Редакция ТрВ-Наука обратилась к Андрею Цыганову и Ольге Москалевой с просьбой коротко прокомментировать тезисы статьи Михаила Фейгельмана. Публикуем их отклики.
Андрей Цыганов:
Отвечать господину Фейгельману мне представляется бесполезным, он пишет о мелочах, разбираться с которыми у меня лично нет абсолютно никакого желания. Гораздо интереснее поговорить об основных принципах научной работы. Один из таких принципов состоит в том, что только ученые могут оценить работу ученых, и, как следствие, за реализацию этого принципа на практике ученые ОБЯЗАНЫ платить.
Платить не только своей работой рецензентом в журналах или экспертом в фондах, но и работой над своими собственными CV, списком публикаций, образом в базах данных, имиджем и у общества, и у власти.
Пока сообщество ученых не поймет, что сами ученые ОБЯЗАНЫ много работать и с властью, и с обществом для того, чтобы реально оценивать самих себя, всё остальное бесполезно. Почитайте хотя бы статью Ирины Дежиной [1] для того, чтобы понять, какая огромная работа делается учеными во всем мире для реализации этого принципа. Еще раз повторюсь: не важно, какие «весы» — «Карта науки», WoS, ORCID, Scopus или РИНЦ — будут использованы для «взвешивания» ученых. Гораздо важнее кто и как принимает решения, используя эти «весы».
В России слишком многие ученые (см. экспертизу их диссертаций на сайте сообщества Диссернет) приложили максимум усилий для того, чтобы понятия «Корпус экспертов» и «Фабрика экспертов (докторов-кандидатов)» для общества стали звучать почти как синонимы. Общество, и не только российское, уже не верит в независимость и в профессионализм экспертов. Именно этим обусловлено повышенное внимание к формальным методам оценки ученых и научных коллективов.
На мой взгляд, многие последние выступления ученых -например призыв не учитывать «кривое» число публикаций и цитирований, а использовать для оценки научной работы коллектива количество посещений сайта этого коллектива, — наносят куда больший вред их имиджу в глазах общества, чем все вместе взятые недостатки в «Карте науки».
Ольга Москалева:
Стоит отметить, что зам. руководителя Департамента Минобрнауки Андрей Поляков выступал 9 декабря 2013 года на конференции Science Index и там, в основном, ответил на все вопросы по «Карте науки».
Насколько я поняла из последнего общения с представителями «ПрайсвотерхаусКуперс Б.В.», все сущностные вопросы теперь рассматривает специально созданная при ГПНТБ команда (объединение или разделение профилей ученых и т.д.). Что это за люди, и как они будут всё дальше поддерживать-я не знаю, с ними не общалась. А то, что это на самом деле самая главная проблема — как дальше будут обновляться данные, как будет осуществляться поддержка и сопровождение проекта, — говорилось с самого первого заседания рабочей группы. «ПрайсвотерхаусКуперс Б.В.», на мой взгляд, сделала то, что ей было поручено сделать по техзаданию, не помню, чтобы там было что-то про технологию поддержки и обновления данных глобально.
Системно разделение однофамильцев сделать практически невозможно, если не наладить интеграцию с ReseacherlD, ORCID или Science Index — автор, однако в ТЗ этого не было, и разработчики «Карты» этого не делали. Разве что из РИНЦ что-то брали (иначе я не понимаю, откуда, например, возраст ученого мог взяться?). Я им об этом неоднократно писала, но сейчас они всё переадресуют на ГПНТБ…
Если же говорить о «Карте науки» вообще, то прежде чем обсуждать ее достоинства или недостатки, следовало бы определить, что понимается под российской наукой. Если это наука, которая делается учеными российского происхождения, то данный продукт не годится, это то, что делает М. Фейгельман по большому счету. А вот если это то, что реально делается именно в РФ и сейчас, то «Карта» именно это и показывает, если отвлечься от технических ошибок, которые исправимы.
P.S. По отдельным людям можно сделать выборки только в том случае, если есть исчерпывающий список этих людей. Я сомневаюсь, что такие данные про всех работающих ныне российских ученых и преподавателях вузов имеются пофамильно… Так что такая выгрузка — это утопия в принципе. Для отдельной организации и то это сделать проблематично, например для перехода в наукометрическом инструменте InCites с адресного профиля (по аффилиации) на авторский.
«Да, вопрос принципиальный — должен ли ученый платить за возможность работать над своей интересной, подчас только ему одному, темой ? Если под оплатой понимается только целенаправленная работа над своими формальными показателями — индексом Хирша, РИНЦ, и др. тогда ответ — нет. Другое дело, что научный сотрудник обязан (!) публиковать свои результаты в лучших журналах — это та единственная форма «оплаты», которую можно считать приемлемой»
Дело за малым, определить какой журнал лучший. Смотрим как это делается… и снова упираемся в импакт-фактор, индекс Хирша, РИНЦ, и.т.п. Круг замкнулся. Представьте, в Сайнс приходят две статьи. Одна — с описанием результатов тропления амурского тигра за 20 лет к.б.н.Васей Пупкиным лично, другая — с описанием секвенированного генома оного тигра к.б.н.Викой Пипкиной в содружестве с двумя китайцами и восемью американцами. Какая будет опубликована? А какая важнее для сохранения тигра? А в какой материал уникальнее? Вот и будет Васей Пупкин писать в лучшем случае в «Зоологическй журнал», если действительно хочет сохранить тигра. Мораль. Я тоже считаю, что любая числовая оценка, как и планирование результата в творческой работе бред. В каких журналах публиковался Дарвин? А в каких Мендель? Мечников даже «Вестником Европы» не побрезговал. Ничто не заменит старой доброй репутации, особенно если она подкреплена научной добросовестностью.