Незавидная участь старинных астрономических инструментов в России

Автор этой статьи уже несколько лет практически в одиночку, если говорить о России, занимается интересным научным направлением — изучает старинные астрономические инструменты и тексты. Предыдущие научные работы в России по этой теме были написаны более 20 лет назад. Проблема заключается в том, что даже чудом сохранившиеся в музеях инструменты остаются немыми. Мало кто знает, как они работали и какую информацию доносят до нас. Автор посетил ряд музеев, где такие инструменты имеются, и опубликовал описания некоторых из них.

До появления первых инструментов античные ученые могли только своими глазами наблюдать небесные феномены и гадать об их истоках. Настоящая наука началась лишь после того, как астрономы поняли важность измерений на небе и разработали соответствующие приспособления. Поэтому во всем мире история астрономических инструментов считается важнейшим разделом истории астрономии. Во всем мире, но не у нас. Попробуем разобраться в этом вопросе.

Самым ранним астрономическим инструментом считается простой гномон, или палка, воткнутая в землю. Гномон, а также солнечные и водяные часы появились еще в Древней Месопотамии, а затем пришли в античную Грецию. Греки добавили в арсенал ученых угломерные инструменты. Некоторые из них упоминают Архимед в III веке до н. э. и Гиппарх во II веке до н. э. Но более-менее конкретные описания инструментов дошли до нас в «Альмагесте» Клавдия Птолемея, написанном во II веке н. э.

Мы точно знаем, что на рубеже нашей эры были и другие механизмы, например арахна, решетка со звездами, или переносные часы, напоминающие астролябию. Но до нашего времени сохранились лишь солнечные часы, изготовленные из мрамора, да единственный, чудом выживший экземпляр сложного астрономического устройства — так называемый Антикитерский механизм.

Переносные часы дошли до нас из первых веков н. э. Их сохранилось всего десять экземпляров. Примерно в то же время появились первые астролябии. Однако те, что уцелели в горниле времени, датируются самое раннее IX веком.

Начиная с IX века арабы наладили производство астролябий в таких количествах, что сотни инструментов смогли пройти через бесконечные волны завоеваний, проникнуть в Европу и вызвать новую вспышку интереса к этому многофункциональному инструменту. Европейские мастера оказались талантливыми учениками, они пошли дальше, породив посох Якова, или градшток, оборотный жезл, разные виды квадрантов, астрономическое кольцо… В Европе ко времени открытия телескопа астролябия достигла совершенства и постепенно стала настоящим произведением искусства.

Где же хранятся эти ­замечательные вещи? Главная мировая сокровищница находится в Великобритании: Британский музей, Музей науки в Лондоне, Морской музей в Гринвиче, а самый богатый — Музей истории науки в Оксфорде. Формирование этих музеев происходило в XIX веке, когда Британская империя стала ведущей морской державой. Больше всего астролябий насобирал музей в Оксфорде — здесь их 136 штук! В Гринвиче — 76. В музейных каталогах имеются подробные описания каждой астролябии

Конкуренцию англичанам в приобретении редких инструментов составили американцы — Музей и планетарий Адлера в Чикаго имеет 84 астролябии, Музей американской истории в Вашингтоне — 51.

А что же у нас? В Московское княжество первую астролябию привез в 1526 году австрийский дипломат барон фон Герберштейн. В Москве он измерил высоту солнца вблизи даты летнего солнцестояния — 58°, из чего должен был получить широту 55,5°. Но Герберштейн ошибся и написал в своих «Записках о Московии», что широта Москвы составляет 50°.

Еще через сто лет саксонский ученый и путешественник Олеарий получил «в результате многократного исследования высоты полюса» достаточно точное значение для широты Москвы — 55° 36′. Путь Олеария пролегал через Россию в Персию. Некоему Алексею Романчикову поручили сопровождать его. Романчиков оказался хорошим учеником и быстро освоил приемы обращения с астролябией. Вот только судьба у первого русского специалиста оказалась трагической. Возвращаясь из Персии, он узнал, что попал в опалу, и предпочел принять яд¹.

Всё это были случайные точки соприкосновения русских людей с научными инструментами. Плановые закупки инструментов были осуществлены уже при Петре I. В возрасте 16 лет он и сам освоил приемы обращения с астролябией с помощью голландского мастера. Немецкая астролябия, которой пользовался Пётр, до сих пор хранится в Зимнем дворце Петра, по соседству с Эрмитажем². Позже интерес Петра сместился в сторону более полезных в практическом отношении инструментов — геодезических астролябий, которые можно было использовать при земельных съемках, а также подзорных труб и телескопов.

В XIX веке Российская империя смогла включить в зону своего влияния Ближний Восток и Персию. Сюда отправлялись наши востоковеды и военные. Отсюда они привозили диковинки, оказавшиеся потом в музеях. А самую большую астролябию диаметром 43,5 см, сделанную из дерева (!), добыли в бою. В 1807 году во время морского сражения вблизи полуострова Афон в Эгейском море русская эскадра захватила корабль турецкого адмирала с богатыми трофеями, среди которых была и астролябия.

Самый ранний и наиболее интересный в научном плане инструмент пожертвовал России немецкий исследователь Тишендорф в 1860 году. Он был благодарен царю Александру II за помощь в получении редких экземпляров Библии из православного монастыря, находившегося на Синайском полуострове.

Таким образом в России оказалось несколько десятков интересных научных инструментов. Им пришлось нелегко в годы революции и Великой Отечественной войны. Музеи национализировали, инструменты передавали из одного музея в другой, что-то было продано за валюту после революции. Так, например, одна астролябия мавританского происхождения (из Северной Африки) была приобретена в 1921 году в России американским промышленником А. Флетчером и перепродана в 1934 году в музей города Чикаго.

Разберемся, где же теперь хранятся доставшиеся России старинные научные инструменты. Самый полный реестр составил полвека назад Валентин Лукич Ченакал, долгое время возглавлявший Музей М. В. Ломоносова в Ленинграде (Кунсткамера). В книге «Научные приборы исторического значения» он перечисляет астролябии, квадранты, солнечные часы, зрительные трубы и телескопы, глобусы и армиллярные сферы, которые хранились в советских музеях³. Сейчас этот перечень устарел и требует обновления.

Здесь я расскажу только про планисферные астролябии. Их в России всего 20. Термин «планисферные» означает метод про­ецирования звезд на плоскость инструмента. Не будем путать их с достаточно простыми геодезическими астролябиями, изготовленными в XVIII–XIX веках и имеющими лишь одну функцию — измерение горизонтальных углов.

Больше всего планисферных астролябий в Эрмитаже. Их здесь девять. И только одну можно найти в экспозиции — это астролябия Петра I. Остальные лежат в запасниках. К счастью, автору было позволено познакомиться с ними и позже сделать описание двух из них — астролябии Петра и большой деревянной астролябии, доставшейся России в морском сражении. Эта деревянная астролябия приоткрыла тайну арабской единицы длины — фарсаха. Как арабы определяли длину фарсаха? Одни считали, что это расстояние, на котором в пустыне можно разглядеть верблюда. Другие заявляли, что на таком расстоянии можно услышать грохот барабанов. В «Википедии» даны три значения фарсаха — от 5549 до 8534 м, но вообще-то эта единица длины не определена с такой точностью. Разные исследователи оценивали его от 5 до 10 км. Справочник городов, размещенный на деревянной астролябии, позволил сравнить около сотни средневековых расстояний с современными. Фарсах шесть веков назад был равен 7500 м, погрешность результата — 5%⁴.

Десятый инструмент из Эрмитажа — это 13-сантиметровый диск Тишендорфа, привезенный в Россию в 1860 году из Египта. Не все надписи на нем можно было прочитать, но в 2018 году диск попал на реставрацию и получил вторую жизнь. Автору выпала честь сделать первое подробное описание этого древнего инструмента IV века. Больше всего удивляет точность нанесения линий и углов на его поверхности — 0,1 мм и 0,1°. Угол наклона эклиптики, зафиксированный на поверхности диска, составляет 23,8°. Это очень близко к тому значению, которое использовал Птолемей в своем Тетрабиблосе во II веке — 23° 51′⁵. Для того, чтобы убедиться в работоспособности данного устройства, автор изготовил рабочий макет египетского диска. Оказалось, что он способен показывать время с точностью 10–15 минут.

Второе место в Санкт-Петербурге, богатое астролябиями, — это Музей М. В. Ломоносова (Кунсткамера). Три находящиеся здесь астролябии занимают почетное место в витринах астрономической обсерватории. Сотрудники музея любезно открыли витрины и разрешили автору осмотреть и сфотографировать инструменты до начала приема посетителей. Одна из этих астролябий, изготовленная фламандским мастером в XVI веке, позже принадлежала германскому полководцу Валленштейну. Астрономам будет интересно узнать, что ей мог пользоваться сам Иоганн Кеплер, который некоторое время состоял на службе у Валленштейна.

В Санкт-Петербурге есть еще две астролябии. Обе найдены случайно. Одна обнаружилась в публикации сотрудника Центрального военно-морского музея. В этом музее немало и других навигационных инструментов, только вот нет места для их достойного экспонирования.

Еще об одной астролябии автор узнал через цепочку своих знакомых. Он нашел ее в отделе редких книг Национальной библиотеки прикрепленной шурупом к стене кабинета. В XIX веке эта библиотека называлась Императорской публичной библиотекой и долгое время была еще и местом хранения различных редкостей. Уже при советской власти научные инструменты были переданы в музеи. Но одна астролябия осталась. Можно предположить: из-за того, что у нее сохранился только корпус. Тимпан, паук, алидада отсутствуют. Но этот корпус оказался очень информативным. Тут есть имя заказчика инструмента — султан Баязид II, имя мастера — Ахмар ар-Руми, год изготовления — 906 год хиджры (1500–1501 годы). Редко выпадает такая удача — через пять веков получить подробную визитную карточку.

Переберемся в Москву. Где здесь могут быть астролябии? Первым делом посетим Исторический музей. Здесь много чего интересного, есть и астролябии, но, увы, только геодезические. Настоящая планисферная астролябия находится в Музее Востока на Никитском бульваре. Причем, расположена она в витрине со средневековым оружием. На тимпанах астролябии, которые вкладываются внутрь корпуса, вдруг обнаружилась странная информация — продолжительность полярного дня на разных широтах за полярным кругом. На широте 66,5° — один день, на широте 72° — 72 дня, на широте 78° — 104 дня, на широте 84° — 146 дней. Автору до сих пор не понятно, зачем индусам это нужно было знать?⁶ Кстати, этот инструмент можно назвать и одной из самых древних копий. Ее мастер в 1587 году признаётся: «Сделана копия с астролябии Байсунгура».

Нельзя не упомянуть про музей МИИГАиКа. В музее этого московского геодезического вуза большое количество интересных приборов — квадрантов, теодолитов, телескопов и тому подобных вещей. А в Политехническом музее автор нашел только старинные солнечные часы. Зато еще одна астролябия случайно обнаружилась в частной коллекции. За рубежом частные коллекционеры аккумулируют достаточно значительное количество научных инструментов. Время от времени они продают их на аукционах. Иногда цены дотягивают до миллиона долларов, но это мизер по сравнению с ценами на картины известных художников. Даже немного обидно за это.

Наверное, читатель уже догадался, почему участь научных инструментов у нас в стране автор считает незавидной. Большей частью они скрыты от глаз публики. Некоторые не выставлялись никогда. Даже те, что экспонируются, имеют очень краткие аннотации и остаются непонятными для посетителей. Иностранные музеи, которые я упоминал, составляют подробные каталоги своих коллекций⁷. У нас этого, увы, нет. А ведь каждая астролябия, пришедшая к нам из глубины веков, достойна отдельного романа. Не говоря уж о той информации, которую они доносят до нас, — координаты звезд и исчезнувших населенных пунктов, методы математических вычислений, технологию изготовления этих инструментов, религиозные тексты, поэтические вирши, астрологические сведения…

Знаете, какую самую неожиданную информацию удалось получить, изучая старинные тексты? Анализируя измерения Бируни, известного среднеазиатского ученого XI века, удалось установить высоту линии визирования, а значит, высоту глаз наблюдателя, отсюда и рост этого ученого. По словам Бируни, он лично проводил измерения. Казалось бы, малозначительный факт, но он проливает свет на облик великого ученого⁸.

Сергей Масликов,
канд. физ.-мат. наук, президент Новосибирского астрономического общества,
первый директор Большого новосибирского планетария (2011–2018)

¹ Масликов С. Ю. История изучения астролябий в России // Вопросы истории естествознания и техники. № 3. — М.: Наука, 2014. С. 22–33.

² Масликов С. Ю. Астролябия Петра Первого // Земля и Вселенная. № 3. — 2016.

³ Научные приборы: Приборы и инструменты исторического значения. Редактор-составитель Л. Е. Майстров. — М.: Наука, 1968.

⁴ Maslikov S. Large Wooden Astrolabe from the State Hermitage Museum // Bulletin of the Scientific Instrument Society. No. 133 (June 2017). — London. P. 2–12.

⁵ Масликов С. Ю. Научный инструмент эпохи поздней античности в коллекции Государственного Эрмитажа // Труды Государственного Эрмитажа: т. 99. — СПб., 2019. С. 28–42.

⁶ Maslikov Sergei and Sarma Sreeramula Rajeswara. A Lahore Astrolabe of 1587 at Moscow. Enigmas in its Construction // Indian Journal of History of Science. 2016. Vol. 51. Issue 3. — New Delhi: Indian National Science Academy, 2016. P. 454–477.

⁷ Например, Astrolabes at Greenwich: a cataloque of the astrolabes in the National Maritime Museum. — Greenwich. 2005; Gibbs S. Planispheric astrolabes from the National Museum of American History / S. Gibbs, G. Saliba. — Washington: Smithsonian Inst. press, 1984.

⁸ Масликов С. Ю. Как Бируни измерил Землю // Геодезия и картография. 2019. Т. 80. № 7. С. 57–64.