерах курируемых ими регионов или предприятий или же набившие оскомину проблемы национальной безопасности.

Так как анализ самих текстов диссертаций в большинстве случаев малополезен, представляется целесообразным обращать особое внимание на те обстоятельства, в которых защищались работы вип-диссертантов. В особенности впечатляет то, что многие из них каким-то образом смогли провести свои исследования, параллельно занимая ответственные должности, которые требуют регулярного присутствия на месте в течение всего рабочего дня. Автор этих строк вынужден честно признаться в том, что он определенно не смог бы написать полноценную диссертацию, имея в своем распоряжении лишь вечера и ночи, выходные дни и время отпуска; поэтому ему было бы чрезвычайно полезно получить от совершивших такого рода научный подвиг чиновников детальную информацию о том, как им это удалось.

Case study

Способность некоторых высокопоставленных деятелей совмещать исследовательскую работу с выполнением своих должностных обязанностей впечатляет. Если верить найденной в сети Интернет биографической и библиографической информации [5], Аман Тулеев, находясь на посту губернатора Кемеровской области с 1997 года, сумел защитить кандидатскую диссертацию в 1999 году, а докторскую — уже в 2000 году. С интервалом в год (2009 и 2010) появились и авторефераты кандидатских диссертаций по экономическим и историческим наукам кировского губернатора Никиты Белых.

Чуть больше зазор оказался между защитами диссертаций нынешнего полпреда президента по Дальневосточному федеральному округу Виктора Ишаева (автореферат кандидатской диссертации которого по экономическим наукам увидел свет в 1997, а докторской — уже в 1999 году) и губернатора Липецкой области Олега Королева (в 2005 и 2007 годах соответственно), причем впоследствии ставший академиком РАН Виктор Ишаев защитил обе свои диссертации в Хабаровске — административном центре возглавляемого им тогда края. Подобно Виктору Ишаеву, нынешний начальник Генштаба Николай Макаров также проходил процесс защиты в «столице» подведомственной ему территории: в 2006 году, будучи командующим Сибирским военным округом, он защитил диссертацию кандидата политических наук в Чите.

Не иначе как феноменальными можно считать достижения одного из самых результативных политологов страны по версии портала Elibrary.ru, руководителя ОАО РЖД Владимира Якунина. Возглавляя «Российские железные дороги», он параллельно не только защитил кандидатскую и докторскую диссертации в 2005 и 2007 годах соответственно, но также выпустил четыре монографии (в 2005, 2006, 2008 и 2010 годах) и как минимум три десятка полновесных статей (в период с 2005 до 2012 года), причем в большинстве случаев без соавторов.

Прославленный борец и депутат Государственной Думы Александр Карелин параллельно со спортивной и политической карьерой сумел защитить кандидатскую диссертацию (1997) и закончить Санкт-Петербургский университет МВД (2001), а еще через год (2002) — защитить докторскую. Одним и тем же годом (2004) датированы авторефераты кандидатских диссертаций по политологии и экономике депутата Госдумы Игоря Игошина, а также (2011) кандидатской и докторской диссертаций по техническим наукам сенатора от Башкирии Анатолия Бондарука. В период с 2003 по 2006 год магаданский сенатор Сергей Иванов получил два диплома о высшем образовании и защитил кандидатские диссертации по экономическим и юридическим наукам. Этот список выдающихся научных достижений высокопоставленных российских политиков ни в коей мере не является исчерпывающим.

Следует оговориться, что перечисленные и другие подобные факты сами по себе не дают достаточных оснований для того, чтобы обвинить фигурирующих в них политиков в заказе своих диссертаций. Более того, автор вполне допускает, что в каких-то из кажущихся подозрительными случаев диссертационные работы были честно написаны самими указанными на титульном листе диссертантами. Также нужно иметь в виду, что значительное число ушедших во властные структуры ученых сделало политическую карьеру во многом как раз благодаря своим научным достижениям.

Вместе с тем политики и чиновники должны отдавать себе отчет в том, что сомнение в авторстве работ, по логике вещей написанных в условиях чрезвычайно ограниченного времени, вполне естественны. Автор этих строк убежден в том, что подробное объяснение вызывающих вопрос обстоятельств написания своей диссертации должна стать для дорожащего своей репутацией высокопоставленного чиновника правилом хорошего тона, в особенности если этот чиновник считает для себя возможным претендовать на почетную или руководящую должность в какой-либо авторитетной научной ассоциации.

Методика анализа

Чтобы оценить масштабность проблемы сомнительных защит диссертаций российскими топ-политиками и чиновниками,автором был проведен анализ 737 биографий членов обеих палат российского парламента, министров правительства, членов Совета безопасности, а также глав регионов.

В разряд сомнительных были отнесены защиты, подпадающие, по меньшей мере, под два из трех следующих критериев: 1) явное несоответствие тематики диссертации базовому образованию; 2) совмещение работы над диссертацией с выполнением регулярных должностных обязанностей на условиях полного рабочего дня или иной очень трудоемкой деятельности; 3) отсутствие на сайтах Российской государственной библиотеки или Научной электронной библиотеки написанных диссертантом индивидуально научных работ, не связанных с подготовкой диссертации.

Некоторые случаи (например, когда политик защищал далекую от профиля базового образования диссертацию в годы работы в парламенте и затем написал большое количество научных работ) были квалифицированы автором как «неоднозначные». В полной мере отдавая себе отчет в том, что предложенная им система критериев не позволяет получить точный результат и не страхует от ошибочных и излишне субъективных интерпретаций, автор полагает, что такие критерии (возможно, после некоторого уточнения) могут послужить полезной основой для оценки остроты поставленной в статье проблемы.

В результате проведенного анализа выяснилось, что ученые степени имеют чуть больше половины, а именно 51 % от рассмотренной совокупности высокопоставленных политиков. При этом степень кандидата или доктора экономических наук заметно популярнее всех остальных: ее имеет 43 % топ-политиков, тогда как вторую по популярности степень юридических наук — всего лишь около 15 %, любую из остальных — менее 10 % каждую.

К сожалению, доля защит, квалифицированных как «сомнительные», в исследованной совокупности оказалась довольно велика, составив 47 %, еще 13 % защит было отнесено автором к категории «неоднозначных». Хотя процент вызывающих особое подозрение работ особенно велик в сфере психологии (71 % из 7 относящихся к этой сфере диссертаций), наибольшее число сомнительных защит приходится на экономику (63 % из 163 диссертаций по экономике и 53 % от числа сомнительных защит по всем дисциплинам).

При подозрительных обстоятельствах было также защищено 58 % диссертаций по политологии, 56 % по социологии, 45 % по юриспруденции, 44 % по истории, 28 % по философии. Нельзя сказать, что рассматриваемая проблема стоит остро лишь для гуманитарных дисциплин: в разряд сомнительных пришлось отнести 57 % из 7 фактов защит диссертаций по сельскохозяйственным и 25 % из 36 защит по техническим наукам. Вместе с тем в сфере естественных наук лишь единичные случаи были классифицированы автором как «сомнительные» или хотя бы «неоднозначные». Процент сомнительных защит по наиболее «уязвимым» дисциплинам показан на следующей диаграмме.

Процент сомнительных защит существенно различается по упомянутым группам политической элиты. Наименьшим (29 %) он оказался среди министров, притом что уровень их остепененности (69 %) является самым высоким. Другим «полюсом» оказался корпус глав регионов, безоговорочно лидирующий по проценту сомнительных защит (67 %) и при этом занимающий после правительства второе место по остепененности (60 %). Промежуточное положение занимают Совет Федерации (59 % членов которого имеют ученые степени, и 49 % из них защитили свои диссертации при сомнительных обстоятельствах) и Государственная Дума (45 и 43 % соответственно). Учитывая эти показатели, можно порекомендовать не имеющим ученой степени топ-политикам, в первую очередь главам регионов, всячески подчеркивать свою «неостепененность» в кампаниях по улучшению собственного имиджа.

Выводы

Если предположить, что лежащие в основе авторских расчетов сомнения в самостоятельности ряда диссертаций, как правило, небеспочвенны, можно сделать весьма неутешительные выводы. В то время как «престижное потребление» степеней высокопоставленными политиками пока мало затронуло естественные науки, ситуация в сфере наук общественных близка к катастрофической. В особенности масштабы псевдозащит чиновников по экономике столь велики, что наличие соответствующей ученой степени уже не говорит о высокой квалификации ее обладателя; ситуация в областях политологии, социологии, юриспруденции и истории лишь немногим лучше.

В таких условиях всем, не только развитым, но и развивающимся зарубежным странам, где щепетильно относятся к честности процедуры присвоения ученых степеней, вряд ли можно рекомендовать соглашаться на признание их эквивалентности с российскими степенями по общественным и некоторым другим (например, сельскохозяйственным и техническим) наукам.

К сожалению, в нынешних реалиях шансы поставить заслон практике массовых псеводзащит диссертаций влиятельными политиками мизерны. Во-первых, российская научно-образовательная система не существует изолированно от властной вертикали и во многих отношениях является от нее зависимой; поэтому влиятельные политики и чиновники имеют широкие возможности «продавливать» защиту и утверждение своих диссертаций. Многие представители руководства научно-образовательных учреждений входят в региональные политические элиты и с готовностью оказывают своим коллегам-политикам всяческое содействие в организации легких защит «на своей территории». Отнюдь не является «репутационным фильтром» и значительная часть научных ассоциаций, охотно раздающих различного рода почетные звания представителям власти и приглашающих их в свои руководящие органы.

Во-вторых, уровень заинтересованности научного сообщества в борьбе с «инфляцией степеней» довольно низок. Голоса тех, кто хотел бы бороться с псевдозащитами, как правило, не слышны, тем более что реальное самоуправление в подавляющем большинстве российских научно-образовательных учреждений отсутствует. Значительная часть исследователей и преподавателей относится к происходящему индифферентно, а для некоторых возможность зарабатывать написанием диссертаций и статей на заказ и вовсе является редким шансом получить приличный доход в дополнение к своим нищенским зарплатам.

Во многих вузах и диссоветах «чиновничьи защиты» поставлены на поток, что, в числе прочего, позволяет диссоветам по экономике и другим общественно-научным дисциплинам предстать в выгодном свете в отчетах перед ВАК. Нужно заметить, что практикуемый этим учреждени

ем принцип измерения эффективности работы диссоветов главным образом количеством успешных защит вносит неоценимый вклад в процесс девальвации ученых степеней в нашей стране.

Что же делать?

Не слишком надеясь на быстрый успех, попытаться бороться с обесцениванием научных степеней можно следующими путями. Здоровая часть научного сообщества должна совершенствовать свои репутационные механизмы. В это понятие могут входить формирование репутаций тех или иных научных изданий, настойчивое приглашение политиков, позиционирующих себя в качестве ученых, принимать равноправное участие в дискуссиях (а не только произносить формальные речи на пленарных заседаниях), щепетильное отношение к избранию вип-политиков в руководство научных ассоциаций, мониторинг защит по наиболее «проблемным» дисциплинам и т.п. Научное сообщество могло бы также попытаться повлиять на политический дискурс, сделав для дорожащего своей репутацией политика весьма желательным объяснять общественности обстоятельства защиты своей диссертации при перечисленных выше и других вызывающих сомнение условиях.

Если сильно напрячь воображение и представить себе, что многочисленные высокопоставленные обладатели сомнительных научных регалий чудесным образом потеряли влияние на процесс принятия решений, то некоторый шанс остановить девальвацию научных степеней могло бы открыть их намечающееся приведение в соответствие с международными стандартами. В таком случае (по крайней мере применительно к общественным наукам) переаттестация обладателей степени кандидата и доктора наук в Ph.D. вряд ли приведет к оздоровлению ситуации: огромная масса оказавшихся под угрозой лишения научных регалий псевдоученых будет загнана в угол и употребит всё свое влияние для того, чтобы «продавить», «обойти» или смягчить квалификационные фильтры.

Вместо этого заслуживает внимания параллельное (при сохранении существующих степеней и даже защит по ним) введение степени Ph.D., которая присваивалась бы соискателям лишь в случае выполнения жестких и трудно обходимых нечестными путями требований (наличия публикаций в имеющих механизмы реально независимого рецензирования зарубежных и отечественных изданиях, наличия подобных публикаций у оппонентов диссертационных исследований и т.п.).

Если проводить историческую аналогию, подобная степень могла бы выполнить в России роль нэповского червонца, в течение некоторого времени имевшего параллельное хождение с обесценившимся рублем. Увы, рассчитывать на то, что власти проявят политическую волю и предпримут какие-либо серьезные меры для решения рассматриваемой проблемы в обозримой перспективе вряд ли приходится.

Сергей Голунов,
докт. полит. наук, Тартуский университет (Эстония)

1. Researchers peg Putin as a plagiarist over thesis. Washington Post, 24.03.2006, www.washingtontimes.com/news/2006/mar/24/20060324-104106-9971r

2. Фонд «Историческая память», www.historyfoundation.ru/ru/fund_item.php?id=148

3. Белых Н. О «плагиате». Livejournal, http://belyh.livejournal.com/628964.html

4. О плагиате в докторской диссертации В.Р. Мединского. Актуальная история, http://actualhistory.ru/medinskyi_plagiat

5. Использованы данные сайтов www.lobbying.ru, www.mydeputy.ru, www.rsl.ru и www.elibrary.ru