Как гага c гагарой в Москве гостили

Тому, кто изучает птиц, обитающих в таком большом городе, как Москва, приходится смириться с тем, что большую часть времени года у него, скорее всего, не будет каких-то неожиданных встреч с пернатыми. Видовой состав зимующих в столице птиц, а также тех, кто прилетает в Москву на гнездование, уже давно изучен и за сто лет изменился весьма и весьма незначительно. Однако во время пролетов, то есть весной и осенью, столицу могут посещать самые неожиданные визитеры. Так, например, в ноябре 2020 года в Москве неизвестно откуда появилась гага-гребенушка (Somateria spectabilis), которая тут вообще по идее даже пролетать не должна.

Дело в том, что эти птицы гнездятся на арктических островах и побережьях от Шпицбергена до западного Таймыра и улетают на зимовку в незамерзающие части Белого и Баренцева морей. Совершенно очевидно, что Москва им совсем не по пути. Птицы из европейской части популяции могут прилетать зимовать на Балтийское море, однако и им на пролете делать в столице совершенно нечего. Зная об этом, никто из московских бердвотчеров не ожидал встретить гагу-гребенушку в самом центре мегаполиса (возле Крымского моста) в первых числах ноября прошлого года. Однако сама гага явно придерживалась на этот счет другого мнения и потому явила себя во всей своей арктической красе фотоохотникам, гулявшим 8 ноября по Крымской набережной.

Я в тот день бродил в поисках птиц в совсем другой части города и поэтому узнал о визите гребенушки только под вечер, когда смотрел фотографии в ленте одной из тематических бердвотчерских групп в «Фейсбуке». Помню, я тогда сразу предположил, что, возможно, гребенушка прилетела в Москву значительно раньше, просто ее не сразу заметили. Всё дело в том, что московские бердвотчеры редко бывают в центре города, предпочитая гоняться за нашими пернатыми соседями на территории удаленных лесопарков и пустырей на окраинах, где птиц намного больше. Недостаточно озелененные и плотно застроенные улочки старой Москвы не пользуются популярностью среди пернатого населения города — там и еды мало, и убежищ нет, и место для гнездования найти сложно. Поэтому от центра города бердвотчеры не ждут никаких сюрпризов — однако из каждого правила всегда бывает исключение, которое в этот раз явило себя в виде красавицы-гаги.

Мне самому удалось навестить гребенушку только 14 ноября (это была суббота). Честно говоря, тогда мне очень повезло — самка гребенушки плавала рядом с Пречистенской набережной, куда я заглянул в первую очередь. Я сразу обнаружил эту птицу в зимнем темно-сером наряде — гребенушки крупнее крякв и многих других московских уток, и при этом, плавая, они достаточно низко «сидят» на воде, поэтому их хвост не возвышается над поверхностью (из-за чего по контуру они очень напоминают нырковых уток). Несмотря на то что из-за высокого парапета мне было не очень удобно фотографировать гагу, я успел сделать несколько снимков, после чего неожиданную гостью спугнул подплывший со стороны Нескучного сада катер МЧС. Напуганная столь внезапным появлением явно незнакомого объекта, гага взлетела и направилась в сторону Кремля. Это навело меня на мысль о том, что птица, судя по всему, дикая, поскольку выросшие в неволе утки обычно не боятся никаких плавсредств — ни больших, ни маленьких.

Следующие 20 минут я потратил на поиски гаги, пробежавшись почти до самого Большого Каменного моста, однако птицу мне обнаружить не удалось. Несколько огорченный, я пошел назад к Крымскому мосту и, подходя к тому месту, где увидел гребенушку в первый раз, заметил даму с длиннофокусным объективом, которая увлеченно снимала кого-то, кто плавал внизу в реке. Я подошел ближе, посмотрел туда, и мое настроение сразу же улучшилось — это была та самая гребенушка. Получается, что хитрая утка, пролетев какое-то расстояние на юг, развернулась и вернулась по большой дуге на прежнее место. Впрочем, этот маневр не является чем-то из ряда вон выходящим — многие водные птицы поступают аналогичным образом, когда хотят уйти от преследования хищника. Поэтому мне нужно было просто подождать, пока гага вернется, а не бегать по набережной взад-вперед с высунутым языком, пугая прохожих и кормившихся на парапете голубей.

Увидев гагу, я подошел на максимально близкую дистанцию и начал фотосессию. Самка гребенушки (рис. 1) совсем не боялась снимавших ее двух (потом к нам присоединился третий) бердвотчеров и спокойно плавала совсем рядом с парапетом набережной. Наблюдая за ней, я заметил, что она постоянно ныряла, добывая со дна реки каких-то двустворчатых моллюсков, а потом с удовольствием поедала добычу. Я не смог разглядеть, кем именно лакомилась гребенушка, однако уже вечером, разбирая фотографии, понял, что гага ела дрейссен (Dreissena polymorpha). Как известно, эти моллюски тоже являются «гостями столицы», хотя куда менее желанными, чем гребенушка, — исходно они обитали в Кас­пийском море, однако уже в историческое время при помощи людей (прикрепляясь к днищам кораблей) заселили Волгу, Оку и добрались до Москвы-реки.

Получается, залетевшая погостить в столицу гребенушка оказывала неоценимую услугу приютившему ее городу — она истребляла агрессивного интродуцента, наносящего серьезный урон местным экосистемам! Причем делала она это очень ловко: зажимала раковину моллюска в клюве, резким движением сводила челюсти и дробила его раковину примерно так же, как мы щелкаем семечки подсолнуха, после чего проглатывала мягкое тело моллюска, а створки раковины выплевывала. Посмотрев на это, я понял, что в ближайшее время от голода гага точно не умрет, и, закончив фотосессию, поблагодарил гребенушку и отправился в Строгинский затон на поиски красноносого нырка.

После, регулярно просматривая тематические сайты и публикации в соцсетях, я выяснил, что гребенушка обитала в Москве еще как минимум неделю — последние фотографии этой птицы были сделаны 22 ноября. Потом снимки с ней перестали выкладывать, а когда я вновь посетил Пречистенскую набережную в районе 5 декабря, то гаги там уже не было. Впрочем, это неудивительно — в это время в Москве сильно похолодало, и Москва-река в районе Крымского моста успела замерзнуть. Хотя возле слива теплых вод в районе Пречистенской набережной сохранялась достаточно крупная полынья (которую к тому времени успели оккупировать хохлатые чернети, успешно изгонявшие из своих владений крякв), для гаги это пространство было явно маловато. Куда делась эта птица, увы, неизвестно, поскольку ее отлет никто не наблюдал, да и на водоемах в окрестностях Москвы ее тоже никто не видел. Возможно, она улетела на Балтику или добралась до Баренцева моря, где представители этого вида обычно и проводят зиму.

Когда я попытался узнать, встречал ли кто-нибудь эту птицу в Москве раньше, выяснил, что на протяжении всего XX и начала XXI века гага-гребенушка на пролете в этом городе не отмечалась ни разу. В принципе, это закономерно, поскольку, как я писал выше, пролетный маршрут этих птиц проходит очень далеко от столицы. Поэтому сложно сказать, почему гребенушка в этот раз оказалась в наших краях, — возможно, она отстала от своей группы из-за непогоды и заблудилась. Однако я был очень рад, что с ней произошло подобное приключение — благодаря ему я оказался свидетелем уникального события, происходящего не чаще чем раз в сто лет (т. е. до второго визита я мог бы и не дожить)! Что касается гаги, мне хочется верить, что она в итоге благополучно добралась до места зимовки и встретилась со своими сородичами.

Итак, на осенних и весенних пролетах в Москве могут встретиться весьма неожиданные «визитеры», однако иногда такие сюрпризы могу происходить и летом. Как, например, случилось в этом году, когда несколько бердвотчеров во время прогулки по Щукинскому полуострову обнаружили в Строгинском затоне… чернозобую гагару (Gavia arctica)! Впрочем, в отличие от гребенушки, гагары (и не только чернозобые) часто заглядывают в Москву во время пролета. Эти птицы гнездятся по всему северу Евразии от арктических островов до южной границы тайги (т. е., по сути, до севера Подмосковья) и летят зимовать на Черное и Каспийское моря, поэтому их маршруты могут пролегать через столицу. В том же Строгинском затоне гагар достаточно часто видят и осенью, и весной, однако на лето там они все-таки не остаются.

Хотя первые фотографии чернозобой гагары появились в социальных сетях еще 11 июня, я не смог сразу пойти на Щукинский полуостров и засвидетельствовать ей свое почтение, поскольку в тот момент был болен модным в этом сезоне COVID-19. Пришлось подождать, когда я полностью поправлюсь и несколько восстановлюсь после этой весьма неприятной болезни. Поэтому впервые я отправился на полуостров только 17 июля. И хотя сразу обнаружил интересующую меня птицу, в тот раз хороших фотографий опять не удалось сделать, поскольку гагара отплывала от берега на далекое расстояние задолго до того, как я успевал выйти на удобную позицию, часто к тому же уходя при этом в контрсвет.

Следует заметить, что охота на гагару была весьма нелегким делом. Она держалась в небольшом заливе возле турбазы (которая расположена в самом куте) и плавала от одного берега к другому. Проблема состояла в том, что быстро с одного берега на другой перейти невозможно, поскольку через территорию турбазы пройти нельзя, ее нужно обходить по большой дуге. Пока я перемещался с одного берега на другой, гагара успевала уйти сов­сем в другое место, и я часто терял ее из вида. При этом берег, находящийся ближе к Строгинскому затону, весьма неудобен для наблюдений, поскольку зарос заболоченным лесом, который к тому же завален буреломом, из-за этого там сложно выйти к воде (а также подойти бесшумно). Кроме того, бегать с берега на берег приходилось по 30-градусной жаре, что было весьма утомительно и, конечно же, сказывалось на качестве съемки.

Тем не менее 18 июля я вновь решил попытать счастья. Поскольку коллеги сообщили мне, что рано утром эта птица обычно находится возле удобного (не заросшего лесом) берега, я приехал на полуостров к 8 часам. Увы, мои предположения о том, что в такую рань ее никто не потревожит, не оправдались: сапсерферы были уже активны и потревоженная ими гагара неспешно плавала на середине залива. В итоге следующие 7,5 часов я провел так же, как и на предыдущей фотоохоте, то есть бегал с берега на берег по жаре с полной выкладкой в надежде подстеречь эту хитрую птицу. Честно говоря, это было больше похоже не на фотоохоту, а на тренировки спецназа в африканских джунглях!

За это время я сделал много фотографий гагары, но все они, как выяснилось позже, уже дома, были неудачными: то птица была далеко, то в контрсвете. В 15:30 я прекратил эту безумную гонку и решил передох­нуть. По счастливому стечению обстоятельств именно в это время мимо меня прошла моя старая знакомая, которая вела группу любителей птиц. Мы разговорились, и она сказала мне, что сейчас гагара плавает совсем недалеко от берега. Я поспешил в то место, которое она мне указала, и обнаружил там птицу, которая была очень близко, и, самое главное, солнце идеально подсвечивало ее. В итоге за 20 минут я смог наконец-таки сделать нормальные снимки чернозобой гагары в летнем (т. е. пост­гнездовом) наряде (рис. 2), поскольку на брачный она так и не перелиняла.

Уже вечером, разбирая фотографии, я понял причину беспечности гагары — в тот момент она отдыхала и время от времени даже засыпала! Неудивительно, что она плавала так близко к берегу — ее просто сносило туда течением и волнами от ездящих по заливу катеров. А поскольку во время сна гагара не кладет голову на спину, а продолжает держать ее так же, как и в состоянии бодрствования, то отличить спящую птицу от бодрствующей не так-то просто.

За весь июль гагару успели сфотографировать много бердвотчеров и профессиональных орнитологов, которые даже устроили в соцсетях интересную дискуссию: эта гагара, которую все снимали, была молодой или взрослой птицей? Дело в том, что обычно гагары линяют на брачный наряд уже в марте, т. е. если птица была бы взрослой, на север она летела бы уже в брачном пере. Однако обычно первая полная линька происходит у гагары, которая достигла трехлетнего возраста, — значит, та птица, что проводила свое лето в Строгинском затоне, еще не достигла трех лет. Противники этой версии говорили, что иногда у гагар линька может начинаться уже после перелета, поэтому не исключено, что перед нами была птица, которая намеревалась перелинять уже на Севере. Они также указывали на крупные размеры гагары и говорили, что те особи, которые еще не достигли трех лет, намного мельче и обладают более изящ­ным сложением. Вопрос о возрасте этой гагары так и остается открытым.

Кроме того, не совсем понятно, что заставило гагару прервать свой путь на север и остаться на лето в Строгинском затоне. Версия насчет того, что у птицы могли быть проблемы с крылом, не выдержала проверки фактами, — я, например, видел, как гагара взлетала, и крылья у нее при этом функционировали совершенно нормально. Вообще, она выглядела абсолютно здоровой — активно плавала и ныряла, хорошо питалась, да и перьевой покров у нее был без каких-либо видимых повреждений (чего никогда не бывает, если птица серьезно больна). Не исключено, что причиной ее столь неожиданного летнего «отпуска» были какие-то временные недомогания, которые потом быстро прошли. А когда птица пришла в себя, то обнаружила, что в водоемах на полуострове тихо, спокойно и много рыбы, а вот врагов нет (есть катера и сапсерферы, но к ним гагара очень быстро привыкла). Неудивительно, что она решила остаться на лето в таком приятном и безопасном месте.

Судя по тому, что фотографии гагары, обитающей в Строгинском затоне, до сих пор появляются в соцсетях, она по-прежнему живет возле Щукинского полуострова. Впрочем, до конца сентября, когда в столице начинают появляться ее сородичи, летящие на юг, у нее еще много времени, и она успеет подготовиться к осенней миграции. Будем надеяться, что следующий весенний пролет будет для этой птицы более удачным и она сможет добраться до Севера, найти там парт­нера, построить гнездо и вывести птенцов. Не знаю, будет ли эта гагара вспоминать о своих вынужденных «столичных каникулах», но вот я вряд ли когда-нибудь забуду о том, как встретился с этой удивительной птицей в Москве в середине лета.

Антон Евсеев

Об этих и других не менее удивительных встречах вы сможете прочесть в книге Антона Евсеева «Птицы большого города» издательства «Проспект», которая появится в продаже в сентябре 2021 года.