Красный Бор — карельский мемориал жертвам сталинских репрессий — не забыть никогда. Обманчивая лесная тишина внезапно обрывается карканьем ворон, потревоженных пришедшими гостями. Так приятно наступать на мягкую землю с подлеском из зеленых мхов, но тут и там видишь ямы с характерными просадками, которые опытный поисковик умеет отличить от ям природного происхождения. Именно сюда в безлюдное место в 20 км от Петрозаводска по ночам в августе-октябре 1937 и 1938 годов сотрудники НКВД привозили людей на расстрел.
Местный житель Дмитрий Фёдорович Чугунков как-то раз стал случайным свидетелем ночной расправы: он был задержан неподалеку чекистами, но увидел работающие автомобили и услышал звуки выстрелов. Об этом он рассказал своему сыну Ивану, а тот уже своему сыну Сергею, и страшная тайна дожила до 1990-х годов. Однако точное место тайных захоронений удалось найти только в 1997 году. Историк, краевед Юрий Дмитриев из Петрозаводска после внимательного анализа документов и проведенных раскопок сделал вывод, что здесь были захоронены 1196 человек.
Этот мемориал стал народным; сейчас в лесу установлены памятные знаки, на которые родственники погибших, да и просто неравнодушные граждане помещают фотографии и имена погибших. В свой очередной приезд 11 октября учащиеся Московской киношколы, будущие мультипликаторы (они не раз участвовали в экспедициях вместе с Дмитриевым и хорошо знают и его самого, и его семью), разместили фотографию Василия Ивановича Миронова, карела, 1903 года рождения, расстрелянного 19 августа 1937 года.
А центром мемориала стал памятник из двух огромных камней, которые Дмитриев и его друзья не только сами отыскали в одном из карьеров Карелии, но и, несмотря на нехватку денег (государство так и не нашло возможности выделить на это средства), смогли привезти и установить в Красном Бору.
С декабря 2016 года 61-летний Юрий Алексеевич находится в СИЗО Петрозаводска, его обвиняют в страшном преступлении — изготовлении детской порнографии, мол, он фотографировал свою приемную дочь Наташу не для отчета для органов опеки, а для низменных целей. Его адвокат Виктор Ануфриев отмечает, что первая экспертиза, проведенная Центром социокультурных экспертиз и подтвердившая тяжкое обвинение, в суде была признана необоснованной и непрофессиональной. Более того, у экспертов не оказалось лицензии на проведение экспертизы. Именно этот центр давал свои заключения по «делу Pussy Riot» и по делу «Свидетелей Иеговы». 11 независимых экспертов из Москвы и Санкт-Петербурга дали заключения, что порнографии в исследуемых снимках не содержится. Однако, несмотря на просьбу адвоката о том, чтобы «новая экспертиза была поручена государственному экспертному учреждению, учитывая тяжесть предъявленных обвинений», ее опять доверили некоему ООО. По его официальному адресу в Санкт-Петербурге адвокат нашел лишь жилую квартиру.
Анонимный донос и все обстоятельства того, как фотографии (а следствие интересуют лишь 9 из 140 фото), которые Дмитриев никому не показывал и нигде не публиковал и которые хранились в его компьютере в «папке здоровья» ребенка, появились у следствия, заставляют думать о том, что цель обвинения — остановить Юрия Алексеевича в его поисках захоронений жертв ГУЛАГа.
Виктор Ануфриев отметил, что на мемориал «Сандармох», открытый Дмитриевым под Медвежьегорском на месте расстрелов более 7500 человек (в том числе 1111 заключенных Соловецкой тюрьмы), регулярно приезжают представители 60 национальностей. Ведь там похоронены и карелы, и финны, и ассирийцы, и китайцы, и корейцы, и японцы, и поляки, и украинцы, и американцы, и немцы… «Как-то незаметно это место стало приобретать политический окрас. Приезжали и представители Украины и последние годы говорили резкие слова». Силовые структуры были обеспокоены таким паломничеством в приграничный район и, наверное, думали, что его легко остановить, устранив инициатора-одиночку. «И тогда можно будет доложить, что нарыв общественного самосознания ликвидирован, — горько шутит адвокат. — Но всё произошло ровно наоборот. Если раньше в „Сандармох“ приезжали представителей 3–5 государств, то в этом году, 5 августа, приехали представители 10 государств, а народу было в 3–4 раза больше».
В очередной поездке на суд (чтобы ободрить аплодисментами идущего по коридору в наручниках и под охраной Юрия Дмитриева) участвовала группа литераторов во главе с Людмилой Улицкой. В эфире «Эха» после возвращения в Москву она сказала, что ситуация с Юрием Алексеевичем разрывает ей душу. «Как можно одной рукой ставить памятники еще даже не сосчитанным жертвам репрессий… а другой — держать в заключении человека, который установил имена и издал книги со списками тысяч жертв репрессий в Карелии… И человек, который посвятил свою жизнь этому благородному делу, оказывается за решеткой в эти дни. Это просто невыносимо! Это высочайшая несправедливость, которая только может быть».
«То, что мы его не знали прежде, — это вина общества, которая не знает своих героев, а Юрий Алексеевич — герой, — отметила Людмила Евгеньевна. — Это человек необычайной скромности. За два десятилетия непрерывной очень профессиональной работы он совершенно не заботился ни о своем имидже или прославлении своего имени, ни о деньгах. Он совершенно бескорыстный человек, которых сейчас мало. Это человек-праведник… Те историки, которые занимались поисками, его прекрасно знали, и он был одним из самых значительных экспертов по этому трагическому занятию… Дмитриев — как магический кристалл, который к себе притягивает чистых, бескорыстных и редких людей».
На основе архивных поисков и реальных раскопок Юрий Дмитриев издал книги «Место расстрела Сандармох» и «Поминальные списки Карелии, 1937 – 1938», а уже после его ареста его друзья закончили редактировать и издали рукопись книги «Красный Бор». «Нам оказалось суждено узнать страшную и печальную тайну, и мы, в отличие от государства, помним о тех, кого убили в угоду политической доктрине», — отмечает в ней Юрий Алексеевич. 11 октября ему продлили арест до 28 января 2018 года, по иронии судьбы эта дата совпадает с очередным днем его рождения, который он встретит в СИЗО.
Наталия Демина
Фото автора