Мы хорошо знаем, что наука и религия придерживаются различных мнений по многим вопросам, в том числе достаточно фундаментальным. Например, некоторые распространенные религии (в частности, иудаизм и возникшее на его базе христианство) полагают, что планета Земля существует около шести тысяч лет, а наука — что несколько миллиардов. Если воспринимать эти мнения прямо и непосредственно, как это написано, то религия оказывается несовместима со всеми естественными науками. И религиозный человек, если он ученый, может быть либо гуманитарием, либо математиком. Между тем мы так же хорошо знаем, что некоторые ученые-естественники говорили, что они религиозные люди, и, скорее всего, считали себя таковыми.
Заметим, что некоторые авторы, утверждающие, что наука не противоречит религии, зачисляют в категорию верующих многих ученых на основании их довольно туманных высказываний. И хоть не раз этих авторов ловили на передергиваниях, вопрос остается: как может ученый-физик, химик, биолог и т.д. считать себя религиозным, если в священных источниках и в школьном учебнике по его собственной науке приводятся два числа, различающиеся почти в миллион раз?
До какого-то момента автор этой небольшой заметки полагал, что ответ на этот вопрос относительно прост и звучит так. Разные люди предъявляют разные требования к связности, логичности, цельности картины мира. Например, один человек работает в науке или образовании и при этом может считать полезной для страны власть, которая уничтожает науку и образование, а другой не может. Один несет свои деньги в «пирамиду» и играет в лотерею, зная и арифметику, и историю вопроса, другой не несет и не играет и т. д. Так вот, первый может одной головой верить в две противоположные вещи, второму это не удается.
Эта простая идея хороша тем, что отдавала проблему биологам, психофизиологам, психологам и т.п. — почему по важнейшему для выживания свойству люди так различаются? Отчасти помогала ссылка на историю нашей несчастной страны, когда люди день-деньской смотрели на лозунги «Народ и партия едины» и «Слава труду», голосовали «за», но в большинстве своем прекрасно видели, кто един и кому слава, и рассказывали анекдоты. Мне казалось, что двоемыслие, воспетое Оруэллом, отчасти объясняет, почему люди верят одной головой в две противоположные вещи. Но недавно я понял, что ситуация сложнее и интереснее.
Прежде всего, чтобы сравнить два объекта, нужно найти нечто общее, некий параметр, который есть и у того, и у другого, но значения коего различны. Кошку и собаку можно сравнивать по цвету и по конструкции когтей, а кошку и комара — нельзя по когтям, но можно по цвету. И наука, и религия являются набором утверждений и набором предписаний. Сами утверждения и сами предписания сравнивать можно, но бесполезно.
Тезис, что вы в Христа только верите, а вот мы, ученые, знаем, что электрон есть, — наивен. В непосредственном опыте большинству людей не дано ни то, ни другое, а если автор скажет, что раза три-четыре недвусмысленно контактировал с электроном (и один из этих разов так, что мог на этом завершить весь свой опыт), то собеседник спросит, а не имел ли я непосредственных контактов с нейтрино. Ссылка на косвенный опыт и эксперимент «Камиоканде» вызовет контраргумент про плачущие иконы и самовозгорающиеся свечи, а ссылка на авторитет Перышкина и Ландсберга вызовет, естественно, ответ про авторитет Моисея и Сведенборга.
Но и у набора утверждений, и у набора предписаний есть внутренний параметр. Это — степень связности набора. По этому внутреннему параметру, причем не имеющему отношения к истинности и ложности самих утверждений (!), наука и религия различаются радикально. Сначала проиллюстрируем это, а потом посмотрим, какие из этого проистекают следствия.
Человек, который скажет, что не верит в электроны и протоны, или не знает, что это такое, не вызовет у меня большого удивления. Ну, не учился он в школе или всё забыл сто раз, да и вообще нынче школьники… Но человек, который верит в электрон и не верит в протон или верит, что в законе Кулона в знаменателе квадрат, но не верит в этот квадрат в законе всемирного тяготения, вызовет крайнее изумление. Люди, не имеющие отношения к естественным наукам, просто не представляют себе, насколько жестко связано всё в науке и технике. Поэтому разговоры про ошибочность теории относительности вызывают у профессионала-физика и у образованного инженера усмешку — отмените ее формулы, и в то же мгновение погаснут экраны телевизоров, вырубится GPS, сойдут с курса самолеты…
Это же относится к набору предписаний. Человек, не умеющий пользоваться вольтметром, амперметром и токоизмерительными клещами, не диво. Большая часть населения Земли и не видела всего этого, и никогда не увидит — и это ей не мешает жить. Но человек, пользующийся вольтметрами и упорно избегающий амперметров? Приснится же такое…
Наборы утверждений и предписаний в науке и технике являются структурами, связанными как внутри себя, так и друг с другом. Это не исключает «фронтира», зоны развития, где идет построение новых теорий, где, более того, возникают и новые понятия. Но это на переднем крае, окружающем физику, химию и прочие естественные науки, а за ним — университетский, вузовский, для школ с углубленным изучением и просто школьный курс. За ним — сотовый телефон, компьютер, телевизор, самолет, токамак, коллайдер и всё остальное. И оно работает.
Ситуация в религии отличается кардинально. Наборов утверждений существует много, и ее эволюция здесь ни при чем — кстати, в науке она тоже была.
В религии разные наборы существуют одновременно — в каждой религии свой. Во многом они совпадают, особенно если религии имеют общее происхождение или если одна выросла из другой, но во многом и различны. Индуистская картина мира дальше от христианской, чем горизонт событий Вселенной от редакции ТрВ-Наука. Более того, даже в рамках одной религии есть многочисленные варианты. Чем различия мельче, тем вариантов больше. Для некоторых религий я, дилетант, назову десяток вариантов, профессионал-религиовед легко назовет несколько десятков, а если угостить его хорошим кофе с пирожными — еще сотню.
То же относится и к предписаниям. Их множество вариантов, что, кстати, вызывает проблемы у социологов. Чтобы изучать религию и религиозность, надо хоть как-то определить, что оно такое. А это оказывается непреодолимой задачей. Точнее, гораздо хуже — преодолеваемой десятками способов, причем каждый автор предпочитает свой личный и дает свое определение. Более того, даже в рамках одной системы предписаний, оказывается, можно следовать не всем. Да, для измерения напряжения нужно брать вольтметр, а не амперметр, но можно не выставлять на нем правильный предел. И при этом вольтметр не выходит из строя и правильно показывает! А некоторые берут тестер, ставят на «омы» и измеряют напряжение в сети…
Из этой принципиальной разницы проистекают некоторые замечательные следствия.
Первое. Различия в догмах и предписаниях, которые повлекли религиозные войны с их миллионами жертв, вряд ли возможны на почве науки.
Второе. Наука и религия прекрасно совместимы, причем без шизофренического разделения сознания — каллозотомию можно не проводить. Ученый, который хочет по психологическим или социальным причинам причислять себя к верующим, просто берет из религии то, что не противоречит его науке. Например, десять заповедей ни физике, ни биологии не противоречат, а семь — тем более. А если я там кое с чем не согласен, то это уж мое личное дело, могу и из них соблюдать не все. А уж какое при 613 заповедях иудаизма раздолье…
Третье. Наука с ее жесткостью, логичностью и цельностью — удел немногих. Религия с ее гибкостью (хочу — отстаиваю всенощные и покрываю голову, хочу — надеваю юбку, которые некоторые путают с поясом, и нательный крестик поверх водолазки) гораздо психологически комфортнее для человека. А еще я могу долго обсуждать с подругами, как именно я «пощусь», — потому что, оказывается, это можно делать множеством способов. Правда, кто-то скажет, что моя религиозность «ненастоящая», но ведь и я могу про него это сказать.
Четвертое. Дискуссии между ревнителями религии и науки невозможны, и дело не в конкретных утверждениях, а в разном отношении к понятию «утверждение». Шесть дней творения можно понимать множеством способов, в том числе «иносказательно». А тогда тысячи лет легко превратить в миллиарды.
А 220 вольт не иносказательны. Я это очень хорошо помню.
P.S. Некоторые московские журналы, по инерции именующие себя «научно—популярными», этот текст публиковать не захотели. Один из первых признаков клерикальной интоксикации у неофитов — уклонение от обсуждения.
Леонид Ашкинази,
канд. физ.-мат. наук, Московский институт электроники и математики (МИЭМ)
См. также : Еще раз про еще одно различие
От редакции
Точка зрения, высказанная автором, мне представляется очень важной, поскольку она затрагивает один из наиболее «болевых» моментов взаимоотношения науки и религии. В этом кратком комментарии хочется отметить лишь несколько спорных, на мой взгляд, моментов. Можно согласиться с автором в том, что и науку и религию можно рассматривать, как набор утверждений и предписаний, однако принципиально важен, на мой взгляд, характер этих предписаний. К сожалению, в кратком комментарии я не могу сформулировать это достаточно четко, но постараюсь сказать образно. Говоря грубо, то, что человек верит в протон и электрон, почти никак не влияет на его бытовое поведение (за исключением осторожного обращения с электроприборами, хотя для последнего вовсе не обязательно верить в электрон, достаточно просто знать, чего не надо делать). Если человек придерживается определенных религиозных предписаний, то это имеет прямое отношение в первую очередь к тому, как он ведет себя в мире: уступает ли место в метро, ругается ли, посещает ли службы и пр.
Далее автор несколько вольно пишет, что предписания религии можно соблюдать, но не все, и в какой-то момент смешивает собственно религию с модой на религию. Я согласна, что в случаях, когда нет четкого определения религиозности, в религиозные люди относят всех тех, кто себя таковыми называет (как это происходит, кстати, с национальной принадлежностью), поэтому очень легко сказать, что предписания религии вообще можно не соблюдать. Это не совсем так (а если быть религиозным, то и совсем не так), однако, опять же в отличие от науки, здесь начинается разговор о таких вещах, как совесть (моя религия мне это не позволяет) или комфорт (а я так хочу). Ни протон, ни электрон к совести и комфорту отношения не имеют.
И последнее — о религиозных войнах. Автор хорошо формулирует этот итог, однако хотелось бы заметить, что настоящие причины войн и междоусобиц зачастую не связаны с религией. Скорее следует говорить о том, что религия становится удобным обоснованием для войн или способом размежевания на «своих» и «чужих». Наука, конечно, таким потенциалом не обладает.
О.З.
Тимофей>>> И кто бы туда в поиске ни забрёл, останутся лишь такие, что так похожи на «послушников». Хотя нужны воины (с современной подготовкой), спецы (тоже с таковой) — все удалые ребята.
— —
Воины нужны кому? Мало Вам того, что на Украине сейчас происходит? Удалой Вы наш ребёнок.
—————————————————
Тимофей>>> А когда хоть кто-то из священников, по совести и здравию своему, прорывает эту липкую стену, даже в футбол играя со своими ребятами, или идя с ними на концерт, то на него валится град проклятий, что, мол, не так понимает он миссионерство. Прямо-таки, «инквизиция не спит»!
— —
Это не задача священников. Прорвите Вы липкую стену, дорогой любитель давать советы. Позовите себе Соловьёва, Альбац, Быкова, Познера, Ходорковского наконец — мало ли у нас подобной шелупони — и пойдите в футбол поиграйте или в театр сходите, вместо того чтобы свой бесконечный словопомол в интернете размещать. И Вам лучше будет и людям. Вам да, тяжело придётся единственному русскому православному человеку в такой компании. Ну а Вы не про себя подумайте, а про пользу, которую это принесёт тому же Соловьёву. Может он задумается о том, что зря детей своих крестил.
—————————————————
Тимофей>>> Нет, одно лишь навязчивое, безвольное «послушание», безраздельное почитание священства. …
— —
Ваши слова свидетельствуют лишь о том, что Вы ни разу в жизни не подошли и лично не пообщались ни с одним священником. Все они разные, но каждого я вспоминаю с благодарностью. В наше время каждая крупица человеческого отношения на вес золота и нигде я не встречал более человеческого отношения как у прихожан друг ко другу, так и у духовенства к своим прихожанам, чем в храмах. И дух науки именно в храмах сейчас сохраняется, гораздо в больше степени чем в иных институтах. Я это знаю, потому что являюсь и прихожанином храма Адриана и Наталии в СПб и научным сотрудником ПИЯФ. Что в общем-то не удивительно, так было всегда, хорошо известно что наука и появилась как одна из сторон жизни церкви. У нас в это воскресенье будет продолжение лекции-беседы про сотворение мира, если хотите приходите. http://vk.com/analizshestodneva Но только, если можно, если есть желание выслушать, а не свою лекцию прочитать. Если Вы не желаете людей слушать, так лучше Вам оставаться в рамках своего жанра — создателя большого объёма бессмысленных комментов, наполненных духом пустого теоретизирования.
Я, Александр, не только встречался с замечательными священниками, но из-за их ИСТИННОГО призвания к этой, недоступной для подавляющего большинства работе, получал НАСТОЯЩЕЕ, действенное благословение, основанное на ДУХОВНОМ ЗРЕНИИ и ОБОДРЕНИИ. В тотальной же реальности церковной жизни господствует совсем иное и совсем иные.
Так что лучше уж без неё, да по-совести, ибо она — «глас Божий в человеке», а жизнь в приходах — куда как дальше от этого гласа…
Отностельно «удалых». Из-за изуродованности социального сознания, в т.ч. церковью, это слово не только вышло из обихода, но стало синонимом чего-то бодрячески короткоумного. А на самом деле Отечеству, народу НУЖНЫ люди здоровые, верные, умные, активные — УДАЛЫЕ, в т.ч. удалые умом — вроде тех, как говорил Ломоносов «быстрых разумом Невтонов». Разве церковь хоть чуть заботится об этих, насущных нуждах народа, без которых и она сама-то РУХНЕТ?
Есть в каждой епархии отделы по взаимодействию с Вооружёнными Силами. Да с казачеством, да с молодёжными организациями, да религиозного образования… Каких только отделов нет. И что же в них проводят, и как?.. Если бы сами люди, интуитивно не льнули ко Христу, не стали бы они терпеть всей этой нежизненной формалистики, которую им предлагают и «свершают». А кто уже всё это понял и сам смог укрепиться — не только интуитивно — те отходят, укрепясь в Христианстве Действенном, а не в «обрядоверии», как хорошо недавно сказал Патриарх.
Позвольте поздравить всех с Днём Сталинградской Победы!
Не будь её, не расшибись, не расплющившись о Волгу, ой, сколько ещё бед натворил бы противник. И Ашкенази не поздоровилось бы, и нам, схватившимся друг с другом, ведь каждый из нас для них — Untermensch.
Всемирное значение и признание этого события по сей день звучит во многих странах в именах улиц, станций метро, населённых пунктов, даже, говорят, местностей…
Приветсвую Вас Тимофей!
В поздравлениях с победой я, в последнее время, както себя неловко чувствую — это примерно как поздравлять с распятием Христа в Пятницу.
По поводу Ваших унылых отзывов о «РЕАЛЬНАЯ атмосфера, вектор,» поделюсь с Вами в утешение статьей о Чехове которую сейчас мне подарили: http://www.pravmir.ru/protopresviter-aleksandr-shmeman-tolko-chehov-ne-proglyadel-russkogo-svyashhennika/
Может она както сможет реабилитировать наше духовенство по отношению к образованию.
Приветствую, Александр!
Уж конечно, для людей, искалеченных тем, что и в праздник Радости Победы их всё водят по кладбищам и только скорбят, скорбят…, отравляя душу и сам дух, вышибая из него живое, победное, Крепкое (вспомним как мы взываем ко Христу — «святый КРЕПКИЙ») — ну чего ещё ждать от таких людей!.. Вас, сударь, отравили гнилью — незаметно, долго. И пагубно!
НАДО радоваться успехам и победам своего народа, своих людей — тем более в делах ПРАВЫХ! Так же как и быть готовым сложить голову «ЗА ДРУГИ СВОЯ» — блаженны те, у кого такая судьба. И они — эталон для нас.
А вообще прав победоносный Суворов, учивший:»Не жалей ни себя, ни противника». Иначе не то что победы не будет, но м вообще из-за своего нытья в рабы к нему попадёшь. Чем Правоту свою предашь.
Благодарен вам, Александр, за приведённые речения Шмемана о «русской проблеме» и чеховской доброй, правдивой проницательности. Всречаются по ходу здесь фразы, которые хороши были бы в важных спорах, ибо не столько страсти разжгают, сколько ко истине ведут, взаимно сближая спорящих. И про истинное — жизненное содержание Православия, показанное Чеховым и подчёркнутое Шмеманом, очень верно сказано. Но добавить к этому всё же хотел бы, что и сейчас (даже) есть немало таких, которые имея мощь интеллекта и знаний, имеют и соответсвующий уровень мощи «доброго сердца».
Во иллюстрацию приведу попавшийся комментарий к жуткому осуждению грезопадения Адама и Евы.
«Да что уж их так клеймить-то! Ведь они, ничего ещё о суровости жизни не знающие – как дети-несмышлёныши. И Вседержитель, держащий в руках судьбы – ведь Ему наперёд всё известно, и даже Промыслом Его является.
И не могли бы ведь быть раскрыты, использованы дарования, данные Творцом человеку, если бы тот остался в тепличных колыбельных условиях Рая. “Изгнанные” же – они быстро раскрыли и использовали свои таланты. Создал, раскрыл человек такое — творец прямо… Увы, с премногими грехами и бедствиями. Но и это, конечно же, заранее было известно Творцу.
Так что так ли уж наши прародители виноваты? И было ли “изгнание” именно “наказанием”? -Может, просто продолжением Творения?.. Может мы чего не поняли?.. — нехорошо как-то своих пращуров осуждать — сами-то мы хороши ли»
Поздравляю всех присутствующих с прошедшим вчера днём науки.
Сегодня по радио говорили про школьную форму. И сказали такую интересную вещь. Первоначально она была фактически монашеским одеянием, походила на стихарь. И это не случайно, ведь обучение происходило в монастырях, просвещение в Европу принесла именно Церковь. Если бы латынь не была богослужебным языком, не было бы необходимости её учить каждому священнику, а в результате язык послужил ещё одним объединяющим фактором и основой для возникновения науки в том числе. Думаю, что как человек для науки не чужой, имею право сказать спасибо именно церкви за все современные научные достижения, которыми и атеисты не стесняются пользоваться.
На радио эту мысль не развивали, к сожалению, до такой степени.
Здравствуйте, Сергей!
Ну, это Вы уж загнули, что именно «все современные научные достижения» за счёт близости церкви. Как раз-таки чем более СОВРЕМЕННЫ области дерзания и достижений науки, тем более далеки они от неё. Что там у нас насчёт тонкой структуры материи-то говорит Библия?.. Или, скажем, по поводу механизма передачи и формирования функциональных и наследственных качеств?.. И даже весьма уже давние научные истории с детировкой мироздания, насчёт трёх китов и немало прочего — всё это плоховато увязывается с «церковным энтузиазмом». Может, стоит тогда от этих дурацких, еретических положений, выработанных наукой, отказаться!..
Уж лучше бы церковь всерьёз взялась за разработку «практического богословия», не стесняясь и не таясь признавать устаревших представлений, ведь очень часто они идут вовсе не от «божественных» взглядов составителей и переводчиков Писания. А ведь именно из-за судорожного следования в том числе и им, практика церковной обставновки столь далека от жизни и её потребностей — даже тогда, когда они ПРАВЕДНЫ! Не хочет, не может церковь в нынешнем её виде поэтому быть мотором и цементом человека в жизни, а всячески оттаскивает его от неё.
Ну ладно, видимо о роли христианства в становлении европейской науки в прошлом, между нами сильных противоречий не наблюдается. Но атеисты и автор упирают всеже на то что религия является тормозом науки в современном мире. Насколько я понимаю Тимофея — Вы с этим согласны?
Здравствуйте, Александр! (Постарайтесь всё же и Вы, соблюдая вежливость, быть достойным той темы, которую взялись обсуждать).
Прошу повнимательнее читать мои реплики. Я уже вроде дважды разделял Религию и Церковь и раз пять — Церковь и церковь. В этот раз, для устранения сохраняющегося недоразумения, скажу, что не Религия есть тормоз для Науки (она ведь и сама, чтобы стать таковой, уже должна в исповедниках Её быть некой Религией). Даже и не церковь как храм (он тоже полезен человеку, исповедующему Науку), даже и не общину, «где собрались хотя бы двое во имя Мое»… Нет, но насаждаемая, господствующая под действием Церкви — общественного института — обстановка, в корне порицающего, угнетающего жизненность, инициативу, дерзновение, независимость настроя, целей и действий. Настраивая при любом их слабом проявлении на мысль и чувство вины…
Всё только каяться, каяться и ныть, ныть, жаждя скорее смерти, нежели жизни. А как же — ведь Жизнь Настоящая — Вечная, она ведь только Там! Вот ведь каков лейтмотив церковной практики. А то, что Бог — это «Бог живых» — об этом стараются в основном помалкивать. Как, впрочем и о многом другом, о чём говорится в Евангелиях и во многих других книгах Писания.
А когда кто-то осмеливается «вытаскивать» таковое, замалчиваемое, да ещё и озвучивать оное — ему такой ярлык пришлёпают!.. Костёр-то — он ведь наготове всегда… И силы найдутся что приволокут и разожгут…
Так что пусть уж будет утеха и повод для гонора у серости и ханжей. Настоящим исповедникам здесь нет места!
Итак, не Религия, а Церковь как общественный институт враждебен Науке и несовместим с нею.
Обсужая данную статью, следовало бы основное внимание обратить на подобного рода обстоятельства, ибо именно таковые отражают тонкую структуру поднятого вопроса. Вместо этого Вы с Сергеем сцепились по поводу некой прошлой объединяющей роли латыни. Это — очень прошлый, очень частный, очень второстепенный по отношению к теме статьи вопрос.
Вы поняли, Александр ту мысль, с которой я с самого начала вошёл на этот диспут?