На канале «Россия-2» начала выходить новая околонаучная передача по имени «Программа на будущее». Как можно догадаться из названия, в ней обсуждают, как может выглядеть жизнь человечества через 15-20 лет: каким, при сохранении нынешних тенденций, станет сельское хозяйство, или города, или репродуктивные стратегии людей.
Жанр программы я бы определила как научно-фантастический — в том смысле, что мы рисуем совершенно прекрасное будущее, опираясь на реально существующие технические возможности и злонамеренно игнорируя человеческий фактор. Мы с энтузиазмом рассказываем, допустим, насколько безопасной и выгодной будет автоматизированная транспортная система, и почти не уделяем внимания тому, что люди вообще-то хотят водить сами — и превышать, и подрезать, и гудеть.
Отзывов пока мало, но я подозреваю, что ругать программу будут именно за чрезмерный оптимизм. Ладно еще, если его будут трактовать как лженауку — а то ведь могут приплести и госзаказ, прости господи. Но на самом деле нарочитая вера в прогресс — это вполне осознанная позиция. Потому что, похоже, успешность внедрения каких бы то ни было технологий действительно зависит от того, нравятся ли они людям. А готовность испытывать интерес к новым технологиям формируется с учетом поступающей информации — в том числе и почерпнутой из телевизора.
Есть знаменитый комикс, в котором ученый говорит: «Мы добились того, что снизили на 10% число раковых клеток в хвосте подопытной крысы», а журналист публикует текст с заголовком «Ученые вылечили рак». Всем смешно. Но по большому счету журналист делает правильную вещь. Потому что обывателю очень важно знать, что кто-то где-то побеждает рак. И пусть лучше он запомнит, что рак победили в научном институте (даже если еще нет), чем прочитает, что у ученых еще ничего не получается, а зато на соседней странице на правах рекламы рак успешно лечат сахарными шариками.
Очевидно, что доверие общества к науке — это важное условие для ее развития. Допустим, лекарства от рака не самый показательный пример: болезнь не оставляет человеку особенного выбора, лечение сахарными шариками просто-напросто снижает вероятность выжить. Но даже технологии производства пищи совершенно явно развиваются медленнее, чем могли бы, из-за того, что золотой миллиард предпочитает есть продукты радиационного мутагенеза, а не трансгены. А еще больше отсутствие общественного интереса мешает всяким прекрасным прикладным вещам типа одежды с климат-контролем: люди не спрашивают ее в магазинах, соответственно она туда не попадает, соответственно у производителей нет денег на дальнейшие исследования. И получается, что наша жизнь через 20 лет зависит от того, заинтересованы ли люди в достижениях науки сегодня: чем больше они заинтересованы — тем больше достижений будет и тем шире они распространятся.
Мы привыкли считать, что научные журналисты нужны для популяризации. Что их задача — объяснить читателю, как все устроено, и он уже сам поймет, насколько это прекрасно. Но похоже, что для благополучия общества гораздо важнее другая их функция — рекламная. Рассказывая о науке, нужно взывать не к лобной коре, а к лимбической системе. Цель не в том, чтобы распространить новое знание, а в том, чтобы распространить новую эмоцию: «наука — это хорошо», «наука сделает нас счастливыми», «наука спасет мир». Просто потому, что людям нравится связывать с чем-нибудь свои надежды на светлое будущее. И надо занять эту нишу, пока ее не заняли какая-нибудь конфессия, партия или, например, бульонный кубик.
Анастасия Казанцева
Браво Казанцева! Вы в своем обобщении даже где-то поднялись до уровня Александра Минкина из МК. Правильно, научно-популярный жанр должен вызывать эмоциональный резонанс. а кто заинтересуется механизмом, тот и по учебнику все разберет
Я так и не поняла, была ли это ирония или нет ;)
Но да, на механизмы, как правило, не хватает эфирного времени, да и рейтинг они валят — sad but true.
Нишу давно заняли маги и экстрасенсы. На них народ и надеется.
Ну, народ — он все-таки неоднороден, и ниша большая
Проблема заключается в том, что результаты научных исседований редко напоминают рекламный проспект. Ведь, как правило, это пара графиков с погрешностью, да формула с ограниченной областью применения. И сказать, что «вот этот пичок» на графике — это победа над раком, значит все-таки погрешить против истины. Да и потом, стоит появится заявлению по победе рака, сахарных шариков станет еще больше — ну как, рак же победили, значит шарики точно подействуют.
Результаты — нет, а презентация — да :) Хорошо заметна огромная разница между интервью с отечественными и с зарубежными учеными: зарубежные не стесняются говорить «мы сделали клевую штуку» и объяснять, почему она клевая.
Логический переход между успехом науки и успехом шариков не совсем понятен. Я чувствую, что это интересная мысль, но не могли бы вы ее развить?
Прошу прощения за сумбур :)
Итак,
Ситуация 1. Всем известно, что рак не излечим. Поэтому в волшебные шарики, в основном, верят люди уже отчаявшиеся, готовые поверить во что угодно.
Ситуация 2. Всем стало известно, что рак теперь излечим. Не так много людей будут разбираться, что там эти «умные ребята в институтах» придумали. Но факт, что рак лечится запомнят все. А тут как раз и шарики, которые этот рак лечят, и жулики будут активно ссылаться на всем известный факт. В результате, число людей, верящих в шарики, увеличивается.
Хм, ну вот смотрите: всем известно, что сифилис излечим. Антибиотиками. В любом КВД. Способствует ли это успеху сахарных шариков против сифилиса?
Человек, запомнивший, что рак излечим, в этой ситуации сначала все-таки пойдет в КВД — ну в смысле к умным ребятам из институтов. Вполне возможно, что они его вылечат (иногда рак вполне себе излечим, разные типы в разной степени). Уже если не вылечат, он пойдет к торговцам сахарными шариками.
При этом, если бы он считал, что наука бессильна против рака, он бы сразу пошел за шариками.
Вероятно, здесь все дело во времени. Описанная мной ситуация скорее характерна для «переходного» периода, когда только-только сделали открытие. Ваш пример описывает отношение к давно известному и привычному факту. Мне кажется, что когда сифилис только-только научились лечить сахарных шариков было предостаточно.
То что описал Данила, всего лишь один из возможных вариантов с сахарными шариками. Проблема не то что глубже, она в других вещах заключается. Если болезнь не лечится врачами, значит они только «калечат» людей, давайте пить шарики! Если ученые научились лечить болезнь, ну так мы шариками ее давно лечим, давайте лучше их пить, никакой химии! Это «железобетонная логика» и от успеха или не успеха науки она не страдает, к сожалению.
Правильно Вы написали, что надо с одной стороны говорить «смотрите какая клевая штука», а с другой, рассказывать и показывать почему это так, причем стараться даже не упрощать, а показывать всю сложность решенной проблемы! Тогда у людей возможно зародиться мысль: «Хм, вряд ли какие-то шарика могут тут помочь».
> Цель не в том, чтобы распространить новое знание, а в том, чтобы распространить новую эмоцию
Удивляюсь редкому пониманию журналистом настоящего своего предназначения: привлечь внимание (и больше — ничего).
Читатель не ищет у журналиста знаний или советов как быть (и тем более как правильно думать) — идиоты, как обычно, не в счёт. Но, тем не менее, именно то, что подсунет читателю журналист, будет того читателя волновать в ближайшие пять минут. Научный журналист — это просто путешественник, вернувшийся из дальних стран и рассказывающий о своих впечатлениях. Захочет ли читатель сам отправиться туда, послушав этот рассказ — вот альфа и омега.
Ну вообще-то я немножко утрирую, как это мне вообще свойственно. На самом деле распространение знания — это тоже дико важная функция. Просто потому, что большинству людей жалко ресурсов, чтобы отправиться в дальние страны, но это не значит, что им помешает знание о том, что эти страны есть, и общее представление о том, что там происходит.
Самый яркий пример последних лет — это ГМО. Я помню, что еще лет пять назад их боялись примерно все, а теперь картина на порядок более обнадеживающая — регулярно вижу на разных ресурсах, как кто-то заикается о вреде генных модификаций, а общественность поднимает его на смех и засыпает ссылками о пользе.
> распространение знания — это тоже дико важная функция
А по-моему всё таки каждый должен заниматься своим делом: учителя — учить, проповедники — проповедовать, а журналисты — информировать. Основная функция — привлечь внимание. А вот уже зачем привлечь, почему, кого именно — это разновидности журналистики (от жёлтой до научной). Внимание привлёк — всё, твоя функция закончилась. А учить, наставлять, даже призывать — это уже чужие функции.
А у нас вакуум, который заполняет кто может, в том числе и журналисты
Нет традиции образования во взрослом возрасте, нет в массе привычки к самообразованию, относительно мало второго высшего, очень мало публичных лекций
У Райкина, помнится, была миниатюра… Не устарела.