Ода калькулятору, или Как перестать бояться искусственного интеллекта и полюбить его

На прошлой неделе в Москве завершился VII фестиваль кино о науке и технологиях «360°». Заведующий лабораторией нейронных систем и глубокого обучения МФТИ Михаил Бурцев делится впечатлениями об одном из победителей фестиваля, фильме “AlphaGo” — истории о противостоянии компьютера и человеческого разума.

Демис Хассабис купил свой первый компьютер в восемь лет — на призовые от победы в шахматном турнире. Шахматы вообще были его коньком: юный Хассабис стал обладателем одного из самых высоких рейтингов Эло среди шахматистов в возрасте до 13 лет. В 2010 году, уже став программистом, Демис Хассабис вместе с двумя нейробиологами — Шейном Легом и Мустафой Сулейманом — создал компанию DeepMind. Их целью стало создание искусственного интеллекта, который бы приблизился к человеку по своим способностям.

Один из самых доступных путей измерить возможности искусственного разума — интеллектуальные игры. В 1996 году компьютеру уже удалось обыграть человека в шахматы в знаменитом поединке с Гарри Каспаровым. Скорости вычислений в 200 миллионов ходов в секунду и использования эвристик хватило, чтобы делать почти полный перебор ходов.

DeepMind поставили перед собой более амбициозную задачу — создать такую программу, которая не была бы запрограммирована под конкретную игру. Не зная правил, она учится играть, получая на входе только историю последних состояний игры и информацию о награде (выигрыше).

Обучаясь на множестве игровых эпизодов, программа «выучивает» правила и может играть самостоятельно. Сначала DeepMind представил программу, которая таким образом была способна обучиться играть в классические игры приставки Atari. Именно после «решения» Atari стартап был куплен компанией Google за несколько сотен миллионов долларов. Однако по-настоящему недосягаемой вершиной была игра го.

Дело в том, что го значительно сложнее многих других игр, включая шахматы. В теории игр существует понятие коэффициента ветвления, который показывает, во сколько позиций можно перейти из текущей позиции. Для шахмат количество допустимых ходов в каждой позиции не превышает 64, тогда как в го их около 250.

Просчитать полным перебором ходов игру с таким количеством потенциальных вариантов невозможно, поэтому игроки го во многом ориентируются на собственные ощущения и интуицию — то, что никак не может быть формализовано, а значит, недоступно компьютеру. Во многом поэтому профессиональные игроки в го, включая чемпиона мира из Кореи Ли Седоля, не верили, что могут проиграть. Уверенность последнего не поколебало даже поражение европейского чемпиона го Фан Хуи, который проиграл одной из версий AlphaGo со счетом 5:0. Ну конечно, у Фан Хуи был второй дан, а у Ли Седоля — девятый, и он рассчитывал на победу.

На экране — помещение, заполненное людьми: идет игра. Зал сидит в абсолютной тишине. По всему миру, затаив дыхание, шестьдесят миллионов человек следят за поединком гениального человека и машины. Несколько высокомерный кореец играет против бездушного экрана — и постепенно теряет свое высокомерие и уверенность в себе. Лишь один раз, благодаря гениальному ходу, ему удалось победить.

Его поражение, казалось, огорчило даже самих создателей AlphaGo. Откровенно говоря, я и сам взгрустнул, когда узнал об исходе матча. Мир уже не будет таким, каким он был, подумал я. Конечно, это было когнитивное искажение, поднятое шумихой вокруг события. Ведь кто и кого победил в этой игре? «Интеллект» машины победил интеллект человека? Или коллективный интеллект ученых и разработчиков AlphaGo победил интеллект игрока в го? Для меня ответ очевиден: умен не калькулятор, а те, кто создал его.

В чем же важность матча Ли Седоля с AlphaGo? Конечно, не в том, что человек потерпел очередное поражение в войне с машиной, — поражения не было. Была очередная победа человеческого разума над сложной проблемой, совершенная при помощи пусть и сложного, но созданного человеком калькулятора. Человечество получило еще один инструмент для того, чтобы делать мир лучше, а игроки го — возможность открыть для себя новые грани одной из древнейших и красивейших игр.

Михаил Бурцев