Владимир Гельман, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге и Университета Хельсинки, размышляет о том, почему реформы науки и высшего образования не ведут к успеху.
Многочисленные реформы российской науки и высшего образования, предпринимаемые в последнее время под вполне «прогрессивными» лозунгами, встречают всё большее раздражение и неприятие со стороны немалой части самих научных работников и преподавателей вузов. Причем наиболее активными и жесткими критиками ряда этих реформ выступают как раз те из них, кто заинтересован в наиболее успешном и эффективном развитии отечественных вузов, кафедр и лабораторий и, казалось бы, должен выступать союзником реформаторов от науки и образования. Почему же на деле ученые/профессора и чиновники часто оказываются по разные стороны баррикад?
Причина, на мой взгляд, кроется в подходе правительства к управлению наукой и образованием, который, по большей части, сводится к ужесточению регулирования различных сторон академической жизни посредством всё более детальной и мелочной регламентации. Специалисты, изучающие политику государственного регулирования, склонны выделять две альтернативные стратегии управления теми или иными сферами: «полицейский патруль» и «пожарная тревога». Первая из них исходит из презумпции виновности любого из вверенных заботам чиновников агентов рынка и, следовательно, из необходимости как можно тщательнее отслеживать каждый их шаг, энергично наказывая попавшихся под руку виновных. Вторая, напротив, предполагает, что агенты рынка управляются со своими делами самостоятельно и дисциплинарные меры со стороны чиновников наступают лишь в случае вопиющих нарушений «правил игры», с которыми сами агенты справиться не в состоянии.
Если государственное управление наукой и высшим образованием, например, в США в общем и целом соответствует схеме «пожарной тревоги», то российская практика чем дальше, тем больше идет по пути увеличения численности и расширения функций «полицейского патруля». Неудивительно, что при таком подходе главными инструментами правительственной политики становятся различные контролирующие органы — от ВАКа до Рособрнадзора, а главными инструментами управления — всевозможные проверки, инструкции и отчеты, вал которых захлестывает факультеты и кафедры. Те в свою очередь пытаются отбиться от многочисленных требований начальства, расширяя штаты администраторов и методистов и перекладывая растущее бумаготворчество на плечи и без того перегруженных преподавателей.
Неудивительно, что пропасть между управляющими и управляемыми растет, и оттого даже разумные попытки чиновников по реструктурированию вверенной им сферы не вызывают доверия и создают у ученых и профессоров стимулы к тому, чтобы отбиваться от любых навязанных «сверху» преобразований, стараясь ничего не менять по сути.
Нельзя сказать, что необходимость перехода к схеме «пожарной тревоги» совершенно не осознается в российском научно-образовательном сообществе. Однако на этом пути в сегодняшней России существует два мощнейших барьера. Во-первых, чиновники не только осуществляют надзор и контроль над сферой науки и образования, но и распределяют идущие на ее развитие немалые финансовые потоки: тот, кто держит в своих руках «кнут», пытается сочетать его с раздачей «пряников». Во-вторых, любое ведомство (Мин-обрнауки здесь не исключение) заинтересовано прежде всего в расширении своих функций и не склонно по доброй воле отказываться даже от малой части контрольных полномочий, передавая рычаги управления собственно научному и образовательному сообществу.
В результате «полицейский патруль», неэффективность которого признают и сами чиновники, продолжает разъезжать по отечественному научно-образовательному полю, не только отпугивая представителей академического мира, но и работая на собственное воспроизводство. Предельно огрубляя, чиновники оказываются заинтересованными в выявлении всё большего количества нарушений и злоупотреблений со стороны вузов и научных организаций вместо повышения эффективности их работы, и такая ситуация имеет все шансы превратиться в своего рода «порочный круг».
Есть ли у российского научно-образовательного сообщества возможность остановить «полицейский патруль»? Пока что шансы на это невелики. Степень его самоорганизации и консолидации не слишком высока, лоббистские возможности ограничены, а нынешний политический режим в стране объективно ориентирован на сохранение и закрепление сложившегося статус-кво в системе управления, в том числе и наукой и высшим образованием. А значит, частными изменениями отдельных «правил игры» здесь обойтись, скорее всего, не получится. Как говорил советский сантехник из известного анекдота, «систему менять надо».
От редакции
Ректор РЭШ Сергей Гуриев прочитал статью В. Гельмана и отметил, что со всем сказанным в ней согласен, и дал отсылку на свою статью, посвященную забюрократизированности и коррупции: Sergey Guriev. Red tape and corruption // Journal of Development Economics. No. 73. 2004. P. 489-504. http://projects.iq.harvard.edu/gov2126/publications/red-tapeand-corruption
Ну вообщем-то им вполне удалось при покладистости наших «интеллигентов» превратить РАН и вузы в армейские подразделения..Все при деле..О науке думать некогда..Штампуем отчеты и учебные программы, готовимся к проверкам.
Только вот в трудовых книжках у нас написано..»исследование оптических свойств..», «преподавание физики»…и т.п.
Господа! Учите ТК РФ! Вы не знаете своих прав, выполняете работу, которая не прописана в трудовом договоре, соглашаетесь хоть дорожки мести, а потом жалуетесь на надзор!
Скажите -ка? Какое дело простому преподу или научному сотруднику до всех этих проверок?? Можете объяснить?
Это не входит в ваши обязанности, реагировать на регламенты и проверки. И свои права нужно отстаивать в своем учреждении, где (бьюсь об заклад) сидят 60-70% менеджеров, которые и должны всем этим заниматься.
Мне кажется, что эта статья получше многих на эту тему, но, все равно, несколько поверхностна. Она не позволяет предложить конструктивный, т.е. выбрать самый конструктивный из всех возможных, способ действия научных работников. Я помню, когда в начале 90-х цены подскочили во многие разы, то некоторые политики предлагали не покупать вздорожавшие товары, дескать, через пару недель торговцы одумаются — ведь им нужна прибыль. Этим политикам, как очевидно сейчас, совершенно недоставало понимания глубины пропасти, в которую мы угодили. Сейчас — примерно то же. Сколько раз уже прописано, что большей части нашего общества до науки особого дела нет. Если даже уволят всех, то для власти непоправимых репутационных потерь не будет. Конечно, такая власть долго заведомо не просуществует, но я не уверен, что большинство вообще поймет, что случилось и какое отношение к этому имела наука. Как лягушка, которую положили в холодную Еще мысленный пример: вот представьте себе, что вместо физики и математики в ВУЗах стали учить астрологии и зельеварению. Кто, кроме нескольких тысяч уволенных преподавателей, сразу почувствует, что что-то произошло, тем более, к чему это приведет через поколение-другое?
я в основном соглашусь с Всеволодом ПпС и НС не имеют никакой опоры в обществе по срав нению с тем как это было в СССР
дело вовсе не в ужесточении регулирования различных сторон академической жизни регулирование науки и образования Госпланом и ЦК тоже было и не в пример эффективнее ибо в СССР наука и образование были приоритетами а в эрэфии это вовсе не так в итоге с 1991 г ППС и НС опущены в бедность если не в нищету
российская наука устроена по феодальному принципу, поэтому изнутри она не реформируема. Минобр плох, но только он может сломать феодалов. Для начала надо отделить директоров институтов от науки , запретив им совмещать должности главных редакторов и их замов в журналах, а также быть председателями ученых советов. А во вторых, минобр должен следовать принципу: раз наука сидит на госбюджете, то и правила игры устанавливает государство, а не уставы академий. А академическая демократия должна касаться только выбора перспективных научных направлений и только таким опосредованным образом влиять на финансовые потоки.
К комментарию валерия от 06.04.2013 в 16:04
» … и правила игры устанавливает государство, а не уставы академий.»
Что Вы имеете в виду, когда говорите про «правила игры»? Разве сейчас руководство РАН не определяет, в меру своего понимания, перспективные направления, на которые отпускаются средства? Порядок формирования УС, конечно, тоже важен, но в всех уставах прописаны вполне демократические процедуры. Или имеется в виду, что государство должно определять, чем ученым заниматься и прямо из министерства распределять деньги по институтам-лабораториям? А в министерстве, конечно, люди- ангелы по сравнению с академиками …
Вешание всех собак на «руководство» заведомо не позволяет решить и части проблем. Если человека с негодными человеческими качествами на посту директора отстранить от руководства УС, то это еще совсем не гарантирует, что в УС будут толковые люди. Где-то даже гарантированно членами УС со временем сделаются люди случайные. Да и появление полуобразованных менеджеров на директорском посту заведомо приведет к ухудшению ситуации в среднем. Где-то, наверное, ситуация просто паталогическая, но разбираясь с ней, не следует считать, что везде так же.
Я думаю, что проблему можно переформулировать так: слишком малая часть научных сотрудников, нацеленных на решение конструктивных научных проблем, которыми они занимаются, имеют достаточный для этого ресурс. Про конструктивность упомянул для отсечения гиперактивных строителей «гравицап». И требуется предложить подход такой чтобы долю средств, получаемых такими людьми, увеличить.
Т.е., прежде всего, таких людей надо как-то «определить» и выделить. Корпус экспертов — пример движения в этом направлении. Грантовая система распределения средств — тоже. Но на каком-то этапе все равно все упрется в деньги, к которым РАН как раз и не имеет отношения. Например, разве РАН устанавливает бюджет РФФИ?
Статья получилась у Гельмана поверхностная, без конкретики. В нынешней ситуации, к сожалению, «ручное управление» просто необходимо. Проблема в том, что РАН и ВУЗы спокойно саботируют постановления правительства. К примеру, ещё будучи президентом, Медведев потребовал выкладывания диссертаций в открытый доступ в интернете. И что мы имеем? На сайтах ВУЗов и НИИ даже элементарного списка публикаций сотрудников почти никто не выкладывает, а на дворе уже 2013й год! Сейчас Медведев принял госпрограмму развития науки и технологий до 2020 года. Там прописаны критерии оценки успешности научной деятельности, в частности, на основе показателей Scopus и Web of Science. Сейчас академики сделают всё возможное, чтобы это начинание похоронить, ведь по статистике Scopus многие из них проигрывают обычным аспирантам.
вообщем, когда русские поняли, что будучи научным сотрудником (или псевдонаучным), можно неплохо жить, всему пришел конееееец..именно поэтому перестроечные годы мне казались лучше..
В тихую гавань никто не лез — все стреляли друг друга из-за рынков, толкучек и супермаркетов..и научные сотрудники все еще могли работать…несмотря на отсутствие денег…
Теперь пришел беспредел к нам, и вместе с ним люди в малиновых пиджаках… А от них есть только одна защита — та же, что и в перестроечные годы…когда бизнесмены все были с оружием..
Я склонен согласиться с автором статьи, хотя и страшновато. В целом зарекомендовавший себя в течение столетий подход, который заключается в том, что для успеха нужно, чтобы делом руководил человек, который по каким-то причинам стремиться его успешно сделать, стремительно перестает работать. Причины этому не в ошибках отдельно взятого министерства, а в системных изменениях этической парадигмы и отношения людей к самим себе. Но реальной альтернативы старому механизму нет. Власть судорожно пытается заменить профессиональную совесть на всех уровнях финансовой заинтересованностью в результате, но так как оценка результата тоже требует профессиональной совести эксперта, создается идол измеряемых показателей всего, чего угодно. Это воспринимается как тот самый полицейский патруль. Однако, люди умнее и хитрее показателей, так что созданная система не только мешает вести целевую (если кто еще помнит о цели!) деятельность, но и не выполняет своей контрольной функции, так как отражает какую-то виртуальную реальность, вступающую временами в конфликт с реальностью объективной. Поэтому от системы нужно отказываться как можно скорее, даже если нет ничего взамен: она не только вызывает большие издержки, но и просто не работает. По моему ощущению нынешние меры по борьбе с воровством и бездельем в научных учреждениях в реальности преумножают и то, и другое.