Фантастика XXI века

Елена Клещенко, финалист премии «Просветитель», лауреат литературной премии «Будущее время», ответила на вопрос редакции о мире через полвека.

— Какой будет научная фантастика через 50 лет? Какой вы ее видите? К чему она движется?

— Вопрос непростой. Даже спрогнозировать мир полвека спустя не так просто, а уж заглянуть еще вперед из той точки… Логично предположить, что принцип останется прежним: литература об ином и небывалом, создание не­обычных ситуаций, которые раскрывали бы характеры героев и смысл всего сущего.

Что нас ждет 50 лет тому вперед? Скорее всего, сильное потепление, смещение человечества от экватора к полюсам, массовые миграции, нестабильность. Сокращение рабочих мест, замена людей искусственными интеллектами; прежде всего потеряют работу «белые воротнички», выполняющие несложные задачи.

Возможно, где-то складывается парадоксальная ситуация: люди — рабочие и садовники, искины — клерки и мелкие журналисты. Удержат ли люди за собой вершины интеллектуальной деятельности, это вопрос. Небывалые возможности для контроля всего на свете, от окружающей среды до процессов, протекающих в организме: инфекций, онкологических заболеваний, старения; молекулярные технологии станут рутиной здравоохранения, биотехнологии — одной из главных индустрий. И всё более мощные вызовы этим возможностям из-за потепления и возросшего числа людей, не все из которых смогут за себя платить. Создать изобилие в тесном мире… Да, и политические пертурбации наверняка никуда не денутся.

Обязательно будут истории о новых мирах, лучших, чем этот. Трудно сказать, как сложится с космическими путешествиями, возможно, эти миры не будут иными планетами, а будут построены самими людьми, на орбите или где-то еще. Конечно, будут и утопии и дистопии (антиутопии), но, возможно, добрые и светлые истории окажутся более востребованы, в тревожные времена перемен читателям не до зомби-апокалипсисов.

Люди будут придумывать миры, где не бывает торнадо, наводнений и температурных перепадов, где каждый кому-то нужен, а богатства распределены справедливо. Кто-то разместит свою утопию в прошлом (нашем настоящем!), а как же без этого.

Безусловно, будет социальная фантастика: моделирование нового общества и новых отношений, исследования отживших обществ и отношений. Исследования проблемы человеческой личности, индивидуальности, персонального опыта в эпоху свободного выхода в Сеть прямо с коры головного мозга; свободы воли — в эпоху контроля и всё новых возможностей управления.

Уверена, что никуда не денутся альтернативки. Люди по-прежнему с увлечением будут рассказывать о том, что было бы, если бы сохранился Советский Союз, если бы Советский Союз рухнул на полвека раньше или не появился вообще, если бы в войне Севера и Юга победил Юг… Эта игра человечеству в ближайшее время не надоест, а если история — наука, то и это научная фантастика.

Непременно кто-то напишет романтическую историческую фантастику про пандемию коронавируса, где все ходят в красивых масках и со смартфонами, ездят в каретах на углеродном топливе, а чтобы спас­ти мир и девушку героя, нужно добыть волшебный артефакт. И другую, про попаданца в прошлое, безумного биохакера, желающего уничтожить человечество, но по бестолковости напортачившего с вирусом (фантастический элемент — путешествие во времени, а биохакер — поднадоевшая реальность 2070 года). Халтура никуда не денется.

И да, кстати: нельзя гарантировать, что фантастика всё еще останется литературой, словесностью. Возможно, авторы будут находить в Сети изображения, похожие на своих героев (как многие делают и сейчас), либо моделировать самостоятельно героев и сеттинг и сразу делать вместо текста анимационный фильм или, возможно, интерактивную игру в виртуальной реальности. Останется ли искусство чистых слов? Хочется, чтобы осталось, но это уж как выйдет. А может быть, интерфейс «мозг — компьютер» и в нем откроет новые перспективы?

Елена Клещенко