«Что касается языка, то мы просто компьютеры»

В 2012 году, на свое 80-летие, российско-канадский лингвист Игорь Мельчук приезжал в Москву, где в рамках конференции «Языкознание sub specie русистики: взаимодействие языковых элементов», проходившей в Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН, состоялось его чествование. Публикуем расшифровку короткой беседы Наталии Деминой с И. А Мельчуком.

Н. Д.: В чем основная цель Ваших исследований?

И. Мельчук: Я делаю модель естественного языка. Если делается модель самолета, то она должна летать. А модель языка будет говорить. Всё очень просто. Этим я и занимаюсь, думаю над вопросом: А как такую модель сделать?

Н. Д.: Вы хотите сделать застывший слепок русского языка?

И. М.: Только не застывший, а живой. Мы же умеем говорить по-русски, и эта штука будет говорить по-русски.

Н. Д.: Это что-то связанное с компьютером?

И. М.: Конечно! Единственный реальный носитель языка — это компьютер, потому что мы с вами тоже два маленьких компьютера.

Н. Д.: Я надеюсь, что мы лучше, чем компьютеры…

И. М.: В некотором смысле много-много лучше, а в каком-то много-много хуже. Это неизвестно. Но что касается языка, то мы просто компьютеры, не лучше и не хуже. Довольно мощный, но все-таки не очень мощный компьютер. Господь Бог сделал нас плохо. Я бы уже мог сделать нас лучше! А действительные знатоки сделали бы еще намного лучше.

Ирина Левонтина: Вы вчера говорили о разнице между говорением и пониманием, не могли бы повторить?

И. М. Большинство лингвистов (практически чуть ли не все, кого я знаю, что бы они ни говорили про свою деятельность) занимаются объяснением, «что это значит», так или иначе, в той или иной форме. Я же, так как я всё равно не могу понять, что, что это значит, умею только говорить о том, что что значит. Для этого были еще и чисто прикладные причины: я очень рано занялся машинным переводом.

Я считаю, что лингвистика должна заниматься не проблемой «что это значит», а только «как это сказать». То есть проблемой говорения, а не проблемой понимания. Почему я так думаю? Я считаю, что в понимании очень существенным образом участвует язык. Если бы я сейчас с Вами говорил по-китайски, то Вы бы ничего не могли понять. Но когда Вы меня слушаете, то для Вас русский язык лишь орудие проникнуть в мои мысли. Вы же не думаете сейчас: говорю я по-русски с акцентом или без, быстро или медленно, правильно или делаю ошибки. Вам это неинтересно, да и незачем. Вам интересно содержание.

Так вот извлечение этого содержания — это не просто знание русского языка, а гораздо-гораздо больше. Представьте себе, что на Вашем месте сидит какая-то бабулька с рынка, которая прекрасно говорит по-русски, не хуже Вас, но она не поняла бы ни одного слова. А если бы я сейчас заговорил профессионально с Ириной [Левонтиной], то Вы бы не поняли ни одного слова, хотя это был бы абсолютно нормальный средний русский язык.

Так вот именно по этой причине понимание — это неязыковой процесс. Понимание речи как понимание математической задачи или понимание проблем уличного движения и т. д. — это совершенно отдельное дело, не имеющее прямого отношения к лингвистике. Да, это понимание происходит с помощью языка, но и только. Тогда как говорение — это фактически только использование языка. Чтобы ответить на Ваши простые для меня вопросы, мне не нужно думать, я уже знаю все ответы. А что мне надо? Мне надо то, что я знаю, облечь в языковую форму. Это и есть для меня язык. Это и только это! Всё остальное — это не язык, а что-то другое, как бы важно оно ни было.

Игорь Мельчук
Вопросы задавали Наталия Демина и Ирина Левонтина

См. полную запись беседы И. Мельчука с Н. Деминой и И. Левонтиной и др., а также юбилейных чествований: www.youtube.com/watch?v=AhtVWxiBw-o

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Оценить: