Альтруисты по недомыслию

Люди играют в экономические игры. Это исследователи их вынуждают, чтобы выявить склонность людей к разным типам социального поведения. Они собирают небольшие группы испытуемых и выдают им условные деньги, которые можно вложить в совместные проекты в расчете на получение реальной прибыли или сберечь, получая при этом доход от инвестиций других членов группы. Кооператоров в таких играх всегда значительно больше, чем единоличников, причем примерно половина игроков, делая вклады, ориентируется на то, сколько инвестируют другие участники, и лишь четверть участников никогда не дает ни копейки на совместные проекты. Анализируя эти результаты, социологи, психологи и экономисты приходят к заключению, что в обществе преобладают честные люди, пекущиеся об общем благе и справедливости и пронизанные духом сотрудничества, а эгоистов, стремящихся нажиться за чужой счет, меньшинство. В этих выводах усомнились специалисты Оксфордского университета под руководством профессора эволюционной биологии Стюарта Веста (Stuart A. West). По мнению ученых, люди кооперируются не из альтруистических соображений, они просто не понимают условий игры и объединяются, полагая, что именно таким образом получат больше денег. Свою гипотезу исследователи проверяли традиционно: набрали добровольцев и усадили играть в экономические игры.

В исследованиях участвовали 72 человека, из них 38 женщин, от 18 до 74 лет, средний возраст около 40. Все участники получили стандартные для подобных экспериментов инструкции, а потом ответили на контрольные вопросы, подтверждающие, что инструкции поняты. Условия игры таковы. Участников делят на группы по 4 человека, каждый получает 20 условных денежных единиц (ДЕ), которые может либо сохранить, либо полностью или частично вложить в общий проект. Прибыль от проекта, равную общей сумме инвестиций, умноженной на 0,4, получает каждый член группы вне зависимости от того, вкладывал он деньги или нет. Например, если общая сумма вложений составила 60 единиц, каждый участник получит 24 единицы. Таким образом, окончательный доход каждого участника составляет сумма, лежащая на его счету (20 ДЕ — сумма, вложенная в проект) + прибыль от проекта (общая сумма инвестиций × 0,4). Одна ДЕ равнялась трем пенсам, и по окончании эксперимента люди немедленно получали все заработанные деньги. Во время игры участники не общались, каждый сидел перед монитором. Уточняющие вопросы экспериментаторам можно было задавать только с глазу на глаз.

Сначала каждый участник играл с компьютером, который случайным образом генерировал решения трех виртуальных игроков и сообщал их человеку, а он в соответствии с этой информацией определял, вкладывать ли деньги в проект и если да, то сколько. При этом участника предупреждали, что играет он с КОМПЬЮТЕРОМ и на доходы реальных людей его решение не повлияет.

По результатам этой игры участников разделили на четыре категории. Самую многочисленную группу составили люди, делающие ставки в зависимости от ставок других участников: чем больше вкладывают партнеры, тем больше вносят и они. Этих людей назвали conditional cooperators, а мы будем называть эту группу «как все». Были люди, вносившие деньги бессистемно (humped), и халявщики (free riders), никогда ничего не вкладывавшие. Была также группа «остальные» (Unclassified), в которую вошли пять человек, делавших постоянные ставки вне зависимости от инвестиций других участников (unconditional cooperators), и трое «негативщиков» (negative cooperators): эти вкладывали тем меньше денег, чем больше вносили другие члены группы. Все типы игроков, выявленные оксфордскими учеными, и их соотношение совпадают с результатами, которые получали в аналогичных экспериментах другие исследователи.

Затем людям предложили сыграть, опять-таки с компьютером, в игру на создание общественных благ (public-goods game). В ней также надо делать инвестиции, но, в отличие от предыдущей игры, ее участники не знали, сколько вложили виртуальные партнеры, могли только предполагать, и в ходе игры им задавали вопрос, сколько, по их мнению, вложили другие игроки. И наконец участники эксперимента сыграли шесть раундов друг с другом, не получая при этом информации о вкладах других игроков и состоянии собственных финансов.

Стюарт Вест и его коллеги сравнили поведение людей в разных ситуациях. Играя с компьютером, те могли сосредоточиться на получении максимальной прибыли, не беспокоясь о справедливости и общественном благе. Тем не менее оказалось, что поведение людей в первой игре, где они получали информацию о вкладах виртуальных партнеров, позволяет предсказать тип их взаимодействия с реальными игроками. Участники эксперимента распределились по тем же поведенческим классам: кто ничего не давал компьютеру и с людьми не делился; кто делал инвестиции, продолжал их делать (рис. А), ориентируясь при этом на свои предположения о размерах вкладов других игроков.

Поскольку игроки вели себя одинаково в столь разных условиях, оксфордские исследователи усомнились в том, что их поведение продиктовано заботой о благополучии других членов группы или стремлением к справедливости. Скорее, игроки чего-то недопоняли.

Понимание условий игры в обязательном порядке проверяют в каждом экономическом эксперименте, для чего участникам предлагают контрольные задачи: если всё правильно решил, значит, понял. Эту стандартную проверку прошли и подопечные профессора Веста. В первом задании участник должен был ответить, сколько получит лично он и другие члены группы, если никто не вложит деньги в проект, во втором — рассчитать прибыль, если каждый вложит по 20 ДЕ. По условиям третьей задачи трое участников вложили 30 ДЕ и надо вычислить, какова будет прибыль испытуемого, если он инвестирует 0, 10 или 15 ДЕ. В четвертой задаче испытуемый инвестировал 8 ДЕ и должен был рассчитать свой доход, если остальные игроки добавят к его вложениям 7, 12 или 22 ДЕ. Это несложные расчеты, однако лишь 16 человек из 72 не допустили ни одной ошибки.

После этого ученые задали участникам главный контрольный вопрос: «Если участник хочет получить максимальный доход в одном раунде игры, зависит ли сумма, которую он должен внести, от вклада других участников?» Игроки могли ответить «да», «иногда», «нет» или «не уверен». 33 человека ответили, что их максимальный доход зависит от других, 11 решили, что иногда. 7 не были уверены, и только 21 игрок из 72 ответил правильно: доходность игры не зависит от действия других игроков. С одной вложенной денежной единицы человек получит назад только 0,4. Инвестор может получить как больше, так и меньше вложенного, в чем легко убедиться, решив контрольные задачи. Но поскольку он не знает, сколько вложили другие члены группы, ему самому разумнее не инвестировать в общие проекты, тогда он в худшем случае останется при своих. Люди, ответившие «нет» на контрольный вопрос, это понимают, они, как правило, ничего и не вкладывали. Ответившие иначе участвовали в общих проектах, и чем больше они вкладывали, тем выше среди них доля неверно ответивших на контрольный вопрос. Между ответом и типом поведения существует безусловная корреляция, и нет оснований считать ее случайной (рис. В).

Анализ вкладов показал, что люди, выбравшие правильную стратегию получения максимальной прибыли, не отказываются от этой стратегии, даже зная, что их деньги пойдут на общее благо. Если они делают инвестиции, то их размер в играх с людьми примерно такой же, как в играх с компьютером. Участники, правильно выполнившие все расчеты, также не проявляют жертвенности. Однако правильные расчеты не гарантируют понимания проблемы: среди людей, одолевших контрольные вычисления и ошибившихся в них, доля правильно ответивших на главный вопрос примерно одинакова.

В конце оксфордские ученые прямо спросили своих подопечных, какими мотивами они руководствовались, делая ставки. Индивидуалистов, желавших заработать как можно больше денег, и людей, пекущихся об общем благе, оказалось поровну, причем игроков, мечтавших о наживе, было больше, чем реальных халявщиков. О личном обогащении, оказывается, мечтали многие игроки из группы «как все».

В общем, люди хотят получить максимальную прибыль, но не всем удается, потому что они не знают, как это сделать. Почему возникает непонимание? Возможно, дело в формулировке инструкций. В них часто встречается слово «инвестировать», которое подразумевает риски, и люди могут думать, что их доход не фиксирован и зависит в том числе от решения других участников. Возможно, люди в обыденной жизни привыкли поступать как все, не выделяться и переносят это обыкновение на экономическую игру. Инструкция специально не оговаривает, что, вложив 1 ДЕ, люди теряют 0,6 ДЕ. Судя по результатам вычислений, некоторые участники считали, что 0,4 ДЕ — это чистая прибыль и они получат назад 1,4 ДЕ. В других экспериментах, когда игрокам специально объяснили, что, вкладывая деньги, они теряют больше половины, инвестиции резко сократились. Стандартные вопросы не предотвращают это недопонимание, напротив, первые два только путают людей. Из них следует, что если никто ничего не вносит, то ничего дополнительно и не получит и, напротив, если все члены группы сделают ощутимые вложения (по 10 ДЕ), то каждый получит много денег. Только третья задача показывает, что, вложив деньги, можно их потерять, а не вложив, получить прибыль. Показательно, что игроки эту задачу не приемлют, ее правильно решают лишь 32% участников, в то время как с остальными заданиями справляются больше половины.

Все эти данные, а также наличие группы бессистемных игроков и тех, кто снижает ставки по мере того, как другие члены группы их увеличивают, привели Стюарта Веста и его коллег к выводу, что о преобладании в обществе альтруистов говорить не приходится. Различия в стратегии, выбранной участниками экономических экспериментов, проще объяснить разной степенью понимания условий игры, следовательно, такие игры не позволяют вскрыть истинные мотивы поведения ее участников.

Исследователи не утверждают, что недопонимание объясняет все результаты экономических экспериментов, однако его нельзя сбрасывать со счетов. И оксфордские ученые первыми подают пример: они не исключают, что некоторые участники, отвечая на главный контрольный вопрос, случайно выбрали правильный ответ. Возможно, они чего-то не поняли.

Burton-Chellew M. N., El Mouden C., West S. A. Conditional cooperation and confusion in public-goods experiments // Proc Natl Acad Sci USA, 2016, 113 (5), 1291–1296, doi:10.1073/ pnas.1509740113.