1 апреля 2013 года состоялось первое заседание Совета по науке при Министерстве образования и науки РФ. Отмечается, что новый консультативный орган займется обсуждением наиболее важных вопросов, связанных с развитием науки в России, в том числе государственных программ в сфере науки, экспертизой соответствующих нормативно-правовых актов. В состав Совета вошли 22 ученых: 10 человек из институтов РАН, 10 человек из российских вузов и 2 человека из отраслевых научных организаций (со списком членов Совета можно ознакомиться на странице [1]). Его главой стал проректор МГУ, академик РАН Алексей Хохлов.
Юрий Ковалев, докт. физ-мат. наук, зав. лабораторией внегалактической радиоастрономии Астрокосмического центра ФИАН, руководитель ранней научной программы проекта РадиоАстрон, вошедший в состав Совета по науке, ответил на несколько вопросов ТрВ-Наука, связанных с новым начинанием.
— Зачем, на Ваш взгляд, нужен этот совет?
— Следует понимать, что ответ на этот вопрос отражает, скорее, не мое мнение, а мое понимание того, зачем Минобрнауки создало эту структуру. Это понимание основано на комментариях в прессе и на общении «под светом софитов» с министром Дмитрием Ливановым и замминистра Игорем Федюкиным в ИТАР ТАСС 1 апреля. Пока нам еще не выдали Положение о Совете. Оно проходит последние согласования в юридической группе министерства. Итак, Совет нужен для установления более тесной и прямой связи между научным сообществом и министерством, для предоставления рекомендаций министерству по вопросам организации, развития и финансирования российской науки.
Совет является независимым совещательным органом, сформированным с учетом баланса представительства институтов РАН и университетов, из активных ученых. Считаю, что будет очень полезно, если Совет также сможет выступать со своими инициативными предложениями, на которые министерство должно будет реагировать тем или иным образом. В этой связи я и высказал на первом заседании пожелание взглянуть на проект Положения о Совете и иметь возможность на него повлиять. Запланирована ротация членов Совета таким образом: замена одной трети Совета каждые два года, чтобы через шесть лет состав полностью обновлялся.
— Какие задачи призван решать совет?
— За более чем два часа члены Совета предложили громадный перечень вопросов и проблем, который следовало бы обсудить. Причем нередко высказывались значительно различающиеся мнения.
Думаю, имеет смысл перечислить тот список вопросов, которые, по словам замминистра Игоря Федюкина, являются самыми срочными:
1) экспертиза и экспертные советы по заявкам в рамках новых ФЦП на 2014-2020 годы;
2) аттестация научных работников-защиты диссертаций, возможность эксперимента по передаче прав выдачи степеней некоторым выделенным диссертационным советам. Кстати, достаточно непростая инициатива, по моему мнению. Кроме всего прочего, может поделить диссоветы на первый и второй сорт;
3) новые грантовые программы и научные фонды.
— Какие задачи Вы видите перед собой лично, чем в совете будете заниматься?
— Никаких задач «лично для себя» не ставлю. Боюсь, что если члены Совета пойдут по такому пути, слаженной когерентной и эффективной работы, которая выливалась бы в принятие взвешенных согласованных решений, не видать. Во время нашего заседания кто-то из членов Совета вспомнил про предыдущий опыт комитета, обсуждавшего приоритетные направления науки и техники. Было 70 членов комитета, на выходе — 72 приоритетных направления. Надеюсь, пересказал историю близко к оригиналу.
Если же обсуждать наиболее срочные задачи Совета, то это, совершенно очевидно, — быстро сформировать эффективную модель своей работы, наладить реальную связь с министерством. Подчеркну, что всё это — принципиально новое начинание.
Главное — стать реальной совещательной структурой для министерства, рекомендации которой будут не только хороши в модели идеального мира, но и реализуемы в рамках современного российского законодательства и бюджета министерства. Это совсем непростая задача, нам предстоит много учиться. И учиться не только работе друг с другом и с министерством. Категорически важно дать возможность научному сообществу высказываться по обсуждаемым Советом вопросам и, соответственно, быть частью этого процесса. Организация открытой электронной платформы, поддерживающей такую возможность, уже обсуждается.
1. http://csr.spbu.ru/archives/56357
«Какие-то положительные подвижки возможны»
Владимир Богачев, докт. физ-мат.наук, профессор мехмата МГУ, также вошедший в состав Совета по науке, прокомментировал цели и задачи нового Совета.
1 апреля было первое оргзаседание этого Совета, поэтому обязанности пока не распределены. Совет консультативный.
Общие цели таковы: оценка эффективности и корректировка реализации программ поддержки исследований, анализ научных направлений и приоритеты направлений исследований, выработка принципов и механизмов научной экспертизы проектов (всё это — из курируемого Минобром, но не только для структур министерства).
Думаю, что все члены Совета вошли туда в надежде, что это будет канал, по которому хоть что-то можно будет донести до руководства министерства (сам министр про это сказал среди прочих априорно разумных вещей).
Конечно, сейчас невозможно сказать, оправдаются ли такие ожидания. Во всяком случае, по первым выступлениям членов Совета ясно, что мнение научной общественности будет представлено объективно (но на сколько оно будет учтено — другой вопрос).
Поскольку вопросы довольно общего характера, то и представительство разных наук неравноценно; очевидно, что гуманитарии представлены в Совете заметно меньше, но так и не предполагается, что отдельные члены Совета что-то будут предлагать только по отдельным наукам (я уж не говорю «решать», так как решать Совет ничего не будет). Кстати, Эдуард Гирш тоже математик (не понял, почему он себя не посчитал), но это неважно, как я уже сказал, по каким-то наукам вообще никого нет, а через два года треть Совета заменится, другое соотношение будет.
Некоторые члены совета уже бодро взялись за дело и предложили отозвать из Правительства РФ направленный туда законопроект про целевые программы и проанализировать его сначала, но им было сказано, что уже поздно, а вот пакет документации, требуемой для подачи заявок, вроде бы еще можно будет обсуждать. Но там тоже не всё так просто: то, что ученые считают чепухой и бюрократическими препонами, Министерство финансов РФ считает, наоборот, самым важным, ну а с этим министерством кто ж поспорит.
Поэтому, например, может случиться, что на своем следующем заседании Совет по науке предложит 100-страничный буклет заявительной документации на лот Минобра сократить до 10-страничного, но окажется, что Минобрнауки — за, а Минфин — против.
Так будет или иначе, можно только экспериментально проверить. Собственно, члены Совета и хотят это сделать.
Кстати, в прессе писали полную чушь, что якобы этот Совет по науке устроен в противовес Академии наук. Сразу видно, что это не так, не говоря уже о том, что председателем Совета был избран академик РАН Алексей Хохлов, а немалая часть членов Совета — члены РАН или работники институтов Академии.
Мне представляется по предшествующему опыту, что не следует возлагать слишком больших надежд на такие советы, но и нельзя отказываться что-то попытаться сделать участием в них. В принципе при активной позиции и активной работе членов Совета какие-то положительные продвижения возможны. Кроме того, я считаю, что полезно иметь консультативный совет, который не будет что-то распределять. Отделенность от распределителей благ и средств всегда повышает объективность и честность мнений.
«Нужен прагматичный и честный диалог»
Дмитрий Чудаков, докт. биол. наук, зав. лабораторией в Институте биоорганической химии РАН, член Совета по науке, дал следующий комментарий нашей газете.
Сегодняшнее Минобрнауки настроено на реальные преобразования и оздоровление ситуации в Российской науке, в том числе по таким ключевым вопросам как развитие полноценной системы грантового финансирования, развитие научной экспертизы, повышение уровня защищаемых диссертаций, повышение уровня интеграции российских ученых в современную мировую науку.
Совет по науке призван поддержать министерство в этих здоровых начинаниях, но также и проконтролировать развитие начатых преобразований. Предстоит продолжительный процесс поиска компромиссов между научными организациями и учеными различных категорий и специальностей на фоне пока еще совершенно не приспособленного для нормального функционирования науки законодательства.
В частности, критической проблемой обсуждаемой сегодня программы ФЦП «Кадры», определяющие значительную часть грантового фи-насирования российской науки на следующие 6 лет (в том числе важнейшего проекта «1000 лабораторий»), стало бы ограничение «одна заявка на лот от организации», грозящая перекочевать из старых го-сконтрактных схем. Минобрнауки обещает это ограничение снять. Совет будет настаивать на этом пункте и поддерживать Минобрнауки в решении этого вопроса.
К архаичному и противоречащему смыслу грантовой системы следует также отнести норму существующего варианта программы ФЦП «Кадры» о внебюджетном финансировании 20% получаемого гранта, в то время как, напротив, в России сегодня следует развивать систему «оверхедов» к грантам как наиболее конкурентного способа финансирования развития инфраструктуры вокруг сильных научных коллективов.
Не следует в ходе построения новой грантовой схемы (которое, очевидно, займет значительное время) забывать о существующих эффективных схемах финансирования, в первую очередь о фондах РФФИ и РГНФ. В конечном итоге различные грантовые схемы должны органично дополнить, но ни в коем случае не исключить друг друга.
В целом с осторожностью и вниманием следует отнестись к реформированию любого элемента хрупкой российской науки, начиная реформу, только убедившись, что не будут повреждены не всегда заметные глазу элементы несущей конструкции. Но и медлить тоже более не представляется возможным, и в этом смысле активные ученые поддерживают инициативы Минобрнауки.
Крайне вредным и глупым считаю противопоставление Минобрнауки и РАН. Неудачная полемика и эмоции не могут являться причиной застопоривания давно назревших преобразований, эффективность которых будет прямо пропорциональна степени понимания, достигнутой в ходе диалога между учеными и чиновниками, должного носить максимально прагматичный, спокойный и честный характер.
развитие полноценной системы грантового финансирования, развитие научной экспертизы, повышение уровня защищаемых диссертаций, повышение уровня интеграции российских ученых в современную мировую науку.
Совет по науке призван поддержать министерство в этих здоровых начинаниях, но также и проконтролировать развитие начатых преобразований. Предстоит продолжительный процесс поиска компромиссов между научными организациями и учеными различных категорий и специальностей на фоне пока еще совершенно не приспособленного для нормального функционирования науки законодательства.
В частности, критической проблемой обсуждаемой сегодня программы ФЦП «Кадры», определяющие значительную часть грантового фи-насирования российской науки на следующие 6 лет (в том числе важнейшего проекта «1000 лабораторий»), стало бы ограничение «одна заявка на лот от организации», грозящая перекочевать из старых го-сконтрактных схем. Минобрнауки обещает это ограничение снять. Совет будет настаивать на этом пункте и поддерживать Минобрнауки в решении этого вопроса.
К архаичному и противоречащему смыслу грантовой системы следует также отнести норму существующего варианта программы ФЦП «Кадры» о внебюджетном финансировании 20% получаемого гранта, в то время как, напротив, в России сегодня следует развивать систему «оверхедов» к грантам как наиболее конкурентного способа финансирования развития инфраструктуры вокруг сильных научных коллективов.
Не следует в ходе построения новой грантовой схемы (которое, очевидно, займет значительное время) забывать о существующих эффективных схемах финансирования, в первую очередь о фондах РФФИ и РГНФ. В конечном итоге различные грантовые схемы должны органично дополнить, но ни в коем случае не исключить друг друга.
В целом с осторожностью и вниманием следует отнестись к реформированию любого элемента хрупкой российской науки, начиная реформу, только убедившись, что не будут повреждены не всегда заметные глазу элементы несущей конструкции. Но и медлить тоже более не представляется возможным, и в этом смысле активные ученые поддерживают инициативы Минобрнауки.
Крайне вредным и глупым считаю противопоставление Минобрнауки и РАН. Неудачная полемика и эмоции не могут являться причиной застопоривания давно назревших преобразований, эффективность которых будет прямо пропорциональна степени понимания, достигнутой в ходе диалога между учеными и чиновниками, должного носить максимально прагматичный, спокойный и честный характер.
«Нужно учитывать специфику дисциплин»
Публикуем также авторизованные тезисы выступления Эдуарда Гирша, ведущего научного сотрудника лаборатории математической логики Санкт-Петербургского отделения Математического института (ПОМИ РАН), зам. заведующего кафедрой математических и информационных технологий Санкт-Петербургского академического университета (СПбАУ РАН), также вошедшего в новый Совет.
В своем выступлении Эдуард Гирш отметил, что в Совете по науке всего один «чистый» математик (В.И. Богачев с мехмата МГУ.-Ред.), что совершенно не отражает уровня российской математики. Сам себя Эдуард классифицировал как «theoretical computer science».
В своем выступлении на Совете Гирш попросил не давать хода без обсуждения с Советом по науке министерскому проекту закона о поправках в Трудовой кодекс, который, в частности, полностью отменяет постоянные контракты в науке. Если такие поправки будут внесены, то каждые пять лет ученым придется подавать на конкурс на общих основаниях. Такого нет нигде в мире: в США есть постоянные позиции (tenure) для «состоявшихся» ученых, в Германии профессорские позиции постоянные и т.д. Естественно, в новой нестабильной ситуации ученый должен будет подстраховываться одновременной подачей заявки в несколько мест и с большой вероятностью уедет туда, где ему предложат постоянную позицию, т.е. за рубеж.
Эдуард призвал учитывать специфику разных дисциплин, составлять полностью разные «правила игры» для разных наук. Он, в частности, отметил, что этический кодекс Европейского математического общества справедливо запрещает использование индексов цитирования и прочей библиометрии при принятии административных решений в математике. В CS&IT большой вес имеют конференции, а не только журналы, в Минкомсвязи после консультаций со специалистами были подготовлены некие предложения для программ Минобрнауки в этой области.
В заключение Эдуард Гирш сказал, что было бы хорошо возобновить программу интеграции науки и образования, например, поддерживая научных работников академических институтов, читающих по совместительству лекции в университетах. При этом он привел пример обратного процесса — дезинтеграции, когда на матмехе СПбГУ ученым, не работающим в университете, запрещается руководить дипломными работами студентов.
Н.Д.
Комментарий члена Совета по науке, профессора РЭШ Константина Сонина см.
http://ksonin.livejournal.com/490977.html