В наследство от бабушек, прабабушек и остальных прародителей нам достались не только материальные ценности, фотографии и воспоминания о том, как хорошо или плохо было жить при коммунизме, царизме или монголо-татарах. В наследство нам досталась их химическая информация. Закодированная в молекуле ДНК, многократно перетасованная в мейозе, испещренная точечными мутациями, она является основой нашего существования, определяет наш облик, влияет на протекание или наличие у нас болезней, да и на все аспекты нашей жизни.
Простота и красота генетического кода и всех биохимических процессов, сопровождающих реализацию его в жизнь, в нашу жизнь, разумеется, интересуют ученых. Не обошло это веяние и исследователей обоняния. Интерес понятен — это химическое чувство является самым сложным, в чем-то до сих пор непонятным и удивительно иррациональным по своей природе.
Я не стану расписывать детали изящного эксперимента, о котором рассказано в публикации в журнале Current Biology [1], остановлюсь лишь на результатах. Ученым удалось идентифицировать ген, разные аллели которого надежно обеспечивают различную чувствительность их владельца к запаху бета-ионона. Вещество — это одно из ключевых в запахе фиалок, но не только. Оно же присутствует и во многом определяет запах множества других цветов, а так же фруктов и ягод: персика, абрикоса, малины, вишни и др. Обнаруженный ген на 96% позволяет предсказать чувствительность или нечувствительность человека к этому веществу.
Авторы работы вполне закономерно предполагают, что их находка не носит исключительный характер, что есть и другие гены, влияющие на обоняние подобным образом. А значит, возможно, уже скоро у нас будет возможность перейти от массового продукта к персональной парфюмерии и даже кулинарии, учитывающим генетические различия людей.
И вот здесь я настроен скептически. Я даже уверен, что такие находки никак ни на что не повлияют, разве что совсем чуть-чуть. Но революции точно не будет.
Безусловно, гены, так или иначе, влияют на все аспекты нашей жизни. Обоняние не исключение. Но одну очень важную вещь упускают исследователи, а вслед за ними СМИ, подхватившие новость и прогнозы о персональной генетической кухне. Обоняние не существует в вакууме. Нос и рецепторы в нем не определяют отношение к запаху, они лишь детектируют его наличие. Отношение к запахам определяет только мозг. И делает он это тоже не в вакууме.
Возьмем зрение. Всего три «цветных» рецептора и один черно-белый, но восприятие цвета и чувствительность очень сильно различаются у разных людей, не говоря уже о дальтониках. Но этого никто не замечает, это не мешает жить и смотреть цветной телевизор. До описания дальтонизма 200 лет назад никто даже не подозревал, что такое явление существует. Это не случайно. Не столь важно, на что смотрит глаз, важно — что видит мозг. Он сравнивает получаемую картинку не с эталонным цветом, а памятью об этом цвете, хранимой в нем же, полученной посредством тех же самых глаз. У него нет никакого внешнего эталона для сравнения, он живет внутри себя.
Да, мы все разные генетически. Да, у нас в носу у каждого разный набор разных рецепторов с разной селективностью и чувствительностью к разным веществам. Каждый рецептор может детектировать десятки и сотни разных веществ, и наоборот, большинство веществ может детектироваться более чем одним рецептором. В результате-около семи сотен разновидностей рецепторов, способных узнавать десяток тысяч веществ.
Любой запах, еды или цветов, — это десятки и сотни веществ. И неважно, какие именно это вещества. Не они определяют наше к ним отношение, и даже не рецепторы. Мы нюхаем носом, но ощущаем запах мозгом. Там, в голове, в лимбической системе, происходит анализ электрических импульсов от рецепторов, сравнивание их с бережно или не очень хранимыми в памяти отпечатками знакомых запахов. С настоящей и ложной памятью о связанных с этими запахами предметами и событиями. Наш мозг корректирует полученное представление с учетом входных сигналов с других органов чувств, настроения и прочей биохимии организма.
Самое важное в этом процессе то, что картинка для сравнения, используемая для анализа приятности или интенсивности запаха, является индивидуальной, приобретенной и крайне мало зависящей от генов. Врожденная чувствительность к отдельным веществам ничего не меняет. Мы не можем залезть в чужой мозг и почувствовать по-другому.
Повышенная чувствительность к бета-ионону не означает, что запах малины для человека будет излишне яркий — он будет такой же, как и для всех других. Такой, к которому человек привык, точно такой, о котором говорит его личный опыт. Интенсивность запаха уже компенсирована внутренним фильтром в голове и все внешние «подстройки» с учетом генов лишь навредят восприятию. Никто же пока не догадался рисовать картины или снимать фильмы с персональными цветовыми решениями для разных людей? Не произойдет это и с персональными духами и едой. Не произойдет это с чувством, на порядки более сложным и иррациональным, чем зрение.
А вот нравится или не нравится запах, определяется обстановкой и сложившимися предпочтениями, но вовсе не генами. Разве что совсем чуть-чуть, и это вовсе не запахи духов и еды. Но это совсем другая история.
1. A Mendelian Trait for Olfactory Sensitivity Affects Odor Experience and Food Selection // Current Biology. Vol. 23, Issue 16. P. 1601-1605. 01 August 2013
Хорошая популярная статья. Спасибо, тёзка, просветил. Для студентов первого курса пойдёт, а вот для меня 63 — летнего старика твоя вещь кажется немного нудной и скучной — скучной. Ты уж не серчай на меня. Твои материалы, иной раз, выглядят, как отчеты ранее запланированной на месяц работы по программе. Чего у тебя не отнимешь, так это твоё старание. Так держать! Пиши для читателей, а не для почтового ящика в институтскую библиотеку. Шире кругозор и точность, выбирай позиции, главным стержнем твоих публикаций должна стать крылатая мечта человеческого идеала, немного фантазии, в которой так нуждаются простые люди. Смело называй их имена в газете, фамилии реальных героев — учёных. Дай им место для слова. Разве им нечего сказать? Еще раз извини за дружеские наставления.