О рейтинге российских ученых. Анализ нового рейтинга ведущих ученых России (из базы РИНЦ)

Произошла реформа в Академии наук, и этот процесс необратим. Для всех академических институтов страны основная проблема — финансирование стратегических фундаментальных исследований. Шестьдесят процентов и более финансирования мы закрываем за счет самых разнообразных грантов. После реформы Академии мы возлагали особую надежду на гранты Президентского фонда (Российский научный фонд), предполагая, что эта поддержка будет оказана только институтам ФАНО, а финансирование фундаментальной науки вузов будет происходить по-прежнему через Министерство науки. Мне до сих пор кажется, что это было бы естественным. Однако в борьбу за гранты подключились и вузы. Вероятность получения грантов при этом уменьшилась в разы для институтов ФАНО. Совершенно ясно, что одновременно возникла проблема в подборе экспертов, в которых нуждается Российский научный фонд, а также фонд Сколково, проекты и гранты Министерства науки, других министерств, ведомств и корпораций.

Недавно из базы Еlibrary были сформированы списки сотен ведущих ученых по всем направлениям науки в России (топ-100). Определены основные группы: физика, химия, математика, механика, энергетика, биология и т.д. По каждому ученому, вошедшему в список ста ведущих ученых, ставились баллы, основанные на общем количестве статей, количестве цитирований и индексе Хирша. Сам механизм оценки, включающий комбинацию из трех показателей, довольно загадочен. В частности, ученые с очень высоким индексом Хирша зачастую оказались далеко не на первых местах в этом списке. Хотелось бы, чтобы авторы этого очень важного рейтинга, предоставили алгоритм сведения трех показателей к одному месту в системе.

Удивительно, что нобелевский лауреат Ж.И.Алфёров, имеющий громадный международный авторитет и мощную научную школу, оказался лишь на 20-м месте. Опережающие его ученые вышли вперед очевидно за счет громадного количества цитирований и большого количества статей. В то же время, очевидно, что работы Ж.И.Алфёрова произвели революцию в науке и положили начало реализации новой технологической базы полупроводниковой индустрии. Все мы знаем, что количество цитирований легко увеличить за счет публикаций больших обзорных докладов.

Редакторы журналов давно научились увеличивать импакт-фактор журнала, требуя от авторов статей ссылок на статьи в своем журнале. Знаю примеры, когда автор статьи публикует сенсационные результаты, не подтвержденные достаточно основательным экспериментом или теорией. Это приводит к большому количеству публикаций с отрицательными рецензиями и подробной критикой, что поднимает рейтинг исследователя и импакт-фактор журнала. Полная аналогия с тем, что делают журналисты «желтой» прессы и скандальные представители шоу-бизнеса и политики.

Знающие эту технологию редакторы журналов уже давно пользуются этой практикой. В России эта практика начала внедряться совсем недавно, поэтому разработка российской системы оценки эффективности работы ученых должна базироваться на новой основе с учетом особой важности того, что мы называем «школа». Школа А.Ф.Иоффе, Ж.И.Алфёрова многочисленна и многогранна. Школа Н.И.Семёнова дала большое количество академиков, членов-корреспондентов и их учеников. Таких фамилий можно назвать множество и надо научиться учитывать это при конкурсе на школы и оценке качества научного сотрудника. Ведущая школа дополнительно финансируется Министерством науки. При отсутствии критериев и требований к руководителям школы имеются примеры, когда конкурс школ выигрывал ученый, подготовивший всего одного доктора наук, а не тот ученый, который подготовил не только докторов наук, но и членов-корреспондентов.

Мое предложение заключается в том, что в оценку ученого должно входить также и количество международных и государственных премий. Большие международные премии по физике, химии, математики, кроме всем известной Нобелевской, получали многие наши исследователи.

Выработка рейтинга наших ученых для использования внутри России стало острой необходимостью именно сейчас — в связи с событиями на Украине началась блокада не только в области технологий, но и в области фундаментальных исследований.

Такая конкуренция в науке всегда была и будет. Сейчас эта борьба обостряется. Естественно, что следует ожидать искусственное занижение рейтингов отечественных журналов, замедление сроков публикации наших статей в зарубежных журналах и т.п.

Все международные оценки активности ученых, безусловно, всегда субъективны, и наши работы всегда занижались в этих оценках. Трудно объяснить, почему такие замечательные научные издания, как «Доклады Академии наук», «Известия Академии наук» и многие другие русские журналы имеют более низкий импакт-фактор, чем совершенно рядовые международные журналы, публикуемые на английском языке. Таких примеров очень много.

Должна быть создана новая библиотека импакт-факторов журналов, хотя бы на основе импакт-факторов количества публикаций в них статей ведущих ученых, попавших в первые сотни российского рейтинга.

Я предлагаю также формировать экспертные группы и экспертов также из списка рейтинга ведущих ученых страны и их учеников. Отзыв должен быть подписан ведущим ученым или кем-то из его сотрудников.

То, что опубликованный список должен быть скорректирован, у меня сомнений нет, хотя бы потому, что в него попали ученые, ушедшие из жизни, и причем довольно давно. Впечатляющий список ведущих математиков. В первой пятерке их четверо: академик А.А.Самарский, академик В.И.Арнольд, академик Г.И.Марчук и академик О.А.Ладыженская. Также абсурдная ситуация и в списках по механике и другим наукам. Эта небрежность поразительна и свидетельствует о глубоком формализме при составлении ответственнейшего документа и организации всего этого процесса. Несмотря на это, я считаю, что эту деятельность авторы этого документа должны продолжать и совершенствовать. Я думаю, что рейтинг составлялся не учеными, а, как сейчас это зачастую принято, менеджерами-управленцами. По-видимому, мы столкнулись с новым пониманием того, что сапоги должен тачать сапожник, а не пирожник. Конечно, эти недочеты связаны и с недостатком времени. Если бы списки ведущих ученых в нынешнем состоянии были направлены на экспертизу в Академию наук как высшему экспертному совету страны, качество и оценка этого рейтинга была бы более единодушна и более полезна.

В науке есть понятие авторитет. Этот авторитет не может поддерживаться только на основе прошлых заслуг. Безусловно, полезным стало введение оценки по базе Scopus, которая мотивирует ученого напряженно работать в течение всех лет своей жизни. Я лично надеюсь поднять этот показатель самым существенным образом к 2015–2016 годам, и для этого имеются достаточные основания.

Мне бы хотелось, чтобы публикация этой статьи привела к дискуссии по системе оценки вклада ученых в области фундаментальных наук и последующей более объективной экспертизе проектов всех грантов. Если система грантов будет совершенствоваться, то это будет мощным стимулом для развития фундаментальной науки в стране.

В связи с тем, что в списке оказалось много талантливых ученых, Академии наук может быть необходимо ввести звание «академических профессоров» как членов Академии наук. Представители институтов как вторая палата Академии наук всегда участвовали в работе Академии.

Говоря о состоянии Академии наук и перспективах ее дальнейшего развития, хотелось бы сказать о большой разнице в будущем развитии институтов ФАНО в Москве, Санкт-Петербурге и региональных научных центрах. Как показал вышеприведенный рейтинг, в Новосибирском научном центре производится не менее трети качественной академической науки. В значительной мере успехи сибирских ученых обусловлены координацией их исследований и финансирования Президиумом Сибирского отделения Российской академии наук. Сибирское отделение РАН финансировалось отдельной строкой и ответственным за содержание научных исследований и финансирование был Президиум СО РАН. Функции контроля исполнялись им же. Сейчас финансирование и контроль за научным содержанием, а также качеством исследований входит в обязанности Президиума Академии наук и ФАНО. По замыслу Академия наук должна определять тематику и объемы финансирования, а ФАНО руководить имуществом. В настоящее время ФАНО управляет не только имуществом, но и по существу определяет объемы финансирования. Совершенно естественно, что при этом данная организация будет контролировать содержание и качество этих работ.

Возникает и очень жесткая проблема внутри Новосибирского научного центра, так как теперь, по сути, отсутствует координационный орган, функции которого выполнял Президиум СО РАН. Кроме этого мы лишились очень важной для нашей науки системы отчетности, проводимой на заседаниях Президиума. С моей точки зрения единственная возможность координации институтов появляется при увеличении роли Новосибирского государственного исследовательского университета. Совмещение ректором НГУ функций руководителя университета и руководителя Сибирского отделения благоприятно бы сказались на дальнейшем росте качества сибирской науки. Кроме того, это позволило бы НГУ войти в число мировых грандов, таких как Массачусетский технологический университет, Стэнфордский университет и т.д. Новосибирский государственный исследовательский университет в знаменитой «Оксфордской энциклопедии» выделяется как ведущий исследовательский университет мира. При этом автор этой статьи воспринимает НГУ как комплекс, включающий в себя все институты Академии наук, располагающиеся в Новосибирске.

Однако я уверен в том, что рейтинг даже в его текущем состоянии, безусловно, полезен для объективной оценки научного уровня внутри страны.

Необходимо вносить исправления, поправки, уточнения с анализом всех замечаний. В первую очередь необходимо заказать анализ этого рейтинга в Академии наук, но данный процесс должен пройти быстро, так как по существу мы говорим о будущем российской фундаментальной науки, а значит, и государства.

Владимир Накоряков,
академик РАН