Они пришли за нашей едой

Сергей Белков
Сергей Белков

В современном обществе изобилия еды человек часто забывает, насколько это изобилие бывает временно. Ведь мы не одни на планете, кто хочет есть. На нашу еду в природе очень много желающих.

Стеблевая ржавчина — это заболевание злаков, вызываемое грибами. Паразит, превращающий стебель пшеницы в рыжую солому, способен за пару недель сделать из колосящегося поля кучу хвороста. Сегодня эта болезнь считается не очень опасной, хотя еще каких-то полсотни лет назад периодически уничтожала урожаи зерновых в колоссальных масштабах.

Как только ни боролись с заразой в прошлом… Римляне придумывали замысловатые ритуалы и, пытаясь избавиться от напасти, приносили в жертву богам лис, собак и прочих рыжих животных. Это не помогало. По одной из версий, закат Римской империи был спровоцирован продовольственным кризисом вследствие деятельности рыжего вредителя.

Стеблевая ржавчина (Puccinia graminis). Фото из «Википедии»
Стеблевая ржавчина (Puccinia graminis). Фото из «Википедии»

В средневековой Европе, а позже и в Новом Свете значительного прогресса удалось добиться избавлением от кустов барбариса, традиционно выращиваемого в том числе в качестве живой изгороди на полях. Оказалось, что этот кустарник является промежуточным хозяином гриба и основным источником заражения.

 

Настоящую победу удалось одержать в ходе «зеленой революции». Специально выведенные устойчивые культуры дали передышку в сражении на несколько десятилетий. Но наивно было бы полагать, что это могло продолжаться вечно. Посевы злаков — привлекательная пища не только для человека, и эволюция никогда не стоит на месте. Если есть бесплатная еда, то обязательно возникнет желающий ее съесть. С 1999 года новая разновидность с именем Ug99, возникшая в Уганде, пошла в атаку, отвоевывая себе всё новые территории. Подавляющее большинство современных сортов к ней не устойчиво. И, несмотря на все усилия по сдерживанию, распространение ее по планете — дело времени.

Сразу две группы исследователей опубликовали в Science результаты исследований, содержащие решение проблемы. Используя новейшие достижения науки, ученые независимо друг от друга нашли в диких родственниках пшеницы гены, обуславливающие «иммунитет» к Ug99. Путем пересадки их в ДНК современных сортов пшеницы удалось получить нужный результат — устойчивые разновидности.

Кажется, проблема решена, причем сразу два раза. Собирай урожай, радуйся жизни до следующего витка эволюции и появления нового вредителя! А можно даже не пассивно ждать, а заранее готовиться.

Однако реализованное практически решение на поверку является весьма далеким от внедрения. Нет, очень нескоро мы попробуем новый ГМ-хлебушек. Сегодня как-то не принято в мире сажать такие культуры. Это модифицировать любую разновидность злаков относительно недолго и несложно. Сложности начинаются там, где наука заканчивается. Политикам сегодня выгоднее кормить стеблевую ржавчину, а не людей. Проверки на безопасность, согласования, разрешения — это десятки лет и десятки миллионов долларов. Будет ли кто-то тратить эти деньги и время? Я лично сомневаюсь.

Есть, конечно, и другой путь, уже опробованный в ходе «зеленой революции». Гибридизация и селекция. Обычно это намного сложнее и дольше. Но теперь, когда мы знаем, какие гены нужно «встроить», получить устойчивость можно всего за несколько лет. Однако нельзя гарантировать, что при этом не приобретется десяток ненужных и не потеряется два десятка нужных признаков. Но главное — выращивать формально «не ГМ» — пшеницу можно будет сразу, как только будет результат.

Лет через 5-10. А пока пусть грибы едят наш хлеб. Нам же не жалко, мы еще посадим. Натуральный, без трансгенов.

В этом состоит удивительный парадокс регулирования достижений биотехнологии под управлением странной модификации «принципа предосторожности». Напрямую противоречащей подходу «управления рисками». Добровольный отказ от легкого рабочего решения ради сложного и ненадежного. Дань мнительности и иррациональным страхам в ущерб продуктовой безопасности. Вот придумал же кто-то, что опасность для человека от одного признака устойчивости к болезни намного больше, чем опасность от неизвестного количества неизвестных признаков, среди которых есть та же самая устойчивость. С каких пор вероятность погибнуть от удара молнии стала больше, чем погибнуть при переходе дороги на красный свет, от сердечного приступа, рака, падения кирпича на голову и удара молнии, вместе взятых? До каких пор бесполезное и попросту вредное топтание на месте и поиск несуществующих нулевых рисков будут считаться делом более важным, чем решение реальных проблем?

Не получается ли так, что, избегая несуществующих рисков и подкармливая существующих вредителей, мы забываем о себе?!

DOI: 10.1126/science.1239028
DOI: 10.1126/science.1239022

Оценить: