Публикуем заметки из блога известного российского политолога, канд. полит. наук, профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге, недавно получившего также позицию профессора в Хельсинкском университете (Finnish Distinguished Professorship for years 2013-2017) Владимира Гельмана, показавшиеся нам крайне интересными.
В академическом мире, как водится, главная беда — нет денег. Но еще страшнее другая беда — когда деньги есть, но они тратятся так, что знакомство с результатами работы заставляет порой задуматься о том, что денег «на науку» лучше бы не выделять вообще.
Вот примечательный пример,случайно попавшийся мне на глаза (думаю, что пример далеко не самый худший), — текст, озаглавленный «Маркетинговые аспекты влияния рыночных субэтносов в подготовке менеджеров с ноосферным мировоззрением» [2].
Содержание текста комментировать не буду. А вот первое примечание — «Статья подготовлена в рамках проекта «Стратегический маркетинговый анализ субэтнических механизмов формирования потребности в элитной чайной продукции» в соответствии с Положением о конкурсе исследовательских проектов «Учитель-ученики» 2008-2009 годов Научного фонда Государственного университета — Высшей школы экономики, грант №…» — вызывает лишь горькую усмешку. Перефразируя Николая Озерова,так и хочется сказать: «Такая наука нам не нужна».
Такая ситуация, когда результатом выделения денег «на науку» некоему «учОному» стало производство заведомой ахинеи в академическим мире, увы, нередка. Но такой печальный исход, увы, далеко не единственный из возможных вариантов epic fail в академической деятельности. Особенно заметны они, когда в «командном зачете» выделяются довольно крупные суммы на масштабные проекты (эти патологии также присущи и «индивидуальному зачету», но там они в силу относительно небольшого масштаба академической деятельности и,соответственно, ее финансирования куда менее видимы для окружающих).
Первая форма — это «академический загул». Получив деньги «на науку»,та или иная организация или группа стремится как можно ярче и громче заявить о себе, анонсируя масштабные планы с размахом, достойным лучшего применения. Руководители проектов сочатся собственной значимостью, банкеты на презентациях поражают изысканностью напитков и закусок, громкие имена «супер-звезд»,чей приезд (или хотя бы анонс оного) становится интеллектуальным гарниром к меню банкетов, производят неизгладимое впечатление на академическую общественность, а планы публикаций великих научных текстов способны заткнуть за пояс любые принстоны и стэнфорды.
По прошествии года-другого выясняется, что новый научный центр служит всего-навсего дополнением к статусу его руководителей и сотрудников (а иногда и заодно еще неплохим источником доходов); вместо монографии в Cambridge University Press на свет появляется один-единственный (и обычно довольно пустой) доклад, в разных вариациях кочующий с одной престижной конференции на другую, а прославленные зарубежные партнеры исчезают вместе с послевкусием давно допитого вина.
Не всегда такие результаты становятся следствием заведомой недобросовестности организаторов: в ряде случаев речь идет о неадекватно завышенной оценке собственного потенциала,свойственной значительной части академической публики. Поэтому нередко «вдруг» оказывается, что первый выпуск нового научного журнала становится единственным и из-за слабых административных навыков редактора, и из-за узости пула потенциальных авторов, способных и готовых предлагать статьи новому изданию вместо того, чтобы посылать их в престижные международные журналы, много лет выпускаемые Sage или Routledge.
Как раз недобросовестные организаторы в таких случаях с легкостью в мыслях необыкновенной принимаются за новое,еще более масштабное предприятие, в то время как их более совестливые коллеги, скорее, впредь лишь махнут рукой на любые другие крупные коллективные начинания. Так или иначе, ситуация, когда, условно говоря, бюджет на строительство дворца был с помпой потрачен на строительство сарая, едва ли служит примером «истории успеха»,даже если сарай в конечном итоге и не превратился в нескончаемый долгострой.
Вторая, ничуть не более продуктивная форма — вариант «аврала последней ночи». Деньги «на науку» не тратятся впустую, а порой и не тратятся вообще, будучи отложены на «черный день», организаторы долго раскачиваются, не торопясь не только публично заявить о себе, но и вообще приступить к запланированной работе, сбор данных затягивается, их анализ переносится на всё более отдаленное будущее, а подготовка публикаций ведется по принципу «не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра».
Но незадолго до дедлайна ситуация резко меняется, организаторы впадают в организационный раж, спешно тратя неиспользованные остатки бюджета на конференции в дорогих отелях с приглашениями зарубежных keynote speakers и их нехилыми гонорарами, все более-менее достойные фрагменты написанных в разные годы текстов лихо сгружаются в «братскую могилу» на скорую руку сварганенного коллективного отчета, спешно украшаемого визуально эффектно поданными иллюстративными материалами, призванными замаскировать минимализм собранных данных и их более чем спорадический анализ, не говоря уже о поверхностном характере выводов.
Если и когда героическая сдача отчета оказывается успешной (а чаще всего так и случается),то организаторы склонны воспринять этот результат как индульгенцию на будущее, позволяющую и впредь вполне легитимно закрывать глаза на многочисленные огрехи их работы. В предельном случае качество произведенной научной продукции при таком варианте организации научной деятельности может асимптотически стремиться к уровню плинтуса. Опять-таки речь не всегда идет о заведомо недобросовестном отношении к делу: немалая часть академической публики иначе работать просто не может и/или не умеет.
В обоих вариантах основной (хотя и далеко не единственной) причиной epic fails становится элементарное неумение и/или нежелание грамотного планирования собственной работы (не только индивидуальной, но и коллективной) и систематического выполнения своих же планов. Почему так происходит — вопрос отдельный.
Меня еще в бытность студентом поражали однокурсники, служившие живым воплощением то одной из двух описанных выше патологий, а то и обеих вместе: и неоправданные «понты» ex ante, и авралы, и героическая борьба с дедлайнами мне были глубоко чужды с младых ногтей.Тогда казалось, что мне просто не повезло с однокурсниками, и лишь много лет спустя я осознал, что другой среды в мире науки и образования почти нигде нет и не предвидится, да и в целом о другой практике организации научной работы, нежели описанные выше варианты, остается лишь мечтать. Хотя, возможно, именно поэтому я стал профессором (теперь аж в двух университетах сразу), а почти все мои однокурсники — нет…
Ссылки:
1. http://grey-dolphin.livejournal.com
2. http://grey-dolphin.livejournal.com/515777.html
3. www.hse.ru/data/2010/03/18/1241441786/ Маркетинговые%20аспекты%20влияния% 20рыночных%20с..ров%20с%20ноосферным% 20MnpoBO33peHneM.pdf
А уж как стимулирует планомерную научную деятельность отсутствие финансирования по российским грантам с января по июнь, а то и по сентябрь, учитывая, что отчёты сдавать уже в ноябре…