В течение пяти лет, к 2020 году, все российские школы должны перейти на новый стандарт обучения, в котором второй иностранный язык вводится с пятого класса как обязательный предмет. Теперь уже бывший министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов объяснил это нововведение тем, что иностранные языки развивают память и повышают интеллект детей. Зав. лабораторией нейролингвистики Высшей школы экономики (Москва), канд. филол. наук Ольга Драгой рассказала Инне Воробей о когнитивных процессах, происходящих в мозге при изучении новых языков.
— С какого возраста лучше начинать изучать иностранный язык?
— Есть несколько точек зрения на этот вопрос. Согласно одной, ребенку лучше сначала дать возможность познать свой родной язык, скажем, хотя бы до трех лет, а потом нагружать его другими языками. Эта точка зрения подкрепляется тем фактом, что при освоении сразу двух языков у ребенка возникает некоторая перегрузка. Мамам детей-билингвов (дети, которые говорят на двух языках. — Ред.) известны ситуации, когда ребенок просто замолкает на некоторое время. Он как бы переваривает всю эту ситуацию двух или более языков вокруг себя, мозг пытается их усвоить и берет паузу. Но потом, если ребенок здоровый, всё становится на свои места.
Согласно другой точке зрения, здоровый мозг справится со всем, поэтому давайте ему сразу два языка. А чтобы облегчить ребенку жизнь, можно четко разделить использование языков по разным ситуациям. Например, с папой я говорю только по-английски, а с мамой я говорю только по-русски, а в детском саду я говорю только на таком-то языке. Если есть такая четкая ориентация, то процесс одновременного усвоения нескольких языков проходит легче. Это никак не вредит ребенку. Опять же, если он здоровый, то его мозг со всем справится.
— А есть ли возрастной предел, после которого человеку уже невозможно выучить иностранный язык?
— Такого предела нет. Но чем раньше вы учите языки, тем, несомненно, лучше. С возрастом уменьшается пластичность мозга, но она не исчезает. Мы сохраняем способность к освоению новых навыков, в том числе и языковых, но такое освоение проходит уже не так легко, как в детстве. Это связано с тем, что, когда ребенок рождается, у него многие отделы мозга еще не развиты морфологически. Например, до определенного возраста у него незрелые лобные доли. Когда мы изучаем язык в раннем детстве, у нас мозг развивается одновременно с языком. Язык наглухо встраивается в структуру мозга и его функциональные связи, которые тоже развиваются с возрастом. А когда мозг, в основном, завершил свое развитие, тогда эта пластичность сокращается, но, конечно, не исчезает совсем.
— Сейчас в школах вводят второй иностранный язык. Каково Ваше отношение к этому?
— Каждая дополнительная когнитивная тренировка идет на пользу, если общая нагрузка на ребенка (да и на взрослого), не только по языкам, но и учитывая все остальные предметы, не приведет к когнитивному истощению. И в этом смысле я бы эту инициативу, несомненно, поддерживала.
— Какой язык лучше изучать первым: тот, который похож по структуре на родной язык, или, напротив, тот, который отличается от родного?
— Здесь мнения кардинально противоположны. С одной стороны, для того чтобы не происходило путаницы — например, у нас есть шесть падежей, а в другом языке три падежа, и всегда хочется какие-то параллели найти, — легче выучить тот язык, который совсем не похож на твой. Ты просто выучиваешь, что там есть другое, и оно не путается с тем, что есть у тебя.
Очень хороший пример — родовая система в немецком и голландском языках. Слова очень похожи, корень может быть один и тот же, может быть слово одно и то же, но они могут принадлежать к разным родам. И голландцы, и немцы, когда говорят на языках друг друга, всё время путают роды таких слов. Оппоненты же такой точки зрения скажут, что если у тебя в языке есть падежи, то тебе легче понять, что такое вообще падеж, и освоить эту грамматическую норму. Никаких четких, научно обоснованных данных, какая стратегия лучше, к сожалению, нет. И там и там есть свои плюсы и минусы.
— Различаются ли структуры мозга у тех, кто учил иностранный язык, и у тех, кто не учил?
— Принципиально география языка в мозге более-менее одинакова, есть индивидуальные различия. Всякая дополнительная когнитивная нагрузка тренирует мозг. У тех людей, которые постоянно себя когнитивно тренируют, на структурном уровне толщина серого вещества в определенных областях, степень связанности разных участков мозга, которые задействованы в решении этих когнитивных задач, отличаются от показателей тех людей, кто мозг свой не тренирует. У них и мышление более гибкое, они оперативнее решают общие когнитивные задачи. И в плане языка точно так же.
Билингвы всю жизнь переключаются между языками. А переключение между языками — это когнитивный контроль: в каждую единицу времени надо понимать, что ты находишься в этой языковой среде, а не в другой, нужно оттормаживать слова, конструкции другого языка и говорить только на какомто одном языке. Происходит постоянная тренировка управляющих функций мозга. И ровно в этих регионах, где сидят эти управляющие функции, толщина коркового слоя у билингвов больше.
— Можно ли с помощью исследований мозга определить уровень владения иностранным языком?
— Есть электрофизиологические исследования головного мозга — когда с поверхности головы снимается электрическая активность мозга во время, например, речевой деятельности. Даже у очень высоко продвинутых пользователей иностранного языка, которые всё говорят и понимают идеально, всё равно электрофизиологическая картина, сопутствующая использованию этого языка, никогда не достигает монолингвальной (свойственной человеку, владеющему только своим родным языком. — Ред.). Они, говоря на иностранном языке, используют другие мозговые механизмы по сравнению с монолингвами. В этом смысле нельзя утверждать, что мозговые маркеры можно использовать для того, чтобы сказать, на каком уровне человек владеет языком. Таких стопроцентных мозговых маркеров нет.
Ольга Драгой
Беседовала Инна Воробей
Фото А. Карелиной
См. также: www.hse.ru/neuroling