Бедро аллозавра к Рождеству
Из: Sues et al. (2003)
7 апреля в Вестмаунте (англоязычный пригород Монреаля, Квебек) в возрасте 81 года от коронавируса умер канадский палеонтолог Роберт Линн Кэрролл (Robert Lynn Carroll), широко известный своими замечательными работами в области изучения древних амфибий и рептилий.
Роберт, или сокращенно Боб, как звали его домашние и друзья, родился 5 мая 1938 года и рос единственным ребенком в семье на ферме недалеко от города Лансинг, столицы штата Мичиган (США). Его отец, преподаватель, однажды принес домой из школы коробку с ископаемыми. Увиденное так потрясло пятилетнего мальчика, что с тех пор он думал только о вымерших животных. С этого момента началось его приобщение к палеонтологии, поддерживаемое семейными вылазками сначала по Мичигану в поисках чудных ископаемых палеозойской эры, а позже в Вайоминг и Аризону в мезозой.
В восемь лет Боб решил стать палеонтологом. Он мечтал получить в подарок кость настоящего динозавра или 1 млн долл., чтобы самому организовать экспедицию для поисков древних монстров. Отец, видя столь сильное увлечение ребенка, написал в отдел палеонтологии Американского музея естественной истории (Нью-Йорк).
То, что произошло дальше, не всегда случается даже в сказках. Через некоторое время к Рождеству к ним на ферму пришла огромная посылка, в которой находилось истинное сокровище — кость (левое бедро) хищного двуногого динозавра из рода Allosaurus, найденного в штате Юта1. Это ошеломило не только маленького Боба, но и, возможно, еще больше его отца. Оказывается, письмо так растрогало известного палеонтолога Эдвина Колберта (Edwin Harris Colbert, 1905–2001), руководившего отделом палеонтологии и изучавшего динозавров, что тот решил непременно порадовать совсем юного мичиганского любителя ископаемых рептилий. В 1942 году Колберт обнаружил в Вайоминге обширное кладбище динозавров.
Окончив в Университете штата Мичиган2 бакалавриат по геологии (1959), Роберт поступил в Гарвард для получения более глубоких знаний в области биологии и палеонтологии. Здесь он оказался в созвездии знаменитых биологов XX века, создавших синтетическую теорию эволюции. Среди них были орнитолог Эрнст Майр (Ernst Mayr, 1904–2005) и палеонтолог Джордж Симпсон (George Gaylord Simpson, 1902–1984). Непосредственным учителем Кэрролла стал другой выдающийся американский палеонтолог — Альфред Ромер (Alfred Sherwood Romer, 1894–1973).
Это оказало огромное влияние на становление будущего ученого, который стал рассматривать каждую ископаемую кость как уникальный биологический объект, проводя свои исследования в контексте эволюции, биологии развития и генетики.
В качестве постдока Роберт прошел годичные стажировки в канадском Музее Редпата3 Университета Макгилла (Redpath Museum, McGill University) в Монреале, а затем в Британском музее (естественной истории) в Лондоне. Вернувшись домой, в 1964 году Кэрролл навсегда покинул США, уехав в Квебек, где устроился в Музее Редпата штатным куратором палеонтологии и параллельно преподавателем в университете. Здесь он проработал всю свою оставшуюся жизнь, а с 1985 по 1991 год был даже директором музея.
В 1987-м Кэрролл стал профессором зоологии, а в 1990–1995 годах возглавил отдел биологии университета, в 2003-м вышел в отставку. Среди его учеников много известных ученых из разных стран Северной Америки, Европы и Азии.
Своими исследованиями Роберт Кэрролл оказал большое влияние на развитие современной палеонтологии позвоночных животных. В фокусе его интересов находились главным образом амфибии и рептилии палеозоя и мезозоя, в том числе группы, которые, возможно, были предковыми или близкими к предкам современных земноводных, пресмыкающихся, птиц и млекопитающих. Изученные им объекты поступали из раскопок в Канаде, США, Южной Африки, Мадагаскара и Китая.
Особенностью подхода ученого были даже не столь находки им самим костей в поле, непосредственно в отложениях, а скорее удивительный «нюх» на музейные коллекции, в которых он ухитрялся обнаруживать образцы, ценнейшие по их научной важности. Он очень радовался, когда после очистки от породы перед ним открывалось то, что никто до этого не видел.
В работе Кэрролл успешно использовал слепки из окрашенного латекса, в том числе от очень мелких, внешне плохо различимых черепов и скелетов, которые потом внимательно изучал под микроскопом. Это позволяло ему выявлять важнейшие сведения анатомического характера.
Кэрроллу принадлежит большое число первоклассных работ, в том числе статей в Nature и Science. Всё же наиболее широкую международную известность ему принесли книги и руководства, которые издавались в США, Великобритании, Германии, Австралии. Среди них в первую очередь следует назвать «Палеонтологию и эволюцию позвоночных» (1987, переведена на несколько языков), «Палеонтологию» (1989), «Паттерны и процессы эволюции позвоночных» (1997) и другие.
В 1992–1993 годах первую из этих книг издательство «Мир» выпустило в Москве в трех томах на русском языке. Она стала важным пособием в наших университетах и для всех, кто интересуется вымершими позвоночными. Кэрролл также написал в соавторстве руководство по исторической геологии (“Geological Evolution of North America”), выдержавшее три издания.
В 2001 году Королевское общество Канады наградило его медалью Миллера, которую дают за выдающиеся исследования в науках о Земле. В 2004-м ему присудили престижную медаль Ромера – Симпсона, названную по именам его прославленных учителей в Гарвардском университете. Кстати, одним из первых лауреатов этой награды (1989) был Эдвин Колберт, прозорливо подаривший юному Бобу бедро динозавра.
В 2009 году в США вышла последняя книга Кэрролла «Восход амфибий: 365 млн лет эволюции»4. В июне 2019 года он стал членом Ордена Канады, второго по важности ордена в стране. Это добавило к его фамилии две почетные буквы “CM”.
С детства Роберт отличался серьезностью; он много читал и работал. Уже в зрелом возрасте на вопрос, как ему удается делать так много, он отвечал: «Я никогда не смотрю телевизор и всегда читаю книги или статьи, даже в очереди в банке или на университетских собраниях». Его жена иронично замечала, что чаще всего она видела мужа, уткнувшегося носом в книгу.
В определенной мере Кэрролл был сибаритом. Неудобствам полевой обстановки в экспедициях он явно предпочитал более комфортные условия работы в музеях. Не пренебрегал маленькими радостями жизни: любил хорошую еду и вино, а также музыку. На его вкус, лучшее место для работы ученого — это европейский город с музеем, богатым коллекциями, признанной оперой и превосходным рестораном, как Париж или Вена.
Мне посчастливилось быть знакомым с Робертом Кэрроллом. Мы оба участвовали в симпозиуме Европейского герпетологического общества в Праге (август 1985-го). Летом 1989 года по приглашению Канадского общества герпетологов я посетил Канаду, проехав на автомобиле всю страну от запада до востока. В Монреале в один из приятных солнечных июльских дней Роберт пригласил меня и моего коллегу Дэвида Грина в ресторан. Мы сидели на открытом воздухе. Сервировка, обслуживание и сама еда с вином были превосходны, особенно в контрасте с тем кошмаром с продуктами, который творился в нашей стране в период перестройки. Разговор деликатно шел о науке, хотя события в СССР Кэрролла явно интересовали.
Поговорив о палеонтологии и узнав о том, что я занимался ископаемыми черепахами во время учебы в Ленинградском университете, Роберт предложил не спеша перейти к чаепитию с десертом, предварительно любезно спросив, какой сорт чая я предпочитаю. Видя мою неуверенность и, вероятно, предполагая мой изощренный вкус, он попросил официанта принести большую коробку с разными сортами, которые я тогда увидел первый раз в своей жизни.
Канадца явно интересовало, какой чай мы пьем в Советской России. В порыве патриотизма я вспомнил об индийском чае, который считался у нас лучшим в то время. Его можно было, если сильно повезет, изредка купить в магазине, получить в праздничном наборе на службе или, что надежнее, по блату. Но я промолчал про более обычные и ужасные на вкус краснодарский и грузинский чаи, а также кирпичный чай, который пил в Монголии. «Как, чай прямо из Индии в России?» — спросил удивленный Роберт. «Да! — гордо ответил я, — со слониками на пачке».
Лев Боркин,
вед. науч. сотр. Зоологического института РАН (Санкт-Петербург)
1 Наряду с тираннозаврами аллозавры относятся к наиболее популярным в мире динозаврам, так как фигурируют в таких широко известных фильмах, как «Затерянный мир», «Парк юрского периода», в сериале BBC «Прогулки с динозаврами», в экранизации рассказа Рэя Брэдбери «И грянул гром» (2005) и пр. Аллозавры жили примерно 155–145 млн лет назад в Северной Америке, Южной Европе и Северной Африке и, возможно, на территории нынешней России и Китая. Их «обычные» размеры — 8,5 м в длину, 3,5 м в высоту при весе 1,5 т, но полагают, что они могли достигать 11 м и весить более 4 т. Впоследствии подаренное юному Кэрроллу драгоценное бедро поступило в экспозицию музея Университета штата Мичиган.
2 Не путайте с более знаменитым Мичиганским университетом в Анн-Арборе.
3 Музей был построен на деньги сахарного магната, директора Монреальского банка и члена городского совета Питера Редпата (1821–1894) в 1882 году и является одним из старейших в Канаде. В первую очередь музей был ориентирован на научные исследования в области биологии, палеонтологии, минералогии, а также этнографии и лишь затем для посещения публикой. Летом 1989 года я побывал в этом музее, который удивил меня теснотой в научной части здания и эклектичностью собрания экспонатов, среди которых были даже египетские мумии с саркофагами.
4 The Rise of Amphibians: 365 million years of evolution. Baltimore, The Johns Hopkins University Press.