Вынесенная в заглавие цитата взята из повести А. и Б. Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Сегодня мне хочется коротко вспомнить о своей первой встрече с тверским филологом Игорем Владимировичем Фоменко (1937–2016), тип личности которого идеально описывается приведенной формулой Стругацких.
Датировать эту встречу я могу довольно точно. На дворе стоял июнь 1995 года, мне предстояло защищать кандидатскую диссертацию по книге стихов Мандельштама «Камень», оппоненты были уже подобраны, но требовался еще отзыв ведущей организации. И тогда мой научный руководитель, Дина Махмудовна Магомедова, предложила: «А не хотите попросить Игоря Фоменко? Он один из лучших специалистов по книге и циклу стихов, прекрасный человек и, думаю, вам не откажет. Только вот точного адреса его я не знаю, помню лишь, что он живет возле железнодорожной станции Чуприяновка». «О! Так это же не очень далеко от станции Завидово, где мы с женой и полуторагодовалым сыном снимаем дачу! То есть это судьба!» — подумал я и, поблагодарив Дину Махмудовну, решил в ближайшее время доехать до Чуприяновки.
Адреса по своей беспечности я так и не узнал, а решил, что на месте сориентируюсь. И самое удивительное, что на этот раз я не попал впросак! Первый же встреченный мною на станции человек охотно и с явным удовольствием объяснил мне, как найти дом Игоря Владимировича (а ведь Чуприяновка — поселок совсем немаленький). И вот я уже стою у двери дома, номер которого мне указали, охваченный, наверное, каждому знакомым чувством — нужно решиться и войти к человеку, ничего о тебе не знающему, да еще и о чем-то просить его… «Может быть, развернуться и отправиться обратно на станцию? А Дине Махмудовне скажу, что не нашел Фоменко, или еще что-нибудь…» Но всё же я пересилил себя…
И никогда не пожалел об этом. В гостеприимном доме И. В. Фоменко и его прекрасной жены (и тоже филолога) Лидии Павловны я с первой минуты почувствовал себя так, как будто приехал в гости к очень близким и любимым родственникам. Это может показаться паточным мемуарным преувеличением, но, честное слово, так и было! Вопрос об отзыве был решен мгновенно, а потом меня вкусно накормили (не слушая робких отказов), напоили и спать уложили. Да, Игорь Владимирович посмотрел на расписание электричек, которое висело на стене, сообщил, что ближайшая до Завидово будет через три с лишним часа, спросил — не хочу ли я поспать чуть-чуть (еще бы не хотеть, с маленьким ребенком-то), и после этого меня препроводили в соответствующую комнату, где я отлично выспался.
А потом за чайным столом началось самое интересное, русское, — долгий разговор. И. В. попыхивал трубкой с ароматным табаком, я прихлебывал чай с лимоном, и мы с наслаждением перебирали имена, ревниво выясняя, кто какого поэта любит (сошлись на Пастернаке) и кто каких филологов ценит (разошлись на Вадиме Валериановиче Кожинове — я его книги и статьи никогда не любил и не люблю, а И. В. ценил кожиновские ранние работы. «И потом, как он поет русские романсы!» — прибавил Фоменко).
А еще потом случилось самое удивительное за этот удивительный день. По какому-то поводу Игорь Владимирович вспомнил, что когда-то служил на новосибирском телевидении. «И моя мама там работала!» — отреагировал я. «А как ее фамилия?» Я назвал мамину девичью фамилию. «Так я ее отлично помню! — сказал Игорь Владимирович. — Передавайте ей привет!» Я, конечно, передал, и моя мама (тоже сейчас, увы, покойная) вспомнила об импозантном молодом человеке с мягким, чарующим голосом. Так они друг другу приветы много лет и передавали, а коротко встретились уже на защите моей докторской диссертации в 2002 году.
Когда я наконец стал собираться на электричку (разумеется, куда более позднюю, чем было запланировано сначала), Игорь Владимирович вдруг спросил: «Жена ругать будет за то, что целый день почти отсутствовали?» «М-м-м…» — уклончиво ответил я. «Не будет!» — торжествующе объявил Игорь Владимирович. И они с Лидией Павловной торжественно вручили мне привезенное им из США удобнейшее маленькое креслице, которое привинчивалось к велосипеду, чтобы на него мог удобно усесться маленький ребенок. И Игорь Владимирович, как почти всегда, оказался прав. Я заранее вытянул впереди себя, наподобие белого флага, это оранжевое креслице, и праведный гнев моей тогдашней жены мгновенно утих.
P. S. Между прочим, отзыв на мою диссертацию, за которым я приехал через неделю, содержал массу мелких замечаний; с некоторыми я согласился, а по поводу некоторых мы с Игорем Владимировичем с удовольствием подискутировали на защите.
Олег Лекманов