Вот какая недавно со мной произошла поучительная история. Случайно наткнулась в сети на такой пассаж (автор — Профессиональный Хомяк (toplesss)):
«Ирина Левонтина пишет книгу «Русский со словарем»». Судя по предисловию, Ирина — «известный ученый-лингвист, автор словарей и блестящих научных статей».
На мой слух уже с названием не всё слава богу, но, предположим, это так и задумано.
В самом начале приводится цитата из Венечки Ерофеева. Цитата выглядит так: «А ты мог бы: ночью, тихонько войти в парткабинет, снять штаны и выпить целый флакон чернил, а потом поставить флакон на место, одеть штаны и тихонько вернуться домой? ради любимой женщины? смог бы?..»
Бегу проверять оригинал. Нет, с Венечкой всё в порядке, у него так: « поставить флакон на место, надеть штаны и тихонько вернуться домой? ради любимой женщины? смог бы?» Шойта, а? Ученый-лингвист, пишет книжку о русском языке и не может даже потрудиться грамотно скопировать чужой текст? Опечататься таким образом, мне кажется, довольно сложно. Или я торможу и не понимаю, в чем тут изюм с черносливом?»http://luchshe-molchi.livejournal.com/10103573.html
Далее 39 комментариев, частью матерных, в мой адрес. Оставим ВенЕчку вместо ВенИчки на совести девушки, не будем также придираться к странному представлению о том, что такое «оригинал» текста, но я была озадачена. Ляп я, конечно, допустить могу — как, впрочем, и всякий человек. И книжка моя не обязана всем нравиться. И в вагриусовском издании «Москвы-Петушков», как и в более раннем, в «Вести» (1989), действительно надеть, однако на части книжных сайтов одеть. А главное, я хорошо помнила, что всегда знала эту цитату именно с одеть — еще задолго до всякой сети. Мне стало интересно, в чем тут дело: может, у Ерофеева были варианты? или было «дореволюционное» издание с одеть, а потом по рукописям исправили ошибку? или наоборот — надеть появилось в новых версиях, а у автора было одеть? Я запросила «помощь зала», т.е. Фейсбука. Состоялась интереснейшая дискуссия, в ходе которой я много чего узнала о ерофеевской текстологии и разных других вещах. К сожалению, я не могу сейчас рассказывать, как мы совместными усилиями разбирались во всей этой истории, — впрочем, можно посмотреть тут: www.facebook.com/irina.levontina/posts/431817420226573. Здесь же привожу резюме.
В первой публикации «Москвы-Петушков» в иерусалимском журнале «АМИ» (1973) вариант одеть. Так потом печатало и издательство «Захаров». Так я это с юности и помню — по самиздату, видимо. А в «Вести» уже надеть. Тетрадку бы заветную посмотреть! Уверена, что там одеть. Существует ведь аудиозапись, где автор читает «Москву-Петушки» http://musicmp3spb.org/album/venedikt_erofeev_moskva_petushki_chitaet_avtor.html. И вот там Ерофеев совершенно отчетливо и непринужденно произносит: одеть штаны. Кроме того, в конце главы «Салтыковская — Кучино» есть еще один пример: Ты же сам говорил больному мальчику: «Раз-два-туфли одень-ка». Именно одень-ка в иерусалимском издании, в «Вагриусе» надень-ка, а в «Вести» в первой цитате надеть, а в этой одень-ка. Ну и в аудиозаписи, естественно, одень-ка. Рискну предположить, что в собственном идиолекте Ерофеева всё-таки было одеть. А уж потом его постепенно подредактировали — сначала фразу про штаны, потом про туфли. Еще при жизни Ерофеева в подготовке его текста к печати принимал участие покойный В. С. Муравьев — лингвист и друг писателя. Потом при работе над своим изданием «Вагриус» вновь прибег к его помощи. Вот что написал мне А. Л. Костоян, тогдашний главный редактор издательства: «Он [Муравьев] проанализировал четыре вышедших к тому времени варианта текста, сравнил их с имевшимся у него рукописным вариантом «М-П», в результате чего и появился наш вариант. Разумеется, за давностью лет я не могу точно ответить относительно «одел-надел», отмечу лишь, что в текст ранее публиковавшегося варианта им было внесено более 200 (!) поправок».
Одеть в смысле «надеть» существует давно: такой пример есть еще у П. В.Анненкова в парижских записках 1848 года. Есть такое и у Достоевского, и у любимого Ерофеевым Розанова, да мало ли у кого: Офицер окинул его с ног до головы несколько удивленным взглядом, улыбнулся слегка, пожал плечами и беспрекословно помог одеть пальто. [Ф. М. Достоевский. Дневник писателя. Сентябрь — ноябрь 1877 года (1877)]; Как сказала его жена моей жене (мы единственный раз были в Ясной Поляне), «В утро, как пришло через газеты известие, что Синод отлучил его от Церкви, он собирался гулять и уже одел пальто». [В. В. Розанов. О «соборном» начале в церкви и о примирении церквей (1903-1906)]; — Я не скажу мужу, а сделаю ему сюрприз, — подумала больная, — вечером одену капот и пойду к нему в кабинет. [Н. Э. Гейнце. Современные сестрицы (из петербургской жизни) (1912)].
При этом уже давно такое употребление одеть часто оценивается как вульгарное: Я представил ему учеников в непривлекательном свете. — У них всегда грязные ногти, — сказал я, — и они не чистят зубов. Они говорят «полдесятого», «квартал», «галоши» и «одену пальто». [Л. И. Добычин. Город Эн (1935)]. Полдесятого и галоши с тех пор реабилитированы, а вот одеть повезло меньше.
Видимо, с легкой руки К. И. Чуковского одеть-надеть попало в список дежурных ошибок: пожалуй, ни одну речевую погрешность столько не бичевали (ну разве что звонишь). Существует и известное мнемоническое правило: одеть Надежду — надеть одежду.
Между тем, как мы помним, и Окуджава пел: Дождусь я лучших дней/И новый плащ одену. И в первой публикации у Пастернака было Все оденут сегодня пальто (потом, в переработке для «Начальной поры», появилось наденут). Мне кажется, эта шероховатость не портит текст, а делает его уютно-обиходным.
Почему я назвала эту историю поучительной? У многих людей такое странное представление, будто где-то существуют некие незыблемые языковые нормы, записанные на скрижалях какого-то небесного Розенталя, и каждый человек должен этим нормам следовать, если только он хочет хорошо владеть русским языком. Культура речи при таком подходе — это список как-не-надо-говорить, который нужно вызубрить. И раз любимый писатель погрешил против этих норм, надо его тихонечко поправить. Разные люди писали мне: не мог, мол, Ерофеев написать одеть, он хорошо знал русский язык. А если вдруг ошибся — он бы не возражал против исправления ошибки. На самом же деле всё не так. Лингвисты фиксируют нормы литературного языка, наблюдая за речью авторитетных и культурных носителей этого языка. И если Ерофеев, язык которого изумителен, а также и Окуджава, а ранее Пастернак говорили одеть штаны, плащ, пальто, для лингвиста это повод не заклеймить писателей, а задуматься о статусе соответствующей нормы. ♦
Добрый день, Ирина.
Отвечу вам по пунктам.
Я прекрасно знаю, что Ерофеев называл себя ВенИчкой. Современная форма все же ВенЕчка. Поэтому, думаю, на сегодняшний день, допустимо пользоваться обеими. В комментариях, кстати, я перешла на ВенИчку.
Представление о том, что такое «оригинал» у меня самое обычное. Я действительно не проверила все издания книги, у меня и нет такой возможности, а проверила только то издание, что у меня имелось. Мне не пришло в голову, что между изданиями может быть разница в отношении такого очевидного искажения, и поскольку я о вас ничего не знаю, а цитата у вас была дана без пояснений, закономерно заподозрила, что это ваш ляп, а не ерофеевский. Я уже принесла вам письменно свои извинения за эту мою ошибку и предложила написать отдельный пост с опровержением либо поставить апдейт в исходный пост. К сожалению, вы ничего не ответили на мое письмо. Поэтому, подождав какое-то время, я просто выставила нашу переписку в исходный пост.
Это конечно только ваше дело, но может быть все-таки стоило бы в вашей книге дать какую-то сноску с пояснением к этой цитате, потому что я думаю, что я не единственная, кто счел, что это ваша ошибка, учитывая ситуацию с разницей между изданиями.
Думаю, вы понимаете, что я не несу отвественности за матерные комментарии, которые были оставлены к этому посту. Это открытое сообщество и там могут писать все. С теми, кто оставил такие комментарии, я в диалог не вступала и совершенно их не поддерживаю.
Нет, я не считаю, что язык — это незыблемые нормы, записанные на скрижалях небесного Розенталя, и да, я согласна, что хорошему писателю можно вольничать с языком. Если бы я встретила этот ляп в веничкином тексте, я бы, естественно, отнеслась к нему иначе. Пост я написала оттого, что думала, что ляп — ваш. Согласитесь, что если бы ВенИчка написал «надеть», а вы процитировали «одеть», это действительно было бы нехорошо.
И, кстати, как было на самом деле в случае с Веничкой, мы все-таки наверняка не знаем. В том смысле, что мы не знаем, согласился ли бы он поправить ошибку или настаивал бы, что так и надо. И, насколько я поняла, ваши исследования тоже не дали четкого ответа на этот вопрос.
Еще раз приношу свои извинения за случившееся.
Всего хорошего.
Аня (Профессиональный хомяк/toplesss)
А я бы штаны, пальто и пр. одел бы.
Ибо они, по моим представлениям, от слова одежда.
Маскировочный мешок надел бы без всякого сомнения.
Ибо не могу себе представить мешок в качестве одежды.
ВенИчка-безусловно, ВенИчка.
Как автор себя назвал, так и должно быть.
Любопытно, высказанные суждения дилетанта имеют право быть?
Ирина, здравствуйте!
С удовольствием прочел Ваши рассуждения. Скажу больше — мне вообще всякие такого рода предписания непонятны. С какого это перепуга Чуковский (а хоть бы и, страшно сказать, Солженицын с Булгаковым…) будут указывать мне, природному носителю Великого и Могучего, как говорить можно, а как нельзя? Безусловно, какие-то формы (ложить) многими воспринимаются как просторечия — ну и что с того? Мне кажется принципиально порочной сама постановка вопроса — вот так «правильно», а вот так — «неправильно». Хотя сам я «одеть рубашку» никогда не скажу. Зато говорю «у нас в Пущино» — хотя, кажется, нормой считается «в Пущине». А мне параллельно — я 25 лет в Пущино прожил, и мы, пущинцы, так говорили — и будем говорить, если не надоест. Если носитель языка говорит, а другие его понимают — то в каком смысле это «неправильно»?
Справедливости ради отмечу, что подобные доводы можно привести и против правил правописания — хотя я, конечно, не призываю к их отмене. Наверное дело в том, что разнобой в написании может мешать пониманию (и не служит никакой цели) — а в устной речи таких проблем не возникает.
Алексей, спасибо. Ну, Ваша точка зрения для меня чересчур радикальна. В литературном языке есть прескрипции и кодификация, не может не быть. Есть речевые жанры, где следование норме весьма желательно. Правда, с писателями иначе: они используют тот язык, который соответствует художественной задаче (Зощенко ведь никто не упрекает в нарушении норм).
Я только хотела сказать, что это все устроено немного сложнее, чем часто считают.
Что до орфографии, то это отдельный вопрос. Орфографические правила — это ведь результат некоторой конвенции. И удобно, когда конвенция более или менее соблюдается.
Hmelnikov
спасибо. Разумеется, суждения носителей языка о языке не только «имеют право быть», но и составляют важный аспект бытования языка. И поэтому они весьма полезны для лингвистов.
Благодарю за ответ.:)
Но.
Фуражку, на мой взгляд,надевают.
Да и пальто едва ли одевают.
Всё-таки неплохо было бы видеть развёрнутое мнение лингвиста на эту тему.:)
Если раньше достаточно нервно реагировала на неправильности русского языка у собеседника, то теперь, начитавшись и наслушавшись всяких речей филологов, отношусь к этому философски. Всегда можно сделать отсылку к 19 веку и сказать: а тогда ТАК говорили! Раньше говорили: хвалИт, варИт, катИт…, теперь хвАлит, вАрит, кАтит… А вот звонИт осталось почему-то. И какая разница! Теперь вот — одеть-надеть. А ещё и пытаются реабилитировать лОжить. Уф-ф-ф!
Надежда: «Уф-ф-ф!»
Как насчёт справочников Даля, Ожегова и прочих?
О, luchshe-molchi еще живо! От этого жж-сообщества я отписалась несколько лет назад, именно потому, что авторы постов стали отвратительнее тех, кого они пытались высмеивать. Теперь вижу, что правильно сделала. Хорошая изначально затея окончательно превратилась в попытки задешево самоутвердиться. Самодовольные малообоснованные наезды. Ну, в жж много таких сообществ есть, например, про ненависть к тем, кто запекает с майонезом. ;)
Примечательно, что мадам Хомяк на самом деле умеет интеллигентно разговаривать, без чойта и изюма с черносливом. Но там, видно, принято кривляться.
Всё вроде бы логично: да, так говорят и пишут, в том числе некоторые классики…
Но вот поучаствовала я тут в жюри литературного конкурса. И на конкурс прислали опус, где была фраза: «Всё-таки классно драться с одетым рюкзаком».
Представилась бредовая картина: герой отмахивается руками и ногами от нападающего на него рюкзака, одетого в брюки и футболку…
На самом деле имелся в виду, конечно, НАДЕТЫЙ НА ГЕРОЯ РЮКЗАК. Такие примеры, как мне кажется, дают понять, что разница всё-таки есть.
Sarcasia, а где же Вы прочли, что разницы нет? У меня: «небрежность», «обиходное», «повод задуматься о статусе нормы». Текст именно о том, что люди привыкли считать, что бывает либо правильно, либо неправильно, а в действительности все несколько сложнее.