23 декабря в ТрВ-Наука была опубликована статья «Музыкальное образование под угрозой». В ней рассказывалось об опасности введения нового стандарта для восьми лучших в стране музыкальных школ-одиннадцатилеток. Тех самых, которым нет аналогов в мире. По этому стандарту принимать детей в такие учебные заведения разрешено лишь после 5-го класса, то есть тогда, когда начинать учить профессиональных музыкантов уже поздно. Казалось бы, абсурдность такого решения очевидна всем профессионалам. Но, оказывается, это не так.
Недавно выяснилось, что группа профессоров Российской академии музыки имени Гнесиных направила письмо министру культуры Владимиру Мединскому [1], в котором они поддержали этот губительный для профессионального музыкального образования стандарт. Их возмущают «агрессивные» выступления в прессе противников стандарта. Ведь он одобрен двумя министерствами — образования и культуры. Профессора Гнесинки уверяют, что эта «агрессия» «разделяется далеко не всеми музыкантами». По их мнению, начальное музыкальное образование может быть получено в детских школах искусств, за сохранение которых они в том же письме говорят спасибо Минкультуры России.
Действительно, спасибо! Министерство, отвечающее за культуру, оказывается, могло угробить и обычные музыкальные школы, и школы искусств. Авторы письма (видимо, плохо понимающие, что они пишут) уверены, что это — не единственное «спасибо».
Ведь «совсем недавно (до 2003 года) эти учреждения (музыкальные школы, типа Школы при Консерватории) были обыкновенными общеобразовательными школами, в которых к обычным школьным программам добавлялись музыкальные предметы. Благодаря усилиям Минкультуры России для этих учреждений был разработан и введен в действие стандарт среднего профессионального образования (2004 год), благодаря чему выпускники по окончании стали получать не аттестат, а диплом о среднем профессиональном образовании. В настоящее время средние специальные музыкальные школы реализуют стандарт среднего профессионального образования 2011 года со сроком обучения 10 лет 10 месяцев. При этом и общеобразовательные предметы также осваиваются детьми» [1].
Оставляя за скобками безграмотную форму изложения этого письма, задумаемся над другим: в чем тут заслуга Минкульта? Ведь никогда школы типа Гнесинской 11-летки или ЦМШ при Московской консерватории не являлись обычными, общеобразовательными. Они всегда были специальными, музыкальными. И после них можно было поступать в консерваторию (как и после музыкального училища) или в любой другой (как музыкальный, так и нет) вуз.
А дальше в письме объясняется, зачем нужен новый стандарт. Оказывается, для того, чтобы приспособить его к закону «Об образовании», который предъявляет новые требования к структуре системы образования. То есть отмена обучения с первого класса детей в школах-одиннадцатилетках объясняется тем, что это не согласуется (почему-то) с единой для всех школ новой структурой. Так не проще ли модифицировать эту структуру, чем ломать через колено уникальную систему подготовки музыкантов, существующую уже 80 лет?
Авторы письма ссылаются и на часть 9 статьи 83 закона «Об образовании». Там говорится, что обучать одаренных детей можно только после 4-го класса (после окончания программы начального общего образования). И лишь с 5-го класса законом разрешены образовательные программы, в которых интегрируются программы основного общего образования (5–9-й классы), среднего общего образования (10– 11-й классы) с программой среднего профессионального музыкального образования (5–11-й классы). «Отсюда и вытекает срок обучения по этой интегрированной программе, составляющий 6 лет 10 месяцев».
Правда, авторы письма закрывают глаза на то, что в другом месте 83-й статьи говорится нечто прямо противоположное: что начальное образование должно учитывать особые условия, в которых дети получают не только общее начальное образование, но и образование, связанное с искусством. А это означает, что могут быть соответствующие стандарты, которые учитывают и общее образование, и специальные программы, связанные с получением начального образования в области искусства. Таким образом, должен быть новый стандарт для 1–4-го классов. Но в Минобрнауки, видимо, полагают, что эта сентенция из закона не главенствует.
Вот вам и всё. Далее следуют подписи членов Ученого совета РАМ имени Гнесиных: профессоров, деканов разных факультетов.
Трудно даже сказать, о чем больше свидетельствует эта история: о недальновидной, по-видимому, чисто бухгалтерской позиции государства (в лице двух министерств) или о сервильности нашей элиты (в лице музыкантской профессуры).
P.S. Но появилась надежда. Вот о чем написал Денис Мацуев в своем блоге от 24 декабря 2014 года: «На Президентском совете, впервые проводившемся совместно с Госсоветом, на котором присутствовали все губернаторы, мы подводили итоги года культуры в России и смогли обсудить самые насущные проблемы. Для нас для всех, кто учился в музыкальных спецшколах, безусловно, главной темой для разговора стала судьба этих самых спецшкол. Я неоднократно поднимал эту тему, в том числе и на заседаниях Президентских советов…. Сегодня об этом говорил Президенту и я, и Екатерина Мечетина выступала по данному вопросу. И сейчас я уже могу с радостью и уверенностью сообщить, что 9 специальным музыкальным школам будет присвоен особый статус. Всё так, как и должно было быть. Министр образования Ливанов также разделяет эту точку зрения» [2].
Поживем — увидим!
1 Comment