ТрВ-Наука обратился к ведущим ученым — лучшим лекторам России — с просьбой ответить на ряд вопросов, посвященных организации научно-популярных лекций. Опрос состоял из двух тематических блоков. В первой части нас интересовало то, как лектор готовит свою лекцию, продумывает ее содержание, настраивается на аудиторию. Во второй — мы спрашивали об отношении лекторов к возможному гонорару и платности-бесплатности для слушателей. Публикуем поступившие ответы. Вопросы задавали Наталия Демина и Сергей Попов.
Часть 1. Подготовка к лекции и ее проведение
- Сколько научно-популярных лекций в год вы примерно читаете? в каких регионах за 2012 год побывали, на каких площадках выступили?
- Сколько времени у вас уходит на подготовку к каждой научно-популярной лекции?
- Повторяете ли вы (возможно, с незначительными вариациями) лекции на разных площадках?
- Что для вас самое трудное как для лектора? С какими проблемами в организации, проведении лекции вы чаще всего сталкиваетесь?
Константин Северинов, биолог, докт. биол. наук, зав. лабораторией Института молекулярной генетики РАН, профессор Университета Ратгерса (США):
1. Как правило, больше пяти, но меньше десяти. В 2012 году – на тренинге учителей у нас в учебном центре, в Казани на летней лиге школ Роснано, на летней школе по молекулярной биологии в Пущино, на учительской конференции благотворительного фонда «Династия», на TEDх в Сколково, на рождественской лекции в МИСИСе, для учеников «Второй школы» и у Виктора Енина в «Чайной высоте».
2. Несколько часов работы по подготовке презентации и вплоть до месяца верчения в голове темы и способа подачи материала, если речь идет о полностью новой лекции.
3. У меня есть семь или восемь разных публичных лекций. В этом году я приготовил одну новую. Все лекции имеют свойство улучшаться от повторения, после обкатки. Как правило, чтение в первый раз полностью новой лекции — это большой стресс и результат всегда не удовлетворителен. Начинается работа над ошибками, постепенно лекция накатывается, но ее всё равно всегда надо приспосабливать под уровень аудитории.
4. Я не занимаюсь организацией лекций. Когда читаешь лекцию, хочется разделить со слушателями собственный энтузиазм по ее теме (я читаю только по тем темам, которые мне самому интересны). Иногда это сложно: надо быть доступным, но при этом не искажать факты, не примитивизировать материал и не дебилизировать аудиторию. Надо донести общую идею, но также показать детали, которые составляют душу научной работы. Это часто нетривиальная задача. Зато ее решение, как правило, позволяет мне самому глубже понять материал.
Владимир Сурдин, астроном, канд. физ.-мат. наук, доцент физического факультета МГУ, старший научный сотрудник Государственного астрономического института им. П.К. Штернберга (ГАИШМГУ):
1. В 2012 году я прочитал около 40 публичных лекций, не считая записей для радио и ТВ. В основном в Москве (Лекторий Политехнического музея, ДК ЗИЛ, ГАИШ МГУ, ЦДХ, Сколково, Планетарий Культурного центра ВС РФ, лицей 1543, Малый мехмат МГУ, РГУ нефти и газа им. И. М. Губкина). Читал в Волгограде (по приглашению местного университета), Саратове (на открытии спонсорского цикла «Саратовские чтения»), 10 лекций в Якутске и окрестностях (от фонда «Династия»).
2. Трудно оценить. Материал собираешь «по каплям». Но если иметь в виду плотную работу над презентацией, то на новую тему — 2-3 дня; а на знакомую, уже читанную — 2-3 часа для обновления информации и слайдов, сообразно ожидаемой аудитории.
3. Повторяю, адаптируя к потребностям аудитории и текущим новостям.
4. Чаще всего сталкиваюсь с техническими проблемами. Я всегда читаю лекции со слайдами, поэтому мне нужна хорошо затемненная аудитория, хороший проектор и экран (ноутбук на всякий случай беру с собой, презентер непременно свой). К сожалению, хорошо затемненная аудитория – редкость даже в Москве. А для астрономических изображений это очень важно, поскольку они обычно темные. Попробуйте показать черную дыру или темную энергию в светлой аудитории!
В последнее время многие лекции снимают на видео, и это тоже создает проблемы. Им нужен свет, а мне -темнота. Порой доходит до скандала с выдворением видео-оператора из зала. В первую очередь я думаю о людях, пришедших на лекцию, купив билеты: им должно быть удобно слушать и смотреть.
В больших залах бывают проблемы со звуком. Хотя предпочитаю обходиться без динамиков (живой голос приятнее), но очень большой зал требует усиления звука, а иногда это требуется для записи. При этом удобно использовать радио-гарнитуру с микрофоном на голову или в петличку. А если приходится держать микрофон в руке, то это неудобно: в одной руке микрофон, в другой -презентер, а размахивать чем?
Артем Оганов, кристаллограф, Ph.D. в кристаллографии University College London, доктор наук (Habilitation) Швейцарского федерального политехнического института в Лозанне, профессор Университета штата Нью—Йорк, адъюнкт—профессор МГУ:
1. Около пяти. В 2012 года я много читал лекций в Москве («Полит.ру», «Чайная высота», Сколково, «Экспериментаниум»).
2. Около двух часов. У меня огромное количество лекционного материала и богатый опыт чтения лекций, что позволяет не тратить слишком много времени на подготовку.
3. Да, хотя стараюсь избегать повторов: либо выбирая разные темы, либо по-разному их рассказывая.
4. Трудно возить лекционные материалы из-за границы (таможня, причем в основном западная, норовит их конфисковать почти всякий раз).
Дмитрий Вибе, астроном, докт. физ.-мат. наук, заведующий отделом физики и эволюции звезд Института астрономии РАН:
1. Не так много, примерно десяток. Помимо Москвы и области – планетарии Волгограда и Ярославля.
2. Это сложный вопрос. Непосредственно на подготовку слайдов — пара-тройка дней. Перед этим еще, наверное, пара недель на обдумывание, чтение литературы и пр. Я не хочу, конечно, сказать, что две недели подряд думаю над лекцией! Но мысленные ресурсы на нее начинаю выделять за это время, а иногда и раньше. Я, конечно, пишу про первое чтение лекции.
3. Да. Готовить каждый раз новую лекцию было бы неподъемно.
4. Самое трудное – найти время для подготовки лекции. Начинать сильно заранее нет смысла – запал пропадает. А когда наступают последние решительные дни, неизменно приходит свистопляска: в это день обязательно надо куда-то ехать, а не готовить лекцию, в этот день обязательно надо куда-то идти, а не готовить лекцию… И вот, скрипя сердцем, ставишь будильник на пять, четыре, три…
Проведение лекции оказывается сложным, когда на нее приходят не захотевшие этого слушатели, а организованные группы школьников, которым это и близко не надо. С одной стороны, можно понять учителей, которые пытаются хоть так приобщить учеников к знаниям. С другой стороны, рассказывать о чем-то детям, которые смотрят в окно и хрустят чипсами, бывает неприятно.
Татьяна Черниговская, докт. биолог. наук, докт. филолог. наук, профессор кафедры общего языкознания филологического факультета СПбГУ, зав. отделом общего языкознания и лабораторией когнитивных исследований Института филологических исследований СПбГУ:
1. Примерно 10-15 (очень приблизительно). В основном, Москва и Петербург, СПбГУ, МГУ, «Фестиваль науки», Политехнический музей, СНОБ, «Ткачи», «FemmeFest», «Brainstorms», Дом Ученых, Классическая гимназия, Культурный форум в Ульяновске, Форум школьных библиотекарей в Пушкинских горах и т.д.
2. Часа 3 в среднем, но очень по-разному.
3. Да, не без этого, но одинаковых лекций не бывает никогда, т.к. всё зависит от конкретной аудитории. Поэтому даже компьютерные презентации отличаются (по той же причине).
4. Настройка на аудиторию.
Максим Кронгауз, лингвист, докт. филол. наук, профессор, зав. кафедрой русского языка, директор Института лингвистики РГГУ:
1. За последние три года, в среднем за год я читал по 15 научно-популярных лекций. В 2012 году их было 17. Чаще всего это Москва, потом -Петербург. В 2012 году были лекции в Сибири, Ясной Поляне, а также в Армении, Казахстане, на Украине.
2. Иногда я читаю лекции без подготовки, иногда уходят годы. Научно-популярная лекция может быть результатом долгого научного исследования.
3. В последние годы такое случается. Лекций стало слишком много, а новых идей за год появляется примерно столько же, сколько и раньше. Стараюсь лекции на похожие темы читать в заведомо не пересекающихся аудиториях.
4. Самое трудное — это понять, кому я читаю лекцию и, соответственно, как я должен это делать. Иногда это удается только в процессе самой лекции, когда становится видна реакция слушателей. Понятно, что лекция на детском книжном фестивале, в Политехническом музее или на пикнике «Афиши» должны быть устроены по-разному. Еще труднее читать лекцию вообще без аудитории, с этим я столкнулся, например, когда начитывал курс популярных лекций для радио.
Часть 2. Платно или бесплатно?
5. Должны ли, на ваш взгляд, научно-популярные лекции быть платными для посетителей? Если да, то какая сумма за входной билет вам представляется адекватной?
6. Может ли лектор претендовать на гонорар?
7. Как вы относитесь к идее гонорара в виде добровольного пожертвования слушателей, в том случае, если лекция бесплатная? Как, на ваш взгляд, это можно было бы организовать?
Константин Северинов:
5. Я не задавался этим вопросом. Думаю, может быть и так и так.
6. Лектор может отклонить предложение выступить, а организаторы могут постараться убедить его принять их предложение. Гонорар — один из инструментов такого убеждения. Вообще, подготовка и чтение лекций это работа, а за работу надо платить.
7. Никак не отношусь, я про это не думал. Мне кажется, что первичная мотивация чтения публичных лекций у лекторов, конечно, нематериальная, но если кто-то хочет, чтобы такие лекции были, материальное поощрение лекторов неизбежно. Стандартная сумма лекционного гонорара — парa сотен долларов. Это не стоит рассматривать, как собственно плату, поскольку временные затраты на подготовку лекции, саму лекцию, которая часто проводится в выходные дни, часто с выездом в другой город — всё это вместе занимает массу времени, которое большинство лекторов могли бы провести гораздо более продуктивно, как с точки зрения личной и профессиональной жизни, так и с точки зрения зарабатывания денег. Так что в любом случае чтение лекции — это благотворительность, независимо от того, оплачивается она или нет.
Владимир Сурдин:
5. Это очень индивидуально. Лекции в школах, институтах и прочих бюджетных организациях, где не требуется отдельных затрат на аренду помещения, покупку аппаратуры и проч., обычно бесплатны для публики. Если же организация лекции требует расходов, то они должны быть оплачены либо публикой (через билеты), либо спонсором. В 2012 году это было около 100 руб. — в провинции и 200–300 руб. — в Москве (студентам и пенсионерам нужны скидки).
6. Чтение публичной лекции — это нечто среднее между работой преподавателя и выступлением актера. Значит, и в финансовом отношении к лектору нужно относиться так же, т.е. считать это работой. Разумеется и у актеров бывают «шефские» выступления, и преподаватель консультирует студентов бесплатно, и лектор не от каждого выступления ждет гонорара (в школах, институтах нет такой статьи расходов, но это работа «для себя» — для будущего науки).
Если выступаешь на площадке коммерсантов, являясь элементом их пиара (магазин телескопов, лекторий популярного журнала и т. п.), то гонорар должен быть обязательно. Значительно сложнее взаимоотношения со СМИ. В советское время за выступления на радио и ТВ гонорар обычно платили. Позже — перестали, оправдываясь тем, что бесплатный эфир — сам по себе благо для выступающего. (Впрочем, было одно исключение — ночные «Диалоги» Гордона, если кто помнит.)
Поэтому на экраны полез соответствующий контингент, для которого пиар — действительно благо. Тут каждый из нас принимает свое решение. Некоторые ученые полностью порвали со СМИ, ибо от контакта с журналистами ничего, кроме потери репутации, не получают. Другие (в их числе и я) считают, безгонорарные контакты со СМИ своим общественным долгом, смиряясь с неизбежной потерей репутации, но ограничиваясь лишь приличными каналами. Хотя, пока поймешь, какой из них приличный, набьешь немало шишек.
Но и эта ситуация ненормальна. Хотя, чем приличнее СМИ, тем оно беднее. Всё равно каждое из них получает либо коммерческие, либо спонсорские деньги, которые должны распределяться между работниками. Ученый у микрофона — такой же работник, как журналист или оператор. Его труд тоже должен быть оплачен. Если руководители СМИ этого не поймут, то все чаще будут иметь дело с проходимцами.
7. Мне было бы неуютно выступать на такой лекции.
Артем Оганов:
5. Я бы хотел видеть такие лекции, как и образование вообще, бесплатными.
6. Лично я никогда на гонораре не настаиваю, но думаю, что для многих лекторов это было бы важной прибавкой к зарплате
7. Стоит попробовать. Но насмешки, конечно же, будут («лектор на паперти» или что-то в этом роде обязательно прозвучит).
Дмитрий Вибе:
5. Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, поскольку не представляю с какими затратами связано материально-техническое обеспечение: оборудование, аренда зала, запись, трансляция…
6. Если у организаторов лекции есть такая возможность, почему нет? Но и бесплатное чтение лекции я не считаю каким-то особым героизмом со своей стороны.
7. Отношусь категорически отрицательно. Вот начну лекции по электричкам читать, тогда подумаю о такой возможности. А там скажу: «Уважаемые пассажиры! Всем хорошего дня и приятной дороги! Разрешите предложить вашему вниманию этот замечательный стеклорез и лекцию о фотодиссоциации полициклических ароматических углеводородов!».
Татьяна Черниговская:
5. Нет, они должны быть бесплатными.
6. Нет.
7. См. выше — я против гонораров. Выступать с такими лекциями — наш долг.
Максим Кронгауз:
5. Не должны, но могут. Это, в частности, зависит от аудитории, от места, где проходит лекция.
6.Почему же нет? Это работа, хотя мне она доставляет удовольствие. Время от времени читаю лекции бесплатно, например детям и учителям.
7. Если говорить об абстрактной идее, то, наверное, это возможно. Но сам бы я не хотел оказаться в такой ситуации, испытывал бы определенную неловкость.
— Каковы, на ваш взгляд, главные проблемы научной популяризации в вашей области науки?
— Одна из главных проблем вообще — сравнительно небольшое количество ярких популяризаторов (в том числе, хороших лекторов). Иногда прекрасный ученый оказывается скучным популяризатором, хотя действительно талантливые люди, как правило, обучаются. Сегодня существует мода на популяризацию науки, и в этот процесс вовлекаются очень разные участники. Отсюда другая проблема: в качестве научно-популярных авторов и лекторов все чаще выступают негодные ученые или вовсе лжеученые. Это уже беда. Еще большая беда, когда они обслуживают какую-либо идеологию. В лингвистике такое, увы, случается.
Фото К. Северинова — Н. Четвериковой («Полит.ру»),
В. Сурдина — с сайта премии «Просветитель».