«Квазифеодализм» высшего образования

«Старые» и «новые» ректоры, или О феодальном настоящем и будущем российских вузов

В последнее время стало модным проводить параллели между ситуацией в сфере высшего образования и реалиями феодального общества. В самом деле, система управления является недемократической, напоминая иерархию отношений между сеньорами и вассалами, тогда как типичные органы университетского самоуправления напоминают средневековые парламенты, в которых доминируют представители привилегированных и близких к власти сословий.

 Руководители различных рангов нередко ведут себя высокомерно и неуважительно по отношению к подчиненным, выделяются на фоне «простых» сотрудников своими сверхдоходами, приобретенными за счет средств своих учреждений дорогими автомобилями, роскошно отделанными офисами и т.п.

С определенной натяжкой ту ситуацию, в которой оказались обычные преподаватели типичных провинциальных вузов, можно сравнить с положением «прикрепленных к земле» крестьян: первые получают мизерный доход, зачастую оказываются бесправными в конфликтных ситуациях (в большинстве вузов профсоюзы фактически превратились в придаток администрации) и, из-за узости региональных рынков труда в сфере высшего образования, зачастую лишены возможности перейти к «другому сеньору», продолжая работать в соответствии со своими квалификацией и призванием.

Ректорский корпус, который является ключевым звеном этой квазифеодальной системы, де-факто рассматривается Минобрнауки в качестве приоритетного партнера по диалогу относительно реформирования высшего образования, представляющий интересы вузовских коллективов. Между тем, ректоры, по большей части, выражают интересы лишь вузовской верхушки, зарплаты и прочие доходы представителей которой в десятки (а то и в сотню) раз превышают доходы «рядовых» доцентов и профессоров. Как и в средневековье, голос «простого человека» в упомянутом диалоге слышен лишь эпизодически в отличие от голосов представителей «привилегированных сословий».

Справедливости ради, следует избегать чрезмерно категорических обобщений: не всем ректорам чужды интересы коллектива, не все ведут себя в «феодальном стиле» и не все те, которые все же управляют вузами в таком стиле, являются непорядочными людьми. По аналогии со средневековьем, современные «квазифеодалы» могут быть «хорошими» и «плохими», «реакционными» или «прогрессивными». Именно с «прогрессивным феодализмом» у автора этих строк ассоциируется стиль руководителей тех ведущих столичных вузов, которые выступают за реформирование отечественной системы высшего образования по западному образцу, но при этом систематически «забывая» о таких хрестоматийных компонентах западного опыта, как реальный демократический контроль коллектива над руководством, прозрачность системы управления и отсутствие вопиющей разницы в доходах верхушки и рядовых сотрудников.

Напротив, непрозрачность и неподконтрольность являются ключевыми характеристиками ректорской власти в подавляющем большинстве отечественных вузов. Выборность ректора зачастую является фикцией: типичный состав выбирающих конференций определяется преимущественно ректором и манипулируемым им ученым советом, члены которого, как правило, составляют примерно половину делегатов [1]. Почти бесконтрольная власть открывает широкие возможности для получения теневых доходов от различного рода финансовых махинаций, «откатов» со стороны поставщиков товаров и услуг, аренды собственности вуза, протежирования желающих получить нужные оценки студентов и трудоустройства просителей на приносящие высокий доход должности в вузе. На такого же рода должности часто трудоустраиваются делающие научную карьеру супруги, дети и другие родственники ректора [2].

Впрочем, при желании руководитель вполне может ограничиться и вполне легитимным доходом: в то время как в подавляющем большинстве вузов зарплата доцента мало отличается от зарплаты продавца магазина, типичный среднемесячный ректорский доход (включающий не только зарплату, но и различного рода премии), судя по многочисленным сообщениям в СМИ и блогах, варьируется от нескольких сотен тысяч до миллиона с лишним рублей в месяц.

Хотя проблема колоссального неравенства доходов руководства вузов и «обычных сотрудников» активно дискутируется на достаточно высоком уровне последние полтора-два года, эффективность предпринятых для ее разрешения мер вызывает сомнения. С 2013 г. ректоры и их супруги обязаны декларировать свои доходы [3], однако такие сведения будут сообщаться учредителям и, очевидно, останутся непрозрачными для общественности. Возникает риск того, что вопрос о санкциях против имеющего «слишком большие аппетиты» ректора будет решаться закулисно, с учетом связей последнего в Минобрнауки и за его пределами, а то и желания руководителя вуза делиться с покровителями своими сверхдоходами. В отсутствие прозрачных механизмов контроля над распределением зарплатного фонда ректоры могут прибегнуть и к другим схемам, например назначить очень высокую зарплату своим детям (в тех довольно распространенных случаях, когда они работают в том же вузе)[4] или просто хорошим знакомым.

Вызывает недоумение тот факт, что в самом конце 2012 года было издано распоряжение правительства РФ в соответствии с которым руководителям отдельных вузов может быть разрешено получать зарплату, в более чем 8 раз превышающую среднюю по учреждению [5]. В числе прочих учреждений, в этом списке оказался, например, Нижегородский государственный университет, ректор которого в 2010 г. зарабатывал в среднем более миллиона рублей в месяц на фоне более чем скромных доходов рядовых сотрудников [6]. Кроме того, по утверждению ряда блогеров, стремясь отчитаться перед Минобрнауки о якобы высокой зарплате по своему вузу, отдельные ректоры впоследствии вошедших в данный список учреждений  будто бы выдали сотрудникам солидные разовые премии и рапортовали министерству о среднем доходе своих работников за данный месяц как о типичной средней зарплате по университету [7].

Огромная власть в пределах учреждения, широкие возможности для извлечения колоссальных формальных и неформальных доходов, а также перспектива сделать политическую карьеру пользуясь своим статусом [7], отнюдь не означают, того, что работа ректора легка. Разнообразные опасности положению руководителя и возглавляемого им вуза могут грозить как с местного уровня, так и из центра. Ректору невыгодно портить отношения с представителями региональных властей, различных инспекций (санитарной, пожарной и т.п.), правоохранительных органов и спецслужб, желающих защитить в его вузе диссертацию, получить высшее образование самим или оградить своих детей от плохих оценок, мобилизовать студентов в поддержку «партии власти» на выборах. Принципиальность в этих вопросах может закончиться парализующими вуз проверками, заменой более лояльным действующей власти руководителем, а то и вовсе уголовным делом по надуманному обвинению.

С другой стороны, ректору приходится «отбиваться» от все более возрастающего прессинга со стороны Минобрнауки, которое усиливает бюрократический контроль над образовательными учреждениями, а в последнее время еще и пытается измерить вузы с помощью прокрустова ложа формальных и довольно слабо отражающих реальное качество научно-образовательного процессах критериев эффективности. Ректорам приходится прилагать титанические усилия для того, чтобы убедить вышестоящие инстанции в соответствии их учреждений подобным критериям, а следовательно, и в своей профессиональной состоятельности [9]. Периодически это выливается в довольно обременительные, а порою и нелепые с точки зрения здравого смысла требования к подчиненным, которым, и без того имея учебную нагрузку в 800-1000 часов в год [10], приходится выполнять дополнительную нелегкую работу, никак не отражающуюся на их мизерной (в отличие от доходов руководителя учреждения) зарплате [11].

Еще одна опасность для ректоров государственных вузов заключается в том, что их пост является для влиятельных претендентов со стороны весьма «лакомым кусочком», дающим и возможность получать более чем солидный для госсектора доход, и, в придачу, немалое политическое влияние на местном уровне. Количество таких претендентов все более увеличивается, поскольку число защищающих диссертации «без отрыва от производства» высокопоставленных чиновников неуклонно растет. Если одна часть влиятельных политиков и чиновников может рассматривать ректорский пост как перспективную ступень в своей карьере и возможность существенно улучшить свое материальное положение относительно законным путем, то для другой части эта должность играет роль отступного, утешительной компенсации за отставку с крупной должности или, если опять прибегнуть к «феодальным» ассоциациям, своеобразным «кормлением». Яркой иллюстрацией той опасности, которая может подстерегать недостаточно влиятельных руководителей, может служить судьба ректора Чувашской государственной сельскохозяйственной академии Николая Васильева, который, проработав на посту в 2012 г. несколько месяцев, был снят с должности за неэффективные показатели работы вуза по итогам мониторинга за … 2011 г., освободив свое кресло для бывшего главы ЦИК республики Людмилы Линник [12].

Данные соображения можно проиллюстрировать результатами проведенного автором этих строк анализа биографий ректоров 791 российского вуза [13], в том числе 541 государственных и муниципальных. Одной из главных целей исследования было выявление случаев сомнительных защит диссертаций ректорами. Степень сомнительности определялась по тем же критериям, которые использовались в процессе ранее проведенного автором этих строк анализа научных биографий высокопоставленных политиков [14].

Как и в своей более ранней работе, автор хотел бы особо подчеркнуть, что выводы его исследования носят вероятностный характер, и что отнесение научной биографии к категории сомнительных не следует приравнивать к жесткому обвинению в фальсификации диссертации. Вместе с тем, представляется, что для занимающих высокие посты деятелей, включая ректоров вуза, должно стать хорошим тоном убедительно объяснить общественности странные обстоятельства своей научной биографии, например то, каким образом данному деятелю удалось защитить диссертацию в период нахождения на не связанной с научной работой должности, требующей присутствия на месте в течение полного рабочего дня.

По итогам проведенного исследования к категории сомнительных автором этих строк было отнесено 10,6% (или 84 биографии), а к категории – «неоднозначных» — еще 4,0% биографий ректоров вузов всех форм собственности. При этом как сомнительные было квалифицировано 11,1% (60) биографий ректоров государственных и муниципальных вузов и 9,6% — руководителей частных вузов; как «неоднозначные» — еще 3,1% биографий руководителей государственных муниципальных и 6,0% биографий руководителей частных вузов.

На первый взгляд, доля подозрительных случаев (10-15%) относительно невелика, однако следует учитывать, по меньшей мере, два настораживающих обстоятельства. Прежде всего, по-видимому, имеет место тенденция к увеличению числа назначений тех лиц, чья научная биография вызывает серьезные вопросы: из действующих ректоров с идентифицированными автором этих строк «сомнительными» биографиями до 2005 г. свою должность заняли 15%, а после 2005 – остальные 85%, причем почти треть (в абсолютном выражении 21) вызывающих серьезные вопросы назначений пришлась на 2011 и 2012 г.

Во-вторых, среди тех ректоров, которым (судя по обнаруженным в Интернете биографическим данным) удалось героически совместить написание диссертации с исполнением требующей постоянного присутствия на рабочем месте высокой чиновничьей должностью, фигурируют руководители таких статусных учреждений, как Приволжский (Казанский) и Северо-Западный федеральные университеты; Белгородский, Вятский, Калмыцкий, Кубанский, Псковский, Рязанский и Сыктывкарский государственный университеты, Российский государственный технологический университет – МАТИ, Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова (высокоэффективном вузе по версии Минобразования, одну из кафедр которого, кстати, возглавляет небезызвестный политик В.В. Бурматов) и другие вузы.

Хотелось бы надеяться, что продвигая на ректорские должности кандидатуры со «странными» научными биографиями (что порою сочетается с отказом утвердить альтернативными кандидатами на выборы ректора действительно авторитетных и заслуженных исследователей, имеющих все необходимые формальные регалии), Минобрнауки внимательно взвешивает их научные достижения, а в некоторых случаях и убеждается в беспочвенности порою выдвигаемых в адрес таких людей обвинений в связях с криминальными структурами и других более чем серьезных претензий [15]. Также хотелось бы надеяться, что подобные решения не только формально, но и фактически принимаются именно на уровне Минобрнауки, а не каких-нибудь других, более влиятельных структур, «раздающих» ректорские посты влиятельным чиновникам в качестве награды или отступного.

В этой связи объявленное летом прошлого года чиновниками Минобрнауки повсеместно заменить выборы ректоров государственных вузов их назначением [16] вызывает тревогу: не приведет ли новый порядок к массовому приходу в университеты «новых ректоров» — высокопоставленных чиновников, защитивших дисертации при сомнительных обстоятельствах и рассматривающих руководство университетом лишь как источник обогащения? Принимая во внимание крайнюю непрозрачность и высокую коррупциогенность нынешнего механизма назначения исполняющих обязанности ректоров сверху, может ли общество вообще доверить Минобрнауки монопольное право решать столь ответственный вопрос?

Даже если предположить, что чиновникам министерства в нынешней ситуации нужны не морально щепетильные назначенцы, а в первую очередь «эффективные» исполнители планов по сокращению профессорско-преподавательского состава, проблема заключается в том, что заведомо нечестные руководители вузов могут из побуждений выгоды, мести или нетерпимости к инакомыслию уволить лучших преподавателей и оставить худших с гораздо большей вероятностью чем те руководители, которые воспитаны в академической среде и чтут ее ценности. «Негативная селекция» кадров в процессе их сокращения может привести к катастрофическому изменению ситуации в сфере высшего образования и науки даже по сравнению с тем положением, которое имеет место сейчас.

Заключение 

Нынешняя феодально-автократическая система управления российскими вузами таит в себе множество серьезных и притом трудноустранимых опасностей для высшего образования. Бесконтрольность и непрозрачность создают самую благодатную почву для коррупции и других порочных практик, включая эпидемию плагиата среди преподавателей и студентов. Это ведет не только к крупномасштабным утечкам выделяемых для развития образования средств, которые не поступают по назначению. Хуже того, распространение нечестных практик (которые при «новых ректорах» имеют все шансы расцвести самым пышным цветом) деформирует психику привыкающих к обману как к норме студентов и обесценивает качество научно-образовательного процесса в вузах, что, к сожалению, практически не находит отражения ни в пресловутых отечественных критериях эффективности, ни даже в авторитетных иностранных рейтингах университетов.

Обособившийся от рядовых подчиненных ректор перестает понимать их интересы и воспринимать ситуацию с их позиции. В запущенных случаях у засидевшегося у власти руководителя происходит психологическая деформация, и он, в отсутствии «критики снизу» убеждается в гениальности всех спонтанно приходящих в голову управленческих идей и необходимости тут же внедрить их без учета мнения даже более компетентных в вопросе сотрудников.

Между тем, для успешного реформирования системы высшего образования важен взгляд на ситуацию не только с позиций министерства и ректорского корпуса, чьи бывшие и нынешние представители сейчас, кстати, доминируют в процессе разработки концепции такого реформирования. Из-за систематического невнимания чиновников и ректоров к голосам простых преподавателей столь серьезные проблемы, как гигантская разница между зарплатами управленцев и рядовых сотрудников, процветание студенческого и преподавательского плагиата, чрезмерная учебная нагрузка и перегруженность сотрудников бюрократической отчетностью в течение долгого времени не считались высокопоставленными реформаторами приоритетными. Помимо этого, по-прежнему достаточное внимание не уделяется таким проблемам как распространенность отношений блата (студент со связями вполне может закончить с хорошими оценками даже авторитетный вуз, не приобретя почти никаких знаний), незаинтересованность вузов в отчислениях студентов (особенно платных) и слабая защищенность преподавателей в конфликтах с руководством в условиях массовых сокращений.

Потративший немало времени на изучение зарубежного опыта борьбы с коррупцией и другими порочными практиками в высшем образовании, автор этих строк не видит иного эффективного пути борьбы с ними помимо демократизации системы управления в вузах, замены имитационных выборов ректора настоящими и реформирования, как правило, столь же имитационных профсоюзов и органов студенческого самоуправления. Сама по себе демократизация не является, однако, панацеей и должна сочетаться с повышением открытости процесса управления, созданием эффективных механизмов внутреннего и внешнего контроля над коррупциогенными управленческими процессами, обучением персонала антикоррупционному контролю и обеспечением реального соблюдения закрепленных в этических кодексах норм [17].

Создается впечатление, что ни власть предержащие, ни ректорский корпус в такой демократизации не заинтересованы. Ректоры вряд ли горят желанием потерять значительную часть своей неограниченной власти и возможностей для личного обогащения. Нынешний же политический режим может опасаться утратить контроль над студентами и лишиться административного ресурса для того, чтобы обеспечить «правильное» голосование столь значительной части избирателей на парламентских и президентских выборах.

Однако уже в обозримой перспективе куда более существенной угрозой для существующего режима, чем нелояльные студенты под руководством мифических агентов Госдепа, может стать лавинообразный приход на ключевые позиции в государственных и коммерческих структурах малообразованных чиновников с красными дипломами и степенями, некомпетентных медиков и способных лишь к плагиату инженеров и представителей творческих профессий, произведенных погрязшими в коррупции и нечестности (но зато эффективных согласно всем национальным и международным рейтингам) университетах. Если в средневековье коррумпированное феодальное государство могло долго загнивать при условии наличия лишь сильной армии и терпеливых крестьян, то сейчас, в условиях резко усложнившихся социальных экономических отношений и глобализации, гниение может оказаться очень непродолжительным и закончиться быстрым крахом.

Сергей Голунов,  научный сотрудник Тартуского университета

Примечания: 

1. Более того, как показывает практика, состав таких конференций может корректироваться «по ходу», если ректор почувствует угрозу своей власти. Автор благодарен В. Перфильевой за консультацию по данному вопросу.

2. Хотя практика трудоустройства родственников на ключевые посты в ректорате очень типична для частных, но не для государственных вузов, подобные случаи наблюдаются и в учреждениях последнего типа; ярким примером «семейственности» является, в частности, ректорат Российского государственного социального университета (http://www.rgsu.net/about/direction/). В государственных вузах родственники ректора гораздо чаще занимают посты деканов или заведующих кафедрами.

3. Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части создания прозрачного механизма оплаты труда руководителей государственных (муниципальных) учреждений и представления руководителями этих учреждений сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера»,http://pravo.gov.ru:8080/DownloadPDF.ashx?realfile=33\33587.pdf&shownfile=33587.pdf

4. В соответствии с тем же законодательством совершеннолетние дети руководителей декларировать свои доходы не должны.

5. Распоряжение от 30 декабря 2012 г. № 2627-р, http://xn--80aealotwbjpid2k.xn--p1ai/media/2013/1/3/54287/file/2627-r.doc

6. См. Голунов С. Принцы и нищие или российский вуз как банановая республика в миниатюре // Троицкий вариант, 2011, № 77, http://trv-science.ru/2011/04/26/princy-i-nishhie-ili-rossijskij-vuz-kak-bananovaya-respublika-v-miniatyure/

7. См., например: http://world-japan.livejournal.com/640332.html

8. Многие ректоры становятся влиятельными региональными политиками, охотно приглашаются «Единой Россией» на высокие должности в региональных отделениях этой партии, а также входят в штабы поддержки кандидатов в президенты от «партии власти».

9. По данным проведенного нами исследования (см. далее) около 40% действующих ректоров государственных и муниципальных вузов были назначены на свои посты в 2009 г. и позже, что свидетельствует об очень активной политике Минобрнауки по обновлению ректорского корпуса в последние годы.

10. Возрастающая перегрузка объективно провоцирует преподавателей читать лекции по наскоро скачанным из Интернет текстам, что превращает учебный процесс в вузе в профанацию не в меньшей степени, чем практика скачивания студентами курсовых и дипломных работ.

11. Подробнее о данной проблеме см.: Курилла И. Критерии оценки: читая интервью Ярослава Кузьминова // Троицкий вариант, 2013, № 121, http://trv-science.ru/2013/01/29/kriterii-ocenki-chitaya-intervyu-yaroslava-kuzminova/

12. См., например: Студенты в Чувашии вышли на пикет против отставки ректора вуза // News.mail.ru, http://news.mail.ru/inregions/volgaregion/21/society/11380087/, 20.12.2012.

13. В поле рассмотрения первоначально было включено 1060 вузов (филиалы не учитывались, поскольку их включение сделало бы исследование чрезмерно трудоемким для авторов), однако, к сожалению, не во всех случаях мне удалось обнаружить необходимые для исследования биографические данные.

14. См. Голунов С. В промежутках между работой и сном: о героической научной карьере высокопоставленных диссертантов // Троицкий вариант, 2012, № 111, http://trv-science.ru/2012/08/28/v-promezhutkakh-mezhdu-rabotojj-i-snom-o-geroicheskojj-nauchnojj-karere-vysokopostavlennykh-dissertantov/

15. См., например: Инютин В. Глава избирательного штаба белгородского губернатора наказал СМИ на миллион // Коммерсант.ру, http://www.kommersant.ru/doc/2003087/print , 17.08.2012; Муртазин И. Комплекс возвращается // Новая газета, http://www.novayagazeta.ru/inquests/54734.html , 3.10.2012.

16. Чиновники Минобрнауки намерены отменить выборы ректоров и перейти к их прямому назначению // Новости образования, http://www.eduhelp.info/page/chinovniki-minobrnauki-namereny-otmenit-vybory-rektorov-i-perejti-k-ih-prjamomu-naznacheniju , 18.07.2012.

17. Hallak J., Poisson M. Corrupt schools, corrupt universities: What can be done? Paris: IIEP, 2007.