К столетию события, которое в прошлой жизни называли Великой Октябрьской социалистической революцией, а теперь левые называют по-прежнему, а остальные — по-разному, в издательстве «Альпина нон-фикшн» вышла книга «Историческая неизбежность? Ключевые события русской революции». Проявил инициативу, составил и отредактировал сборник бывший посол Великобритании в России сэр Энтони Брентон.
С ощущением глубокого понимания и сочувствия я прочитала в предисловии, что Брентон потратил много времени на обдумывание ключевого вопроса русской революции: «Что это было?» Чтобы ответить на этот вопрос, он предложил профессиональным историкам поиграть в альтернативную историю. Согласно условиям игры авторы в своих текстах отвечали (каждый по-своему) на вопрос, могла ли история пойти по другому пути в один из выбранных моментов. Это рискованный метод исторического исследования, потому что он требует от ученого высочайшей квалификации, воображения и строгой честности. Подсуживать любимым героям или засуживать нелюбимых нельзя — теряется весь смысл игры. Потому что победы в таких играх не бывает, можно только показать красоту игры. Это вполне кастальская затея — полезная и интересная.
Никто лучше профессионалов не знает, что история бывает один раз. Она непоправима, неотменима и безальтернативна. Но предопределение в ней отсутствует. Игра дает возможность еще раз перетряхнуть все кубики и оценить все фигуры, снова взвесить все шансы, учесть все возможности и под другим углом увидеть причины, приведшие к революции.
«Верить в неизбежность всех исторических событий — роковое заблуждение. Это не просто противоречит фактам, но и ведет к моральному упадку и бездействию в политике», — пишет в первой главе старший научный сотрудник Тринити-колледжа (Кембридж) и действительный член Британской академии Доминик Ливен.
Проект был исполнен силами авторитетных англоязычных историков и Эдварда Радзинского, который, как обычно, выступил на тему спасения царской семьи. Эпиграф ожидаемый: «…русский бунт, бессмысленный и беспощадный», — относящийся, правда, к восстанию Пугачёва, но его имеют привычку распространять и на остальные периоды русской истории.
В книге 14 глав. Они в хронологическом порядке описывают историю русской революции от поражения в русско-японской войне и событий 1905 года до смерти Ленина в 1924 году. Среди героев книги — Столыпин, Распутин, Николай II, Ленин, Керенский, Сталин, Троцкий… Этот подход напоминает стопку моментальных снимков — там есть жанр, портрет, пейзаж. Можно рассматривать картинки последовательно, можно — вразнобой. Тексты самодостаточны. Слово «неизбежный» повторяется в каждой главе с темами и вариациями.
Замысел редактора авторы исполнили по-разному. «Некоторые повели нас по пути, очень отличному от того, которым в конечном итоге пошла история. Некоторые сосредоточились на тех моментах, когда роль случая была необычайно велика и даже небольшое изменение обстоятельств могло привести к совершенно иному историческому результату. Некоторые рассказали о происшествиях и недоразумениях, приведших к определенному результату, предоставив читателям размышлять о том, каким еще он мог быть. Другие же проанализировали широко разрекламированные альтернативы того пути, по которому в конечном итоге пошли события, лишь для того, чтобы заключить, что на самом деле ни одна из этих альтернатив не была очень уж вероятна. Все эти подходы, как мне кажется, работают», — пишет Брентон.
Для отечественного читателя русская революция является обязательной частью семейной истории вне зависимости от того, из какого сословия вышли предки. Равнодушных нет. Преобладают пострадавшие. Все жаждут справедливости и выясняют, кто виноват. «Историческая неизбежность?», конечно, на все болезненные вопросы не отвечает. Она дает возможность увидеть русскую революцию со стороны — глазами благовоспитанных европейцев. И в этих глазах плещется ужас. Всех авторов объединяет это чувство. Оно соединено с пониманием, что русская революция — ключевое событие XX века. Всё, что произошло потом, — Вторая мировая война, холодная война и даже перестройка — только последствия тех дней, что потрясли мир.
До 17 июля 1918 года многие решения по ходу развивающейся русской революции принимал император Николай II. Он упоминается во многих текстах. Русская монархия оставалась абсолютной до конца, и все решения — вступать ли в войну, кому командовать, собирать ли Думу, кто будет следующий император — принимались только Николаем. В статье «Последний царь» Дональд Кроуфорд подробно описывает действия императора и события февраля-марта 1917 года. Из этого текста неотвратимо следует, что Николай II раз за разом последовательно принимал катастрофические решения. Он даже отрекся так, что в стране начался конституционный кризис. Любая власть была нелегитимна. Из его собственных дневников и мемуаров современников следует, что последний император даже не понял, что он сделал. Наступил хаос.
А вот большевики не растерялись. Пока интеллигентные и ответственные люди, вроде Родзянки, Милюкова, Гучкова, Набокова-отца, князя Львова, ужасались происходящему, большевики вывели на улицы не доехавших до фронта солдат, моряков Кронштадта, всегда любивших побузить, безработных. К марту 1917 года с Путиловских заводов уволили около 150 тыс. человек. И все они были недовольны и уже сагитированы против старого порядка.
Текст Шона Макмикина «На сцену выходит Ленин» украшен цитатой из Уинстона Черчилля, где британский премьер называет лидера русской революции «бациллой чумы», которую немцы доставили из Швейцарии в Россию в пломбированном вагоне. Пропаганда большевиков велась на немецкие деньги. Расчет Берлина был простой: если в России начнутся массовые беспорядки, то она быстрее выйдет из мировой войны. Так оно в определенном смысле и получилось. На возвращение Ильича в Россию и начало деятельности канцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег и выделил 5 млн марок золотом. Вопрос, что было бы, если бы немецкий кабинет денег не дал, в книге не рассматривается.
Если прочитать всю книгу подряд и целиком, то создается впечатление, что отдельные герои и могли когда-то поступить по-другому, но совокупные действия разных персонажей неотвратимо вели к катастрофе. От этого становится как-то неуютно.
Екатерина Буз
Просвещенная Европа с ужасом смотрела- короли Англии и Франции во времена революций ( 17 и 18 вв. соответственно) помнится тоже не чай пили во время своей казни. Да и террор после переворотов…
Не очень хорошая реклама, для определенной группы… Сделать рекламу книги для разных групп интересов сложнее видно народ и не заморачивался.
М-да,
== Проект был исполнен силами авторитетных англоязычных историков и Эдварда Радзинского, ==
Вот при упоминании этого пристрастного и малограмотного «историка» — шоумена уже следовало бы автору рецензии насторожиться.
== До 17 июля 1918 года многие решения по ходу развивающейся русской революции принимал император Николай II. ==
Надеюсь, это опечатка? Так прямо и до смертного часа и «принимал решения» «по ходу русской революции»? Вместе с Владимиром Ильичем и Львом Давыдычем тсзть шерочка с машерочкой? :) А потом разошлись во взглядах и пришлось его пристрелить?
== русская революция — ключевое событие XX века. Всё, что произошло потом, — Вторая мировая война, холодная война и даже перестройка — только последствия тех дней, что потрясли мир. ==
Сказано звонко. Но в общем бессмысленно. В историческом процессе любое событие является в той или иной степени следствием предыдущего. Почему тогда «русская революция», а не ПМВ, без которой руссская революция приобрела бы совсем другую форму если вообще состоялась бы? К тому же утверждение о том, что ВМВ есть прямое следствие революции — весьма спорно. И, скажем, Синьхая Гэмин, произошедший за 11 лет до, при всем уважении к отечеству, вряд ли был менее «ключевым» событием для 20 века, ну разве что происходил «у диких азиатов», наш европоцентризм оправдывает пренебрежение такими «мелочами» :). А вот у китайцев на этот счет свое мнение.
== Он даже отрекся так, что в стране начался конституционный кризис. Любая власть была нелегитимна. ==
Протворечие внутри параграфа, какой к черту может быть конституционный кризис с «абсолютной монархии», как сказано выше. Значит либо монархия не «абсолютная» либо кризис не «конституционный». И не вполне понятно, о чем речь, если жуется известный тезис об отречении, приведшем де к «кризису престолонаследия» — это наивная монархическая легенда, ибо падение монархии было обусловлено не тем, что якобы (вопрос сомнительный) нарушалась традиция передачи престола и был избран явно неподходящий претендент, что и вызвало кризис (о чем любили поспорить монархисты в кафе Парижа), а в том, что «короны покатились по мостовым»@ Если же предполагалось что Ник. должен был отречься в пользу Думы или иного коллективного орагана власти — ну это пожалуй из области фантастики на тот реальный исторический момент в силу унасекомливания оной Думы самим же Ник. и Ко.
== А вот большевики не растерялись. Пока интеллигентные и ответственные люди, вроде Родзянки, Милюкова, Гучкова, Набокова-отца, князя Львова, ужасались происходящему, ==
JFC! «Интеллигентные и ответственные люди», оказывается, ужасались происходящему, вместо того чтобы действовать. В стране бардак, на фронте крах, по окраинам б. империи восстания и сепаратизм, а они «ужасаются» (наверное чтобы потом мемуары были посочнее). Знаете, более уничижительно и презрительно нельзя было бы написать об «интеллигентных и ответственных людях». И весьма странный подбор персоналий, кстати (смешались в кучу кони — люди).
== большевики вывели на улицы не доехавших до фронта солдат, моряков Кронштадта, всегда любивших побузить, безработных. ==
Во-первых, безграмотно (выше уже отмечали позицию ПК относительно летних стихийных выступлений), во-вторых, припахивает социальным расизмом (де «что это быдло себе позволяло»). В-третьих, «любивших побузить» — не слишком точное определение отчаянных причин, толкавщих отчаявшихся людей к решительным действиям.
== На возвращение Ильича в Россию и начало деятельности канцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег и выделил 5 млн марок золотом. Вопрос, что было бы, если бы немецкий кабинет денег не дал, в книге не рассматривается.==
И опять это навязшее в зубах пережевывание «германских денег». Прежде всего кочующая из одной околоисторической пубикации в другую сумма в 5 млн. «марок золотом» — это сумма запрошенная Парвусом на план «агитации мира», так никогда и не выделенная, во-вторых, в доументах министерства финансов крупные суммы в период 1914 — 1917 фигурируют как выделяемые на политическую пропаганду в России вообще, очевидно речь не только о большевиках (и не столько скорее всего). И если бы не дал — да ничего бы наверное не было. Пошо бы чуть по другому в том же направлении. Что до оценки немецкими современниками пропуска политэмигрантов «в пломбированном», то они разнились от «оказавших огромное влияние на выход России из войны» до «не оказавшей влияния на ход войны на Востоке, но оказавших огромное влияние на поражение Германии войне и падение кайзера», последнее очевидно указывало на прокатившиеся по Германии вслед за октябрьской революцией революционные событий.
Странное в общем впечатление от рецензии, все же не «Московский Комсомолец», а ТрВ. Но книга очевидно небезынтересная, надо будет пролистать.
== Но книга очевидно небезынтересная, надо будет пролистать. ==
Полистал. Безынтересная :( По крайней мере для русского читателя, интересующегося соответствующим историческим периодом, ничего нового.
Полный бардак в монархии — исторически закономерен.
И вот идеи РСДРПб — величайшее дело.
А дедушка Ленин- величайший человек в истории
И жаль что мы все растранжирили.
Теперь даже похвалиться нечем на мировом уровне.
Докатились…
я еще и про книжку Зыгаря написала