(продолжение темы)
В предыдущем номере ТрВ опубликован анализ открытых данных по выборам. Автор анализа — Сергей Шпилькин, источник данных — ЦИК. Анализ однозначно свидетельствует о массовых фальсификациях, что многим людям, включая представителей ЦИК, признавать очень не хочется.
Но как не признать очевидную вещь? Точнее, как навести тень на плетень, чтобы, люди, не очень уверенно ориентирующиеся в предмете, усомнились в выводах Шпилькина и других исследователей? В ход идут следующие методы:
— Утверждают, что выборы и вообще политика — такая специфическая вещь, где действуют свои законы, недоступные уму математиков и всяких там физиков (типа, синус девяноста градусов в военное время может достигать четырех). С этими мы дискутировать не будем.
— Напирают на сложность объекта исследования и разнородность электората. В качестве примера приводится разница между городом и деревней: в деревне явка выше, и за власть голосуют больше. Такая корреляция действительно есть, но чтобы столь мощная и чистая!.. Однако основная проблема с последней презентацией Шпильки-на — в том, что в ней нет города и деревни — одна Москва. В Москве, конечно, есть более пролетарские и более буржуазные районы, но доминируют спальные, где пролетариат равномерно перемешан с низше-средним классом. Тем не менее, было бы интересно взглянуть на данные выборов по какому-либо конкретному однородному району. Неужели там тоже такой разброс явок и «предпочтений» электората?
Именно такие данные обсуждаются в статье Дмитрия Катаева и Нины Оводовой, опубликованной в «Новой газете» за 30 октября (www.novayagazeta.ru/data/2009/121/02.html).
В статье рассматривается Академический район Москвы (метро «Академическая», «Профсоюзная» и прилегающие кварталы). Авторы хорошо знают район и заявляют, что раньше он из года в год голосовал стабильно. В этом же году участки четко разделились на две примерно равные группы: в одних явка была около 20%, в других — чуть за 40%. В первой доля голосов за ЕР — около 40%, во второй группе — около 70% (что примерно соответствует диаграмме Шпилькина). На прошлых выборах (в Госдуму) явка по обеим группам одинаковая — около 50%, и доля голосов за ЕР практически одинакова — около 47%. А сейчас вот такое резкое расслоение. Это не связано ни с положением участков, ни с типом жилищной застройки — приводится пример двух соседних участков, где дома одинаковы и заселены в одно время. И там явка отличается более чем в два раза, а голоса за ЕР лишь немногим меньше — 44 и 78%. Естественно, все отклонения имеют высокую статистическую значимость.
В статье приводятся прямые свидетельства фальсификации, но мы ограничиваемся лишь статистическими аргументами. Следует извиниться перед читателями за занудство, с которым мы уже два номера подряд освещаем одну тему, когда многим и так все было ясно про эти выборы еще до статьи Шпилькина. Но дело в том, что полезно набрать пакет статистических данных, с которым не поспоришь и который имеет доказательную силу, такую же, как набор неопровержимых улик традиционного свойства. В конечном счете статистические факты должны быть доведены до уровня, когда ими обязан руководствоваться суд. Это не только задача реанимации института выборов. Это еще стало бы и мощным просветительским деянием.
Борис Штерн