Член редсовета нашей газеты докт. геол.-минерал. наук Алексей Иванов проанализировал падение числа публикаций российских исследователей в феврале 2014 года. И выдвинул гипотезу, чем это падение могло быть вызвано.
В конце июня 2013 года Министерство науки и образования РФ неожиданно для подавляющего большинства ученых инициировало реформу Российской академии наук. Несмотря на протесты, Государственная дума приняла текст закона, который после подписания Президентом РФ вступил в силу 27 сентября 2013 года. Институты РАН (и двух других академий — медицинской и сельскохозяйственной) были переданы в управление в Федеральное агентство научных организаций (ФАНО). Надо отметить, что реформа пока не привела к каким-либо ощутимым (положительным или отрицательным) эффектам, поскольку был введен годичный мораторий, срок которого подходит к концу.
Вплоть до подписания закона многие сотрудники РАН ходили на митинги, а тот, кто не ходил, тот возмущался в кулуарах. У реформаторов имелась незначительная поддержка, но, так или иначе, примерно три месяца всё академическое сообщество было выбито из обычного режима работы. Продукт работы академических ученых — публикации в открытой печати. Следовательно, можно ожидать, что это отразилось в публикационной активности как сотрудников бывшей Академии, так и ученых других организаций (за счет доминирующего вклада РАН в публикационную активность и тесных связей сотрудников Академии с другими организациями). Для проверки такого предположения рассмотрим публикационную активность российских ученых, индексируемую в базе Web of Science.
Для начала рассмотрим публикационную активность российских ученых за последние 20 лет, т.е. с 1994 по 2013 год. На рис. 1 видно, что число статей (article, review, letters), хотя бы один автор которых в качестве места работы указывал Россию, колеблется около среднего в 27 тыс. статей. Вариации по годам не превышают 10%, что практически незаметно на фоне таких развивающихся в научном плане стран, как Бразилия, не говоря уж о Китае, где зафиксирован взрывной рост числа публикаций [1].
Тем не менее на рис. 1 можно выделить несколько участков: рост с 1994 по 1997 год, падение с 1998 по 2006 год и рост с 2007 по 2013 г о д . По-видимому, эти колебания связаны соответственно с (а) увеличением числа статей в связи с общим восстановлением научной деятельности в стране после распада СССР,
(б) последующим падением публикационной активности после экономического кризиса 1998 года и
(в) восстановлением публикационной активности, резким толчком к чему послужил ввод в РАН доплат за публикации в виде ПРНД [1].
Экономический кризис 2008 года замедлил рост публикационной активности, но не сменил общую положительную динамику. Для 2014 года показано изменение числа публикаций в интервале ±3% от уровня 2013 года. Визуально за пределами этого интервала любое изменение будет выглядеть аномалией, требующей объяснения.
Рассмотрим помесячную динамику публикаций в 2014 и трех предшествующих годах. Для этого публикации (article, review, letters в разделе all databases) за каждый год ранжировались по дате (publication date), а затем к каждому месяцу относилось соответствующее число статей посредством просмотра дат. Результаты показаны на рис. 2.
Сразу бросается в глаза аномально высокое число статей, приходящихся на январь месяц, а также четкая помесячная периодичность в 2013 и 2014 годах. Последняя периодичность легко объяснима тем, что значительная часть журналов выходит раз в два месяца, давая пики на нечетных месяцах. В этом смысле странно, что эта периодичность не фиксируется в 2011 и 2012 годах. Аномальное число январских статей, по-видимому, связано как с наличием журналов, издаваемых один раз в год и приписываемых к январю, так и с особенностями индексации в базе данных WoS.
Немаловажным является заметное запаздывание в индексации журналов. Постоянный мониторинг за этим параметром позволяет оценить, что эффект запаздывания составляет четыре месяца для всех месяцев, кроме января. Полные данные по январю за прошедший год накапливаются к апрелю-маю следующего года. Таким образом, достаточно надежно можно оценить изменение помесячной публикационной активности в период с февраля по май 2014 года в сравнении с соответствующим периодом в 2013 году (рис. 3).
Видно, что в феврале 2014 года (а возможно, и в декабре 2013, и январе 2014 года, что невозможно пока проверить) было аномальное падение публикационной активности, которое полностью компенсировалось к маю. В феврале Россия недополучила порядка 150 опубликованных статей. Прогнозировать число публикаций на весь текущий год пока невозможно, но, по-видимому, число статей по сравнению с прошлым годом сократится более чем на 3%. Эту аномалию можно объяснить нарушением обычного режима работы научных сотрудников в связи со скоротечной реформой РАН в период с конца июня по сентябрь 2013 года.
Это еще раз показывает, что публикационная активность научных работников чутко реагирует на любые позитивные (см. эффект ПРНД [1]) и негативные вмешательства в их деятельность. В связи с этим хочется напомнить, что отмена моратория и очередная реструктуризация (на этот раз уже институтов ФАНО) наверняка приведет к эффекту снижения числа опубликованных статей. Снижению, поскольку научное сообщество в целом не видит позитивных изменений и не понимает смысла данной реструктуризации.
1. Роль ПРНД в динамике научных публикаций России // ТрВ-Наука. 2011. 10 мая. № 78. С. 4. http://trv-science.ru/2011/05/10/rol-prnd/
Лучше меньше, да лучше. Стоящие статьи все равно будут опубликованы. Если кто-то отказался от публикации итогов своей работы только из-за непонятной ситуации с реформой, то это скорее плюс.
Конечно, от стояния на митингах количество статей не увеличится, но есть и другой фактор. В 2013 сотрудников стали подталкивать к публикации в журналах с высоким импакт-фактором. Если «родной» журнал публиковал статью с вероятностью около 100% и довольно быстро, то рейтинговый журнал принимает только 25% и с задержкой в год.
Что за бред… При среднем количестве статей 2000 в месяц, стандартное отклонение ~ sqrt(2000)~= 45 Соответственно значимость якобы уменьшения кол-ва статей в январе = 150/45 ~ 3.3 сигмы. А уж учитывая дополнительные флуктуации, ясное дело, что эффект незначим.
А вот согласно блогу Павла Касьянова, работающего в Thomsom Reuters, видно положительную динамику в числе публикаций по сравнению с предыдущим годом
http://pavel-kasyanov.blogspot.ru/2014/09/244-2014.html
Наверное это тоже можно объяснить скоротечной реформой РАН:)
Эти данные, к сожалению, неточные. На самом деле количество статей в WoS CC и Sc авторов, которые опубликовали свои результаты, полученные в российских научных и образовательных учреждениях, намного превышает статистику, которую выдают эти и другие базы данных. В некоторых случаях количество публикаций у организаций увеличивается потому, что авторы и редакции, к сожалению, не обращают внимание на аффилиацию. Многие полагают, что аффилиация — это трудовая биография автора. У некоторых авторов можно встретить и три-четыре организации.
Вопрос в отчетах надо ставить иначе, а именно:
количество НИР, количество опубликованных результатов, полученных в результате проведения этих НИР.
Инициативные проекты — да, но это уже другая история.
Алексей, спасибо за интересный обзор. Вы совершенно правы, что в феврале этого года в Web of Science попало довольно скромное количество российских статей.
Насчёт прогнозов на конец этого года я при этом с вами не согласен — я еженедельно отслеживаю количество российских статей, попавших в Web of Science и могу сказать, что если посмотреть на то, сколько российских статей 2014 года есть в Web of Science сегодня, то по состоянию на эту же дату ровно год назад количество российских статей 2013 года было меньше на 895, так что я ожидаю некоторого роста по итогам года — впрочем, как раз в пределах указанных вами 3%.
Павел, может быть Вы напишете небольшую заметку как Реплику в следующий номер?
C удовольствием. Как с вами можно связаться, чтобы обсудить детали и формат?
Объяснение спада количества статей в начале 2014го года реформой РАН предполагает, что значительное число работ публикуется в течение менее чем полугода от момента получения редакцией первой версии рукописи (а реально, если учесть, что лето во многих специальностях — период полевых работ, а у всех остальных — период отпусков, когда редакции и возможные рецензенты малодоступны, речь идёт о ещё меньших сроках)
Понятно, что в разных журналах ситуация со сроками публикаций существенно различна, но, скажем, единственный российский журнал (во всяком случае по Наукам о Земле), индексирующийся WoS и публикующий статьи в такой срок — это Доклады академии наук. С зарубежными изданиями ситуация в целом сходна, столь «быстрых» журналов немного (другое дело, что corrected proof могут и впрямь вывесить на сайт издателя почти сразу после приёма статьи в печать — но в WoS она появится уже после «официального» выхода)
Поэтому связь уменьшения числа статей с реформой представляется надуманной; до получения дополнительных данных я бы скорее предполагал, что это может быть случайный эффект, связанный с какими-нибудь заморочками WoS
обсуждать увы нечего ибо с 1991 г ни наука ни образование нынешним властям просто не нужны они предоставлены сами себе и барахтаются в бесправии и бедности