Наше время возвращения частной собственности на землю и строения на ней характеризуется чрезвычайным размахом «черной археологии» — самодеятельных копателей, разрушающих памятники и расхищающих древности: всё — на продажу. Подпольная торговля древностями приносит колоссальные доходы. Только в 1988 году американские коллекционеры израсходовали на покупку древностей 5 млрд долл., из них 2 млрд — на контрабандные, краденые и подделанные. А с тех пор цены возросли в несколько раз. «Черные археологи» организованы, хорошо экипированы, снабжены металлоискателями. Они готовы защищать свои источники доходов с оружием в руках. И идеологически.
Конечно, для втирания очков властям и любителям истории они изображают себя невинными коллекционерами, хранителями старины и краеведами (такие, конечно, тоже есть).
18 февраля 2013 году в Госдуму поступило Открытое письмо депутатам Государственной Думы от поискового сообщества — «любителей приборного поиска» (документ № 10348, www.democrator.ru/problem/10348) с просьбой не принимать закона, ради сохранения культурного наследия запрещающего такой самовольный поиск. В письме этом, составленном неким Д.С. Скрипкой и собравшем более 12 тысяч подписей, приводится аргументация безвредности такого поиска — и такого извлечения древностей. Автору письма известны понятия находки, памятника, культурного слоя. Он понимает, что трогать памятник нельзя — повредишь культурный слой, перемешаешь прослойки, исказишь состав древностей. Для археологов такой памятник уже не та ценность.
А вот если памятник уже ранее поврежден, распахан, боронован, слои уже перемешаны или памятник наполовину съеден рекой — никакой информации для археологов в нем, по мнению автора письма, уже нет. «В силу этого, — рассуждает он, — данное место никакого интереса для археологов уже не представляет — археологи туда никогда не приедут. Это аксиома, которую подтвердит любой археолог».
Простите, я археолог, эту «аксиому» не подтверждаю. Я археолог с большим стажем преподавания археологии в университете, с опытом собственных раскопок, я преподавал и изучал именно методику раскопок и — нет, не подтверждаю. Конечно, разрушение — это катастрофа, важная часть информации погибла. Уже не восстановить стратиграфию, распался «замкнутый комплекс», вещи теперь разрозненны, не связаны друг с другом доказательно — одной структурой. Но даже разрушенный памятник содержит массу информации для археолога — по крайней мере все найденные здесь вещи можно изучить сами по себе, их технологию и типологию, занести их на карту. Уже само географическое место их обнаружения может оказаться очень важным. Есть и методика изучения нестратифицированных вещей, т.е. вещей не из культурного слоя. Любители металлодетекторов извлекают из земли и часто из памятника металлические предметы. Это резко сокращает информативные возможности памятников: на них остаются только неметаллические находки — предметы из камня, глины, рога и кости, фрагменты посуды, кости животных и т.д. Культура прошлого искажается и обедняется.
Курган Хохлач был раскопан в середине XIX века случайными людьми, он теперь называется поэтому не курганом, а Новочеркасским кладом, но по его изучении написана большая монография. Однако он был остатками царского погребения I века н. э. Теперь такие не разграбленные в древности курганы — большая редкость. Каждый из них важен для науки. Если же они раскапываются современными грабителями, наука теряет колоссальную информацию о прошлом нашей страны. Такие вещи тоже уходят в частные коллекции. На инаугурации прежнего президента Украины жена его была в наряде, украшенном античными украшениями из коллекции миллионера-благотворителя Платонова. Античные украшения на шее жены президента — это пустующие витрины музея и пробелы в монографиях ученых. Но это всё речь о сокровищах. Тут всё наглядно.
«Подавляющая часть наших находок, — развивает свою мысль автор-поисковик, — не имеет практически никакой ценности для археологии — они неинтересны в силу их заурядности». В голове автора маячит старый образ археолога как охотника за сокровищами (привет от Индианы Джонса!). Но современная археология не такова. Для изучения материальной культуры народов прошлого мы давно уже пользуемся статистикой именно массового рядового материала. Есть методика «случайных репрезентативных выборок», есть связанные с массовым материалом демографические подсчеты,
Любитель приборного поиска ссылается на медные крестики и другие мелкие металлические вещицы, на которые археолог не обратит внимания. Да нет, должен обратить. Скажем, карта находимых на юге скифских наконечников стрел позволяет проследить расселение и походы скифов. Картирование монет позволяет проследить торговые пути разных времен. Сейчас быстро развивается так называемая промышленная археология, изучающая материальную культуру близких к нам веков. Ну, а медные крестики — это не только датирующий источник. Они уточняют распространение православия в разные века, а также дают характеристику ювелирного производства в разных землях и княжествах (а в Новое время — в разных губерниях).
Да мало ли! Сейчас трудно предсказать, какие новые виды информации мы сможем извлекать из археологических объектов всего через несколько десятилетий. Мы сейчас уже по ирридированному стеклышку можем определить, сколько лет тому назад оно попало в землю, по нагару на черепке — какую пищу в нем варили и т.д. Еще недавно мы этого не умели.
Важно только не упустить объекты культурного наследия, не дать им уйти в руки вандалов и барыг.
Конечно, коллекционерство — милая забава, куда лучше, чем пьянки и драки. Но что коллекционировать, какое коллекционерство поощрять — тут есть над чем подумать. Частные коллекции и школьные музеи — доброе дело. Они могут содействовать науке, приобщать молодежь к культурным интересам. Но когда коллекции составляются из вещей, которым место в государственных музеях, это уже вредная конкуренция. А школьные музеи как правило живут не дольше того учителя-энтузиаста, который их организует. Уходит энтузиаст — и музей тает, расхищается, вещи пропадают неизвестно куда. Из частных коллекций немногие вырастают в музеи или приобретаются музеями. Большинство рассеивается, а информация, с ними связанная, гибнет. Нет учета, нет документации, не с кого спросить — нет ответственности. Нет ответственности — нет и хранения, а есть лишь демонстрация местного патриотизма.
Поиск захоронений солдат, погибших в войну, — благородное дело. Но опять же не стоит его пускать на самотек — это приведет лишь к засорению рядов бескорыстных искателей корыстными охотниками за оружием. Их тоже немало.
Любопытная подробность. Как сообщает Координационный совет Движения в защиту археологического наследия АМАТОР, на сайте Демократор.ру против Обращения поискового сообщества проголосовало более 7 тысяч человек, в том числе цвет российской археологической и исторической науки — академики Деревянко, Молодин и Макаров, члены-корреспонденты РАН Носов, Седов, Гайдуков, Бужилова и Иванчик, более тысячи докторов и кандидатов наук, руководителей археологических экспедиций. Однако была организована так называемая «фэйк-атака» — голосование «против» с заведомо ложных аккаунтов, затем последовала подача жалоб на поданные с этих аккаунтов голоса. Аналогичная технология использовалась при голосовании на том же ресурсе по «антисиротскому закону». В результате этих и других махинаций больше половины голосов «против» было аннулировано, в том числе подпись акад. Деревянко и чл.-корр. Седова.
Словом, на всякий поиск древностей, приборный или бесприборный, нужен Открытый лист — разрешение, без которого ни один археолог не выходит в поле. Они бывают разных степеней — на полные раскопки и на разведки различного охвата. Наличие Открытого листа обеспечивает возможность контроля за проведением работ и требование Отчета по их окончании. Так что археологи против черных, против самостийных копателей-непрофессионалов, за строгий закон и неусыпный контроль.
Сергей Лысенко:
12.03.2013 в 2:50
«Сергей Кулиничев: 12.03.2013 в 0:39 Мы не хуже юристов видим что годится. а что нет»
Остаётся только снять шляпу перед столь одарёнными людьми! Памятники ищут лучше археологов, законы пишут лучше юристов… Браво!… )))
Полезно? 0 1
==========================
Рассея, потому нас те наполеоны и взять не могут, что они бьют по академиям, а там школота и мединские,а академики по сельсоветам спрятаны.
Я не гадал. Если мне нужно погадать, я законопроект чужой страны не читаю. В документе обозначено определение, что такое и для чего проводится Научная археологическая экспертиза — «…… а также подготовка научно обоснованных экспертных выводов о наличии на обследуемых территориях объектов
археологического наследия, режимов их использования, возможности и
условий выполнения градостроительных, архитектурных и ландшафтных
преобразований, других земляных и подводных работ на объектах
экспертизы.»
Это определение и цели.
А в своем после я озвучил ,в каких случаях она проводится. ВАМ РАЗНИЦА ПОНЯТНА или вы в танке?
Cергей Лысенко:
«Уважаемый Влади! Тут Вы совершенно прав, но… Вы сами пишете, что даже хороший прибор не отличит, что за монетка… Так вот. Представьте сбе ситуацию, что мы имеем дело с распаханным кладом. Монеты, что ниже п/с Вы не тронули, а собрали лишь те, которые с глубины 0-0,15/0,2 м… Если на этом месте були бы раскопки и не было МД-ристов, то клад был бы достаточно цельным комплексом, даже не смотря на распашку. А так — он потеряет многие монеты. Среди них могут оказаться, скажем, наиболее поздние, что приведёт к искажению датировки клада, его удревнению… Ну и т.д.
А вот теперь смотрим иной нюанс. Видя, что на пашне явный клад, не найдутся желающие снять эту пашню и глянуть что там ниже? Скажете, таких случаев нет?»
В регионах где вообще есть такие распаханные кубышки с монетами (например, у нас их нет) поиск ядра распаханного клада с последующей шурфовкой в этом месте нормальное явление. Особенно есть монеты того стоят. Собственно, зачем кладоискатели в поле выходят — за этим самым (найти клад или на худой конец монеты-потеряшки которые тоже имеют определённую ценность). Ну и что в этом плохого? Кладоискательство у нас законом не запрещено. А наука такие клады и потеряшки специально не ищет (ибо хлопотно это) и культурного слоя в местах обнаружения таких кладов зачастую нет (то есть, стандартная методика археологических раскопок ничего не даёт).
Сам по себе клад, безусловно, комплекс (но далеко не всегда — памятник археологии!) ну так как раз кладоискатель ЗАИНТЕРЕСОВАН собрать его как можно более полно.
Полагаю, поиск с металлодетектором на территориях не имеющих обременения в виде памятников археологии с культурным слоем можно законодательно разрешить. Науке (при условии что поисковики будут мотивированы передавать свои находки
для изучения) от этого может быть только польза (без затрат на собственно поиск
наука получит приличное количество материала для изучения). Это цивилизованный путь разрешения противоречия между поисковиками с металлодетекторами и археологами. Для этого и нужно как можно быстрее и полнее выявить все памятники археологии какие могут быть повреждены в процессе народной грунтовой металлодетекции и закрыть эти места для свободного поиска с МД. Это и в видах защиты этих памятников от гораздо более могучих и тотальных разрушительных сил (прежде всего — хозяйственное освоение территорий!) полезно.
Жаль что этого никогда не случится. Почти неизбежно будет принят закон о полном запрете свободного поиска с МД, бессмысленный и беспощадный. Открыто гуляющие по полям кладоискатели уйдут в тину (кому охота иметь дело с нашими органами
правопорядка!). А это означает что в поиске останутся Коты… а борьба с ними
таким способом (ловить во время поиска с МД и карать по всей строгости закона) это как стрельба из пушки даже не по воробьям а по комарам.
Получается, если кому и выгоден запрет свободного поиска с МД, так это и есть профессиональные расхитители культурного наследия. Меньше конкурентов…
Влади, вы предлагаете по сути государству стимулировать поиск там, где существуют ещё не выявленные памятники. А таких памятников в России огромное количество. И они никак законом не защищены ни от какого поиска.
К тому же наука НИЧЕГО не получит от кучи находок. Она занимается их изучением не по отдельности, а в комплексах. Но комплексы благодаря МД-поиску будут безнаказанно и безвозвратно разрушены, как они безнаказанно разрушались до этого.
И всё же я не могу понять, как можно бороться с конкурентами путём полного запрета на какую-либо деятельность. Это что, мазохизм такой что ли?
Запретить торговлю, а потом с риском получить законом по голове начать торговать? Запретить грабительские раскопки, а потом с риском сесть на 6 лет начать заниматься грабежами?
Может быть пора открыть глаза на происходящее, а не создавать конспирологические теории?
Боцман:
«Любопытно, и какой же это ответ напрашивается доктору Станюковичу? Что же он не сказал, что в МО появился уже такой полуофициальный термин — «безметаллические поселения». Это те самые памятники, на которых из маломощного слоя были выбраны уже почти все металлические предметы! За пределами памятников их сейчас можно встретить подчас больше, чем на их территории…
В самом деле, быть может Андрей Станюкович просветит нас всех, какой вывод ему напрашивается?
Журналист, думаю, много чего недорассказал. Но главное — продемонстрировал на всю страну ассортимент и размах торговли археологией на Вернисаже в Москве. И не зависимо от того, по каким каналам туда это всё поступает, вывод то один — надо принимать законопроект минкульта, который перекрывает такие каналы сбыта ворованных предметов!»
Уважаемый Боцман! Если бы 25 лет назад наука археология хотя бы на 5 процентов состояла из таких светлых голов как А.К.Станюкович а в государстве Российском не случилась социальная катастрофа беспрецедентных масштабов, этих зачищеных от древнего металла поселений с маломощным культурным слоем было бы не в пример меньше чем сейчас (но избежать этого СОВСЕМ нельзя — если в мире есть нарезные стволы то есть и киллеры-снайперы) потому что первыми бы их нашли не чёрные копатели а профессиональные археологи и они бы были защищены законом который исполняется а не используется как дышло.
Ну а борьба с незаконным оборотом движимых памятников археологии это совсем другое дело и именно в этой сфере лежит истинный корень проблемы. Если копать археологию с металлодетектором станет НЕРЕНТАБЕЛЬНО (нет рынка сбыта, есть жёсткие меры по отношению подпольным торговцам и частным коллекционерам скупающим у них плоды труда расхитителей культурного наследия) то намеренно лезть на памятники археологии (это и сейчас незаконно вот только с исполнением закона проблемы — никто не хочет всерьёз его исполнять) с МД стало бы не в пример сегодняшнему дню меньше народа.
«Влади, вы предлагаете по сути государству стимулировать поиск там, где существуют ещё не выявленные памятники. А таких памятников в России огромное количество. И они никак законом не защищены ни от какого поиска.
К тому же наука НИЧЕГО не получит от кучи находок. Она занимается их изучением не по отдельности, а в комплексах. Но комплексы благодаря МД-поиску будут безнаказанно и безвозвратно разрушены, как они безнаказанно разрушались до этого.»
Отвечаю Боцману. У истории нет сослагательного наклонения и что случилось то случилось. Тотальная выбитость маломощных культурных слоёв в наиболее доступных для поиска с МД местах с высокой концентрацией мобильного и не бедного населения (Московский регион — это больше чем собственно МО, это радиус досягаемости средней вылазки московских поисковиков ) сугубая реальность. Археологи УЖЕ опоздали.
А невыявленные памятники археологии таки надо выявлять, паспортизировать и вносить в реестр охраняемых законом ОКН. И тех поисковиков кто лезет на них с МД таки надо ловить и карать по всей строгости закона. Но — соблюдая презумпцию невиновности! «Тогда сажайте за изнасилование — ведь прибор-то есть!» :)
«И всё же я не могу понять, как можно бороться с конкурентами путём полного запрета на какую-либо деятельность. Это что, мазохизм такой что ли?
Запретить торговлю, а потом с риском получить законом по голове начать торговать? Запретить грабительские раскопки, а потом с риском сесть на 6 лет начать заниматься грабежами?
Может быть пора открыть глаза на происходящее, а не создавать конспирологические теории?»
Ответ Боцману: запрет свободно гулять по полю (вне ОКН охраняемых законом) с металлодетектором уменьшит число тех кто делает это в открытую и увеличит число тех кто делает это тайно. Например, под покровом ночи. А это и есть методы работы чёрных копателей на памятниках археологии расположенных там где много посторонних глаз, например, рядом с сельскими поселениями и т.п. Только они предварительно сужают площадь поиска, выбирая (днём, прогуливаясь без МД)
наиболее лакомые участки местности. Немногие памятники археологии доступные МД вовсе лишены признаков позволяющих успешно обнаруживать их и без МД, найдите и прочитайте что пишет Кот.
«борода:
11.03.2013 в 23:58
ЛСК, а как вы относитесь к Тороповой Елене Владимировне? она белый археолог? авторитетный человек?»
——————————————
от ЛСК ответа видать придется ждать долго если вообще дождусь. поэтому предлагаю ответить любого археолога. добавлю еще 1 вопрос она честный человек?
Сергею Лысенко
Тёзка, не понял что вы не нашли. Вот же оно-
======== рухомі предмети, пов’язані з нерухомими об’єктами культурної спадщини, — елементи, групи елементів об’єкта культурної спадщини, що можуть бути відокремлені від нього, але складають з ним єдину цілісність, і відокремлення яких призведе до втрати археологічної, естетичної, етнологічної, історичної, архітектурної, мистецької, наукової або культурної цінності об’єкта;=================
Если узбекские законодатели объект археологической культуры, содержащий всю историческую информацию обозвали — археологическим предметом, Ваши законодатели , определили его как ==== рухомі предмети, пов’язані з нерухомими об’єктами культурної спадщини, ===================== в русском языке вроде получается «носимый,движимый….», потому что выше в Законе Украины речь идёт о «недвижимых, не передвигаемых предметах и памятниках»….
Как понимаю , назвать «артефакт» «движимым предметом , связанном с ….» говорит об особенностях национального сознания.В России полно чудаков, которые хотят калоши назвать — мокроступами, По моей мысли, узбекское определение сразу говорит о принадлежности материального предмета источникам археологической науки, а украинское начинается с описания физического свойства- переносимый, носимый, движимый. И лишь потом даётся определение, что это замечательное свойсво этомо движимого предмета состоит в том, что оно происходит с» === пов’язані з нерухомими об’єктами культурної спадщини, — елементи, групи елементів об’єкта культурної спадщини, що можуть бути відокремлені від нього, але складають з ним єдину цілісність, і відокремлення яких призведе до втрати археологічної, естетичної, етнологічної, історичної, архітектурної, мистецької, наукової або культурної цінності об’єкта;=============
Одним словом, надо иметь такое сознание, чтобы ещё добавить — мобудь жонке было в радость.Для юридического документа избыточно.
Спасибо, однако. Сергей Евгеньевич.