На Украине, в национальном университете «Острожская академия», с 10 по 31 июля прошла Летняя школа по гебраистике и семитской филологии, где преподавали ученые из России, Великобритании, США и Израиля. Летняя школа собрала около 100 участников [1]. Откуда такой интерес к семитологии и почему занятия проходили именно в Остроге? На эти вопросы ответил один из организаторов школы, лингвист Сергей Лёзов, сотрудник Института восточных культур и античности РГГУ. Беседовал Алексей Огнёв.
— Как возникла идея летней школы в Остроге?
— Когда на Украине случилась революция и вскоре началась агрессия России, то естественным образом я, как и многие люди, воспринял это как вызов. Мы с друзьями, прежде всего с Алёшей Лявданским, моим ближайшим коллегой по РГГУ, ходили на антивоенные акции, стояли на Тверской в одиночных пикетах с плакатами «Руки прочь от Украины!» и «Путин — убийца наших детей», сидели в ментовках – вся обязательная программа фигурного катания, как положено. Но ведь это скорей для очистки совести делалось, меж тем совесть никак не очищалась.
И вот в начале 2015 года в фейсбуке мне попалась запись Александра Алтуняна, сына покойного Генриха Алтуняна, известного диссидента из Харькова: Генрих — политзаключенный советских времен, а потом был депутатом Рады I созыва и, кстати, выступал против ядерного разоружения Украины. Так вот: его сын-москвич опубликовал впечатления от поездки в Харьков, и там он между делом сказал, что иные университетские преподаватели из России приезжают с лекциями в Харьковский университет, стремясь быть полезными.
— Кстати, постоянный автор нашей газеты, лингвист Анна Мурадова, преподавала курс бретонского языка в Николаеве на юге Украины.
— Да, это хороший пример. И я подумал: а почему бы и мне не съездить? К тому времени у меня по работе возник контакт с Дмитрием Цолиным из Острожской академии, воссозданной на месте той самой академии, где после отъезда из Москвы работал первопечатник Иван Фёдоров, там он, в частности, издал «Острожскую Библию», первую полную Библию на церковнославянском. Дмитрий Васильевич — мой коллега по арамеистике, автор ряда работ о языке «Таргума Онкелос» (перевод Пятикнижия на арамейский язык, выполненный предположительно во II веке н. э. — А.О.), единственный арамеист на всю Украину (да нас и во всём мире немного). Когда он впервые написал мне, я вяло подумал: «А где это — Острог?» Как выяснилось, это Волынь, сразу к западу от старой границы, то есть в 1939 году это была Польша. Я написал Мите, что хочу съездить на Украину, чтобы преподавать семитские языки. Он сказал, что можно найти слушателей в Киеве или во Львове. Однако занятия и каникулы там — в те же сроки, что и у нас в РГГУ, и я не мог поехать в учебном году. И я ляпнул экспромтом: «Если так — может, летнюю школу?» Это словосочетание само собой выпорхнуло в мессенджере. Дело было летом 2015 года. Митя взялся организовать летнюю школу в Остроге, на базе Академии, и ему это удалось. Спасибо за этот невидимый миру труд.
Обычно летние школы длятся пять-семь дней. Знаете, есть такое гнусное словечко «educatement»: собрались в живописном месте, что-нибудь интересное послушали – и идем гулять, выпивать, обнимать новых друзей и подруг по кустикам. В этом виде отдыха, вероятно, нет ничего плохого, но у нас имелось в виду другое. У нас — школа семитских языков. Не литературы, не культуры, не «библеистики for dummies» без текстов в оригинале, но именно языков. Единственно важное в нашей ЛШ — «сделай сам». Своими мозгами, своими усилиями. Это не «лекции», не то, что можно прочесть в Википедии и в популярной литературе. Согласно замыслу, — как бы наивно это ни звучало, — студенты развивают в себе навыки, меняющие мышление, в перспективе — и жизнь. Короче, мы захотели в одном месте воплотить свои представления о правильном образовании и правильной жизни, создать работающую демоверсию. Поэтому мы решили, что это будет долгая Школа: три недели, восемнадцать-девятнадцать рабочих дней. При ежедневных занятиях, с большими домашними заданиями, за три недели человек может приобрести компактный объем знаний, с которым при желании можно работать дальше. Слушатели получают, если угодно, профессиональную ориентацию. Во всяком случае, это неплохой способ популяризации нашей науки. А кто-то, быть может, захочет и сможет продолжить, сделает это делом своей жизни. И, забегая вперед, скажу, что всё это получилось.
— Какие языки там изучались?
— Первая ЛШ была в июле 2016, мы преподавали древнееврейский, множество арамейских – от древнейшей эпиграфики до современных бесписьменных арамейских языков, аккадский, арабский (коранический и стандартный), а еще Иосиф Фридман из ПСТГУ прочел курс амхарского.
— А кто говорит на амхарском языке?
— Это эфиосемитский язык, государственный язык Эфиопии. На нём говорит около 25 млн человек.
— А геэз?
— Это классический эфиопский, мертвый (и культовый) язык христианской культуры. В этом году Иосиф и его преподавал на ЛШ.
— Хорошо. Как вы искали преподавателей первой школы в Остроге?
— Лучше спросите, как деньги искали, это намного трудней… У нас есть группа Aramaica в фейсбуке. В ней немало народу — наши коллеги-арамеисты и гебраисты (русские и зарубежные) и просто те, кому интересны арамейские языки, например люди с арамейскими «корнями», интересующиеся языками своих предков. Мы с Лявданским назначили сами себя Оргкомитетом ЛШ-2016, и в ноябре 2015 года я сообщил в Aramaica о том, что мы хотим «организовать в июле следующего года Летнюю школу по семитской филологии в Остроге на Украине». За пару часов после публикации в Aramaica пятнадцать коллег сообщили, что готовы ехать преподавать, и затем еще многие волонтировали. Мы разработали учебную программу. Исходили из того, что будем проводить ЛШ на свои — Академия предоставит жилье педагогам и студентам (об этом Цолин) договорился с ректором), со студентов собираем вступительный взнос на общепит, за дорогу платим самостоятельно. Но тут нам помог центр изучения иудаики «Сэфер», очень милые люди. Спасибо Виктории Мочаловой, Ане Шаевич и Ире Копченовой. Почти в последний момент нашу затею включили в план летних школ «Сэфера» на 2016 год, а это деньги на проезд и даже небольшие гонорары. И, будучи опытными людьми, сэферовцы наладили логистику. Что касается студентов — вступительный взнос, покрывающий проживание и трехразовую еду в столовой на три недели, составлял 60$, деньги почти символические, даже для Украины.
— Где жили участники?
— Преподаватели жили в отдельных комнатах в коттеджах, от двух до пяти человек в каждом домике. Ученики — в общежитиях, по четыре человека в комнате. Кампус Острожской Академии переходит в село Межирич, то есть «Междуречье». Это село с шестьюстами годами известной по источникам истории, с монастырем XVI века и княжеским замком. Мы решили, что название села неслучайное — это вышние силы нам подмигивают: мол, верной дорогой идете, товарищи.
— И какие впечатления от школы?
— Когда мы высадились в Остроге 9 июля 2016 года, мы не понимали, что нас ждет: мы же не знали никого из тех, с кем нам предстояло работать. Однако уже с первых дней занятий нас стало посещать чувство беспримесного и бессмысленного счастья. По итогам первой недели я сделал такую запись в фейсбуке, позволю себе процитировать: «Лето на Волыни. И море, и Гомер — всё движется любовью. Взаимной любовью учителей и учеников на Летней Школе по семитской филологии у нас на Волыни. В селе Межиріч все почему-то счастливы. И даже скоты. Мужик бросает овчарке палку в озеро, и та заранее смеется от предвкушения того, что сможет быть полезной, — плывет за палкой, прямо выпрыгивая из воды. Наверное, потому что погода хорошая. И кормят неплохо». При этом мы работали серьезно: иные из нас читали по три лекции в день, по трем разным языкам, и студенты брали от трех до пяти пар в день, а по вечерам готовились к занятиям.
Короче, чистая радость, которая бывает лишь от чего-то бессмысленного и ненужного. Это ведь роскошь, да?
— Кто еще преподавал на первой летней школе?
— Основу составили мои коллеги из Института восточных культур и античности РГГУ, в частности, наши магистранты. Они читали большие языковые курсы, по замыслу — это главное, что мы имели предложить. Было еще несколько коллег из Москвы. Из зарубежных преподавателей — арамеист Мэтью Моргенстерн, профессор Тель-Авивского университета. Он три недели читал курс иудейского вавилонского арамейского. Еще Таня Нотариус и Арье Ольман, оба тоже из Израиля.
— А ученики?
— По большей части с Украины, и было немало народа из России, еще из Белоруссии были люди, из Польши несколько человек.
— В основном студенты?
— Да, и некоторое количество взрослых. Мы приняли столько людей, сколько смогла вместить Академия. В общей сложности человек сто. Желающих было больше. Когда мы открыли регистрацию, уже за первые несколько дней записалось 25 человек. Тут я написал Мите, который, наверное, полгода жизни отдал организации этого хозяйства: «Ура, мы нужны миру!»
— Как вы искали учеников летней школы?
— Через сайт Острожской академии и публикацию линков в социальных сетях.
— Продолжение сразу запланировали?
— Нет. Поначалу я думал, что Школа пройдет один раз. Это большой выброс сил, а я ведь очень многое должен успеть до небытия: «Я в долгу перед бродвейской лампионией, перед вами, багдадские небеса…». Ну, у нас с коллегами — это арамейский язык и его история, перед ними мы в долгу. Поэтому каждый миллилитр остающегося времени жизни я пытаюсь тратить максимально расчетливо. Мы же исходим из того, что наука — это не столько интеллектуальный поиск, «something fascinating» и все эти слова, сколько ответственность перед предметом, который хочет быть понятым и ждет нас.
Однако выяснилось, что «мы нужны миру», мы — то есть и наша затея со Школой. Образование – это как текстовая база данных: ее создатель не может и не должен знать всех задач, которые станут решать пользователи с ее помощью. Короче — деваться некуда, «обратно не засунешь», и осенью прошлого года мы решили готовить Школу-2017.
— Как вы организовали вторую школу?
— Организовал ее Митя Цолин. Он сумел получить грант от организации Ukrainian Jewish Encounter. Кроме трехнедельной ЛШ, мы получили возможность провести две десятидневные «сессии» в Остроге: в мае 2017 (древнееврейский и комментированное чтение ветхозаветной прозы в оригинале: Дмитрий Цолин, Яков Эйделькинд), и в ноябре 2017 — древнееврейский, история еврейского языка, введение в семитскую филологию, продолжение библейского арамейского. Кстати, регистрация на осеннюю сессию открывается 15 августа, еще есть шанс успеть.
Вторая ЛШ нам показалась даже более яркой, чем первая. Приехали многие из тех слушателей, что были в прошлом году. Это теперь наши люди, и часто уже просто друзья. В этот раз примерно три четверти участников было с Украины, однако моя изначальная умозрительная политическая мотивация давно ушла. У нас учились «западенцы» из Тернополя, беженцы с оккупированных Россией территорий Восточной Украины, студенты востфака из Питера, итальянский юноша из Польши (sic!), милые гуманитарные барышни из Киева (привет от сексистов!), из Минска люди есть, из Москвы, из Казани несколько слушателей, а еще студенты из Острога, да мало ли, «негры преклонных годов». Уже неважно, кем они были в миру.
А еще на ЛШ-2017 понаехали преподавать наши коллеги — арамеисты из Европы, США и Израиля. В частности, Джеффри Хан, Стивен Фассберг, Саймон Хопкинс, Мэтью Моргенштерн, Чарльз Хэберль. Это яркие имена в мировой арамеистике, можете погуглить самостоятельно.
В целом, наше предложение оказалось уместным, мы оказались нужны.
— Почему, как Вы думаете?
— Ну как «почему». Люди инстинктивно тянутся к подлинному, к «твердой пище», как сказал бы наш коллега апостол Павел. Человек довольно уверенно отличает подлинное от неподлинного, руководствуясь лишь интуицией.
— Наверное, у кого-то было желание припасть к корням?
— В минимальной степени. Хотя такие ученики тоже есть. Часть людей связана с христианской теологией. Тогда они ориентированы на древнееврейский и арамейский — библейский и сирийский. Другим просто интересно. На курсе по мандейскому языку у Чарльза была большая группа. Они чувствуют бескорыстную потребность в филологическом усилии. Ведь это естественное человеческое свойство!
— На классические языки собралось бы такое же количество учеников?
— В Киеве есть классическая филология. А семитологии на Украине почитай что нет.
— Какие дальше планы?
— На будущий год снова будет ЛШ, ищем финансирование. И среди слушателей уже появляются люди, которые хотят заниматься семитской филологией профессионально. Например, одна студентка из Острога приедет, как мы и она надеемся, учиться к нам в Москву. Как знать, может она, вернувшись домой, создаст украинскую научную школу, связанную с нашей. Для начала Митя надеется открыть бакалавриат по гебраистике в Остроге.
— Можно ли сказать, что эта школа — своего рода игра в бисер?
— Нет. Игра в бисер — это когда поддерживается уровень культуры, но новое не создаётся. Здесь другое: удовлетворение бескорыстного любопытства и поиск истины.
Сергей Лёзов
Беседовал Алексей Огнёв
2 комментария