Праведники мира: как нарушались инструкции ради спасения людей

Этим летом исполняется 80 лет одной необычной спасательной операции, осуществленной в Каунасе японцем и голландцем, результатом которой стало спасение тысяч евреев от неизбежной смерти из-за репрессий фашистов.

Один из героев нашего рассказа — японский дипломат Тиунэ Сугихара (Sugihara Chiune, 1900–1986), судьба которого была довольно тесно связана с Россией.

Тиунэ родился на рубеже веков — 1 января 1900 года. Его отец хотел, чтобы сын стал врачом, но Тиунэ намеренно провалил вступительный экзамен, сдав чистый лист. Вопреки отцовской воле он поступает на лингвистический факультет, где изучает английский, немецкий и русский языки. В 1923 году после службы в армии Сугихара с отличием сдает квалификационный экзамен по русскому языку в Министерстве иностранных дел и получает назначение в генеральное консульство Японии в Харбине. Там он развивает бурную деятельность и уже в 26 лет становится признанным экспертом по делам СССР. Постепенно он дослужился до поста заместителя министра иностранных дел в Маньчжоу-го и активно участвовал в переговорах о продаже Китайско-Восточной железной дороги.

За время жизни в Манчжурии Сугихара принимает православие (под именем Сергея Павловича) и женится на дочери белогвардейского эмигранта Клавдии Семёновне Аполлоновой. В 1935 году он был вынужден покинуть свой пост в Манчжурии по ряду причин: поскольку он протестовал против плохого обращения японцев с китайцами, а его жену обвинили в шпионаже в пользу СССР. Из-за этого Тиунэ разводится с Клавдией, оставляя ей все имущество, а вернувшись в Японию, вскоре женится на Юкико Кикути, которая тоже принимает православие.

Сугихара долго ожидал назначения в посольство в Москве, но СССР объявил его персоной нон-грата, обвинив в связях с белогвардейскими эмигрантами. Правительство переводит Тиунэ в страны, где могли пригодиться его знания русского языка и реалий СССР. В марте 1938 года его направляют в Хельсинки, а через год, 28 августа 1939 года, он прибывает в столицу Литвы Каунас, где занимает пост вице-консула.

1 сентября 1939 года начинается Вторая мировая война, и вскоре в Литву прибывает множество беженцев из Польши, прежде всего евреев. Они бегут и из западной части Польши, спасаясь от немецкой оккупации, и из Восточной, боясь антирелигиозной политики советского правительства.

В это время большинство стран мира закрывает границы для беженцев — евреев готовы принять только в Латинской Америке и Палестине. Еще до начала войны СССР и Япония с согласия Германии разрабатывают маршрут транзита для немецких и чехословацких евреев через свою территорию в Шанхай и далее в Палестину и страны Латинской Америки. Это был, по сути, чисто коммерческий проект. Оплата проезда стоила колоссальных денег. Например, в СССР транзитные пассажиры платили пятикратную стоимость за железнодорожные билеты. Так что этим путем могли воспользоваться только немногие обеспеченные семьи, способные оплатить проезд и предоставить финансовые гарантии. Большинству же оставалось осаждать посольства разных стран, которые крайне неохотно выдавали визы.

Весной 1940 года Германия начала военную кампанию в Западной Европе и оккупировала Данию, Норвегию, Бельгию, Нидерланды и Францию. Позднее в мировой конфликт вступила Италия, и война в Средиземном море перекрыла путь из Европы в Палестину. Для евреев, находящихся в Литве, теперь осталась только одна дорога — на восток.

Но и это направление становится сложным для выбора: СССР после подконтрольных выборов 14 июля 1940 года и провозглашения ­новым просоветским парламентом Литовской ССР 21 июля, потребовал от иностранных дипломатов закрыть посольства в Каунасе и покинуть теперь уже территорию советской республики.

Перспектива остаться в сталинском СССР, известном репрессивной антирелигиозной политикой, страшила беженцев не меньше немецкой оккупации, тем более что на территории Западной Белоруссии и Украины давно шли аресты и высылки, а часть беженцев из Западной и Центральной Польши советские власти передали Германии.

Уже после капитуляции Нидерландов пост консула в Каунасе получил Ян Звартендейк (Jan Zwartendijk, 1896–1976). Он не был профессиональным дипломатом и работал представителем компании Philips, а назначение 14 июня 1940 года было вызвано необходимостью заменить его пронацистски настроенного предшественника.

Звартендейк, будучи антифашистом, создает план спасения евреев, который заключался в выдаче разрешения на выезд на Кюрасао — остров в Голландской Вест-Индии. Формально для этого не требовалось визы, только разрешение губернатора Кюрасао (который обычно его не давал беженцам). В документах это разрешение не упоминалось, а в неразберихе разгоравшейся мировой войны про него не вспомнили. Первоначально такие разрешения были выданы для семьи Левинов, часть членов которой были гражданами Нидерландов, но уже через несколько дней Звартендейк начинает выдавать их всем обратившимся. Ко 2 августа 1940 года он выписал не менее 2345 разрешений на въезд в Кюрасао.

Однако напрямую из Литвы на Антильские острова попасть невозможно, и нужно было получить транзитные визы других стран. Летом 1940 года оставался только путь через СССР, который соглашался пропустить через свою территорию проезжающих при наличии средств на оплату проезда и транзитной визы Японии.

Между тем многочисленные беженцы уже давно осаждали Сугихару просьбами выдать японские визы. Он, зная по их рассказам и сообщениям информаторов, от чего они бежали, искренне хотел помочь. Несколько раз он писал в Токио, прося разрешения выдавать визы всем желающим, но каждый раз получал указания выдавать их только тем, кто обладал необходимыми средствами и мог документально гарантировать, что покинет Японию. Поэтому Тиунэ раз за разом отказывал просителям.

26 июля 1940 года Тиунэ Сугихара выписывает транзитную визу семье Левинов для проезда на Кюрасао. Информация об этом быстро распространяется по Каунасу, и на следующий день к японскому консульству приходят сотни беженцев с разрешениями, выданными Звартендейком.

Видя толпу плачущих и умоляющих людей за окном, Тиунэ, посоветовавшись с женой, принимает решение — выдавать визы всем. Он прекрасно понимал, что беженцы не собирались ехать на Кюрасао, а хотели любой ценой покинуть Литву, но, желая помочь, использовал уловку, придуманную Звартендейком, не сговариваясь с ним.

До 28 августа 1940 года Сугихара занимается выдачей евреям десятидневных виз для транзита через Японию. Одновременно он договаривается с советскими чиновниками, которые разрешают транзит по Транссибирской магистрали. За это время Тиунэ успел выписать более двух тысяч виз. После ликвидации консульства он продолжал выписывать визы еще три дня — в гостиничном номере, по пути на вокзал и даже в купе ожидающего отправления поезда. В последние минуты перед отъездом Сугихара отдал стоящим на вокзале беженцам оставшиеся бланки и консульский штамп, с помощью которых было сделано еще несколько сотен поддельных виз.

Точное число людей, которые смогли выехать в Японию по визам, выданным Яном Звартендейком и Тиунэ Сугихарой, неизвестно. По разным оценкам, их количество колеблется от 3000 до 6000. Кто-то не успел воспользоваться документами, кого-то не выпустили власти СССР, а некоторые не смогли найти денег на билеты. Но с другой стороны, разрешение выдавалось на семью и по одной визе могли выехать несколько человек. Кроме того, путем копирования было подделано несколько сотен виз.

Получившие визы беженцы пересекли СССР и переправились в Японию. На границе японские власти, увидев сотни человек, внезапно пожелавших выехать на Кюрасао, заподозрили неладное и хотели отказать им во въезде, но таможенные чиновники, тоже сочувствовавшие беженцам, настояли на том, что нельзя без оснований отозвать уже выданную визу. Позднее около 1000 человек выехали в США, какое-то количество осталось в Японии, а остальные были отправлены японцами в Шанхай, где они благополучно пережили войну.

Почти все оставшиеся в Литве евреи были убиты в 1941–1944 годах.

Ян Звартендейк был вынужден закрыть консульство еще 3 августа 1940 года и до начала сентября вместе с семьей ожидал от советских властей разрешения на выезд в Нидерланды. Опасаясь наказания (Звартендейк в то время считал СССР союзником Германии), он уничтожил все документы консульства. Вернувшись в Голландию, Звартендейк продолжил работать в Philips и, естественно, не распространялся о своей деятельности в Каунасе, за которую грозило наказание от оккупационных властей.

Однажды его даже допрашивало гестапо, но интересовались они другим: немцы убили в Чехии человека, в кармане которого был адрес Звартендейка, и проверяли его на причастность к сопротивлению. Вплоть до 1963 года он никому не рассказывал о своей деятельности в Каунасе. И даже этот рассказ был вынужденным. Министерство иностранных дел Нидерландов хотело выяснить, существовал ли на самом деле человек, которого беженцы, выехавшие из Каунаса по визам на Кюрасао, называли Филипс Радио. А звание Праведника мира он получил через двадцать лет после смерти — в 1997 году.

Сугихара Тиунэ после отъезда из Каунаса служил консулом в Праге и Кёнигсберге, а войну закончил в Бухаресте, где в августе 1945 года после начала советско-японской войны был вместе с женой интернирован в числе сотрудников посольства и помещен в лагерь для военнопленных. Только в 1947 году они вернулись в Японию.

Сугихара был уволен со службы и некоторое время не мог найти постоянной работы, но благодаря знанию русского языка стал торговым представителем японской компании в СССР и с 1960 по 1978 год жил в Москве. Для этого в документах он изменил свое имя на Сэмпо Сугивара, чтобы в нем не узнали бывшего заместителя министра иностранных дел Маньчжоу-го.

В 1968 году его нашел один из спасенных им евреев, израильский дипломат Йошуа Нишри. До этого Сугихара не знал, что стало с теми, кому он выдавал визы, а большинство эмигрантов не подозревали, что выданные им разрешения на транзит через Японию были грубым (и преступным) нарушением инструкций. Только за год до смерти в 1985 году Сугихаре было присвоено почетное звание Праведника мира. По некоторым сведениям, Японская православная церковь почитает Тиунэ Сугихару как местно­чтимого святого.

Павел Колосницын, зав. сектором полевых исследований
Центра археологических исследований НовГУ