Публикуемые здесь отрывки из моей переписки с украинским археологом Виталием Васильевичем Отрощенко (заведующим отделом в Институте археологии Украинской АН) касаются национального вопроса в освещении истории украинской науки. У нас обнаружились различия подходов, хотя Отрощенко нельзя причислить к крайним националистам, а меня — к сугубым империалистам или ненавистникам «хохлов». Наша взаимная приязнь не страдает от разногласий, и именно поэтому наши споры, возможно, представят интерес и для более широкого круга читателей, чем персональный адресат. В.В. Отрощенко согласился на публикацию. Публикуемые тексты охватывают период с марта 2011 года по настоящее время.
Лев Клейн
Дорогой Виталий Васильевич, с удовольствием и благодарностью прочел Ваши остроумные заметки по моей [книге] … Всё еще колеблюсь, как назвать свою историю [науки] — русской (как у Формозова) или российской археологии. С одной стороны, всё это развивалось в основном на русском языке и с нацеленностью на русскую культуру и с преобладанием русского взгляда. С другой — всё-таки освещались и национальные закоулки империи, а в советское время даже имитировалась археология республик. Но при наличии старшего брата.
Тот же Генинг. Ну, какой он украинец и что украинского в его археологии? [Российский немец, он был командирован во второй половине своей жизни с Урала на Украину на «укрепление» украинской археологии.] Ефименко был прислан руководить украинской археологией, но прислан из российского центра. Что в его археологии украинского? Вели ему в какой-то момент Москва переименовать Киевский институт во Французский или Хазарский, переименовал бы не задумываясь. При всей симпатии Волкова (Вовка) к украинскому народу, при национальном подборе учеников — была ли его археология украинской в Петербурге? Украинскими были последний его рывок на юг и смерть в Жлобине.
Дорогой Лев Самойлович! …
Мне кажется, что «История российской археологии» — лучший вариант для заголовка Вашей книги. И по-сути более емкий и точный. «Русской» более подходит для великодержавной пропаганды. Нас тут, в Украине, уже задолбали концепцией «Русского мира» в проповедях торговца нелицензионной водкой. Теперь об украинских археологах. Вовк и Ефименко были ими, а Те-реножкин, Бибиков, Генинг воспитали поколения украинских археологов, создали научные школы. И национальные институты, как только сотрудников перестали сажать и расстреливать, заработали весьма результативно. Тем более, что работали параллельно украинские археологи в изгнании. Издавали монографии, а Пастернак написал «Археолопю Укра’ши» в Торонто. После этого последовала команда писать трехтомную «Археолопю УРСР». Кстати, и Захарука точнее было бы называть канадским украинцем. Родился-то он в том же Торонто. В национальном вопросе не всё так просто.
Дорогой Виталий Васильевич, спасибо за Ваши замечания. Все их учту…. Некоторое возражение вызывают у меня национальные определения. Вовк и Ефименко, как и Руденко, — украинцы по национальности, но археологи-то они были русские. Действовали в системе русской археологии, в Петербурге — Петрограде — Ленинграде. Как Бадер и Генинг — немцы по национальности, но археологи русские. Национальные институты имели двойственное определение. Это были имперские институты в системе русской империи, с некоторой местно-национальной окраской. Суть их была одинаковой — что на Украине, что в Казахстане, что в Армении. Поэтому сотрудники так легко перемещались из одного края страны в другой. Менять нужно было только язык (и то не очень), а всю систему взглядов, методов, установок — нет. Украинская археология появляется сейчас. А корни ее — да, корни можно прослеживать… в русской имперской археологии. То есть в российской. Тут ничего не попишешь.
… А вот с тем, что украинская археология формируется только сейчас, я ником образом не согласен. Наша государственность, с перерывами и различными модификациями тянется со времен Аскольда и Дира, и за 1100 с лишним лет сложилось четкое национальное самосознание. Ни полякам, ни московитам удавить его не удалось, хотя все они очень усердно старались. Потому и ведем отсчет украинской археологии со второй половины XIX века, когда была сформулирована концепция истории Украины-Руси с археологической ее составляющей. Колониальное прошлое оставило свое клеймо и на нашей археологии, усугубленное системным геноцидом. Но выжили и начинать с чистого листа не будем и вспомним всех, кто работал на археологию Украины, осознанно или подсознательно. Тем более, что мы копали на своей земле и лучше нас никто наше прошлое не знает. У российских коллег на сей счет свое мнение. Ваше право. .
Теперь о Вашей личной заинтересованности в сопряжении истории украинской археологии с историей украинской государственности. Я прекрасно понимаю ее эмоциональные мотивы. Но мне бы хотелось больше здравого смысла. Что касается самой украинской государственности, то я думаю, что, возможно, в Киевской Руси было действительно больше того, что потом стало считаться украинским, чем того, что стало русским. Но само название (что Мало-россия, что У-краи-на) мыслится как часть названия России. Сплошной линии государственности нет, разрывы слишком велики. В отдельных головах и на бумаге сохранялась не государственность, а только ее идея. Пунктиром. Можно ли сейчас говорить о наличии государственности Шотландии или даже басков — несмотря на всю борьбу? Идея есть, не больше.
Еще того меньше — в археологии. Вовк и Ефименко могли думать о чем угодно, но делали они русскую археологию. Кстати Волков об археологии украинской явно и не думал во Франции и приехав из Франции — всё было нацелено на Петербург, на археологию Российской империи. Вводил он русскую терминологию палеолита. Мезинь он копал из Петербурга и увозил материалы в Петербург. Не говоря уж о Ефименко. Я его знал до его отъезда в Киев. Ну, никаких отличий от Окладникова или Замятнина не было. Не было и отличия украинцев Волкова и Ефименко от немцев Бадера и Генинга или евреев Борисковского и Славина. Вот когда студент Братченко приехал — да, у него зацикленность на всём украинском была. А Ефименко был вполне питерской (ленинградской) фигурой. Такие были обстоятельства.
Так что до революции можно улавливать только некоторые идеи украинской археологии у очень немногих лиц. После революции появились проблески формального выделения украинской археологии за счет того, что советской власти нужна была имитация украинской государственности. Но содержание оставалось прежним, и лишь некоторые украинские археологи умудрялись, используя эти формальные наработки, протаскивать в них национальное содержание. А более ясные ростки самостоятельного украинского мышления об украинских древностях были за рубежом, в Канаде, неизбежно кустарные. И только после получения самостоятельности появилась (и то не сразу) украинская археология как особая наука. Так мне видится картина, если глядеть на нее трезвыми глазами. Кстати, ничего унизительного для Украины в этой картине я не вижу. Все «союзные республики» в этом плане были одинаковы.
Задним числом можно, конечно, зачислять в украинскую археологию «всех, кто работал на археологию Украины, осознанно или подсознательно». Но тогда нужно зачислить в украинскую археологию и всех русских археологов, работавших на Украине и даже не работавших — они тоже принесли пользу познанию этих древностей. И я туда попаду: я занимался катакомбной культурой и трипольской культурой, копал на Украине, печатался в украинских изданиях. И Миннз, изучавший скифов.
На мой взгляд, нужно различать
а) украинскую археологию как совокупность памятников Украины и
б) украинскую археологию как науку — как совокупность ученых и их работ, выделенную в особую систему, с особой, национальной нацеленностью. Первая — от начала начал. Вторая — после становления самостоятельной государственности. В промежутке — идеи и ростки.
Насчет того, что «никто наше прошлое лучше нас не знает», — тезис сомнительный. Знает лучше тот, кто знает больше и владеет лучшей методикой, а это далеко не всегда тот, кто живет в этой стране. Археологию Крита лучше всех знал англичанин Пендлбери.
Я понимаю, что постоянные потуги пощипанного русского имперского орла вернуть былую власть, корону «Великия и Малыя и Белыя», вызывает вокруг России острое желание утвердить полную противоположность и объявить, что «вас тут не стояло», но не стоит поддаваться горячности. Что было, то было. Вообще роль исторического права в определении современной ситуации гораздо меньше, чем ее склонны рисовать археологи.
Еще несколько слов об украинской археологии. Ваши соображения я принимаю к сведению, но руководствоваться ими вряд ли смогу. Наука наша рождалась в контексте украинского возрождения середины — второй половины XIX века в пределах двух империй (Российской и Австро-Венгерской). Уже поэтому претензии самодержавия и его историков на приватизацию всей украинской науки не очень состоятельны. Те, кого особенно прессовали, уезжали из Киева во Львов (Грушевский), где в системе НТШ продолжали концептуальное оформление национальной науки по главным направлениям. Тем же занимались в Москве (Петлюра) и Петербурге (Вовк) и многие другие. Воссоздание Украинской державы гетманом Скоропадским логично завершилось организацией УАН во главе с В. Вернадским. Потом была УНР, большевистская оккупация. И большевикам уже пришлось что-то делать с нашей государственностью, народом и наукой. Они ничего не имитировали, а пытались как-то ее вписать в свою адскую систему. Потом с начала 30-х большевики пришли к практике системного геноцида (голодом, террором, организованной ими же мировой войной). Военная эмиграция 40-х насытила кадрами очаги украинской археологии на Западе и вынудила сов-власть восстановить археологические структуры в Киеве и Львове. В.П. Петров успел поработать и в Мюнхене, и в Москве, и в Киеве. А Ефименко открыл дорогу в большую науку повоенному поколению украинских археологов и организовал для них первые украиноязычные серийные издания. И уж его-то никак из нашей науки не вычеркнуть, как и его маму, написавшую первую «Историю украинского народа». Вы думаете, что сын эту книгу игнорировал принципиально? Ну, а теперь про Анголу. В 1999 году наши болельщики-фанаты поехали болеть за сборную Украины в решающем матче отбора с Россией. И привезли с собой плакат: «Ангола не Англия, Россия не Русь!» Бдительная московская милиция, нутром почуяв недоброе, плакат конфисковала. Зато цензура пропустила аршинный заголовок в газете: «Бей, Хохлов, спасай Россию!» И Хохлов не помог. Шевченко фантастическим ударом поставил на колени Филимонова (секс-символ РФ), и Украина прошла дальше. Это я к тому, что этноним «Украина» никакого отношения к России не имеет. К Руси — имеет. У нас своя история, и с этой историей придется свыкаться. Прочел интересные тезисы А.С. Смирнова об Одесском АС (Археологический съезд). 1884 года, ознаменовавшемся «нехорошим поведением хохломанов» (Багалея, Яворницкого и мн. др.). После этих эксцессов проведение АС в Украине (в тогдашней терминологии «на юге России») не практиковалось 15 лет. В 1911 году запрет был возобновлен «ввиду бойкота со стороны украйнофилов». Беспокойный такой народец завелся в империи и портил каноническое единомыслие и благолепие. И поныне портит.
Как Вы понимаете, я не питаю симпатий ни к Российской империи, ни к советскому монстру. Саму Россию я люблю (это моя родина, хоть родился я в Белоруссии, но когда она была частью России). А симпатии мои — конечно, с Белоруссией, с Польшей и с другими европейскими странами и народами. Это постоянно и прочно. К государствам же (этим и другим) отношение изменчивое.
Украину я знаю меньше. Для меня это прежде всего территория моих профессиональных интересов. Майдану сочувствовал, но и Донецку и Крыму тоже — если люди хотят говорить по-русски, пусть говорят. Национальная идентичность для меня вообще не является высшей ценностью. Никакая. Высшая ценность — это возможность жить мирно, обеспеченно и свободно. Поэтому я могу судить о событиях на Украине независимо и, полагаю, объективно.
Вы пишете о геноциде. Голодомор был, геноцида украинцев не было. Депортации чеченцев, ингушей, калмыков и прочих были равносильны геноциду — у этих есть основания говорить о геноциде. Условно можно говорить о геноциде классовом. А об этническом применительно к украинцам — нет оснований. Голодом морили Поволжье не меньше. Вы говорите о «беспокойном народце» в империи. Да Россия вообще не замечала такого народа. Она знала только особую разновидность русских — «малороссов». И вообще больше выделяли не русских, а православных. Да, окраины (украины) подавляли — для начала Тверь, Новгород и Псков.
Становление особой украинской науки, конечно, имело корни и ростки в Российской и Австрийской империях, а также в советской и польской науках. Но это были именно корни и ростки. Власти обеих империй старались не дать им слишком буйно расти, но независимо от властей ученое сообщество питало эти корни и ростки — по объективной природе науки. Я не так детально знаю украинскую историю и другие науки, как Вы, но в археологии я сведущ. Ни у Хвойки, ни у Вовка, ни у Ефименки в ученой деятельности ничего специфически украинского не замечаю. До прибытия Ефименки на Украину явно ничего подобного не было, а когда прибыл, действовал так же, как если бы он прибыл в Белоруссию или Казахстан. Вовк и Ефименко могли считать себя украинцами, собирать вокруг себя земляков (Вовк), помнить о вкладе предков (ПП) — не более того. В их науке это не сказывалось. Только с натяжками можно смонтировать нечто вроде украинской археологии до провозглашения самостийности, но зачем?
Точно так, как не было марксистской археологии до 1917 года, хотя марксисты были и в России и вне ее. Да и после 17-го она возникла не сразу. С украинской археологией дело обстоит несколько иначе: ее имитация существовала в рамках советской державности. Именно имитация. (Ваши пожелания представить дело так, что, мол, возникала самостийная украинская археология и советским властям что-то надо было с ней делать, чтобы ее направить по советскому руслу, это, простите, чепуха. Что делать в таких случаях, советские власти знали очень хорошо: при малейшем подозрении — расстрелять.) Но чтобы констатировать самостийную науку, надо показать, чем она принципиально отличается от советской украинской археологии — такой же, как казахстанская, татарская, грузинская, армянская и прочие. Археология Украины — одно дело, а украинская — совсем иное.
Ангола — не Англия, но ангольская археология — ответвление английской колониальной археологии.
До Руси далеко, но Украинская археология организационно есть порождение российской и австрийской имперских археологий. А по содержанию любая локальная археология растет на международной базе данных и международном арсенале методов и идей.
Я понимаю, что этот трезвый и скептический взгляд немил Вашему сердцу. Вам приятнее жить в атмосфере иллюзий. В опьянении самостийностью. Ничего, это пройдет. Полагаю, что уже проходит. Окажется, что украинская реальность всё меньше отличается от советской. Не так?
Относительно нашей с Вами дискуссии на исторические темы отмечу, что у колонизатора и обитателя колонии всегда будут неидентичные взгляды на события истории. В частности, отношение к геноциду украинцев Империей Зла. Для Вас это не факт, а вот Рафаэль Лемкин говорит о системном геноциде украинцев. Не только голодомор, но и Великий террор, геноцид Второй мировой войной и языковый геноцид брежневского времени. Система, однако. Как там в России идут приготовления к 1150-летию державности?
Как в России идут приготовления к -летию державности, понятия не имею. Мы здесь не этим заняты. Обсуждаем изумительное ныряние премьера за амфорами 6 века н. э. («до» он в волнении от открытия пропустил), вся страна обсуждает, все СМИ. Обсуждает с юмором, какого давно не было.
«Колонизатор» я никакой, поскольку имперскому сознанию россиян предпочитаю противостоять как вредному пережитку. Империей Зла Россия, конечно, была, но нельзя отрицать и культурное воздействие на колонии, осуществляемое, правда, помимо государства. За исключением 20-х — 30-х украинцы принадлежали к народам-фаворитам (из которых номенклатура набиралась). Статус «жертв геноцида» я не отрицаю за рядом народов Империи (чеченцев, ингушей, калмыков и др.), но украинцы к ним не принадлежат. Утеснение народа как целого было, а целенаправленного этнического геноцида не было. Никто из вузов или городов не изгонялся и не ссылался только за то, что украинец. За политическую борьбу — преследовались, как и все (в том числе и русские). За социальный статус (кулаки) тоже. Но это другое. Да и зачем Вам этот сомнительный статус, когда есть достаточно других, несомненных инвектив Империи.
А языковой геноцид — это всё-таки фигуральное выражение.
Что до Ивановой, то для меня и Вы весьма причастны к российской археологии. Государственные образования и научная литература — разные вещи и имеют разные границы. Государственных границ между собой и Вами я не чувствую. Это не имперский синдром, это синдром культурный. Имперские границы могут перекраиваться часто, культурные — очень стабильны. Мы принадлежим к одной научной культуре.
Дорогой Лев Самойлович! Позвольте мне возвратиться к вопросу о синдроме. Вы причастны к украинской археологии, но если я назову Вас украинским археологом, то, наверное, Вы будете возражать. Наш Президент назвал А. Чехова «украинским поэтом», но это плоды незаконченного начального образования и неоднократного пребывания в перевернутом мире. А мы хотим быть сами собой и сами же разберемся, кто мы есть, без подсказок со стороны. Подлость же имперского синдрома как раз и заключается в том, что он всегда прикрывается фиговым листком московской культуры. Я же настолько устал от культурной агрессии восточного соседа, что упомянутая культура видится мне, и не только мне, продажной девкой московского империализма. Извините, если что не так.
Все мы причастны к соседним культурам. Русская культура немыслима без Гоголя, украинских песен, родственников на Украине, не говоря уж о приключениях в Крыму. Но так исторически сложилось, что имперская русская культура вошла в плоть и кровь всех подвластных народов гораздо больше, чем те в нее. Это просто исторический факт, и ничего с этим не поделаешь. Как английская культура в Индии и даже гораздо больше (ибо действовали еще и непосредственное соседство и близкое родство). Естественно по обретении самостоятельности бороться против политических пережитков имперского владычества, но совершенно незачем переносить это зло на культурные отношения. Что касается покушения использовать культуру как продажную девку, то это имеет место с обеих сторон. Согласитесь, что фантазии украинских ультра-националистов бывают похлеще российских, но, что особенно худо, смешнее. Тут уж дело деятелей культуры не дать этим покушениям любого рода реализоваться. Политика изоляции и «изживания всего чужого» никого и никогда к добру не приводила. В украинском случае она, на мой взгляд, заведомо обречена на провал. Для ее успеха Киеву нужно было бы избавиться от Восточной Украины, Крыма, Одессы, сжечь все русские книги и закрыть интернет.
Да и Вам лично нужно было бы провести лоботомию, чтобы забыть русский язык, которым Вы великолепно владеете. Русская культура — не где-то в Московии. Она сидит в Вас так же, как во мне. Только я признаю этот факт, а Вы нет. Но от этого он не перестает быть фактом.
К сожалению, в русском народе есть органические недостатки, о которых писал Нестеренко в своем послании «Исход» и которые неизбежно отражены в русской культуре. Эти недостатки Нестеренко считает неустранимыми и ведущими народ к исторической гибели. Главный из них — рабская психология. Беда, однако, в том, что, по-видимому, эти же недостатки присущи и украинскому народу в той же степени. Как и у нас, народ способен лишь на кратковременный бунт. Майдан окончился.
Противостоять этой судьбе лучше не порознь, а вместе.
Интресно, какой художественный смысл был вложен в «россию» с маленькой буквы в заглавии?
В статье с такой темой, такая опечатка выглядит рельефно…
Лев Самойлович Клейн на самом деле прав на все сто процентов выступая против господства национальных (и любых других мифов) над археологической наукой, но когда он переносит свое пренебрежение на национальную идентичность как таковую (что происходит очень легко, поскольку эта идентичность часто тесно переплетается с историческими мифами), сам, против своей же воли, попадает в рамки ненавистного ему российского имперского дискурса. Именно так, ведь как назвать иначе то, что Лев Самойлович повторяет сказки о притеснении русскоязычного населения вслед за Путиным и коррумпированной украинской властью, использующих один из возможных (и не самых главных!) этнических признаков для исскуственного разделения народа. И речь идет не о русских в Украине, а именно русскоязычных украинцах. Украинский историк Ярослав Грицак еще в начале нулевых годов показал, что уровень украинского (политического) национализма достаточен и на Востоке и на Западе для обеспечения существования независимого украинского государства, Российская имперщина и ее пятая колона здесь же пытаются заменить его исскуственным (псевдо)этническим. Как коренной житель Востока Украины, искренне заявляю, что для молодых поколений никаких проблем языка не существует, очень распространенным является украинский национализм среди даже русскоязычной украинской молодежи, и вообще постепенно но неуклонно на Востоке формируется уклад двуязычия. Что же касается нелепых этнократических мифов, то их популярность и сила падает в геометрической прогрессии благодаря усилиям кадров университетского образования, сформированных как в советское время, так и нового поколения. С другой стороны процессы формирования украинской нации вышли на новый этап и все меньше и меньше требуют опоры на псевдоисторические нелепости, так в парламенте сейчас присутствует ВО «Свобода», которая представляет интересы крайне право и националистически настроенных украинских граждан (нравится это кому-то или нет, но интересы этой части населения также имеют право на представление, и наличие подобных политических сил отвечает политической структуре большинства европейских стран, в России же мы имеем огромное количество экстремистски настроенных маргинальных ультранационалистических групп, не имеющих четкой идеологичекой позиции, играющих на коллективном бессознательном народных масс и, в свою очередь используемых властями РФ) и эта политическая сила практически не использует игры с этнократическими псевдоисторическими мифами (да она активно использует вопросы истории Второй мировой и ХХ века, но это же совсе другая история!). Мое почтение к Льву Самойловичу Клейну как выдающемуся ученому и просто удивительному человеку просто безмерно! И, не в последнюю очередь, мое восхищение вызывает невиданная сила научной и человеческой принципиальности Льва Самойловича (его непримиримая позиция по отношению к всем возможным конъюнктурам свыше, к лженауке, к грабителям археологического наследия). В то же время, его позиция tertium non datur, на мой взгляд, не всегда бывает оправдана (в частности известно его крайне негативное отношения к всяким проявлениям постмодернизма, который непременно отождествляется с релятивизмом — или научная строгость, или крайний релятивизм, третьего не дано!), в нашем случае, следуя этой позиции мышление национальными категориями имеют, с точки зрения Льва Самойловича, вид вредных для науки идей. Все же Лев Самойлович Клейн вызывает мое искреннее восхищение также удивительной гибкостью мышления, благодаря которому появились великолепные идеи его «Археологических источников», «Археологической типологии», «Метаархеологии», «Принципов археологии», и я также искренне надеюсь на его понимание изложенных здесь вопросов.
P.S. Сам предмет дискуссии, как по мне, бессмысленный. Я все же больше согласен с Львом Самойловичем, что украинская археологическая наука вырастает из археологии российской (о том, что точнее «российской», а не «русской» вроде бы никто и не спорил, а о чем спорили, я уже и подзабыл), а потом, в большей мере, археологии советской. В чем, собственно говоря проблема? Мне, например, абсолютно все равно, если деятельность одних и тех же ученых будет рассматриваться одновременно в рамках курсов истории российской археологии и археологии украинской, ведь история науки должна заниматься именно историей этой науки становления (на то она и история), а не делением ученых пополам по принципу «наш — не наш». Безусловно эти курсы в Украине будут отличаться (в России, ясное дело, территориальные рамки шире), в частности, изучением в рамках биографических исследований жизни и деятельности ученых аспектов их национальной и профессиональной идентичности (взять, например, жизненный путь Михаила Александровича Миллера: советский археолог — сотрудник Ahnenerbe — «сеньор» украинской археологии в эмиграции (последнее на институциональное становление реальной украинской археологии повлияло крайне мало, поскольку, как верно подметил Дмитрий Леонидович Тесленко, работа Михаила Александровича Миллера в эмиграции может вызывать разве, что сугубо историографический интерес), а также сдедует вспомнить удивительные перепетии судьбы Виктора Платоновича Петрова), ну, и также отличаться, наверное, рассмотрением ростков украинской археологии в рамках науки Автрийской и Польской (в этих вопросах, честно признаться, мало осведомлен).
P.P.S. Я безусловно был бы рад осутствием границ для ученых Украины и России, ибо наука это, прежде всего — именно наука! Но, именно поэтому я хотел бы не чувствовать границ между нами и учеными США, Великобритании, Германии, Польши, Японии, Мексики, Перу и всего мира, поскольку объединяющая ученых культура совсем не русская или украинская, а культура всей Западной цивилизации.
Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения; что же национально, то уже не наука. А.П. Чехов
Дмитрий, занялись поиском блох?
Уважаемый Лев Самуилович!
Прежде всего, поздравляю Вас как ветерана войны с праздником победы над нацистской Германией, а также желаю Вам всего наилучшего! С интересом прочитал Вашу переписку с начальником отдела энеолита и бронзы ИА НАН Украины В.В. Отрощенко, выводам которого Вы не всегда доверяете, говоря при этом о себе, что «Украину я знаю меньше». Не буду вдаваться в оценки всех написанных тезисов диалога, затрону лишь некоторые. Вначале позвольте категорически не согласиться с Вашим тезисом об отсутствии геноцида украинцев: «Голодомор был, геноцида украинцев не было. Депортации чеченцев, ингушей, калмыков и прочих были равносильны геноциду — у этих есть основания говорить о геноциде. Условно можно говорить о геноциде классовом. А об этническом применительно к украинцам — нет оснований. Голодом морили Поволжье не меньше.». Извините, но это совершенно не так. Такая навязываемая логика российскими и рядом украинских чиновников (включая директора ИА НАНУ П.П. Толочка) и СМИ абсолютная не верна. Документов сейчас более чем предостаточно. Ведь так можно же не признавать и геноцид евреев на том основании, что другие народы тоже истреблялись – цыгане, караимы, крымчаки, а также те же самые русские, украинцы, белорусы. Этнический геноцид украинцев большевиками несомненно имел место, для этого можно сопоставить количество умерших от голода украинцев по сравнению с русскими и евреями. Проблема заключается в том, что в отличие от Нюрнбергского трибунала, осудившего нацистских преступников, подобного трибунала в отношении большевистских преступников за преступления перед человечеством не было. Юридическая оценка в виде приговора отличается от просто исторической, морально-нравственной или эмоциональной оценок. Это закономерно, ведь ни в Украине, ни в России не произошло соответствующих смен политических элит. Невозможен был суд над руководством Третьего Рейха в самом тоталитарном Третьем Рейхе при Гитлере или его преемниках. Похожая картина и у нас – коммунизм рухнул, но коммунисты их пособники и преемники у власти остались.
У руководства наших стран находится постсоветская посткоммунистическая политическая элита, тотально контролирующая все сферы, включая археологию. И из их уст можно слышать лишь демагогию. Главная же их задача максимально концентрировать в своих руках и никогда ее не отдавать власть, капиталы, привилегии, положения в сфере, не допускать никакой конкуренции по отношению к себе со стороны политических, бизнесовых, научных оппонентов и конкурентов. И сейчас наши государства скатываются в авторитаризм, диктатуру, чудовищное социальное неравенство и коррупцию во всех сферах, включая науку и в т.ч. археологию. Здесь также устраняется научная конкуренция, идет жестокая централизация, отсутствует обязательная периодическая ротация руководящих кадров. Для украинской политической и т.н. научной элиты обретение независимости не только открывшиеся шансы от отсутствия контроля со стороны Москвы, но главное — отсутствия какого бы то ни было контроля вообще. Поэтому все они фарисейски славят украинскую независимость, украинский народ, культуру, науку (на самом деле презирая все это и видя лишь в этом собственную корысть). Так ли любит народ Украины украинская политическая и научная элита, как громогласно заявляет? Отношение – исключительно меркантильное. Интересует, но для исключительно личного обогащения экономическая, природная, частная, интеллектуальная, культурная собственность и наследие этого народа. Можно ли эту элиту назвать украинской и тем более национальной? Думаю – нет (какие бы речи не говорили и на каком языке). Что это происходит? Это называется криминальная оккупация.
Ваш, Лев Самуилович, собеседник – Отрощенко сидит в кресле начальника уже двадцать лет, а директор ИА Толочко рукоположен на должность еще в советское время. И никуда они, даже в могилу, уходить со своих должностей не собираются. И оставшуюся им с советского периода отнюдь не демократическую систему организации и управления наукой и Институтом (которой недоволен Отрощенко) преобразовали так, что никакой смены им при жизни не будет, а будут только расти лично их преференции, регалии, награды, капиталы. Нужна ли им украинская археология, культурное наследие Украины, история Украины? Только лишь для обогащения и удовлетворения своих властных амбиций и тщеславия. Поэтому конкуренты и оппоненты здесь не нужны, а нужны лишь подчиненные, исполнители. Все коммерциализировано, коррумпировано, схвачено, централизировано, подчинено. Устроили взимание денег с археологов за выдачу Открытых листов и проверку отчетов, за пользование услугами в библиотеке ИА, про защиты диссертаций, их качество – то вообще отдельная тема. Централизация, концентрация и узурпация власти в центре, жесткая иерархия от центра к периферии, строгая субординация. Концентрация полномочий у высших археологических бонз просто удивительная. Они могут быть одновременно начальниками отделов в ИА, и возглавлять филиалы ИА на местах, общества охраны памятников, быть членами ученого совета по защите диссертаций, редакционных советов большинства научных изданий. Это означает, что от произвола одного такого вот бонзы из ИА напрямую и непосредственно зависит судьба и карьера любого археолога во всей сорокашестимиллионой стране. Таким как они и с их веления можно без последствий для себя воровать, продавать степени, не пропускать диссертации, не пропускать статьи, устраивать травли оппонентам и конкурентам, увольнять с должностей. Примеров всему этому безобразию предостаточно. И какая им за поломанные судьбы ответственность? В нашей стране с отсутствием правосудия – никакой! Ведь они – органическая часть нынешней коррумпированной системы. Плоть от плоти. На их стороне суды, государственные и карательные органы, СМИ. Уже даже не нужна та впопыхах принятая в обход мнения большинства археологов потешная бумаженция под названием «Кодекс этики археолога», где запрещено компрометировать вот таких вот скомпрометировавших себя высокопоставленных коллег. И это, увы, реалии нынешней украинской археологии. Такова цена «крокодильих слез» Вашего собеседника об украинской археологической науке в прошлом, трагической ее судьбе, учитывая нынешнее положение, в которое в том числе и он ее вверг.
Что касается времени появления украинской археологии, то это вопрос и простой и сложный. Просто на него можно ответить так – с того момента как появились первые исследования археологов-украинцев. В 19 веке археологи-украинцы были. И не важно, на каком языке они писали – на русском, украинском, или немецком. Писали же по латыни свои научные трактаты западноевропейские ученые, не переставая при этом оставаться немцами, французами, итальянцами. Они могли быть при университетах или академиях тех или иных стран и считаться принадлежащим этим странам учеными, но оставаться при этом представителями своего народа. Наверное, поэтому не совсем корректная постановка самого вопроса. Не может быть «или …, или…», а может быть «и…, и …». А вообще полезно бы заглянуть в «электронную еврейскую энциклопедию» и обратить внимание на то — были ли еврейские ученые до создания государства Израиль? Можно ли с такими мерками подходить к археологам-украинцам и археологам Украины?
Бравада Отрощенко о том, что никто лучше не знает нашей истории и археологических материалов не соответствует действительности. В журнале «Археология» критику на монографию американца Дэвида Энтони об индоевропейцах, лошадях, повозках, основанной на степных, в том числе и украинских материалах пишет не украинский исследователь, а другой американец Филипп Коль (в переводе Гершковича на украинский язык). У самого главного специалиста по энеолиту и бронзовому веку Украины, а еще иранистике В.В. Отрощенко видимо знаний не хватило на квалифицированную оценку, не оказался он в роли Пентлбери для Украины. Других специалистов не оказалось, очевидно, потому, что не воспитались и не научились ни за советские, ни за постсоветские десятилетия под его чутким руководством. Такова цена этой бравады. Да и вообще могут ли появляться иные специалисты и доктора в этой сфере хотя бы в рамках того же отдела энеолита и бронзы ИА, кроме самого Отрощенко? Нет, не могут. Докторами становятся за пределами Украины. В.И. Клочко в защитил докторскую в Польше, А.Н. Нечитайло в Москве. Последняя была возмутительным отправлена на пенсию, Клочко беспощадно критикуется. Других потенциальных докторов тоже прессует он и его клика. Такова забота об украинской археологии и археологах.
Спрашивается – а каков же выход? Выход – надо менять эту порочную систему. Систему можно изменить только полностью сверху и донизу, начиная с устранения от власти всех нынешних руководителей от президента страны до начальника отдела энеолита и бронзы. Провести полную люстрацию. Необходимо установление нормальных цивилизованных правил с обязательной ротацией, механизмами контроля в виде тайных честных выборов, прозрачности, правосудия. Благо, велосипед изобретать не надо. В странах Западной Европы, Северной Америки в Японии вполне нормальные системы функционируют. Что же с Ними делать? Все по закону, по справедливости. Виноват – отвечай. Не виноват – иди с миром. Но в любом случае иди. Ни в коем случае брать пример не надо с их системы, не мстить, не топить, не лишать возможности публиковаться и заниматься работой, допускать к архивам и библиотекам без взимания платы. Наука не должна страдать. Так что пущай пишут научные работы, не паразитируя, и не эксплуатируя других (если смогут), сочиняют мемуары о своем вкладе в украинскую науку и охрану украинского культурного наследия, выходят на пенсию (где уже давно по закону должны быть, а не находиться на руководящих должностях), получают обычную пенсию. Таково мое мнение.
Еще раз Вас с праздником Великой Победы над тоталитарной нацистской Германией!
Крах наступит и нынешней тоталитарной элите в политике и науке наших стран. К этому все идет.
А. Василенко
Не волнуйтесь, Дмитрий, это просто опечатка в перепечатке. Загляните в развернутый номер — там, как в оригинале: Россия с большой буквы. Загляните также в мою статью «Что больше — Великороссия или Россия?» в Полит.ру.
Я понимаю, что опечатка. )
И хорошо, что её быстро поправили. А то в наше время любителей «обличать и карать» по интернетам кто-нибудь и вправду мог уцепится и на этом целую теорию построить.
Много говорят, что наука должна быть далека от политики, но не всегда понятно, что далека она должна быть как с одной стороны — то есть историю не должны использовать для решения каких-либо политических и подобных вопросов, так и с другой — то есть сами исследователи должны постояно помнить, что как бы это не было трудно свои национальные пристрастия надо оставлять в стороне от собственной научной деятельности. Трудно конечно, мы же все люди.
Спасибо вам за эту публикацию, Лев Самойлович!
Хотелось бы высказаться, в первую очередь, в защиту В.В. Отрощенко!
Перед тем как сравнивать таких людей со всякими фоменками и суворовыми, стоило хотя бы «погуглить» с кем имеете дело (для примера оставлю тут ссылку http://h.ua/story/177756). Сравнивая научное наследие Виталия Васильевича и Льва Самуиловича стоит сказать, что «экзотики» гораздо больше в работах последнего. Вспомните хоть о трактовке конеголовых скипетров как орудий дефлорации, а это навевает некоторым мысли о «пунктиках по Фрейду…» (Сказано ни в коем случае не в обиду очень уважаемому мной Льву Самуиловичу!!!)
Теперь по поводу высказываний В.В. Отрощенко, которые вызвали такое возмущение. Как вы надеюсь понимаете, наука не стоит на месте и то, что вы пытаетесь списать на «малоросский шовинизм», давно, как сказал САМ Лев Самуилович, живет в головах передовых ученых и стало находить отражение в печати, лишь после так задевающей «самостийности» и в особенности, после ее очередного всплеска в виде «майдана». Для примера отошлем к соответствующему разделу в новой книге уже упомянутого здесь Л.Л. Зализняка «Стародавня історія України». Мнения высказанные Леонидом Львовичем и Виталием Васильевичем хоть некоторым и кажутся «крайним национализмом», все же, ярко демонстрируют, что вопрос происхождения и развития украинской государственности совсем не стоит считать решенным!!! А высмеивательные настроения в высказываниях о украинской истории и культуре ярко иллюстрируют такое свойственное «старшему брату» нежелание признавать независимость и равноправие Украины.
В завершение хочу осмелится вставить свои пять копеек в дискуссию столь ученых мужей.
В первую очередь хотелось бы продолжить линию Антоновича — Яворницкого — Багалея — Вовка — Хвойки. Последних двух может и нельзя назвать, как говорит Лев Самуилович, украинскими учеными, но не стоит забывать, что их приемниками были М.Я. Рудинский, Т.М. Мовчанивский, М.Е. Макаренко «украинскость» которых не вызывает сомнений, хотя бы потому, что последние два за нее поплатились жизнью.
С высоты моего плинтуса видится, что украинскую археологию, как и любую другую, стоит исчислять по школам. Описанная выше линия прервалась во время последствий «украинизации» в 30-х, о чем говорил В.В. Отрощенко. Восстанавливаться наука начала лишь после войны. Для примера наведем близкую мне скифологию. Алексей Иванович Тереножкин, который сам родом из Волжских степей, и попал в Киев волею случая, стал основателем украинской школы скифологов, взгляды которой кардинально разнились со взглядами российской школы Бориса Николаевича Гракова. И так как школа Тереножкина продолжает развиваться и по сей день, думаю, отсчет украинской «скифской археологии» следует вести не позже чем с 60-х, когда к работе приступили лучшие ученики А.И. Тереножкина и В.А. Ильинской. Славяно-русскую украинскую школу археологов таким же образом следует выводить от Д.Т. Березовца, В.И. Довженка, В.А. Богусевича, М.Ю. Брайчевского и других, то есть с 40-х — 50-х годов (вспомните хотя бы о дискуссии Д.Т. Березовца и И.И. Ляпушкина о волынцевских и роменских памятниках, которая ярко иллюстрирует разницу во взглядах украинских и российских ученых. Или знаменитую статью Михаила Юлиановича Брайчевского «Приєднання чи возз’єднання?»).
Поэтому, думаю, что высказывание Льва Самуиловича о натяжке в монтировании украинской археологии до «самостийности» слишком категорично.
С уважение,
Олег
Очень интересно, как два умных, культурных человека не могут уступить друг другу.. У меня создалось впечатление, что оба не договаривают.. осторожно подбирая слова и выражения. Клейн, по-имперски величественен. Виталий Васильевич по-молодецки задорен и свеж )).
Частное замечание Андрею Василенко по поводу голодомора украинцев — считать ли его геноцидом. Всё-таки нет. Чеченцев и калмыков у нас, евреев и цыган у немцев преследовали прежде всего за то, что они чеченцы и калмыки, евреи и цыгане. Не наравне с другими. Это был геноцид — то есть намеренное истребление или репрессирование целого народа как такового. А украинцы (особенно украинские крестьяне) пострадали, наравне с русскими крестьянами, от советской власти, но специально как украинцев их никто и никогда в СССР не преследовал. С конца тридцатых годов они даже были в числе наций-фаворитов — из них набиралась партноменклатура не только на Украине, но и в Москве и Ленинграде.
Думаю, что евреев и белорусов погибло от голодомора действительно меньше, чем русских и украинцев, но это просто потому, что евреи жили в основном в городах (а гибло сельское население), а белорусы — на территории, не затронутой голодом. Еще раз повторяю: голодомор не был целенаправленным уничтожением украинского населения. Он был побочным результатом коллективизации и индустриализации. Это не делает его менее варварским, но не нужно подменять акценты, потому что это придает трагической теме смешной поворот.