О том, как становятся адвокатом и что самое интересное и сложное в работе адвоката, мы поговорили со Светланой Сидоркиной, защищающей интересы математика, аспиранта мехмата МГУ Азата Мифтахова. Беседовала Наталия Демина.
— Когда у Азата начнется реальный судебный процесс?
— Я думаю, что очень скоро, потому что мы сейчас знакомимся с делом. Всего в деле семь томов. С пятью томами Азат уже ознакомился, осталось два.
— После ознакомления довольно скоро назначают судебное заседание?
— Примерно недели через две. Если не в конце февраля, то в марте точно.
Азат Мифтахов: «В тюрьме нет необходимой для работы математической среды»
Заявление Американского математического общества о деле Азата Мифтахова
— В чем сложность дела Азата Мифтахова? Почему вы взялись за него?
— Я считаю, что за те деяния, за которые Азат привлечен к уголовной ответственности, все-таки нельзя лишать свободы, лишать возможности заниматься наукой. Такие люди, как Азат, должны заниматься наукой, потому что таким образом они принесут обществу гораздо больше пользы, нежели находясь в местах лишения свободы. Азат должен быть на свободе.
— Ему сейчас вменяют хулиганство?
— Да. Участие в поджоге офиса «Единой России», ущерб которому складывается в разбитое стекло.
— Как вам кажется, почему Азат до сих пор в тюрьме, были пытки, с чем это связано? Не повезло? Оказался не в том месте не в тот час?
— Азат — анархист по убеждениям, а анархисты якобы та категория, которая составляет определенную опасность для нашего общества. Я считаю, что убеждения не могут становиться достаточным основанием для преследования человека.
— На сайте «Агоры» я узнала, что вы получили историческое образование. Участвовали в археологических экспедициях на Волге и в Архангельской области. Но потом стали юристом. Можете рассказать немного о своей первой специальности и почему вы вдруг перешли на юридическую траекторию?
— Я собиралась поступать на юридический сразу после школы. Но не прошла по конкурсу. Поступила на историко-филологический факультет Марийского госуниверситета, потому что многие предметы связаны с юриспруденцией. По крайней мере, на первых двух курсах половина предметов одинаковые. А потом, когда окончила университет и поработала в школе преподавателем истории и обществоведения, поняла, что и преподавателем, и учителем, и врачом нужно становиться по призванию. Я хороший преподаватель, каких много, но понимала, что не в этом мое призвание.
— А адвокат — это призвание или профессия?
— Для меня — это профессия. Но есть, конечно, и те, кто счастливо совмещает и профессию, и призвание.
— Но вы всю жизнь хотели стать адвокатом…
— Да. И сначала не получилось, а потом всё равно свое взяло.
— А почему вам так хотелось стать юристом?
— Я очень любила книги — вся в розовых мечтах — и верила, что адвокаты помогают людям, что от адвоката очень многое зависит, что адвокат действительно защищает людей. Я не хотела быть ни судьей, ни прокурором, а именно адвокатом.
— Какая-то книга вас вдохновила?
— Кажется, нет.
— Илья Новиков рассказал, что его впечатлили рассказы Эрла Гарднера о практикующем адвокате Перри Мейсоне…
— Нет, я просто хотела помогать людям. Другого способа как адвокат я для себя тогда не видела.
— У вас в семье были юристы?
— Нет.
— Не жалеете, что стали адвокатом?
— Не жалею, хотя был период, когда я эмоционально просто выгорела. Ничего не хотелось.
— Как вы из него выходили?
— Помогли друзья и коллеги. Заставили отдыхать. И это заставило меня пересмотреть свою жизнь и кое-что в ней изменить.
— Сколько времени вы выходили из такого кризиса?
— Долго. Наверное, целый год.
— А сколько времени вам понадобилось, чтобы прийти к этому выгоранию?
— Я работала почти 20 лет без отпусков и без выходных. Просто сгорела на работе.
— Как вы получили юридическое образование?
— Мое второе высшее было очно-заочным в Международной академии предпринимательства. Всё, чего я добилась в адвокатуре, — в результате именно практики и самообразования, благодаря среде, в которой общалась, людям, которые меня окружали. Я всегда старалась учиться у тех, кто старше меня и опытней в профессии.
— Когда вы фактически стали адвокатом? Сколько вам было лет?
— Примерно в 30 лет, в 2002 году. Сначала я вела гражданские и арбитражные дела. Работала юристом, потом помощником адвоката.
— А как произошел скачок от гражданских дел в уголовные?
— Наверняка многие испытывают какой-то жизненный кризис. Когда я переехала в Москву, мне было 45 лет. Хотелось что-то в жизни поменять. На прежнем месте работы было как-то неинтересно, всё хотелось поменять, и я переехала в столицу, думая, что переменится и жизнь.
А здесь, в Москве, огромная конкуренция и с чистого листа без знакомств и связей сложно заново начинать. У меня был определенный опыт правозащитной работы в Поволжье, и Павел Чиков из «Агоры» меня подтянул в правозащиту здесь в Москве, и так постепенно я стала вести и уголовные дела.
— А за какие дела вы беретесь? Что вам интересно?
— Я работаю по уголовным делам разной категории, есть среди них и политические дела.
— Вы замечаете, что есть разница в том, какой выносится приговор в зависимости от уголовного или политического процесса? Вы видите предубежденность суда? Или это не очень чувствуется?
— Нельзя сказать, что очень чувствуется явно, в принципе это зависит от конкретного дела. Чем отличаются политические дела? О них знают больше людей, они имеют определенный общественный резонанс, что не особо приветствуется судьями. И одни судьи его остерегаются и стараются, так скажем, не повышать планку. Другие, наоборот, принимают более жесткие решения. Так что публичность — палка о двух концах. Поэтому я всегда исхожу из интересов клиента. Если в интересах моего клиента нужно внимание общества, тогда я стараюсь акцентировать на этом внимание, а если в интересах клиента лучше меньше шумихи, то я стараюсь меньше рассказывать об этом деле.
— Занимаетесь ли гражданской практикой?
— Да, занимаюсь, мне цивилистика всегда очень нравилась. Я занимаюсь семейными спорами, делами по наследству, спорами по оказанию услуг потребителям и др.
— Если бы вас спросили: «Светлана, как нужно реформировать нашу судебную систему», — какие у вас предложения?
— Я бы ввела бы суд присяжных по всем уголовным делам. Мелкие уголовные дела перевела бы в состав административных, а предметом уголовного преследования сделала бы только преступления средней тяжести или тяжкие преступления.
— У вас был опыт работы с присяжными?
— С присяжными только дважды. Это было на заре работы в адвокатуре.
— А как вам кажется, нужна ли в прекрасной России будущего люстрация судей и прокуроров?
— Не уверена, что люстрация судей и прокуроров необходима. Я считаю, что должен быть изменен сам подход к судебной системе. Она все-таки должна быть независима от государства, чтобы не было «телефонного права», которое есть сейчас, когда судьи принимают решения исходя из того, какая установка по тому или иному конкретному делу, особенно по политическим делам.
— Формально-то у нас тоже ее нет. Судья же не признает, что ему приговор спустили свыше. С чего же надо начать реформу судебной системы?
— Судьи должны назначаться не президентом страны, а должна быть выборность судей. На мой взгляд, сейчас родилась еще одна кассационная инстанция, которая лишь отягощает всю судебную систему. С ней она становится еще более громоздкой.
На мой взгляд, в России нужно перейти к прецедентному праву, как в других странах. А то получается, по одним и тем же делам могут приниматься совершенно разные решения, даваться совершенно разные наказания и нет единой правоприменительной практики.
— Что самое интересное для вас в адвокатской профессии? От чего получаете удовольствие?
— Я думаю, что самое интересное для меня — это люди. Всякий раз приходится сталкиваться с разными людьми и с разными судьбами. Мне интересно о них узнавать, понимать, что и как.
— А что самое сложное в работе адвоката?
— Самое сложное, когда ты понимаешь, что ты прав с точки зрения буквы закона, а решение все равно принимается в разрез существующей норме закона и имеющейся практике. Особенно возмущает, когда судьи избирательны в своих решениях. Если в отношении кого-то могут применить более мягкую санкцию или вообще прекратить преследование, то политический состав дела может стать основанием для преследования человека.
— Посоветовали бы вы молодому человеку идти в адвокатуру или нет?
— Я думаю, да, потому что это интересный опыт. Я благодарна своей профессии. Я очень много путешествую по России, много где была. Если бы не моя профессия, то, вероятно, у меня такой возможности не было бы. Я встречалась с людьми разного социального уровня, разного возраста, разных национальностей. В общем, мне это интересно. Это прекрасный жизненный опыт. Мы же в этот мир пришли, чтобы получить этот опыт.
Светлана Сидоркина
Беседовала Наталия Демина
«В тюрьме нет необходимой для работы математической среды»
Азат Мифтахов через своего адвоката ответил на вопросы ТрВ-Наука:
— Что для тебя математика? Что в ней больше всего нравится?
— Для меня математика — это прежде всего процесс решения интересных задач. Особенно нравится, когда ты решаешь задачу по-своему, своим способом, и твой подход оригинальный. Для меня этот процесс самый кайфовый. Именно это я больше всего люблю в математике.
— Как ты вообще пришел в математику? С какого времени начал заниматься?
— Всё очень просто. Когда я учился в четвертом классе, в нашей обыкновенной школе № 2 в Нижнекамске проводились разные олимпиады. Других ребят брали на олимпиады, а меня никто не брал. А мне было интересно. И была олимпиада «Кенгуру»: платишь 50 рублей, и кто угодно в ней может участвовать. Как правило, многие платили деньги для того, чтобы на уроки не ходить. Так я впервые поучаствовал в олимпиаде. Не занял никакого места, но мне понравился сам факт участия и соревновательный дух. Тем более что получил какой-то поощрительный приз.
У учительницы в классе была книжка с задачками для олимпиад. Я втихаря от нее брал эту книжку и решал все задачки, которые там были. Все их перерешал, мне было интересно.
И потом, когда я стал учиться в пятом классе, моя учительница Энже Ильдусовна, она была математиком в этой школе № 2, заметила, что у меня есть интерес к математике. Таких ребят в классе было несколько. Она стала обращать внимание именно на нас. Но поскольку между нами была определенная конкуренция и детская зависть, то учительница, чтобы не показывать другим ребятам, что как-то меня выделяет, давала мне читать журналы «Квант» и другие, из которых я черпал для себя дополнительную информацию.
Она предложила мне поучаствовать в олимпиадах школьников, так я впервые принял участие в республиканской олимпиаде.
— Чем тебе запомнилось участие в республиканской олимпиаде?
— Для меня это был такой определенный негативный опыт.
— Почему?
— На той олимпиаде я не попал даже в двадцатку. Причем самое обидное было, что ребята, с которыми я приехал на олимпиаду из своего же класса, заняли там 17-е место, а я даже в двадцатку не попал. Меня это сильно задело и мотивировало заниматься еще больше. Мне захотелось доказать, что и я что-то понимаю в математике. Я стал еще больше заниматься. Меня интересовало всё, что происходит в математике. Энже Ильдусовна меня поощряла, помогала мне, видя мои способности. И потом она предложила преподавателю по математике из специализированной гимназии, чтобы он мне помогал, готовил меня к олимпиадам.
И потом этот преподаватель, Равиль Ниязович Алишев, пригласил меня учиться в математический специализированный лицей-интернат № 24 в Нижнекамске. С этого момента я уже занимался математикой глубоко.
Это было интересно, потому что я был в среде ребят, которых тоже увлекала математика, которым это было интересно, и мы могли обсуждать, у нас были общие интересы. Вся эта среда, атмосфера, в которой я находился, способствовала тому, что я всё больше узнавал о математике.
Это был татарско-турецкий лицей с математическим уклоном. До конфликта с Турцией там работали преподаватели из Турции, которые преподавали нам и турецкий и английский языки, а потом эти преподаватели все были удалены, хотя преподавание турецкого и английского было очень интересным. Сказали, что эти преподаватели «проповедуют религию и склоняют к созданию единого исламского государства». Их всех из лицея депортировали обратно в Турцию.
Этих преподавателей не осталось, но я с этого момента уже не отвлекался от математики. Я очень многим обязан своим первым преподавателям, которые у меня были. Энже Ильдусовне, первой учительнице, которая заметила мой интерес к математике, и преподавателям, которые были в специализированной гимназии, которые помогали мне изучать математику, особенно Равилю Алишеву.
— Как ты поступил в МГУ? По ЕГЭ или по олимпиадам?
— По олимпиадам. Я участвовал в трех общероссийских олимпиадах (2008–2010), причем занимал призовые места, и это участие повлияло на поступление, оно давало автоматическое право на поступление в МГУ.
— Как складывалась учеба на мехмате МГУ?
— МГУ, конечно, очень многое мне дал. Один лектор повлиял в том плане, что убедил, что я должен заниматься математикой как исследователь, а не как олимпиадник. Конечно, олимпиады — это важно и интересно, но там в определенной степени всё предопределено и есть варианты решения задач. Он рассказал, что математика открывает более широкое поле деятельности, и это более серьезно, чем решение задач на олимпиаде. Одно дело — олимпиада, другое дело — наука. И я сделал ставку на науку, потому что решил, что это более фундаментальное дело, на что стоит тратить свою жизнь.
— После окончания МГУ ты поступил в аспирантуру?
— Да.
— Что тебе нравится из областей математики?
— Теория вероятностей, теория случайных процессов, стохастические дифференциальные уравнения, теория банаховых пространств.
— Что тебе еще интересно помимо математики?
— Я очень люблю читать, люблю музыку.
— Есть ли в условиях СИЗО возможность для занятий математикой?
— Я стараюсь заниматься, но это сложно, потому что литературу, которую мне передают, публикации и даже переписка с коллегами по математике не дают возможности и не могут заменить математическую среду, которая возникает только при живом общении. Здесь в тюрьме нет возможности дискуссии и диалога. Здесь нет математической среды, которая способствовала бы математической деятельности.
Заявление Американского математического общества о деле Азата Мифтахова
Американское математическое общество выражает глубокую обеспокоенность ситуацией, сложившейся вокруг Азата Мифтахова, молодого математика из Москвы (Россия).
Азат — слушатель последнего года аспирантуры мехмата МГУ и политический активист. В феврале 2019 года он был арестован и обвинен в террористической деятельности и производстве взрывчатки. Эти обвинения были вскоре дезавуированы, но он все равно находится в СИЗО, теперь из-за обвинения в хулиганской акции, результатом которой стало разбитое окно здания партии «Единая Россия».
В прессе и активистами правозащиты сообщались многие беспокоящие нас свидетельства нарушений должного правового процесса по отношению к нему. Они включает в себя пытки, запугивание его родственников со стороны полиции, а также грязную гомофобную кампанию в некоторых СМИ. Ему также было отказано в доступе к научной работе. Нам трудно понять, почему обвинения в вандализме легкой степени тяжести ведут к году содержания под стражей и другим вышеуказанным последствиям. «Мемориал», старейшая российская правозащитная организация, включила Азата Мифтахова в список политических заключенных.
Российское правительство недавно направило большие средства на создание международных центров математических исследований на территории России. Эти усилия могут быть успешными только в том случае, если полностью уважаются и защищаются законом права каждого члена академического сообщества, независимо от его политических убеждений, сексуальной ориентации или этнической принадлежности.
Мы требуем, чтобы суд над господином Мифтаховым был справедливым и полностью открытым и чтобы во время содержания под стражей с ним обращались гуманно. Мы продолжим пристально следить за этим делом, так же как за общей ситуацией по отношению к соблюдению прав человека наших коллег-математиков.
Принято в январе 2020 года Советом АМО, призванным выражать мнение Американского математического общества
ams.org/about-us/governance/policy-statements/miftakhov
* * *
Преподаватель факультета компьютерных наук НИУ ВШЭ Лаврентин Арутюнян:
Азат проучился в аспирантуре год, соответственно занимался научной деятельностью не так долго. Поэтому еще рано говорить о каком-то значительном вкладе или богатом научном пути.
Однако можно взглянуть на его публикацию, недавно появившуюся на сайте препринтов arxiv.org. Кстати, в появлении такой публикации в условиях ограничения свободы с технической точки зрения нет ничего удивительного. Дело в том, что в разговоре двух специалистов изложить идею доказательства какой-то новой теоремы нередко можно буквально парой фраз, а при несколько более длительном общении будет нетрудно передать основные детали доказательства, так что специалисту не составит большого труда восстановить доказательство полностью.
Сразу отметим, что эта статья «On barycenters of probability measures» («О барицентрах вероятностных мер») [1] относится к области фундаментальной математики.
Особенностью фундаментальной математики является то, что у таких теорем часто нет прямолинейных и однозначных приложений к реальности. Скажем, многим на уроках геометрии рассказывали, что геодезисты, загадочно стоящие у своих треног, измеряют расстояния и высоты рельефа вокруг себя. При этом геодезисты пользуются несложной планиметрией: представляют, что треногу с какой-то отдаленной точкой соединяет отрезок, строят нужные для расчетов треугольники. Поэтому можно сказать, что объекты планиметрии в представлении обывателя легко «материализуются» в реальности.
В фундаментальной же математике рассматривают некоторые идеальные математические объекты, которые не всегда можно однозначно связать с каким-то «предметом» из реальности. Это одна из причин, по которой далеко не всегда можно назвать конкретного человека (вроде геодезиста), который является выгодополучателем тех или иных теорем. Но этот же изъян может неожиданным образом оказаться и преимуществом, о котором мы поговорим чуть ниже.
Рассмотрим какое-нибудь произвольное слово из названия статьи. Допустим, слово «мера». Что такое мера? Первое, что приходит в голову, — это литры или килограммы. Но бывают и другие меры. Скажем, в сантиметрах тоже можно измерять меру (длину) чего-либо, и даже в цельсиях мы можем находить меру теплоты (части подмышки, соприкасающейся с наконечником градусника).
Мерой в математике называют то, каким образом что-либо распределено: когда речь о килограммах, это то, как располагается масса в пространстве, когда речь о теплоте, это то, в каком месте какая температура имеется. Если обратиться к физике и озаботиться измерениями электричества, то мера показывает, сколько заряда находится в данном месте. Есть и примеры, которые куда меньше связаны с физикой: скажем, распределение выигрышей в лотерее — это мера, показывающая, сколько имеется везунчиков с выигрышем в миллиард, а сколько людей ничего не получат.
Мерами пользуются также и на бирже: можно изучать, какая мера тех или иных траекторий индексов, чтобы, например, пытаться автоматически их предсказывать. Кстати, в последних двух примерах чаще употребляют термин не «мера», а «вероятность»: лотерею можно описать шансами получения того или иного выигрыша (хотя это чаще всего проигрыш), а стратегию биржевой торговли можно описывать шансами получить на выходе ту или иную сумму денег. Вероятность — это и есть вероятностная мера в математике (что проливает свет на еще одно из слов в названии).
Как мы видим, одно и то же слово из фундаментальной науки может обозначать совершенно разные вещи в жизни. В этом состоит универсальность фундаментальной науки: доказанные теоремы можно затем применить в самых разных, порой неожиданных ситуациях. Это как раз и есть то самое преимущество: да, у этих абстрактных объектов не всегда есть близнецы из реального мира, но зато они находят свое отражение во многих достаточно разных объектах реальности.
Рассмотрим еще пример. Скажем, термин «барицентр». Когда идет речь о распределении массы, обычно говорят «центр масс». Центр масс возникает, когда официант пытается удержать поднос на одном пальце: чтобы поднос не упал, центр масс подноса должен попасть на кончик пальца. Разумеется, центр масс будет зависеть от расположения еды на подносе.
При этом если вместо массы взять другой тип мер — распределение вероятностей, то барицентр уже будет математическим ожиданием (скажем, выигрыша). То, сколько в среднем вы получите, участвуя в том или ином мероприятии («прибыль» может быть и отрицательной, как, например, происходит в случае лотерей). Если же рассмотреть распределение траекторий биржевых индексов, то окажется, что барицентр — это уже траектория, которая является самой типичной, отражает общие тенденции рынка.
- Sergey Berezin, Azat Miftakhov. On barycenters of probability measures (Submitted on 18 Nov 2019).
После прочтения складывается противоречивое ощущение, что это сюр какой-то. Азат, наверное, должен понимать, что участвовать в поджоге офиса (любого) несколько противозаконно (как я понимаю, этот факт защитой не оспаривается). То, что эта попытка не удалась (разбили только стекло), не является, с моей обывательской точки зрения, смягчающим обстоятельством, ведь хотели-то поджечь!
Азату хочется пожелать поскорее выпутаться из этой истории и больше в подобных сомнительных делах не участвовать, а действительно заниматься наукой, всю свою энергию (неуёмную) направить именно в это русло. Однако возникают, лично у меня, сомнения относительно правильности выбора адвоката, потому что вместо апелляции к статьям и нормам права (согласно каким посылкам и согласно каким статьям защита считает, что применены избыточные меры пресечения) я прочитал захватывающую биографию Светланы и немного «о маленьком мальчике, которого выпороли за проступок вместо того, чтобы поставить в угол, плюс есть вероятность, что мальчик и не виноват».
Субъективно складывается впечатление, что с адвокатом вышла промашка как и с офисом «Единой России». Зачем впутали сюда AMS? Не знаете, что это только может быть раздражающим фактором?! Кроме того, AMS в своем заявлении опирается на каких-то там активистов правозащиты и прессу. При этом на прямой вопрос корреспондента, а были ли пытки, адвокат отвечает что-то про убеждения подзащитного и про то, что за убеждения не сажают. С этим никто не спорит, но все-таки, были пытки и не были?! Если были, какие действия предприняла защита, чтобы это зафиксировать и потом представлять в суде, о чем ходатайствовала? И в целом, почему вместо отчета о проделанной работе мы читаем «захватывающую» биографию Светланы Сидоркиной, и как она шла от археологии и истории к адвокатуре по уголовным делам?!
Нет, Сидоркина тут не права, это не было никакой попыткой поджога. Я если что человек, который участвовал в нападении на тот офис) Он располагается на первом этаже жилого дома, и никто бы его поджигать естественно не стал по этим причинам. Была только закинутая дымовуха, но она естественно не подожгла ничего. Как и в деле ничего про поджог нет — в противном случае мы бы все сидели в СИЗО по какой-нибудь там террористической статье. А так сидит один Азат, не признавший участия — как и мы его участие отрицаем, — а мы все под подписками о невыезде.
Пытки были в Балашихе 1го февраля 2019 года по делу о СВУ. Статья вроде не смахивает на архив со всеми прикреплявшимися в судах ходатайствами и документами, возможно, вам стоит поискать дополнительные ответы вне рамок одной статьи))
«сомнения относительно правильности выбора адвоката, потому что вместо апелляции к статьям и нормам права я прочитал захватывающую биографию Светланы» — вопрос наверное к бравшим интервью журналистам, а не к отвечавшему на вопросы человеку) И как по ответам на эти поставленные вопросы вы умудряетесь делать выводы о её профессионализме как адвоката, как это вообще связано))
«. Зачем впутали сюда AMS? Не знаете, что это только может быть раздражающим фактором?!» кому раздрожающим фактором, вам? Ну для меня ваш комментарий — раздражающий фактор, зачем вы его сюда приплели…
Очень странный набор претензий короче у вас, и причём ни к тем, к кому можно было бы их предъявлять.
Здравствуйте, Елена. Спасибо за некоторые пояснения.
Поскольку я не отслеживаю события по этому делу, у меня возник вопрос, что конкретно предъявляют Азату (подразумеваю Ваше упоминание какого-то дела по СВУ, это еще какое-то отдельное дело или что)? Как Вы для себя объясняете, почему сидит именно один Азат в то время как все остальные под подпиской?
Что касается адвоката, то это моя абсолютно субъективная точка зрения. Увидев заголовок публикации «Азат должен быть на свободе», я подумал, что получу в результате прочтения материала представление об этом деле, анализ аргументации сторон, линию поведения защитника (если это возможно). Но прочитал только биографию защитника, в результате у меня появилось сомнение, что площадка ТрВ-Науки использована несколько не по назначению, что адвокат занимается каким-то «пиаром» (в конце концов, она согласилась, чтобы был именно такой заголовок и такое содержание). Если я не прав, я только рад этому.
По поводу AMS. Раздражающим фактором для судейской и правоохранительной систем. Лишняя шумиха не всегда на пользу может быть.
Что касается предъявления претензий. Какие могут быть претензии, к кому? Сначала нужно разобраться, о чем идет речь.
>Как Вы для себя объясняете, почему сидит именно один Азат в то время как все остальные под подпиской?
Вряд ли этому есть уважительная причина.
Подозреваю, потому что нерусский (татарин). Но не кавказец.
Похоже, мехмат МГУ в очередной раз после знаменитого и исторически весьма значимого протеста — Письма 99 — пытаются, и при том сорвершенно негодными средствами, зачистить «от политики», точнее, от любых проявлений естественного в студенческой среде вольномыслия.
Именно этим объясняется появление в комментах никому неведомых анонимов, этих, с позволения сказать, евгениев и александров и иже с ними даже не консервативного, а конспирологически-мракобесного пошиба. Пусть слушают БГ про «вечернего…».
Л.К.
Я не думаю, что нужно постоянно и настойчиво в наше время добиваться всеобщей деанонимизации в таких разговорах. Люди на с.д. специально не шифруются, просто многие справедливо избегают конкретных имен. Могу уверить, что каких-либо «ольгинских троллей» у нас практически нет (да и кому мы нужны), в большинстве те же научные сотрудники, просто у каждого может быть свое мнение…
У меня есть только один вопрос: а почему аспиранта Азата Мифтахова всюду называют математиком? Нельзя ли ознакомиться со списком его работ? А то как с Есениным-Вольпиным может выйти ведь. Т.е. я ничего не утверждаю, но много лет работал преподавателем и знаю, что обучение в аспирантуре и подготовка к диссертации отнимают много времени и трудно это сочетать с увлечением анархизмом.
По-видимому, единственная публикацая на ArxivOrg, ссылка приведена. Но ведь только первый год аспирантуры?
Кстати, а что не так с Есениным-Вольпиным?
С ним все так, кроме одного момента — он был шизофреник, а вовсе не математик. И люди, которые вписались за замученного математика, потом получили некоторое разочарование. Известная же история:
https://www.mat.univie.ac.at/%7Eneretin/misc/1968plus.html
О карательной психиатрии ничего не слышали, не?
https://ru.wikipedia.org/wiki/Есенин-Вольпин,_Александр_Сергеевич
которая кстати возвращается…
И этот чисто отечественный перл знаменитый — «вялотекущая шизофрения»
https://ru.wikipedia.org/wiki/Вялотекущая_шизофрения
К сожалению, в случае Вольпина была не мифическая «вялотекущая шизофрения», придуманная советскими психиатрами в 70-х, а самая настоящая шизофрения, которая его, скорее всего, неоднократно спасала во времена культа личности.
Я не заинтересовался непонятной ссылкой, а в википедии читаю
> В психиатрических больницах и тюрьмах Есенин-Вольпин находился в общей сложности 14 лет (диагноз официальной психиатрии — «вялотекущая шизофрения»)[7]. При этом, по мнению Ю. С. Савенко, у Есенина-Вольпина была в действительности лишь циклотимия[8].
> Концепция вялотекущей шизофрении получила распространение лишь в СССР и некоторых других восточноевропейских странах[30][31]. Эта концепция не была признана международным психиатрическим сообществом[32] и Всемирной организацией здравоохранения[33], использование диагностических критериев вялотекущей шизофрении по отношению к диссидентам — осуждено на международном уровне[32].
— Там можно походить и по источникам (впрочем, это и так все известно и на слуху, а мы и сейчас наблюдаем уже разгул карательной психиатрии). Надо думать, «абсолютно нормальных» людей почти и не существует, у каждого свои особенности и заморочки, тем более у тех, кто способен в одиночку противостоять гигантской карательной системе… и тем более у тех, кого десятилетиями «лечили» сильнодействующими препаратами и т.п. методами, т.е. фактически пытали и сводили с ума.
Что же касается способности быть математиком (и вообще ученым, даже гением), то опять же вполне верится в то, что и гениальность, и даже просто «способности» часто сопутствуют тому, что есть «неправильность, ненормальность» на взгляд «нормальных» людей (а тем более нелюдей из «органов» или «власти», которые, как известно, тоже поголовно с отклонениями в какую-то другую сторону, по крайней мере почти тотально психопаты).
Это все в основном вне медицины, однако известны и случаи типа Нэша, когда даже честный клинический диагноз не отменяет несомненную гениальность и крайнюю ценность подобного человека для общества. Так что в любом случае какой-либо «диагноз» не отменяет «способностей», человеческих прав и достижений как в математике, так и в общественной жизни.
Это не «непонятная ссылка», а личная страница профессора мехмата МГУ, дфмн Неретина Ю. А., который специально разбирался с этим вопросом.
А Вы хорошо знакомы с творчеством и взглядами Ю.А.Неретина? Они довольно своеобразны.
У каждого из нас своеобразные взгляды, думаю. Я, так скажем, ложный математик (т.е. 05.13.01), а в этой среде своеобразный взгляды вообще распространены.
В любом случае, он математик, а не историк (так же как Фоменко и др.). Недавно он оказался не в ладах даже с историей мехмата, в публичных выступлениях (связанных с выбором нового декана) перепутав и смешав события с разницей в 30 лет, и несправедливо задев этим других людей. Понадобилась долгая дискуссия со множеством участников, чтобы приблизиться к истине. Однако его все это ничуть не смутило, поскольку в главном-то он всегда прав, а конкретные факты вроде как второстепенны. По прошлому, он на мой взгляд склонен к конспирологии, поиску врагов народа и вредителей (в том числе, относит к их числу Троицкий вариант). С учетом всего этого я лично не могу относиться к его творчеству серьезно.
Имеется ввиду дискуссия об изменениях в мехматовской программе обучения или я что-то пропустил?
Ну да, о том когда, как и что происходило.
В принципе я-то тоже дфмн и тоже вижу в статьях «математика» Вольпина самую настоящую шизофрению. Но специально ссылаюсь на другого человека.
Конечно было разочарование в том смысле что подобные письма не приносили никакой пользы тем в защиту кого они писались. Однако использовались (и видимо даже иногда инициировались соответствующими органами) как тест на лояльность. В общем подписанты лучше думали о властях чем следовало. Кто правильно думал — ничего не подписывал.
Ознакомился. Действительно, провокация была организована знатная. Для того, чтобы защищать права шизофреника, не стоило бы объявлять его математиком…
Наверное потому что он, внезапно, математик. Помимо приведенной ссылки вот профиль есть https://istina.msu.ru/profile/MiftakhovAF/
А последнее предложение — это просто замечание, или намек на позицию, что если человек не ограничен в чем-то одном, а имеет разносторонние увлечения, то это не есть хорошо?)
Вот, даже одна настоящая статья нашлась, в ДАН. Так что смело можно говорить «начинающий математик и мелкий хулиган»
>отнимают много времени и трудно это сочетать с увлечением анархизмом.
Это довольно смешно. Как вы себе представляете «увлечение анархизмом» как занятие, отнимающее много сил и времени от работы? По пропагандистским фильмам? И следует ли столь же однозначно осудить увлечения в математической среде, например, спортом, туризмом, музыкой, танцами, театром, коллекционированием марок или писанием (ни на что не влияющих) комментариев в Интернете?
Я это очень хорошо себе представляю, потому как в юности тусовался в РКРП. Это такая карликовая, а в прошлом — очень значительная коммунистическая партия, она и сейчас есть, можете почитать. Отнимает это сил невероятно сколько, так что мало на что остается.
Тем более, какое моральное право Вы имеете его осуждать?
Я тут никого персонально не осуждаю. Я осуждаю выбранную стратегию защиты, мещанскую до отвратительности. Вместо героического пафоса борьбы за свободу мы тут имеем какие-то неприличные сетования в духе «обидели юного математика». Где тут знаменитое «Замучен тяжелой неволей» (1876 г.):
С тобою одна нам дорога;
Как ты, мы по тюрьмам сгнием.
Как ты, для народного дела
Мы головы наши снесем.
А осуждаю я лишь попытку меня использовать втемную. Хотя у всех коммунистов, включая и анархистов, мораль такова, что вполне допускает это, но мне лично применение этой морали ко мне не нравится.
Если бы у меня просили поддержки честно — скажем: мы анархисты-коммунисты, и ты, товарищ, за коммунизм боролся, прояви солидарность, скинь 1000 рублей узнику, то не вопрос. Я бы проявил коммунистическую солидарность, послал бы ему в узилище белья там, курева, чая, шоколада и всего такого еще, за дело мирового пролетариата. Всякий борец за народ понимает, что он на войне и тюрьма — это еще самое малое, что его ждет.
Но мне говорят — помоги математику. И тут я сразу начинаю подозревать неладное: с чего это анархисты, коммунисты по своему мировоззрению, начинают использовать такую филистерскую риторику — жандармы мучают невинного математика?
Ну каждый как-то по-своему формулирует свои мотивы, почему защищает. Вас никто не вынуждает персонально что-то делать и кому-то платить. А если полагаете поведение каких-то конкретных защитников неуместным, то странно переносить возникшее раздражение на самого узника. Что-то с «моральной позицией» тут не того…
У меня нет никакого раздражения относительно узника. Вы, как я думаю, чуждый человек этой субкультуре, а вот я — не совсем. Воен революции открыто или тайно воюет. С точки зрения буржуазного правосудия, которого он не признает, он однозначно преступник и чем более он преступник, тем более он герой в глазах своих и сотоварищей. Это необходимо понимать. Так со времен карбонариев, если не раньше.
Вот как раз странно навязывать что-то «с точки зрения субкультуры». Гораздо действеннее при обращении к широкому кругу здравый смысл и «общечеловеческие ценности». Вот что пытки недопустимы, это все понимают, в этом и консенсус. А уж «борьбу с буржуазией» — это, пожалуйста, придержите в своей «нешизофренической голове». Небось на диссовете и перед студентами тоже предпочтете обойтись «общепонятной» лексикой. А на форумах — пошло-поехало.
Нет. Всегда общаюсь в одном и том же стиле. Я не сделал карьеры, не получал теплых мест, лишался работы, но своим привычкам не изменял. Никогда не отделял себя от студентов. Я им не начальник и не надзиратель, и говорю о том, что считаю правильным и важным. Да, в результате я совершенно чужой и для либералов, и для имперцев, националистов, ватников, вышиватников, кого угодно. Но:
satyameva jayate nānṛtaṃ
satyena panthā vitato devayānaḥ
yenākramantyṛṣayo hyāptakāmā
yatra tat satyasya paramaṃ nidhānam
Truth alone triumphs; not falsehood.
Through truth the divine path is spread out
by which the sages whose desires have been completely fulfilled,
reach to where is that supreme treasure of Truth
Судя по всему органы хотели с помощью Азата объединить местных левых радикалов с исламским фундаментализмом в какую-то фантомную террористическую сеть. Дело не вышло. Теперь ищут чего бы предъявить для оправдания годичного содержания под стражей. Разбитое стекло выглядит мелковато. Его научная специальность имеет смысл только как повод для некоторой профессиональной солидарности. Нашим согражданам обычно абсолютно наплевать на несправедливость в отношении какого-то абстрактного человека. Сочувствие возникает только к представителям своей малой группы: малая народность, небольшой населённый пункт или редкая специальность.
У меня совершенно не возникает сочувствия к людям, которые путем разных манипуляций хотят меня убедить в том, что они — мои коллеги. Наоборот, у меня это вызывает раздражение. Я работал, и поныне работаю, математиком и программистом. Поэтому политически ангажированные «математики» и «программисты» вызывают у меня некоторое подозрение в попытке промыть мне мозг. Мне хватает промывки мозгов по центральным каналам телевидения.
вы прямо обвиняете людей в том, что они посмели быть как и вы математиками, имея при этом определенные политические взгляды?) Все ваши коллеги должны быть безликими клонами, чтобы вас не раздражало ничего? Хорошая аргументация))
Тут нет никакого обвинения. Просто «математиком» (или «химиком» или «астрономом») называют, обычно, человека, защитившего диссертацию и уже после этого опубликовавшего еще несколько статей, потому что публикации, подготовленные для защиты диссертации, часто не совсем самостоятельны (в нашем случае, у единственной публикации аспиранта Мифтахова два соавтора, и оба — доктора наук, так что личный вклад аспиранта определить затруднительно)
Два доктора наук не взяли бы в соавторы того, кто этого не достоин. На мехмате это не принято. Да, Азат не является в данный момент математиком по Вашему определению, но он с большой вероятностью может стать математиком, если ему не помешают (как и «Александр» стал математиком, несмотря на то, что когда-то был в РКРП), и как будущий математик, конечно, представляет ценность для науки. У него есть для этого потенциал, это отмечают знающие его математики. У него уже три статьи. В то время как есть много аспирантов, которые, поступив, просто тянут время, пользуются отсрочкой от армии и дешевым жильем в Москве, занимаются своими делами, зарабатывают деньги в бизнесе, и заканчивают ни с чем. Вот в чем на самом деле есть проблема.
Глупость. У меня полно примеров, когда два доктопа не просто берут в соавторы, а еще и все пишут, включая диссертацию. Прикрывая бредрм в стиле «ЭТО НЕ МНЕ НУЖНО, ЭТОТКАФЕДРЕ НУЖНО»
В чем разница между гопником и иностранным аспирантом? Гопник не знает матерный, но на нем изъясняется, а иностранный аспирант не знает русский, но на нем защищается
Я сожалею, что у Вас была тяжелая жизнь, и Вам в ней пришлось всякого повидать, в том числе такие бредовые примеры, но в данном случае речь идет о кафедре ТФФА мехмата МГУ, где никому такое не нужно.
За то, чем занимается ТФФА денег напрямую не платят…
А на кафедре ФУИРМ ФФ МГУ нужно. Так что не верю я про другие кафедры МГУ
Во всяком случае, проблема нерадивых аспирантов не имеет никакого отношения к классификации совершенных Мифтаховым преступлений.
«Мне хватает промывки мозгов по центральным каналам телевидения.» — А Вы не пробовали не смотреть? Я избавился от телевизора 30 лет назад и прекрасно себя чувствую :)
исламский фундаментализм тут ни при чем. Это дело идет в рамках перссинга анархистов из Народной Самообороны и анархистов вообще. В этом плане сделать добавить террористических статей фсб и замутить организацию фбс бы конечно не отказалось)
Я не понял, при чем тут математика. Речь не о математике, а о простом уголовном деле. Человек либо виновен, либо нет. В первом случае должен сидеть, во втором должен быть на свободе. А математик он или дворник, совершенно не важно.
Ваши бы слова да Кому-то в Ухо.
Вы, уважаемый Denny, совсем ничего не курите? Редкое явление в наши дни.
Дело в том, что убийство на фоне употребления паленой водки из-за зарплаты ниже прожиточного минимума во Владимире не соберет столько хайпа
Пока, насколько мне известно, разумные обвинения господину Мифтахову, аспиранту-математику мехмата МГУ, в рамках возможного уголовного преследования не то, что не предъявлены, но даже четко не сформулированы и ничем не подкреплены, доказательства его возможной вины напрочь отсутствуют.
А вот заниматься полноценно сворей профессиональной в значительной мере вполне себе творческой деятельностью он покуда по вине властей не в состоянии.
Им уже с точки зрения специалистов (его учителя господина Богачева и других) доказаны вполне себе содержательные математические теоремы, так что господин Мифтахов имеет полное право на полноценный математический труд.
Без каких-либо искусственных препятствий и ограничений.
Л.К.
ЛЮБОЙ человек имеет точно такое же право на полноценный труд. Представьте себе, даже те, кто никаких теорем никогда не доказывал. Или у Вас иное мнение?
Да, но сейчас конкретный человек — за решеткой. И находится там без должных оснований, что абсолютно несправедливо по отношению именно к нему, господину Мифтахову Азату Фанисовичу, аспиранту-математику мехмата МГУ.
Так уж сложилось здесь и сейчас.
Л.К.
Вообще-то цеховая солидарность — не лишняя в этом мире, в сталинщину ее искусственно отшибли (террором государства против личности), ныне она потихоньку возрождается (позорное «дело» журналиста Голунова, точнее против его конституционных прав).
К.
Еще разок: человек заслуживает свободы потому что невиновен, а математик он или дворник — без разницы.
Да, за Голунова впряглась журналистская братия. Но они требовали его освободить потому, что он невиновен, а не потому, что он журналист.
Ваше понимание цеховой солидарности прежде всего обеспечивает безнаказанность чиновников, олигархов, полицейских и прочих влиятельных цехов. Которые могут отмазать своих.
» Такие люди, как Азат, должны заниматься наукой, потому что таким образом они принесут обществу гораздо больше пользы, нежели находясь в местах лишения свободы. Азат должен быть на свободе.»
Вот эта аргументация мне представляется дикой.
Режиссёры вступались за Сенцова, западники за Савченко, а вступались ли художники за Павленского? Не помню.
Совершенно справедливо. Правозащитники, болтающие о правах человека, должны защищать права любого человека, а не заниматься провокациями, вроде вышеупомянутого дела Есенина-Вольпина.
У математиков есть специальная комиссия по защите их прав человека:
Committee on Human Rights of Mathematicians
http://www.ams.org/about-us/governance/committees/humanrights
Господа, мне бы казалось, очевидно. Правозащитники ДОЛЖНЫ заниматься защитой любого невиновного человека. Не важно, ученый он, лауреат, или дворник. Но для более организованной и влиятельной группы как бы и естественно особенно активно вступиться за своего, которого она, кстати, и лучше знает. Или Вы против того, что Капица заступался за Ландау? А от властей можно ожидать самого неожиданного — например, на последнем марше Немцова маршрут внезапно удлинили (у первого метро не выпускали), а туалеты по трассе (раньше во множестве) убрали. Вовсе неподумавши? Ведь даже более быстрые прошли примерно за 3 часа. Или так пытали несколько тысяч стариков, дабы не повадно было на оппозиционные мероприятия ходить? Впрочем, подобные случаи описывает Солженицын. При высылке чеченцев зарегистрировано аж немало смертельных случаев — наложилось на более жесткие мусульманские обычаи. Но там хоть бы то объяснение что караулу в лом сопровождать до сортира. А здесь …
Правильно, что люди защищают своих коллег. Но это должно быть по принципу невиновности, а не по принципу клановости. Требовать освобождения математика потому. что он математик — из второй категории.
Я думаю, Вы согласитесь, что мне естественнее защищать своего коллегу, знакомого по конференциям, чем совершенно незнакомого. Если вступаться за всех незнакомых (а почему за некоторых?), то надо становиться «профессиональным правозащитником». А мне бы хотелось еще и наукой заниматься. Кстати, Капица защищал Ландау … потому что он хороший физик, полагаете, это он делал неправильно?
Еще разок. То, что проблемы и преследование своих воспринимаются ближе к сердцу — это совершенно нормально. Но сама защита должна исходить из невиновности, а не из клановой солидарности. И из понимания, что тот, кого мы защищаем, обладает теми же правами, как и другие. Иначе это превращается в ту самую клановую мафию, которую мы так не любим у других.
Нельзя требовать освободить этого человека на основании того, что он математик.
Так ведь никто и НЕ требует. И никогда и не требовал. Капица отнюдь не требовал, он просил и отмечал, что Ландау может оказаться царству-государству нашему оченно полезен. Честно, не хотел бы повторения тех лет и той логики. Требовать можно (и НУЖНО!) выполнения законных норм и освобождения невиновного (в наших условиях что ноне тоже как то … ), а просить — скажем Первое Лицо — можно за любого. И то, и другое естественнее в отношении того, кого знаешь
Вы были бы правы, если бы речь шла о единичном случае на всю страну. На самом деле подобных случаев, несправедливого заключения или осуждения людей, много, слишком много, чтобы кому-то заниматься защитой всех, сразу и эффективно, поэтому совершенно естественно, когда это распределяется между различными группами людей, в том числе по профессиональному, территориальному и др. признакам.
То-ли я туплю, то ли вы не хотите понять. Меня здесь напрягает не то, что математики и другие ученые защищают этого аспиранта. Меня напрягает характер аргументации. Который основан на том, что он математик, а не на том. что он не виновен.
«Такие люди, как Азат, должны заниматься наукой, потому что таким образом они принесут обществу гораздо больше пользы, нежели находясь в местах лишения свободы. Азат должен быть на свободе.»
Историк Соколов (это тот Наполеон, который девушку убил) тоже принес бы больше пользы не свободе. А вот сидит. И правильно. Потому что виновен.
И с Азатом ровно то же самое. Если виновен — пусть сидит. Если не виновен — должен быть на свободе. И это ко всем в равной мере относится.
Во-первых, я привел аргумент в пользу цеховой солидарности, как способу распределить усилия в общем деле против несправедливости.
Во-вторых, юридически Азат невиновен, по презумпции невиновности: человек считается невиновным, пока не доказано обратное. Суда, признавшего бы его виновным, пока не было. Человек больше года сидит в СИЗО без суда, потому что следствие много раз обращалось в суд с просьбой продлить арест для поиска доказательств (которых по существу нет) и суд шел навстречу. В то время как другие участники дела находились под подпиской о невыезде. А при выборе меры пресечения — арест или подписка, по закону суду вполне можно и нужно руководствоваться разными факторами, в том числе образом жизни, родом занятий, характеристиками с места работы и учебы, личными поручительствами. Более того, одно и то же деяние может квалифицироваться по разным статьям, и при вынесении приговора по многим статьям, есть «вилка» между минимальным наказанием (которое может не включать лишение свободы) и максимальным, в том числе с учетом личности обвиняемого. Суд может и должен учитывать обстоятельства, детерминизма в вопросе, должен ли Азат был сидеть все это время и должен ли будет сидеть дальше, вовсе нет. Речь идет не об убийстве, а о неизвестно кем разбитом стекле.
Вот это разумные формулировки. Согласен полностью. Обращаю внимание, что тут у вас не фигурирует то, что он математик. Просто человек сидит не по делу.
А то, чем он занимается, имеет отношение только к нашему участию в ситуации. В рамках цеховой солидарности.
Есть еще одно обстоятельство — наличие вступившего в законную силу приговора суда
Кстати, к вопросу о прецеденте защиты коллег во время сталинского террора. Здесь некоторые напирали, что «виновный должен сидеть, а невиновного … может можно и отпустить». Замечу, что Ландау был несомненно виновен — он пробовал аж листовку написать. Помню, кстати, как побледнел папа, когда я по молодости «в те годы» в разговоре оживился на слова о листовках. Полагают ли уважаемые коллеги — «виновный должен сидеть, а невиновного … может и отпустить» — что Ландау надо было непременно расстрелять?
Уточню еще вопрос о виновности/невиновности при тоталитарных режимах. Я склонен полагать, что в рамках сталинской системы подавляющее большинство репрессированных были виновны. Естественно, в отдельных случаях органы сами «создавали заговор» чтобы «получить лычку», иногда может и из личных или даже садистских побуждений. Но это было не системно. Системен был превентивный террор системы против огромного числа недовольных — с тем, чтобы недовольство не вылилось в массовые акции, которые смели бы режим. Согласитесь, что странно, если бы власть избивала миллионы людей просто … потому что так «Сталину захотелось» … ну как бы Вы оценили пастуха, который иногда — для удовольствия — кидался бы на своих овец с ятаганом? Полагаете, его бы родственники не повязали?
http://classic.newsru.com/russia/05mar2020/stalin_salut.html
Л.К.
Если уточнить мою позицию, то я бы трактовал Азата и ходатайствующих за него как современный вариант «ландау и капиц». Может и меньше по масштабу, но ведь и путин пока далеко не Сталин. А общая тенденция общая. Тоталитарно-авторитарные системы имеют явные преимущества перед либеральными в плане мобилизации. Им проще «рыть каналы и строить города». Но с усложнением общества система централизованного управления все сложнее и все менее эффективна. Все больше усилий тратится впустую на обеспечение как бы контроля и управления центра. В конце концов все наши смешные муки
с Куками журналов и баллами эффективности ученых и прочим подобным растут из этого. Рывок Петра был много эффективнее рывка Сталина. Рывок Путина и вовсе выглядит карикатурой (пока не кровавой почти).
Я на MTV матч Петр I vs Иосиф Сталин не смотрел и как ученый предпочитаю не высказываться категорично в несмежных областях
Есть поговорка «если Вы и уклоняетесь от обсуждения политических вопросов, политика не уклонится от решения Ваших»
И о том же — не надо модифицированное высказывание французского политика XIX века производить в поговорки
А чем плохо?… корректно сжато высказанное сложное утверждение почти всегда расхватывается потом на поговорки. Автором только лестно, если даже цитируют не буквально
Пастор Нимеллер, насколько мне помнится, тоже поначалу не высказывался «в несмежных областях». Никак.
Л.К.
https://www.mk.ru/politics/2020/03/05/zyuganov-na-mogile-stalina-raskryl-rol-putina.html
Вспоминается бессмертный «Ночной дозор» Александра Галича, последние 3 строки.
Л.К.